Во имя свободы

Глава 33. Врата Авалара

Авалар. Роскошный светлый город с золочеными шпилями острых дворцов.

Мы могли видеть его стены уже невооруженным глазом, а через мощную оптику наблюдать за укреплениями, возведенными в столице.

Но не было на его улицах рабочей суеты. Не было движения, свойственного крупному центру. Люди не ходили по улицам. Бойцы словно статуи замерли на высоких глухих стенах. Рассмотрев сердце Альянса так близко, признаюсь, я понял, почему его выбрали в качестве главного укрепления. И все же увиденное шокировало меня до глубины души.

Город словно спал в ожидании нас круглые сутки. Уверен, они не выходили наружу ни днем, ни ночью под свет искусственных звезд. Будто то, что показали нам – лишь муляж настоящей столицы. А все, кто остался выживать в ней – иллюзии и бездушные манекены, созданные для отвода глаз.

Корабли Легионов как могли, зачистили окрестность и мониторили огромную зону, давая нам простор и безопасность для маневров. На тот момент мы сделали все что могли. Даэрзан с вивернами расчистили небо. Ллайзо с бойцами отслеживал тыл. И те и другие докладывали лично мне, хотя вся армия Империи получила одну задачу – защищать окрестность Цитадели. Только так и не больше.

Мы двигались по чужой территории вглубь вражеской фракции и не имели возможности перехватить контроль. Наверное, поэтапные завоевания и присвоения земли нас разбаловали, потому что сейчас мы двигались словно по минному полю. Все ближе к нашей главной цели и ближе.

 

Я не спал с середины ночи. Сидел как дурак на балконе в личной зоне, глядел на слабо подсвеченные впереди шпили. Сон так и не пришел в преддверии решающего нападения, и я занял себя делом заранее. Побывал в душе, намываясь не спеша, с особым наслаждением, словно бы в последний раз. Медленно прочесывал и собирал отросшие почти по лопатки волосы в тугую косу. Со мной не было уже прошлого любимого алого шелкового шарфа, но в тот день я захотел, чтобы этот оттенок был при мне, несмотря на новую жизнь. Потому я нашел в личной зоне алую ленту и вплел ее в волосы, укрепляя прическу.

Ну а после была броня. Возможно, бессмысленная, ведь если повезет, мы не покинем стен Цитадели. Но гарантий никто не давал. Гибкая пластинчатая броня легла мне по телу на тонкий поддоспешник, и уже поверх пластин я накинул свой старый тканевый костюм. Глупость, наверное, для наших условий боя, но тогда я хотел, чтобы мои символы, словно память, были при мне.

Воротник из белого козьего меха приятно щекотал и грел шею. Пальцы сами собой перебирали искусную вышивку на поясе, сделанном в подарок моими мастерами. Единичные выбившиеся из косы пряди изредка колыхались под ночным ветерком, а я почти бездвижно сидел на балконе в полной броне, держа оголенный меч на коленях.

До рассвета оставалось еще пара мучительно долгих часов.

Вдруг, позади послышался тихий шорох, а вскоре легкая ладонь легла мне на плечо.

Я обернулся, но Эрхаз понимающе промолчал. Какие тут могут быть слова… Утешения? Поддержка? Обещания? Нет. Ничего из этого не поможет.

А потом он просто  подвинул на балкон второе кресло, мягко опустился в него рядом и взял меня за руку, опираясь на подлокотник. И все это – молча. Смотрел, как и я, в направлении города, чтобы занять свой взгляд, возможно, думал о чем-то. А может и нет. Потому что и я не думал о том городе. Я не думал даже о битве. В последние часы перед началом боя… я не думал ни о чем.

Потом мою руку подняли и прижали к себе. Я ощутил как тихо и размеренно бьется его сердце под тонкой рубашкой, а пальцев коснулось теплое дыхание. Тогда я чуть разжал кулак, чтобы наши пальцы сплелись вместе и склонился, коснувшись виском его плеча. На что Эрхаз мягко дотронулся щекой до моего головы.

Слова в эти мгновения были излишними. Все что мы могли – мы уже сообщили друг другу. Все что мы знали – мы поделились. План давно проработан. И ни одни слова поддержки не заменят древнейшего и универсального языка искреннего и теплого касания. Когда тот, кто близок душе, находится рядом и согревает тебя своим телом и аурой. Когда дорогой сердцу друг и напарник делится с тобой своим спокойствием, позволяя невольно войти с ним в резонанс.

Ни одна теория и научные слова так не описывают волшебство, творимое простыми лишь жестами. Никакие биохимические данные не передадут того настроения, что приобретается, когда родной человек просто заключает в объятья. Кем бы он ни был. Какие бы тяготы и конфликты в прошлом не накаляли отношения. В такие мгновения я готов был простить ему всё. И я простил.

Я простил разбитые нервы и надломленную психику. Я простил боль и личную злость. Я простил Эрхазу упертость и даже эту идею с Цитаделью. Я простил… всё. Потому что я слышал его спокойную искренность и глубоко в подсознании боялся, что это может быть наше последнее утро.

Но я не рискну сказать, что понял его в те минуты до конца. Его разум все так же оставался для меня загадкой, в то время как он читал мой как открытую книгу. Конечно, я это понял. Вычислил. Но никогда не спрашивал, как глубоко он мог проникать в мои мимолетные мысли. Я простил его даже за это, надеясь, что он мудро распорядится этой информацией.

Как бы я хотел продлить эти минуты…

Как бы я хотел отдохнуть в его руках, забыв о войне.

Но чтобы война окончилась, мы должны ее быстрее преодолеть.

Беспощадное светило окрашивало небо голубыми тонами, а мы все так же не сказали друг другу ни слова. Просто в какой-то момент Эрхаз плавно отпустил мою руку, погладил меня по голове и неспешно встал, уйдя одеваться. А я остался пока на балконе ждать его возвращения и сигнала к общему сбору.

Чужая столица нервировала своей безмятежностью и доступностью. Вот она. Возьми. Протяни руку и открой врата, чтобы зайти. Поймав себя на этом раздражении,  я не выдержал, встал и пошел следом за другом. Уже внутри, подперев плечом дверной косяк, я успокаивался, глядя как он облачается в привычный серый костюм. Он отказался от брони еще на днях. Заверил, что ни одна броня не спасет его разум. Тогда мы вновь спорили, но я снова смирился. Он был в своем праве.

Эрхаз, как и я, одевался неспешно. Закрыл шею воротник без последней застегнутой пуговицы. Манжеты затянуты на мелкие замочки. Глухой пиджак без украшений и вышивок лег на плечи, скрыв его исхудавшую фигуру и разом поддерживая безупречную осанку.

Я подошел к нему лишь в самом конце, забрав из рук гребень и помогая ему зачесать волосы. В покоях не было зеркал, Эр не любил их. Но я просто хотел причесать его сам. Словно что-то в подсознании жаждало последних мгновений оборванного касания.

Эрхаз послушно стоял, пока я без особой надобности зачесывал его поседевшие платиновые волосы. Он не останавливал меня. Просто в какой-то момент я понял – достаточно. Я вернул ему гребень, когда он не спеша повернулся, а потом еще с минуту мы стояли напротив друг друга, не отводя глаза. Глупо было бы сказать, что я в тот момент о чем-то думал! О чем… Нет. Я просто запоминал его. Запоминал момент… Прописывал в памяти, как очень важный, проживая этот эпизод на душе.

А потом Эрхаз мягко и тепло улыбнулся. Протянул руку к моему пушистому воротнику, бессмысленно поправляя какую-то деталь. Почему-то именно в тот миг он запомнился мне самым живым. С искоркой неловкости и задумчивого смущения.

Но и этот эпизод истаял, когда он убрал руку и коротко вновь сосредоточенно кивнул. Я ответил ему тем же, и словно захлопнул последнее забрало своего разума.

Пора.

 

Мы вышли в тактический зал Цитадели, где нас уже ожидал Кразар, облаченный в свою привычную черную броню, Нэйан, деловито поправивший плечами новый светлый пиджак, и Вайлин, неожиданно представшая в хрустально-голубом платье из легких расшитых кристалликами лент, под которыми серебрилась облегающая броня. Главнокомандующий приветственно и церемонно склонил голову перед Мастером, Нэй вежливо кивнул, а главный маг присела в почтительном поклоне. Чинно и торжественно, соблюдая один им ведомый церемониал перед признанным старшим. Перед Героем. Перед Лидером. Эрхаза встретили с порога как верховного командующего, чьи действия и заслуги неоспоримы.

От столь неожиданной встречи Эрхаз едва сбился с шага, но тут же вновь принял свою роль. Осанка стала уверенней, взгляд острее. Подойдя к тактическому столу, он приложил руку к груди и с почтением ответил своим помощникам взаимным поклоном.

Маленький ритуал, которого никогда среди нас не существовало, но который поднимал боевой дух лучше любых слов. И я готов был заверить – каждый, кто входил в наше войско от вассала до химеры услышали эту приветственную минуту молчания и почуяли на себе снизошедшую благодарность Мастера за участие. Словно глоток свежего воздуха и приятный морской бриз огладил каждый разум и прошел покровительственным эхо от сознания к сознанию.

А потом ответили Они. Каждый воин и существо, что способно было осмыслить и подать свой голос. Расположенные вне зоны прямой видимости, в укрытиях и на кораблях, под землей и в пространственных складках… они отозвались. Тысячами невидимых рук и голосов. Сотнями щупалец и крыльев. Как единое войско, стянутое для тяжелого шага и созданное для этой цели. Я различил в этих голосах и знакомые тона, что резонировали мне сильнее. Виверны, морфы, мои творения. Каждый отозвался на зов, поддерживая и усиливая его, помогая друг другу.

Нас будто окунуло в мировой источник, пронизывая силой до каждой жилы. Опьяняющая эйфория такой поддержки действовала не просто бодряще. Она зажигала души. Те самые, угасающие в сомнениях и страхах, испуганные и умоляющие о быстром окончании войны. Вот оно – их лекарство. Вот то, что подняло их и растопило новый костер в усталых сердцах. И с этим настроем – мы могли уже идти в бой.

Тонко и счастливо улыбаясь, Эрхаз провел рукой по воздуху перед собой, подготавливая карту и помещение тактического зала. За нашими спинами высокая дальняя стена преобразилась, приняв односторонне прозрачный вид и открывая широкий обзор на простирающиеся впереди поля. Черные каменные стены по бокам уже не давили, но укрывали за собой, поддерживая резные своды угловатого потолка. Словно на мостике огромного корабля с каменным декором, мы собрались по разные стороны просторной объемной карты, данные на которую поступали от разведботов с разных сторон.

Улыбки на наших лицах истаяли сами собой, когда настал миг включаться в командование и работу. Карта на столе, больше напоминающем квадратный алтарь из обсидиана, все так же показывала девственную пустоту перед чужой столицей. А обзор через стену, как в насмешку, подтверждал это. Пять километров голого пустыря разделяли нас со стенами города. Пять километров неизвестного хаоса, который нам уготовили соперники.

А Авалар все так же напоминал безжизненный затаившийся мертвый город.

— Разведка подтверждает, — заговорил Кразар, сложив руки за спиной. – Несколько тысяч игроков укрылись за стенами города и не покидали его пределов.

— Подземные коммуникации? – сухо спросил Эрхаз, глядя на карту.

— Сейсмограмма фиксирует ровный и стабильный фон.

— Подводные ходы?

— Чисто. Эхолокация флота не засекла передвижений каких-либо объектов.

— Силовые перепады?

— Ровно, — качнул головой Кразар. – Ни перемещений, ни всплесков порталов, ни искажений пространства.

— Они ждут, — прошептала Вайлин. – Хотят, чтобы мы первые нанесли удар, и система Адэна засчитала нас как агрессоров.

— В то время как они, будучи защитниками, получат бонус к обороне и доступ к энергии мира, — продолжил я, осознавая.

— А так же «право реванша», — мрачно возвестил Кразар. – Со свободным перемещением по своей зоне, открытым каналам связи и шансом оспорить у нас занятые земли.

Глаза Эрхаза зло сощурились. До сего момента он игнорировал эти особенности системы, и всегда его сил и войска хватало на то, чтобы передавить любого одиночку в его же владениях.

Сейчас не тот случай, когда мы могли позволить противнику получать привилегии от остатков системы игрового мира.

— Нэйан, — позвал Мастер. — Каков порог ненаправленного воздействия, который не засчитывается системой как акт нападения?

— Погодные условия, инцидент в строю атакующего, воздействия массового характера, одинаково вредоносные обеим сторонам конфликта, — оживился и отчитался, словно на экзамене парень, загибая пальцы и глядя абстрактно в пустоту перед собой. – Чрезвычайное происшествие на территории третьего лица, мировой катаклизм.

Эрхаз благодарно и сухо кивнул, но судя по взгляду все перечисленное его не удовлетворяло. У нас в арсенале имелись химические вещества, которые мы могли распылить над их столицей, но не факт, что газ пройдет через защитное поле. И не факт, что защитники  города не обратят погодные условия против нас, сменив ветер.

Мастер перебирал варианты, бросая быстрые взгляды на флот и армию, собранную на границе открытой зоны. Все это было не то, что надо. Химия, псионика, катаклизмы… Как владельцы земли Альянс мог подавить и заглушить любую «случайность», даже будь то прорыв вулкана в центре их столицы.

Я понимал это не хуже Эрхаза и спешно думал, проигрывая в голове варианты. Выпусти мы иллюзию – ее распознают и пропустят мимо, не засчитав как агрессию. Примени мы газ или поражение радиоактивными осадками – их обернут против нас и воздействие не засчитается. Нельзя использовать армию – это прямая атака. Нельзя применять биологическое оружие. Нельзя начинать действие с магических ритуалов – это все считается как проявление угрозы. Вирусное оружие и алхимическое отравление той же воды тоже отпадает как метод воздействия – мы уже пробовали повлиять на них заранее, пользуясь циклонами в прошлые недели. Они защитились от этой дряни тотальной проверкой биосферы и полностью замкнули цикл водного и воздушного обмена в столице.

Это только кажется, что город стоит открытым как на ладони. Как только я начинал приглядываться внимательнее, у меня начинало рябить в глазах от плотности наложенных защитных механизмов на купол. От магических арканов вплоть до роя нанитов, проверяющих барьер на молекулярном уровне.

Параноики.

Хуже то, что чем дольше я глядел на карту и на Авалар, тем меньше у меня было вариантов. И, похоже, к тому же склонялись остальные.

— Что если применить «вещество-пять»? – тихо, почти шепотом спросил Нэйан.

— Исключено, — голос Кразара.

— Воздушный отвлекающий маневр? – предложила Вайлин.

— Не выйдут, — шепот Нэйана.

— Разлом?

— Это однозначно засчитают за атаку, — ответила Кразару женщина.

Что же делать?

Я поднял взгляд от карты на Эрхаза, но того уже не было на месте. Пока мы мучительно соображали, он тихо обошел нас и вышел на балкон Цитадели через растворившуюся стену. Увидев его каменную от напряжения спину, я нахмурился с недоумением. Но вскоре яркие белые лучи засверкали из-за его силуэта, серебристо-неоновыми жгутами оплетая фигуру. Тревога сковала мой разум. Я шагнул к нему, желая понять, что происходит, но в следующий миг он отвел в сторону правую руку, над которой всеми переливами радуги сверкала яркая сфера энергии, а Цитадель плавно пришла в движение, плывя прямо на чужую столицу.

 

 

 

Эрхаз как никто другой понимал, что их изобретательности и изощренности мышления не хватит, чтобы переиграть те десятки и сотни последних лучших умов, что сохранились в столице.  Что бы он ни сделал, как бы ни поступили его вассалы – любое воздействие обернут против них. Люди истощены. Их умы почти лишены искры вдохновения. Легионы слишком глубоко вторглись в чужие земли, а власть так и не перешла в его руки.

По всем правилам игры, Альянс уже имеет привилегированные права на атаку и ответный удар. Но они до сих пор ждут, заманивают к себе, подпускают ближе, чтобы центральный регион тоже подвергся атаке. Малейший шаг войска, хотя бы одна боевая химера, которая переступит невидимую границу – и Империя потеряет последний бонус в этой битве.

Все старожилы собрались в Аваларе. Все, кто попали в игру даже раньше Эрхаза и дожили до этого момента, были там, за стенами. И выманить их оттуда, знающих все правила, ошибки игры и эксплойты невозможно. Он бы сам не вышел. Ждал бы за стенами, пока враг сам оступится первым.

Однако, помимо старожилов, в городе сидят тысячи других игроков. Беженцы, вынужденно признавшие вассалитет лидеров Альянса, ради покровительства и объединения совместных усилий. Напуганные люди. Измученные войной игроки. Безымянная толпа народа, ныне служащая одной общей цели.

Но все же – это толпа. А любая толпа не поддается тотальному контролю. Что проще? Удержать в узде четверых игроков и несколько десятков вассалов или отследить действие каждого в тысяче?

Выходя на балкон, Эрхаз еще рассчитывал на появление универсальной идеи. Но чем больше вариантов высказывалось помощниками за его спиной, тем меньше был шанс на рождение гениального плана.

Этот город… Воздушный и непобедимый. Легенда чужого фронта, ставшая маяком для всех беженцев и кошмаром для павших духом. Это ядро чужого позора. Собрание всех клятых героев и фанатичных главнокомандующих, кто будет защищать свою неприкосновенность уже из принципа, не желая идти на компромисс.

Эрхаз знал, что каждый игрок в этом городе мечтает его убить. Каждый жаждет его смерти. Половина мечтает о его могуществе ради отмщения за унижения последних месяцев.

Стоя спиной к своим помощникам, Эрхаз опустил взгляд на свои ладони и план… начал выстраиваться сам собой. Вот же он. Их цель. Их мечта. Убийца и Знамя Востока, погубившее весь их прошлый мир. Это из-за его действий они все оказались здесь. Из-за его неотступного движения они вынуждены были запереться в столице и принять жесточайшие меры хозяев города. Это он, Эрхаз, их главная идея и фокус внимания всей толпы.

На ладони Мастера мягким пока еще нежным светом вспыхнул огонек его силы. Ключ от Империи, столь желанный в глазах каждого игрока. Впервые он призвал его, и впервые Салнеш позволила его проявить.

Что как не Ключ может побудить их самих выйти в атаку? Кто как не он сам, может заставить их сорваться первыми и напасть? Толпа – неконтролируема. Кто-то всегда срывается первым. А Альянс уже допустил ошибку, приняв слишком много вассалов в свои ряды.

Белое ядро света разрасталось, проявляя все больше лепестков и серебристых лучей.

Достаточно будет одного удара. А Салнеш, как ядро его Империи, примет атаку и зафиксирует агрессию.

За спиной послышалось движение. Они заметили. Направились к нему.

По мимолетной команде, как по отмашке, невидимая стена, разделяющая балкон и тактический зал, вновь стала материальна, а Цитадель пришла в движение.

Эрхаз поднял и отвел руку с оголенным Ключом в сторону, в немом и демонстративном вызове.

Хорошо, что он так и не одел сегодня броню. Иначе он бы не был так показательно уязвим.

Цитадель поплыла в направлении столицы. Одна. Без взведенного оружия. Без атаки. Без агрессии. А Эрхаз стоял на балконе как гость, с открытым сверкающим Ключом на ладони. В то время как в глубине его глаз затаился настоящий мрак.

 

 

 

Я больно ушибся о стену, которая вдруг отделила меня от Эрхаза.

Гадство!

— Эр! Сними барьер! – выкрикнул я, ударяя кулаком по невидимой преграде.

Естественно, я понял, что он задумал!

— Проклятье! Эрхаз! Не подставляйся!

Кажется, где-то позади меня замер Нэйан, впервые услышавший имя, которое ему до того не позволяли узнать.

Плевать. Сейчас не до этого. Если Эр решил играть таким образом, то это я  должен стоять там! Я мог бы выйти к ним пешком. Получить законный удар, отбить его, а потом мы бы вместе напали. Но не так, когда он решил подставиться сам. Это же…

Это…

Они ведь этого и ждали.

Но я прекратил стучать в стену. Рывком выдернул свое плечо из руки Кразара, который меня тормозил, и замер сам. Как бы я не переживал, как бы не боялся за друга, худшее, что я мог сделать – это отвлечь его в такой момент.

Я отступил на шаг от стены. Надо ждать. Ждать и смотреть. Следить за каждым случайным движением в окрестностях Авалара.

— Рин, вернись к карте, — настойчиво, кажется, не первый раз попросил Кразар.

— Да, — процедил я сквозь зубы, понимая, что сейчас ничем не могу помочь. Только своим вниманием и прямой работой.

— Он отключил фортификационные щиты, — встревоженно заявила Вайлин, бегло листая что-то в своем портативном планшете.

— Убрал защиту вплоть до третьего уровня! – в панике воскликнул Нэйан, спешно падая на отведенное для него кресло с монитором и рабочей панелью, выдвинувшейся из вроде бы монолитного стола карты.

— Приказ Легионам – ждать, — отчитался со своей стороны Кразар, стремительно рванув к своему стенду с панелями, развернутому на боковой стене.

Один я остался стоять над голограммой тактической карты. У меня была другая работа.

Положив руки на стол, чтобы не потерять равновесие, я закрыл глаза и обратился напрямую к Салнеш. Как заботливая напарница, та отозвалась коротким образом и согласием на передачу сигнала.

Что ж, красавица. Мы уже проделывали подобное…

Я мысленно дал добро на подключение, и мое сознание словно нырнуло в вихрь образов и картинок. Я перестал воспринимать помещение тактического зала. Стены растворились в восприятии, голова отозвалась мелким уколом в висках от собственной жадности и перегрузки, но вскоре картинка прояснилась,  и передо мной, вокруг меня развернулась равнина со столицей впереди.

Не стало больше для меня Цитадели, как воздушной летящей крепости – я сам стал видеть с ее ракурса. Не стало ограничений и страха перед ударом – мои, человеческие, эмоции чуть померкли, затененные важностью входящей информации. Однако, где-то в центре горела ослепительная и пряная искра живого азарта. Ее так приятно ощущать на вкус. Так заманчиво слушать. Так охотно под нее петь.

Я сфокусировал свое внимание и понял, что то есть радость самой Салнеш на азарт своего создателя.

Но искра стегнула предупредительной остротой, а до моего слуха донесся голос самого Эрхаза:

— Ждите моей команды.

 

 

«Ждите моей команды», — с каким трудом дались ему эти слова.

Эмоции переполняло восторженное вдохновение, и азарт жег душу, словно бы вновь разжигая в ней давно потухшее пламя.

Эрхаз ждал с вытянутым сверкающим, как второе светило Ключом в руке, а Цитадель несла его к городу. О да, он слышал эти злые шепотки впереди в строю противника. Купался в ненависти, направленной и сфокусированной прямиком на него. Он мог зачерпывать эту патоку чужого негодования и отвращения к своей персоне, и с каждым новым пойманным словом его Ключ разгорался все ярче.

Как он посмел… Безумие… Монстр… Слова грели лучше любого огня, а разум хотел отдаться сумасшествию и творить, перестраивать, создавать новое, укреплять то, что ему приписывают. Становиться тем безумцем, которым его называют. Превращаться в убийцу, если они так желают. Стирать их всех с мира, распылять на энергию, выворачивать, вместе с теми кирпичами столицы, которая построена на чужой боли совсем недавно. И все, чтобы стереть с мира этот лживый миф, который обещал спасение и свободу. Ради тех… кто отдал всё за свою истинную свободу.

Город приближался, а Цитадель плыла над поверхностью голой земли, пропускаемая всеми системами защиты и ловушками. Салнеш отмечала их – неровности и диссонанс в почве, которые сохранялись на месте заложенных арканов.

Ему хотелось смеяться. И он позволил себе эту блажь. Словно то был свет маяка, он поднял свой сверкающий Ключ над головой, смеясь в невидимые перекошенные ненавистью лица. Настоящий безумец, самоуверенный в своей неприкосновенности и возможностях. Его проклинали, о нем шептали сотни голосов. Тысячи затаились и еще больше метались в панике. Как они боялись… этот страх будоражил похлеще любого оргазма. И вот уже скоро они должны будут сами сорваться…

Эрхаз ждал. Но спроси его кто в тот момент, его бы устроил и полностью безопасный проход к стенам города. Не важно, будет ли удар или нет. Он может влететь даже в сам город, пока он не нанес удар, его действия не будут засчитаны как враждебные.

Почти что своими глазами он видел, как всех стрелков и наводчиков в городе придушили за вассальные узы. Никто не смел пошевелиться, и командование жестко приказывало ждать. Прижали ловушки. Жарко спорили игроки в центре по обороне. Предлагали отвернуть, завернуть, заблокировать Цитадель. Сделать с ней «хоть что-нибудь!», но приказы душили.

«Ждать».

Где-то стрелок примкнул к прицелу, палец коснулся спускового крючка, но вассальная связь грубо дернула сознание, убивая человека на месте.

Кто-то попытался сбежать, но все выходы из города были заблокированы. В укрытиях начала нарастать паника. Народ метался, кто-то зажимался на месте, другие пытались выломать двери, чтобы сорваться на улицу. В потолок сыпались проклятья наравне с мольбами о пощаде. Ужас заполонял чужие умы, пока Салнеш неотвратимо продвигалась к стенам столицы.

Но Эрхаз все еще ждал.

 

 

— Монстр!

— Безумец!

Голоса, перебивая друг друга, звучали повсюду.

— Чудовище! Он настоящее чудовище!

И где-то совсем тихое и одинокое:

— Освободитель…

Сердце Хасса колотилось как бешенное, мешая дышать и сбивая с концентрации. Он боялся как никогда, даже не имея необходимости притворяться.  Исход пугал его больше обещанных кар от глав Альянса.

Черноволосый мужчина с бородкой схватился за грудь, крепко прижал к себе кулаки, зажмурился и заставил себя успокоиться. Весь город знал, что сейчас происходит. Никто не спал. Обзорные экраны давали прямую трансляцию в каждое убежище под городом. И их зал не был исключением.

Вдох… Задержать дыхание… Подождать три секунды… Выдох.

И снова.

Просторные своды укрепленного подвала, где каждая колонна была испещрена символами защитных узоров, давили на голову. Чужие нервы и паника подстегивали свой страх и мешали думать.

Связи с Мастером с тех пор больше не было. Хасс не знал ничего о планах Знамени Востока, но сейчас, глядя на самоубийственный ход с Цитаделью, понял, чего тот добивается. Ему нужен повод. Один удар или открытое противостояние. Надо, чтобы местные сорвались с ожидания.

Но как же ему было страшно…

Хасс полагал, что защитники города быстро нанесут удар, но время тянулось. Минута за минутой. Цитадель приближалась как неотвратимый танкер по воздушному потоку, а местные все тянули с ударом, зажимая собственные нервы и скрипя зубами от ярости.

Сочные восклицания и злословие можно было хоть паковать в снаряды, так истово игроки встречали впервые показавшуюся им на виду фигуру. Знамя Востока открыл себя для них впервые, и этот жест с выставленным напоказ Ключом не оставил никого равнодушным.

— Почему они ждут?! Почему?!

— Ну же! Стреляйте! Эй, вы там! Прикончите его одним ударом!

Хасс резко распахнул глаза, когда его вновь осенило. Никто не будет стрелять! Они решили его пропустить… Они собираются его пропустить… Чтобы просто задавить здесь числом.

Но это значит, что тогда…

— Он хочет спасти нас… — вновь выделился тихий бледный шепот в толпе незнакомых игроков.

Хасс обернулся к говорившему. Парень с дрожащими руками, исхудавший даже от энергетического истощения. Его не услышат. Не поддержат. Но если зажечь народ? Подать им идею?

— Эта тварь уничтожит нас! – еще один злобный возглас игрока у экрана и вздернутый в угрожающем жесте вверх мощный кулак в золотистой перчатке.

Кого поддержать!?

Хасс мысленно метался, перескакивая взглядом с одноного игрока на другого. Ему нужен кандидат. Слово. Любое подходящее слово. И это его единственный шанс помочь закончить войну.

— Почему они не стреляют?! – тонкий пронзительный вопль.

— Нас же здесь всех похоронят!

— Только он может спасти нас…

Вот оно!

Взгляд Хасса вспыхнул Идеей.

— Мы же все погибнем из-за них! – выкрикнул он, что было сил.

Голос дрогнул, сорвался. Никто не отреагировал. Но это ожидаемо.

— Мы же все умрем от их войны! – повторил Хасс с нескрываемой паникой.

Ближайшие игроки обернулись. Обратили внимание. Теперь главное не сдавать назад.

— Как только эта тварь пересечет периметр… — рыкнул чей-то голос.

— Его убьют!

— Да! Альянс победит! – бурно поддержало большинство со свистом и торжеством.

— И заберет себе силу! – напомнил Хасс, срывая горло, но разрывая дружественный свист внезапными словами. – Всю силу!

Свист и голоса чуть притихли. По углам пронеслись первые неуверенные шепотки. Кто-то начал подсчет общей мощи. Другие засомневались.

— Они получат всё себе! – наливаясь яростью от происходящего, выпалил Хасс. – Получат весь мир!

Хлесткая как пощечина фраза ударила по нервам, обманывая окружающих в причине его ярости. Тугость мысли соседей по бункеру и общая жадность выбешивала Хасса по-настоящему.

И пока в зале настало короткое замешательство, он продолжил, выплеснув наружу свои эмоции.

— Вы что, еще не поняли?! – заорал он, ни к кому конкретно не обращаясь. – Наши лидеры в Альянсе мешают друг другу ударить!

Слова стегнули по воздуху, затыкая последних говорящих.

— Не могут определиться, кому получить весь мир! Они же начнут потом новую войну друг с другом! Никому не нужны конкуренты! А мы все подохнем здесь из-за них!

Сказанное сделало свое дело. Народ зароптал. Жадно глядел в мониторы, уже боясь увидеть хоть какой-то залп. Потому что теперь это означало бы чью-то победу и перешедший в другие руки престол.

Хасс глубоко и тяжело вздохнул. Дрожь пробирала все тело, но осталось совсем немного. Вот уже все голоса собраны в один поток. Теперь их осталось лишь немного направить…

— Если мы не ударим сейчас – никто не ударит! – припечатал Хасс, глядя по сторонам с высоты каменного плинтуса, на который он в порыве вскочил. – И тогда вся мощь перейдет другим! Старшим лидерам! А они нас уничтожат!

Но вдруг взгляд Хасса привлекло движение в дальнем конце укрытия. Он успел заметить только выбегающую за дверь рослую фигуру. Хасс еще продолжал говорить и перекрикивать ропот, но с оскалом на душе понимал, что он уже сделал главное. Он породил сомнения. А остальные слова были уже бессмысленным фоном.

 

 

Ему не нужна была вся мощь Империи. Не нужно могущество и весь мир. Он просто всегда мечтал стать героем.

Одержимый идеей победы и миротворчества, крепкий русоволосый парень распечатал дверь убежища, пользуясь своими правами стражника в городе. Лидеры Альянса поручили ему очень ответственное дело по охране игроков, но между их слов всегда проскальзывало уточнение, что настоящий герой должен беречь людей, прежде всего от их же глупостей.

И сейчас, наконец, поняв, что от него хотели, парень не выдержал и сорвался.

Они просили беречь людей. Но хотели, чтобы он защищал запертую дверь от самих игроков. Он надеялся, что его славная роль направлена во благо народа. А понял, что был стражником в красиво названной тюрьме.

И когда один из «заключенных» открыл ему глаза на истину, он понял, что новой войны не миновать. Не будет никакого мира. Не будет всеобщей свободы! Будет просто новый правитель. Новый Владыка. А все остальные – попадут под его тотальное подчинение.

Тогда он понял свое истинное призвание. Он может стать тем героем, который положит мир к общим ногам! Он! Тот, кто не грезит жаждой власти и мирового могущества! Он просто выкрадет точку конфликта у всех из-под носа и… освободит всех, кого поставлен был защищать!

Его некому было останавливать на улице – все другие стражники сидели по убежищам. Улицы города пустовали. Возможно, в доках и дзотах шли яростные споры, но здесь в столице было все тихо.

Парень взбегал по лестнице здания, как на крыльях, перепрыгивая сразу несколько ступенек. Вот уже скоро… Почти… Он должен успеть первый! Потому что только он знает, как распорядиться всей силой…

Вознеся руку к небу, парень призывал небесный свет прямо на последних ступенях перед крышей. Зарево чистого золота разрасталось краской по небу. Набирало мощь заклинание призыва. Тяжелые ботинки ступили на крышу, рванули к парапету, откуда вражеская Цитадель чернела на подступах к городу.

А потом из его воздетой к небу ладони вспыхнул луч обжигающего света.

В тот же миг разящий свет потоком пронзил так открыто стоящую на балконе Цитадели мишень…

 

 

На остановившейся Цитадели Эрхаз блаженно прикрыл глаза, подставляя лицо вражескому свету, стекающему по прозрачному щиту и не наносящему лично ему никакого ущерба. Поток света яростно выл, расходуя энергию щита, но все было тщетно. Мастер только улыбался, слушая вой карающего атрибута как музыку.

Но вот поток иссяк, лишь местами проплавив острые верхушки декора самой Цитадели. Эрхаз не спеша повел плечами, опуская голову, сомкнул кулак, вновь глубоко пряча свой Ключ, и вдохновенная улыбка медленно истаяла с его лица, оставив выдержанное демонстративное сосредоточие.

…Где-то глубоко в городе раздался запоздалый, мстительный выстрел снайперской винтовки, и безымянный не случившийся светозарный герой мешком рухнул с крыши вниз.

В звенящей тишине рабочей обстановки раздался спокойный голос Эрхаза, который, казалось, слышали все участники конфликта.

— Я, Знамя Востока, засчитываю атаку на свою территорию и принимаю вызов.

И уже повернув голову к нам в пол-оборота, добавил:

— Открыть ответный огонь по Альянсу.

 

 

Он смог!

Смог!

Ответный огонь. Это прекрасно!

— Тэла, Вита – к атаке! Хиел, Наво – ожидание! Остальные – готовность! – посыпались команды от Кразара своим людям на кораблях.

Вайлин шикнула что-то своим бойцам через наушную гарнитуру на неизвестном мне языке. Нэйан взял контроль над беспилотниками.

Я же переадресовал команды наземным войскам и игрокам, что вышли на бой с нашей стороны. Поднимались щиты, таяли заготовленные камуфляжи, срабатывали порталы, пропуская наши Легионы на площадь.

Пространство Цитадели вокруг замерцало отражающим щитом. Словно уплотнился сам воздух, приглушая слух мягкой ватностью. Защитные накопители заработали на полную мощность, и наш аркан слился с внешним слоем Салнеш став ее неотторжимой частью.

Цитадель вновь плавно и медленно двинулась вперед, а позади ее догоняли два корабля Легиона и войско.

Но вдруг неподалеку от нее дрогнул и зашевелился крупный и пологий холм. Я перевел фокус внимания на него, быстро провел сканирование…

— Множественные движущиеся объекты слева! – воскликнул я в предупреждении.

Холм вспухал все сильнее, поднимая и рассеивая зыбкую почву по ветру. Словно огромный пузырь, готовый вот-вот разорваться и выплеснуть в небо массивный рой.

Командиры кораблей и Легионов получили указания. Новые приказы посыпались в эфир один за другим. Эрхаз, не возвращаясь в тактический зал, только заинтересованно повернул голову на это вспухающее нечто.

Мгновения выбора… Атаковать сразу или дождаться понимания того, с чем мы имеем дело? В этой войне нельзя спешить, потому как легко обмануться. Не все так понятно, как кажется на первый взгляд.

Я чувствовал, будучи подключенным через Салнеш, как насторожились Легионы. Как двигались войска несмотря на опасность. Как натягивались нервы у наших игроков, когда земля поднималась, оголяя угловатые объекты, напоминающие ломанные булыжники.

А потом в какой-то момент тысячи этих объектов устремились к нам наперерез единой серой массой, почти без зазоров.

— Воздушная атака! Открыть огонь! – прозвучали команды, но первые же лучи с кораблей не нанесли рою никакого ущерба.

Тогда в ход пошли торпеды и направленные взрывы. Корабли спешно перебросили энергию на щитах на передние полусферы. Наземный флот попытался сделать пробный залп из баллистического орудия. Но словно собранные из монолитных кусков камня роевые корабли лишь немного сбивались с траектории, но туча продолжала стремиться к нам.

— Рин! Как они движутся? – донесся до меня голос Нэйана.

— Проверяю! – тут же отозвался я, поймав в фокус несколько объектов и прокручивая их мысленно перед собой, выискивая слабости и дефекты конструкции.

Не роботы. Не беспилотники. Цельный объект. Каждый с источником энергии. Одно ядро. Нет выхлопа. Большая масса каждой единицы роя.

Скан за сканом, и наконец, проверка природы силы дала свой результат.

— Направленный вектор гравитации! Прекратить огонь! Осколки только увеличат их число!

В тот же миг вся атака с нашей стороны прекратилась. Корабли замолчали.

— Я могу снять их! – воскликнул возбужденно Нэйан. – Я знаю как. Я могу!

Он даже подскочил на своем кресле, примкнув к монитору и ударив пальцами по панели управления, набирая несколько коротких команд.

Эрхаз все так же безмятежно стоял на балконе, положив ладони на перила. Словно рой летающих булыжников его не страшил и он не мог уничтожить и перемолоть своей массой все оставшиеся корабли и флот.

Нэйан с горящими глазами продолжал что-то спешно собирать на экране, тихо бормоча под нос:

— Три года… три года модераторства… практики… Работы с гребанной погодой. Сраные аномалии!

— Нэй, поспеши… — предупредительно и тревожно напомнил Кразар.

— Я знаю! Да где же это… покупные читы… звездопады… Нашел!

Удар по сенсорной панели, и Цитадель выстрелила в сторону роя несколько болванок радужной мишуры, которая в следующий миг распалась брызгами и начала собирать вокруг себя воздух в несколько тугих и тонких воронок.

Змеей вырос пыльный хлыст, устремляясь в сереющее с каждым мгновением небо. Набирали массу тучи, застилали светило густые тяжелые облака, а воронка все росла, закручивая в себя воздух и рождая несколько смерчей.

Первые объекты пролетели мимо смерча, слабо вильнув, словно покосившиеся и налетевшие на кочки. Другие за ними притормозили, но едва проскочили. Но основная масса начала вязнуть, затягиваемая воронками.

Не сводя взгляда с экрана, Нэй контролировал смерчи, поддавал им сил закручивая ветер вокруг Цитадели, помогая набрать больше разрушительной скорости.

Но хозяева Альянса… разве они не в состоянии передавить этот шторм?!

— Только не перекупленные плагины, — смеясь, ответил Нэйан видимо на заданный мною вслух вопрос. – Это же так, развлекуха. Чужой код на заказную услугу, не привязанную к локации. Раньше мастеров такой неконтролируемой дряни старались выбивать вскладчину! Если узнавали кто производитель.

В растущем смерче закручивались каменные объекты. Вскоре рой получил новую команду и дальние ряды пытались облететь погодную аномалию. Но Нэйан легким движением руки направил танцующие на голом пустыре уже мощные столбы смерча за роем.

— Не знал, что мы таким располагаем… — буркнул с легким негодованием Кразар.

— Я скупил давно что мог, — ответил Нэйан, покраснев.

— Может, мы и дальше справимся чем-то подобным? – хмуро поинтересовался главнокомандующий.

Смерч продолжал пылесосить небо, собирая каменные корабли в воронку. Будь это просто ветер – я решил бы что такой эффект это чудо. Но Нэйан привязал гравитационные силы к воронке, отчего весь рой коллапсировался в глубине, когда его поля антиграва накладывались друг на друга и мешались с общим фоном.

— Исключено. Такие эффекты одноразовые, — ответил Нэйан, старательно поддерживая движение шторма. Было видно, что каждая секунда дается уже с трудом. – У них есть лимит времени. Я не взломал.

— Внимание, Нэй! Заходят справа, — предупредил я, отследив траекторию движения и спрогнозировав маршрут хвоста всей тучи.

— Понял…

Смерчи рванулись вдогонку. На земле оставались выглаженные полосы от хвоста воронки, а укутанное в тучи небо заполыхало редкими разрядами молний. Я болел за друга, словно мы были не в бою, а на каком-то состязании. Словно не наши жизни были сейчас на кону.

Я наслаждался зрелищем и буйством стихии, которой управлял один человек с сенсорной панели. Какое же это величие. Когда колоссальные массы воздуха сворачивают узлом всю атаку каменного роя, скручивая в левитирующее месиво и доворачивая его на город. Теперь уже не просто смерч, а воздушная волна как одно огромное полотно накрывало собой небо, смещая остатки каменных снарядов к столице. Громыхал гром, разрывая небосвод ослепительными ветвистыми молниями. Хлесткие разряды били в мешанину камней, обваливая на землю десятки обожженных и перегруженных в энергетическом ядре единиц роя.

Нэйан старался. Замер без слов, доворачивая свою лавину, и финальным жестом опрокинул воздушную волну на город. Но каменные снаряды посыпались вдоль щита, процарапывая его острыми гранями и подсвечивая кромку золотистыми разводами. Будто цунами из пыли и воздушных клубов обвалилось на прозрачный купол, но Авалар остался цел.

— Вайлин. Щит, — коротко и емко сказал Эрхаз и его тихий голос перебил даже грохот грома снаружи.

— В процессе… — отозвалась женщина, направив все силы и внимание на анализ поведения щита от повреждения.

Шторм тем временем угасал, а последние каменные глыбы осыпались на землю, растираемые об щит в пыль.

— Кразар, — позвал главнокомандующего Мастер.

— Принял, — отозвался тот.

…И корабль Легиона сделал пробный залп в центр тронутого рябью щита.

 

 

Хасс с ужасом наблюдал, как расцветают дополнительные слои щита в месте, поддавшемуся удару.

После случайности, произошедшей с их стражником, игроки Альянса забыли про все вдохновенные речи. Большинство просто не поняло, что произошло и высмеивали одиночку за самонадеянность. Другим не пришло в голову, что тирады Хасса как-то связаны с ударом.

Но сам мужчина пристально следил, чтобы на нем не задерживались внимательные взгляды. С началом полноценного боя его путь на улицу был открыт, однако, как и все, он не стремился покинуть убежище. Хотя бы, оттого что здесь у него был вид на проекционный экран.

Когда плазменный выстрел корабля Легиона растекся волной по щиту, только укрепляя его своей энергией, игроки в убежище торжествующе засвистели.

— Вот вам!

— Да!

— И что вы теперь будете делать?!

Орудие массивного черного корабля по-прежнему горело огнем, но второго удара не последовало.

— Получили, да?

— Не пробьетесь!

— Стреляйте больше!

Хасс опасливо смотрел по сторонам, все равно спиной чувствуя на себе острый взгляд. Чутье подсказывало, что надо уходить, но здравый смысл говорил, что сейчас это будет выглядеть слишком подозрительно. Но потом его привлекло движение на экране, и Хасс замер с открытым ртом.

Почва на пустом поле, отделявшем город от приближающихся войск Востока, взбурлила в нескольких местах, вспухая огненными столбами и проваливаясь заложенными ловушками под отрядами врагов. Несколько сотен существ и бойцов мгновенно канули в небытие, которое перемалывало их в черной маслянистой гуще.

Зрители встретили это новым одобрительным возгласом ядовитых словцов.

И так ловушка за ловушкой. Где-то прорывалась лава. Где-то затягивала в себя сама земля. Новый гейзер готов был вот-вот прорваться прямо в центре под огромной толпой народа и техники, но в миг, когда трещины засветились огнем, вся группа народа разом исчезла.

По залу пронеслось разочарованное злое негодование.

— Суки!

— Куда они делись?

— Давайте! Уматывайте!

А между тем из столицы в небо поднялись массивные четырехкрылые летучие твари, и толпа у экранов взорвалась новым оглушительным довольным восклицанием. Старожилы взбодрились и примкнули к трансляции. Остальные наперебой указывали на экран и пытались угадать, что подняли в лапах химеры. Тогда-то Хасс засек, что к экрану приковано внимание всех игроков, кроме одного. Острый взгляд беловолосого мужчины с туго заплетенными косами буравил его исподлобья как сверло. Словно тот видел Хасса насквозь и читал все его мысли.

От такого взгляда Хасс побледнел, сглотнул в пересохшем горле и отчетливо осознал – этот тип его в живых не оставит. А если оставит, то для того, чтобы получить награду за его голову перед лидерами Альянса. Прикинуться дураком с ним не выйдет. Этот головорез наотрез откажется слушать чушь, и припомнит все случайно оброненные взгляды, слова и жесты, за которыми Хасс не уследил в процессе своей игры.

Неизвестный игрок тонко улыбнулся, когда Хасса посетило осознание, и сделал короткий шаг навстречу. Тогда засланец Востока понял, что пора отступать. Мягко и ненавязчиво отстраняя одного игрока за другим, Хасс отошел  к стене и медленно направился вдоль нее к открытому выходу.

Беловолосый, как и ожидалось, пошел следом, огибая голосистых болельщиков и невнимательных к окружению зрителей, которые как голодная толпа жаждали зрелищ с экрана.

 

 

Проклятье!

Острые ногти со скрежетом процарапали каменную плиту тактической карты, когда я пропустил ловушку, и одна из наших групп попала под удар. Огонь и темная жижа сожрали несколько десятков настоящих, не иллюзорных химер. Но следующей ошибки я не допустил – вовремя перехватил контроль Цитадели и перенес объемным порталом сотни боевых единиц. 

Иллюзии и отвод глаз работали через раз. В мешанине образов и созданных копий стрелки и наводчики Альянса все равно распознавали реальные объекты и живые фигуры. Еще бы нам понять какая часть ловушек настоящая, а какая – лишь иллюзия, наводящая на прикрытые тонким слоем разломы.

Вайлин занята главным щитом. Наш основной покров пока еще даже не активирован. Кразар без пауз руководит действиями кораблей. Нэйан координирует наземные группы. Мне нужна помощь…

Кто же? Кто?

Мысль металась от имени к имени, выбирая подходящего по качествам и навыкам игрока. Мне нужен кто-то для анализа ловушек. Оценки поверхности. Ландшафта.

Кто же…?

Криан!

Точно! Я мигом связался с ним, отправляя цельным информационным потоком список задач и зону охвата. Все мы сейчас на связи, и Криан может отвлечься от своей небольшой группы и передать ее управление старшему.

— Вижу задачу, — отозвался наш игрок мне по персональному каналу. – Приступаю.

Пожалуйста, проложи нам маршрут…

 

 

В недрах Цитадели золотоволосый крепкий мужчина с правильными чертами лица спешно отключил свой терминал от стационарного стола и метнулся с ним в соседний зал, где для него однажды готовили большую объемную карту. 

Подключив планшет к массивному терминалу Цитадели, на котором схемами и простенькими моделями отображались его беспилотники, Криан рухнул в свободное кресло и набрал команды для вывода отсканированной информации.

На экране высветилась каша и бардак из цифр и показаний по координатам открытого поля. В них было все, начиная от плотности среды, до температуры внешнего слоя и малейших вибраций энергопотоков.

Мужчина быстрыми командами преобразовал цифры в визуальное отображение карты по слоям, собрал их в виде объемной голограммы и вывел на стол. Но данных критически не хватало.

Тогда он рывком подтянул свой планшет, установленный на гибкую ножку, и изменил задачу своим беспилотникам. Тут же мелкий рой квадрокоптеров рассыпался ровным слоем по очищенному небу, покрывая его почти ровной сетью миниатюрных анализаторов.

Еще несколько команд, и датчики перенастроились на прием информации. Ударные орудия снизили частоту волн, теряясь из видимого диапазона и переключаясь на работу сонара.

Первая проверка… Пробный выстрел на поверхность. Отражение. Прием данных… Работает!

Сосредоточенное лицо Криана даже не дрогнуло в торжествующей улыбке, когда он получил желанный результат. Это было только половина действа. Оставалось переключить все беспилотники на такую систему, собрать с них информацию, вывести с помощью Салнеш дополнительные слои на экран и…

…Да, теперь он видел своими глазами все несоответствия ландшафта!

Иллюзии и прикрытые ловушки мешались на карте слоев, как плохо склеенные текстуры. Где-то рябила плотность и проседала слишком низкая температура. Где-то готовилась подсочить энергетика при внешне гладкой и ровной картинке.

«Проведи нас», — услышал он голос в наушнике и, сухо кивнув, с широко открытыми глазами начал вырисовывать поверх карты безопасные маршруты. Заправив за ухо выбившийся  из хвоста золотистый локон, мужчина напряженно прилип к экрану, не отвлекаясь более ни на что и ни на кого вокруг. Не думая в данный момент ни о чем лишнем. Не думая о жертвах, которые терпит их войско. Не думая о том, как кипит работа у других. Не думая о войне вообще… В этот миг был только он, карта и линии безопасных путей, которые приходилось корректировать в соответствии с постоянно меняющимися данными. Криан не верил в чудеса и не имел привычки сомневаться в своих знаниях. Он просто делал то, что умел лучше всего.

Искал несоответствия и диссонанс в пространстве.

 

 

Массивные широкие перепончатые крылья шумно взмахивали. Четырехкрылые химеры виртуозно лавировали между корабельных выстрелов и не давали наводчикам поймать их в прицел. Выпущенные пробные ракеты были пойманы в тяжелые огромные клювы и перекушены пополам. Детонация и взрыв лишь сбили несколько химер с курса, но пламя только прогрело их шкуру.

Живые мишени не ловились в автозахват. Искусственный интеллект кораблей не мог спрогнозировать их движение. От торпед они уворачивались резким виражом, а точечный выстрел из лучевого оружия зачастую просто проскальзывал между крыльев.

Взвыли с басистым жужжанием многоствольные корабельные пулеметы. Снова и снова. Короткими жгучими очередями. Несколько химер увернулись и ушли в крутое пике. Троих сбрило сотнями пуль, размолотив на подлете в кровавую кашу. Контейнеры в их лапах взорвались зеленым токсичным туманом и тяжелым облаком начали оседать на землю.

Тут же на кораблях взвыла тревога, предупреждающая о ядовитом веществе. Гуляющий ветер щедро раздувал химикат над полем, грозя затронуть наземные войска.

Стрелки отставили атаку, командиры кораблей переформировали приказ. Резкие, быстрые команды посыпались на мостиках, готовя флот к молчаливой обороне. Техника и орудия – только навредят наземным войскам.

Даэрзар зло зашипел, выдувая сквозь зубы облако горячего пара. Весь бравый экипаж могущественных кораблей Легионов оказался бессилен против каких-то перепончатых переростков. Бесспорно, парни на мостике молодцы и работают как идеально подогнанный механизм, но… Эта задача не для них.

Резко развернувшись и хлопнув полами длинного черно-красного кожаного плаща, черный виверн метнулся прочь с мостика, рыкнув только коротко по общей связи:

— Мы вылетаем!

Одобрительное подтверждение пришло почти сразу. Даэрзан, не стесняясь, уже стремительно бежал по широкому коридору к ближайшему выходу. Десятки его сородичей получили приказ и по всему войску собирались к вылету. Сам же Даэрзан вильнул в коридоре, свернул к шлюзовому отсеку и дернул за рычаг когтистой рукой, уже покрывающейся мелкой черной чешуей.

Шлюзовая камеры с шипением открылась, пропуская мужчину, и дверь за ним герметично задвинулась обратно, пресекая попадание любой заразы на корабль. Внешние щитки прочистились, по программе отсканировали атмосферу, подтвердили безопасность, и только потом дали зеленый сигнал и открылись. Но Даэразн не спешил выпрыгивать вниз.

Придерживаясь за открытую дверь шлюза, мужчина выглянул за борт. Герметичный щит не создавал ветряного потока, но искусственная вентиляция сдувала любое возможное заражение, способное попасть в открытый шлюз. Густые черные пряди тут же разметало из тугой прически, но Даэрзан, не моргая, золотыми звериными глазами поймал ближайшую цель. Не уклоняясь, а летя почти по прямой, химера натужно хлопала крыльями и метила с ядовитым грузом прямиком на корабль.

В наушнике, вставленном в ухо, зазвучали тревожные сообщения. Другой крейсер Легиона подвергся атаке. Тварь разбилась о щит, но ее химия прожигала и поглощала энергетику силового поля. Даэрзан прищурился и увидел разрастающееся зеленое пятно на борту дальнего корабля и тогда же, без промедления нырнул вниз.

Хлопнули борта кожаного плаща, разворачиваясь от плеч в массивные крылья. Вытянулось, обтягиваясь чешуей, длинное тело. Стегнул шипастый хвост, подправляя маневр, а в следующий миг воющая струя пламени сбрила и расщепила подлетающую тварь вместе с ее веществом. Магический огонь пожирал химию, нивелируя ее воздействие и не давая ни капле упасть на землю. Едкий пар коснулся силового поля, густые клубы обтекли невидимый слой, но не прожгли оболочку.

Немедленный отчет от экипажа радостно доложил Даэрзану об успехе. Виверн нервно дернул тонким острым ухом, а потом с силой оттолкнулся от воздуха и мощными взмахами крыльев понес себя к следующей цели.

Вскоре по всему небу над Аваларом заполыхало изрыгаемое пламя виверн. 

 

 

В небе начало разгораться противостояние. Химеры и виверны закружили друг с другом в агрессивных боях, кувыркаясь в небе, догоняя друг друга и лавируя в виражах. Струи пламени с воем прожигали воздух, не всегда попадая в цель. Маневренные четырехкрылые твари сбрасывали свои контейнеры и норовили уцепиться вивернам за крылья. Удачный уворот от огня, резкая смена движения и вот уже химера вцеплялась в случайно подставленную перепонку виверны. Болезненный рев разрывал шум начинающегося сражения. Мощные клыкастые пасти виверн прокусывали толстые хребты тварей и те клокотали в предсмертной агонии.

Ллайзо со своими бойцами ждал на земле подходящего момента. Сидя верхом на скоростных глайдерах морф стоял под прикрытием иллюзии, в стороне от основного поля боя и видел, как территория превращается в настоящий хаос. Земля вспахивалась прорывами ловушек, в то время как небо затягивали вспышки пламени и зеленой ядовитой жижи. Всего лишь мелкие кляксы на фоне небосвода и расстояния в несколько километров. Но как знать, скольких молекул этой дряни достаточно, чтобы погубить целую армию?

Мужчина нервно сжимал штурвал глайдера, глядя на все через плотно подогнанный визор скафандра. Сейчас он, как и все его сородичи, был в своем натуральном виде, не имея надобности подстраиваться под чужую сигнатуру. Позже. Если случится такой момент, они воспользуются этим. А до тех пор – надо просто ждать. Терпеть, наблюдать, надеяться на герметичность и плотность брони с внутренним циклом жизнеобеспечения и еще раз… ждать.

Его бойцы иногда оглядывались на него, нетерпеливо ерзая в своих сидениях, но приказ командования был неоспорим. Пока враг не раскроет свою ударную мощь – даже под иллюзией им перемещаться опасно. Да и нет еще такого примера сигнатуры и войска, который они должны перехватить и перенять, чтобы рискнуть и пробраться внутрь за щит.

В небе начал нарастать новый гул, и Ллайзо обернулся на шум. Тут же над головами на огромной скорости пронеслись несколько десятков юрких имперских истребителей. Разлетевшись врассыпную, машины стремительно догоняли отбившихся от общей кучи химер, но не отстреливали, как можно того ожидать. Вместо этого под бортом истребителей вспыхнули золотые огни, похожий свет озарил и подсветил сразу несколько четырехкрылых туш, а потом… грубый рывок дернул химер за натянутый аркан. Ломая костяные крылья и хребты об потоки ветра, магические гарпуны утягивали тварей прочь от поля сражения, отправляя их обратно к городу и по инерции сбрасывая их на невидимый щит.

Ллайзо не смог сдержать тонкую улыбку, при виде такого зрелища, однако ответ от хозяев города не заставил себя ждать.

В каше перемалываемой земли, почти что у самых ворот города, из-под грязи и камней стали вырастать массивные черные угловатые формы. Ллайзо тронул пальцами визор, приближая картинку, пригляделся и ужаснулся. Мощные длинные стволы орудий выдвигались из пазов, разворачивались металлические шагоходы, броневые пластины протрясали с двигательных сегментов налипшую землю и, кроша камни, на поверхность выступили огромные зенитные орудия.

Командующий морфов не слышал, но очень хорошо представил, с каким грохотом и тягучим металлическом лязгом поворачивались десятки механизмов, когда длинные многотонные стволы одновременно нацеливались на Цитадель.

 

 

Когда огромные орудия навелись на Салнеш, Эрхаз не дрогнул, тонко улыбнулся уголком губ, а потом отдал мимолетный приказ Цитадели, подняв указательный палец от парапета.

С оглушительным одновременным залпом десятка орудий Цитадель выстрелила противозенитные ловушки, вспыхнувшие искрами огненных брызг от столкновения со снарядами. Фейерверк раскаленных осколков окрасил небо и прогрохотал над полем новым громом. Щиты Салнеш даже не задело ударом.

Десяток наведенных стволов, каждый из которых диаметром в несколько раз больше человеческого роста, бодрил и щекотал нервы. Эрхаз слышал череду сыпавшихся приказов за спиной от своих помощников в адрес боевых отрядов, но все равно не сдвигал Цитадель с места, дожидаясь нового удара и перезарядки орудий.

Гигантские шагоходы пришли в движение, открывая дополнительные отсеки и меняясь, как сегментированные роботы, выставляя напоказ иной тип орудий, куда более коварный и опасный. Где-то за спиной Кразар бросил спешный приказ флоту. Вайлин приготовилась укреплять щиты на Цитадели, но Эрхаз за мгновение до удара изменил полярность силового рефлекторного поля, и новые залпы невидимых лучей отразились и прошли вскользь.

В то время как команда начинала испытывать страх, Эрхаз боролся с желанием ответить противнику в полную силу. Ведь это так соблазнительно. Так просто. Так… провокационно. Ведь враг рассчитывает на это. Вынуждает его показать свою мощь. Вынуждает выложиться до последней капли энергии…

Эрхаз поддался вперед, склонился за балкон и заглянул вниз, на открытую лаву и бурлящую ловушками землю. Огромные орудия лязгали перезарядкой и подготовкой нового типа снарядов, а Мастер медленно поднял голову, задумчиво устремив свой безумный взгляд глубоко за стены Авалара.

Стволы зенитных орудий накалялись изнутри, магнитные кольца на них пришли в движение, раскручиваясь все быстрее и быстрее, готовясь к запуску третьих снарядов, а Эрхаз плавно вытянул руку на уровне пояса за край балкона и занес ладонь над землей.

Вой вращающихся орудий заглушил рев летучих тварей, и недра стволов полыхнули алым огнем, когда первые залпы с кораблей Легионов подбили сами зенитки и почву под их опорами. В этот же миг Эрхаз наложил пробную печать собственности на небольшой километровый участок почвы под Цитаделью. Взрывалась почва под массивными орудиями. Вздымалась вверх крошащаяся земля. Зенитные машины покосились, клюнули вниз и сбились с прицела. Снаряды со свистом прошли мимо, провожаемые автоматикой защитной системой Цитадели, а Эрхаз даже не обратил на них внимание, занятый тем, что ему по силам.

Частица за частицей… дрогнул и сверкнул малейшими искрами энергии воздух. Мимолетная рябь тронула пространство под Цитаделью, когда право владения участком перешло под иное руководство. То с чего он начинал, настало время применить вновь.

Эрхаз усилил воздействие, резонируя через Цитадель на ближайший круг. Подобное еще позволялось остатками игровой механики. Как однажды в чужой столице, куда он прибыл случайным порталом и оказался окружен местной стражей. Круг… создающий безопасную зону для него и части его войск. Эрхаз прикрыл глаза, сосредотачиваясь на силе, и волевым воздействием наложил свою печать владельца поверх чужой.

Тут же опали вниз тягучие жгуты бурлящей лавы. Земля замерла, прекратив изрыгать ловушки. Почва просела вниз, остужая раскаленные камни, в то время как грохот ломаемых орудий заглушал происходящее, и за шквалом выстрелов с кораблей едва ли можно было различить изменение в маленьком участке. Но, тем не менее… изменения заметили.

Где-то по другую сторону стен города взвыл в негодовании один игрок. Эрхаз слышал это. Улыбался, улавливая чужое настроение через перехваченную землю, и жаждая усилить и закрепить свой вызов, пустил Цитадель дальше в движение. Но не прямо, как ожидали в Альянсе, а заходя по дуге, оставляя за Салнеш след захваченной и безопасной земли.

 

 

Сперва я не понял, что он задумал. Но когда осознал…

Это потрясающе!

Метр за метром Цитадель отбирала землю перед стеной Авалара, грозя неотвратимым маршрутом добраться до самого щита. Но даже не это покорило меня своей идеей, а то, что отобранная земля становилась безопасна для наших войск, и мы получали дорогу!

Конечно, этот ход могут оспорить и отобрать у Эрхаза обратно свою собственную землю. Но для этого игрокам Альянса придется выйти. Им придется ответить на вызов! Им придется выставить свои фигуры на поле, чтобы не дать нам добраться до щита.

Им придется… Этим все сказано.

Не знаю, какую именно цель преследовал Эрхаз этим действием, возможно, все сразу. Но если бы враг так и остался сидеть за щитом, нам пришлось бы куда тяжелее.

Я мониторил окрестности, собирая данные с беспилотников и сканеров самой Цитадели, чувствуя как растет напряжение в городе и понимая какие противостояния разрывали игроков изнутри. Провокация… Это все сплошная провокация! Но только так, разделяя усилия, мы можем разбить их строй и рассредоточить удар. Все наше войско, все корабли и наземные армии – не более чем отвлекающий маневр от Цитадели. Она наш главный таран. Салнеш, ядро территории Эрхаза. А сам Мастер – наше оружие.

Шли долгие минуты бездействия со стороны Альянса, пока Цитадель совершала медленный заход по дуге, клеймя территорию. Рушились и с лязгом ломались под залпами корабельных орудий зенитные установки. Подбивались многотонные опоры, и проседала под ними земля. Титанические роботы медленно выкарабкивались обратно, наводя безрезультатно свои раскаленные стволы. Виверны сжирали последних летучих монстров, опрыскивая огненными струями зеленые облака. Альянс по-прежнему бездействовал, принимая пощечину в виде отобранных земель, и нам даже начало казаться, что победа вот уже почти не за горами.

Кразар приказал готовиться последним трем кораблям, оставшимся в запасе. Нэйан наводил портальные точки переходов, фиксируясь на безопасных километрах земли. Вассалы, затаившись, ждали приказов, а я, сжимая бусы в кулаке, ждал хоть малейшего ответа с их стороны. Хотя бы какого-то нового удара…

Потому что, почти понимая их натуру, я знал, какое бешенство распирает их изнутри.

Что лучше? Позволить Цитадели дойти до стен и сломать своим воздействием и волей главный щит, или выпустить на поле армии, чтобы те оспорили территорию и разбили атакующих еще до границ?

Секунда за секундой… Это время казалось нам бесконечным.

Но наконец,… они все же ответили.

 

 

Хасс покинул убежище, тихо выскользнув во время очередного прилива радостного буйства толпы, и только за дверью позволил себе пуститься в бега.

Это напоминало погоню из дешевого триллера. Он чувствовал чужой взгляд и внимание на себе, но не мог скинуть этот навязчивый хвост. Что бы он ни делал, какой бы отвод глаз не применял, привязавшийся игрок следовал за ним по пятам.

Хасс выскочил на лестничный пролет, взбежал вверх к первому этажу и готовился уже распахнуть двери убежища, как что-то заблокировало ему замок, а мгновением позже ему едва хватало сил сделать короткий вдох. Обернувшись, Хасс увидел преследователя внизу. Сверкая в темноте тусклыми нечеловечески звериными глазами, мужчина, не спеша, поднимался за ним, мягко придерживаясь за перила. Пальцы переливались рабочими рунами, и проблески этих же рун струились по воздуху к дверному замку.

Чувствуя, что начинает в панике задыхаться, Хасс схватился за стену. Не может все просто так закончиться. Не должно. С каждым выдохом его грудь сжимало все сильнее, а приближение игрока было неотвратимо.

Дверная ручка не поддавалась. Взгляд начала застилась мутная пелена. Хасс изо всех сил пытался бороться, но собственных знаний и сил не хватало, чтобы передавить такое воздействие. Тут бесполезны клинки. Бесполезно оружие. Тут бесполезно всё… В бессильной попытке хоть как-то спастись, Хасс разорвал руками свой воротник. Сорванные пуговицы посыпались на пол, звонко подпрыгивая на ступеньках. Игрок внизу победоносно улыбался, шепча заклинания и управляя тончайшими волокнами ткани, стягивая полотно и грудную клетку.

Как же сейчас Хасс жалел, что у не было с собой аварийного портала! Как же он жалел, что Рин не подарил ему хотя бы один свой нож! Все эти проверки! Сотни вопросов, тончайшие сканеры на анализ. Если бы у него нашли хоть что-то из чужого оружия и чужой сигнатуры… Он ненавидел уже этот Альянс с его игроками и территорией. Ненавидел за порядки и массовое предательство друг друга.

Он ненавидел. И до жути боялся умереть вот так, под дверью на свободу, без оружия в руке, когда единственной собственностью, которая у него осталась – была и так вся на нем.

Собственность… всё чего его лишили. Всё, что ему вернули.

Вернули.

Ему ведь действительно всё вернули!  Ключ. Территории.  Точки возрождения… Все это было при нем! И не иначе как чувство личной предосторожности заставили Хасса оттянуть момент и не дойти до лидеров Альянса, где у него могли бы отобрать личный Ключ или сковать клятвами.

Падая на пол, Хасс видел, как игрок подступает все ближе, неспешно поднимаясь по ступеням. Мутная кровавая пелена смазывала образ, но в последний момент Хасс уронил руку к двери, и тускло светящийся шарик Ключа выпал с ладони, словно бусина закатываясь в щель, выполняя последний приказ своего владельца.

Седовласый игрок не спеша подошел к распластанному у двери телу и осторожно пнул мыском ботинка под сломанные ребра. Покойник качнулся и вновь опал, хрустнув костями. Стянутые зелеными рунами ткани трещали от натяжения, но игрок удовлетворенно хмыкнул и снял более не нужный аркан.

Тем временем, расцветая за дверью материальными волокнами и уплотняясь, увеличивалась и нарастала крепкая фигура. Складывалась из остаточной энергии Ключа ткань одеяний. Укреплялись кости, обрастая новыми мышцами. Искры света собирались в тело, обрамляя единственную и самую ценную жемчужину души.

Хасс очнулся в копии собственного тела по другую сторону двери, пошатнулся и схватился за стену. Первый удар сердца в новом теле и первый вдох едва не выбили землю из-под его ног. Страх пришел следом. Словно за ним гнался не один игрок, а целая армия голодной нежити. Холод пробирал душу, обгладывал ее голодными и жадными щупами, пока спасительный свет родного Ключа не сомкнул вокруг нее свои лепестки, погружая в новое тело.

Голова все еще кружилась, но Хасс заставил себя отлипнуть от стены и, пошатываясь, отойти прочь в следующее помещение. Где его не услышат, и он не привлечет внимание своего преследователя. Повторять подобный маневр еще раз Хасс однозначно не хотел. Натянутые нервы грозили вот-вот прорваться истеричным смехом, но мужчина стоически держал себя в руках.

Чудо, что этот ход сработал! Чудо, что удалось выжить!

Это было просто… чудо. Либо чье-то благословение, не меньше.

Как и удача в том, что исключительно по причине тягомотины и бюрократии он до сих пор не попал к лидерам Альянса в Совет. Словно чувствуя, что этим он привлечет к себе внимание и лишится бесценной собственности — Ключа.

Только спрятавшись в соседнем полупустом помещении некогда бывшего холла магазина, Хасс позволил себе стечь по стене вниз за стойку со шкафами и полками. Схватившись за голову, мужчина сжался, подтянул к себе колени и вцепился в волосы. От дрожи тряслись руки, а перед глазами до сих пор стояли образы густой обволакивающей и засасывающей тьмы. Хасс насильно заставлял себя восстанавливать дыхание. Концентрация сбивалась раз за разом. Внимание бешено скакало вслед за любым шумом. Жуть словно бы не отпускала душу из плотных тисков, но игрок продолжал бороться, терпеливо пережидая момент собственной слабости и паники.

Но вот стройный и многоголосый шум снаружи начал нарастать. Дружный лязг и шаги цепляли внимание и выдергивали из небытия собственных страхов. Хасс с силой прогреб пальцами волосы и с трудом поднял голову на звуки. Забыть леденящий холод не удавалось, но волевым решением мужчина заставил себя подняться и тихо подойди к окну. Шаг за шагом, словно отходя дальше от бездонной пропасти, он обогнул опустевшие магазинные тяжелые витрины и заглянул осторожно за опущенные жалюзи.

Увиденное заставило его забыть о едва не утянувшей смерти.

Вышагивая из пространственных складок и иллюзий, расправляя алые штандарты и выпуская по ветру черные кляксы летающих тварей, на улицы столицы выходили воины. Закованные в герметичную броню, покрытые узорами и переливающимися на свету рунами, они молчаливыми, стройными рядами заполняли пространство между домами. Где-то вдалеке ревели выходящие из прикрытия звери. Величественные всадники на высоких тварях огибали толпу, чинно вышагивая через реки подготовленных бойцов. Сползали последние слои иллюзии, растворяясь под лучами светила, как сгорающий лист бумаги, проявляя кишащий армадами Авалар.

Но вот часть всадников начала оборачиваться назад, неспешно склоняя головы в немом поклоне, а алые штандарты, подхваченные жгучим ветром, резко заструились длинными полотнами вверх.

Вверх. К крыше одного массивного и укрепленного здания с колоннадой и помпезными барельефами, увенчанного тонкими башенками, словно шипами. Площадка на плоской крыше подернулась рябью горячего воздуха, а следом за тем на нее, окутанная в алые одеяния, чинно вынесла себя роскошная Леди.

Сотни воинов приветствовали ее молчаливыми взглядами. Десятки вскинули штандарты, чтобы их охватило ревущее магическое пламя. Словно окруженная шелковыми алыми тончайшими плавниками, женщина в церемонном наряде стояла, окутанная рябью горячего воздуха. Ее длинные волосы подхватывал ветер. Массивный пернатый декор на голове полыхал язычками огня. А грудь украшали мерцающие раскаленные искры. Поведя ладонью над площадью, она осенила своих воинов благословенным пламенем, а после закинула голову вверх и вознесла руки к небу. Чтобы стоя так призвать и поприветствовать свое воплощенное божество.

Качнулись в помещениях жалюзи. Стягивались и оплавлялись тонкие пластиковые волокна. Загорались края мелких листьев на улице, скукоживалась и увядала хрупкая тонкая трава. Хасс одернул руку от накалившегося металла жалюзи и потряс обожжённые пальцы. Запоздало накинул простенькое заклинание личного щита, когда вдруг через все щели жалюзи в помещение пробился ярко рыжий огненный свет.

Взревели в радостном экстазе на улице воины. Заржали верховые твари. А мощный и тугой поток горячего ветра ударил в стекла, заставив задрожать от волны, созданной сильным взмахом гигантских крыльев.

Блаженно поддаваясь огню, женщина крепко стояла на крыше, а за ее спиной выросла и взмыла в небо пламенеющая птица. Укрывая под собой целые кварталы города, обжигая тонкие башенки домов и поджигая деревья, раскаленное добела существо устремилось за стены столицы, неся на хвосте пожар и плавя хрупкий камень.

 

 

С первым огненным заревом в столице и переливчатым свистом мы все прервались от своей работы.

Они ответили! Ворота Авалара пришли в движение, раздвигая тяжелые створки, а сканеры беспилотников зафиксировали множество новых целей.

Мы были рады. Изначально. Но разгорающееся пламя все сильнее приковывало тревожный взгляд. Даже счастливое удовлетворение Эрхаза подернулось рябью сомнений, когда пламя над городом начало стягиваться  в массивную фигуру. Сперва тонкими прожилками из искр раскаленных потоков, срастаясь в облако, обжигая пространство бушующей огненной бурей.

Замер Кразар, шагнув даже к обзорному окну. Затаились в немом ожидании командиры кораблей. Нэйан вцепился в волосы, с ужасом глядя на температурные показатели. А я, опустив плечи, бессильно уставился на рождение величественного и разрушительного воплощения стихии.

Но вдруг шипы чужой ненависти укололи меня в оголенное восприятие, и я очнулся, всплывая из ошарашенной обреченности.

— Сука…

Шипящий как у змеи и тонкий женский голосок прорезал тишину в нашем зале, взбадривая нас всех без исключения.

Вайлин?

— Эр. Перенеси. Меня. Вниз. – Медленно и разборчиво, сдерживая свой гнев остатками самообладания, потребовала женщина.

Аккуратно отложив напряженными от ярости руками планшет на стойку, она вышла перед обзорным окном, позади Эрхаза. Тонкая, миниатюрная, но пылающая бешенством, как та огненная тварь своим пламенем.

Мастер впервые повернулся целиком, вопросительно склонив голову набок и прожигая Вайлин острым прищуром.

— Ты не одолеешь его, — пояснила она сквозь зубы. – Это ее бог.

Эрхаз напрягся еще сильнее. Пальцы на перилах крепко сжали камень до белизны в костяшках, но он лишь спросил:

— А ты?

— А я знаю как.

Заливистый пересвист огласил огромную площадь, а позади Эрхаза, расправляя огненные крылья, взмыл в небо гигантский феникс. От его крыльев и хвоста вспыхивал воздух. Струи ионизированного газа волнами расходились от тела, прожигая каменную почву перед городом и расплавляя в стекло след за собой.

— Я умею убивать чужих богов, — прошипела Вайлин, сжимая кулачки, и слова ее даже не дрогнули сомнением.

Эрхаз колебался не долго. Секунды промедления стоили расстояния, которое эта птица преодолевала с огромной скоростью. Тело Вайлин охватило зыбкой рябью переноса, а в следующую секунду ее уже с нами не стало. Перед уходом я заметил только, как блаженно она улыбнулась, расправляя плечи и предаваясь своей долгожданной мечте.

 

 

Шаг.

Сухой камень хрустит под подошвой.

Еще один шаг.

Мелкая галька дрожит рядом с аккуратной туфелькой, как иссохшая крошка треща и сыплясь от дрожи горячего воздуха.

Вайлин ступила на плоский камень, вволю поддаваясь обуревавшему ее гневу. Сейчас она сама – тот гнев, что клокочет в ее душе при встрече с воплощениями старого противника.

Конечно, она сразу поняла, кто поджидает по другую сторону стены Авалара. Она узнала Ее творение. Мечта некогда бывшей знакомой. Тогда еще, во времена расцвета мира, они все знали друг друга. Знакомились. Собирались в женские группы. Помогали. Они делились идеями, а в тайне изучали ближе своих же будущих врагов.

Вайлин помнила Ее. И узнала птицу, что была вышита на каждом огненно-алом штандарте.

Ничто так не укрепляет веру, как собственная личная месть.

Хрупкая и миниатюрная леди, единственная кто находилась на открытом поле, посреди голых камней, стала идеальной мишенью. Тонкие газовые ткани серебристо голубого одеяния, словно в насмешку мерцали холодными искорками кристаллов и вышивкой камней. Ей не пришлось приманивать к себе феникса. Не пришлось совершать по нему пробный удар, чтобы привлечь внимание. Огненное роскошное создание само заметило ее и тонко, музыкально присвистнув, направило свои крылья прямиком на нее.

Еще один шаг.

В лицо Вайлин густым потоком хлынул сухой и горячий воздух. Женщина только на мгновение прикрыла глаза, а потом ее гнев обратился в леденящий и спасительный холодок.

Треснули мелкие камешки под подошвой. Захрустел первый иней. Но Вайлин и этого показалось мало. Аккуратно переступив на месте, женщина сняла свои мелкие туфли и шагнула на горячий камень босыми ступнями.

Взвыл тонким и протяжным свистом гигантский феникс. Раскрылся в атаке пушистый хвост, вздыбился хохолок. Огненная волна обратила в лаву след под собой, а для Вайлин словно замерло время.

Хрустел, сковывая инеем под ступнями камень. Обращалась в кристаллы замерзшая галька и пыль. Трещал, замерзающий воздух, разгоняя наваливающийся жар, в то время как Вайлин шептала немое обращение…

Стихии. Они так покорны, когда в них верят. Так податливы, когда их жаждут призвать и истово ждут. И так требовательны к сохранению вечного баланса.

Посмев призвать и воплотить в мире огненное божество, противник позволил совершить прецедент. Законы мира гибки, но всегда держат природу в равновесии. Стоило небу Адэна разверзнуться и пустить в себя пламя, как он обязан будет теперь пропустить и мороз.

А Вайлин попросту знала, что она единственная, кто понимает стужу лучше, чем все. Рожденная во льдах. Выросшая в среде холодных кристаллов, некогда прикованная морозом к ледяному алтарю – она уже однажды вобрала в себя хлад, как того желал ее Дом.

Но потом стужа уничтожила прошлый Дом. Лед убил старшую Леди. А юная сида по имени Вайлин нанесла последний удар и заняла свое положенное место.

Холод жил с ней всегда. Лед стал ее спасением. И теперь, как однажды, она вновь обратилась к Нему. К морозу, что уберег однажды ее душу, и вырвал из раскалывающегося в крахе мира.

Захрустел, накаляющейся в морозном жаре, воздух. Замирали и застывали колышущиеся по ветру голубые ткани. Опадали густой копной жемчужно-белые волосы, а кончики пальцев покрывались узорчатым инеем.

Пылающая в огне птица приближалась, раскрывая клюв и опаляя роскошным длинным хвостом землю. Словно одинокая снежинка на фоне костра, Вайлин поблескивала на черноте, трещащей от буйства стихии почвы. А огромное божество росло и увеличивалось в размере, подкармливаемое верой тысяч бойцов в городе, возложивших свои победоносные надежды.

Расстояние стремительно сокращалось. И вот уже остались последние сотни метров. Город ревел от предвкушения и восторга. А Вайлин, не веря, но Зная силу, которая однажды спасла ее, обратилась в глубины своей души и призвала Мороз.

Заблестело и задрожало искажаемое преломлением пространство. Хрустальный тонкий звон смешался и потерялся в свисте гигантского феникса. Волосы Вайлин тронул первый сформировавшейся снег, а потом она резко присела и коснулась ладонями камня, когда птица делала перед ней свой последний взмах.

Замерзающий в мгновение ока воздух креп и вырастал огромными прозрачными и чистейшими кристаллами льда. Как замерзшая стужа, скованная и застывшая в размашистом всплеске, ледяные глыбы росли и крепчали острыми шипами навстречу огненному стихийному противнику. Взмыли в небо и тут же замерзали трещащие от холода камни. Дробилась в пыль поднятая земля, а птица, совершившая мощный рывок уже просто не могла остановиться.

Ледяной ветер накрыл ее перья в тот же миг, когда невесомое, но огромное тело пронзили шипы прозрачных кристаллов. Стужа сковала пламенеющие перья, феникс в спасительном порыве задрал голову вверх, но было уже слишком поздно. Огненное тело накололось на лед, теряя свою мощь, и изрыгая блекнущие всполохи пламени.

Величественное и прекрасное создание замерло и увязло в шипах, широко разложив могучие крылья по крепкой ловушке. Жалобный и пронзительный визг умирающего божества терзал площадь, режа слух, в то время как вой его пламени становился все тише, а свет затухал.

Замерло в тишине войско внутри города, а Вайлин вставала вновь прямо, держа на ладонях два мелких урагана вьюги. Яркие рыжие отблески отражались во множестве граней ледяных кристаллов, вызывая у женщины довольную улыбку. Это было самое роскошное и прекрасное, что она когда-либо видела. Самое яркое. Самое живое. И самое восхитительное.

И пока птица умирала, складывая голову на крупный кристалл, пронзивший тело, огонь из ее жил струился по льду, отражаясь на улыбающемся и победоносном лице Вайлин, которая наслаждалась каждым мгновением этой волшебной игры света. А когда, наконец, птица застыла и начала рассыпаться белесым и бесцветным прахом, торжествующая сида отпустила с ладоней свою вьюгу, чтобы та разметала по полю весь пепел.

Холодный ветер сбривал последние огни с кристаллов, притапливал к почве и покрывал коркой монолитного льда, чтобы сейчас никакая вера, никакая мистика не смогла поднять то, что стало ее законной добычей.

И только когда ветер стал угасать, а острые как бритва порывы стужи сгладили остатки чужого создания, Вайлин позволила себе вновь зло уставиться на стены столицы и взмахнуть рукой, призывая открыть портал и пропустить имперское войско.

 

 

во имя свободы во имя свободы - глава 33     во имя свободы во имя свободы - глава 33    во имя свободы во имя свободы - глава 33

© Copyright - Tallary clan