Поход по мирам: Тихий город на холмах

Шон

 

Атам скользил по черному гладкому камню, оставляя за собой острые глифы. Пока еще — просто рисунок, прочерченный в теплом камне, но скоро я закончу утомительную работу, и глифы нальются золотым светом, защитные системы развернуться, и мой Домен получит хоть какой-то щит и оборонный периметр от всяких разных. А то вьются тут вдоль границы всякие разные уроды. Хуже, что в этом богатом на всякое дерьмо виварии начали появляться новые действующие морды. И мне это вот вообще не нравится.

Неужели, я таки получил реакцию от божка Ордена и от стоящего за ним вивария? Или это кто-то другой, из более высокой прослойки местного говна?

Не знаю. Но мне они всё равно не нравились: слишком уж страхоёбищные они, но и более гармоничные, а где гармония, там и проявление силы и развития. Иными словами, ко мне подкатил старший эшелон. Но пока они прямо не лезут, предпочитая наблюдать, и на глаза практически не попадаются. Но я за границами слежу, а потому сумел заметить появление неучтенных зрителей.

Нож дорезал последний глиф, замыкая сложный рисунок. Осталось последнее… Кольнув кончик пальца атамом, я размашисто начертил активационный глиф в круговой зоне, запуская развертку защитного механизма. Я не проверял рисунок: в этом нет нужды, я не ошибаюсь в таких вещах, предпочитая сохранять внимательность постоянно, иначе пришлось бы расплавлять пол в рабочем зале, остужать его и рисовать все заново. В таких вещах помарки и исправления недопустимы. Вот я их и не допускаю. Зря я, что ли, столько тысяч лет руку набивал, чтобы по глупости запарывать работу из-за банальной невнимательности и неаккуратности?

Чертеж стремительно разгорался ярким золотым свечением, а вдоль границ Домена поднималась узорчатая защитная стена. Это — её видимое проявление, так сказать, для чужих глаз. Своей засветкой она скрывает развёртку настоящего защитного массива. Обычная практика… Не знаю, если ли надобность в такой перестраховке, но… я не хочу рисковать.

С колен я поднимался, кряхтя, как столетний дед, у которого ревматизм прихватил не только поясницу, но и коленки: от многочасовой работы на карачках спина разнылась даже у меня, а колени, на которых я постоянно стоял, болели, как и у человека. Чую, сам себе костями синяки наставил. Рассосутся, правда, за пару минут, но всё равно неприятно.

Защита сомкнулась с легким звоном, по голове дало от вала пришедшей информации, и я на какое-то время выпал из реальности, перебирая пришедшие результаты. Мелкие огрехи правил на ходу, но их оказалось немного: так, зацепил чутка выступающие части инфернальных конструкций, и их перемололо вместе с монстрами. Часть тварей высыпалась мне в Домен, часть переработана на энергию при уничтожении защитными протоколами. Но всё развернулось как положено, оборонный комплекс функционален, пусть и на минимальных возможностях. А как отдохну и просплюсь, займусь доработкой и навесом дополнительных фич и приблуд.

В жилое крыло я вернулся уставший и морально опустошенный. Усталость уверенно брала своё. Хотелось немного поспать, привести себя в порядок и отдохнуть, пока наверху царит Тьма. Мои подопечные в относительном порядке: от Роя приходили отчеты о происходящем и о мелких стычках, но ничего серьезного не случилось, спасать их вот прямо сейчас не надо. Но Тьма продлится недолго: я уже начинаю ощущать дрожание пространственных пластов в преддверии их смены. Потому и спешил с работой, не заморачиваясь на лишний обвес системы, который можно сделать потом: время совсем уж поджимать начало, а мне еще приемную плиту надо запустить, чтобы не дырявить только что установленную защиту постоянными пробоями.

Проклятье…

Почему всегда так много работы и так мало времени? Вот что мне стоило не заморачиваться этой возней с людьми и просто уйти в новосозданный Домен и заниматься им в спокойном режиме? Но вопрос глупый, и ответ на него очевидный. Получи я повторно шанс все изменить, я бы снова возился со своими людьми. Да и Сибил… Иех. С ней еще предстоит налаживать отношения. Отдельно. После того, как я разберусь с Алессой и всем окружающим ее говном.

Топая по лестнице, я тупо глядел перед собой, ведя этот бессодержательный и бессмысленный диалог сам с собой, когда передо мной из дымки Тропы вышел Хаззар. Защита, что занятно, даже не дрогнула: мой Партнер прошел ее как дымку, не зацепив, не повредив, но отметив её появление.

И как он это делает? Вижу же, что структуру защитного периметра он не просто чувствует как один из хозяев территории, но и видит.

Видимо, я не всё знаю о своем Партнере…

–   Ты закончил свою работу на этот цикл? – тихо спросил я, подходя вплотную и утыкаясь лбом в прохладную кожу на животе.

Он лишь склонил голову в согласии, а в разум мне метнулись образы троих наказанных, отныне и до раскаяния прикованные к местам наказания на виду других грешников. Один – рослый мужик из Братьев – украсил собой стену дома в квартале от церкви как наглядное напоминание о неотвратимости наказания за пролитую кровь: своей рукой он отнял две жизни. Молодая пара, заехавшая не в ту часть страны по незнанию, но по воле прислужников Ордена свернувшая на роковую дорогу к проклятому городу. А там, воля Кристабеллы и покорная сила древнего артефакта, и вот уже две жертвы погрузились в кровавый кошмар, а маленькая община получила наглядное доказательство могущества их защитницы, озаренной силой Богини. Вторая жертва — пожилая женщина, пришедшая когда-то на празднество Сожжения в тот роковой вечер. Она из тех, кто поддерживал старые традиции и истово верил, что отнятая в мучениях жизнь ребенка — достойный поступок во имя их веры. Третья жертва… Я развеял образы. Такая мразина старой закалки, что я даже не знаю, как он до сих пор протянул. Но стоило мне задать себе этот вопрос, как пришел немедленный ответ: осторожный был сильно и не покидал обитель их веры. До недавнего часа, когда приносивший ему еду племянник не был сожран тварями, а как тощий пацан отъехал, так пришлось самому жопу поднимать и выходить из-под безопасного укрытия слепой веры.

И таких там – каждый второй из старожилов города. Молодняк тупой и ослепленный верой. Некоторые родились или непосредственно перед Прорывом, или даже уже после него. Те, кому меньше двадцати, а в городе прошло около трех десятков лет.

Я долго не мог понять, отчего Далия, мать Алессы, сохранилась к нашей встрече настолько молодой, раз в городе с момента сожжения прошло тридцать лет, а эта информация подтвердилась окончательно, то разгадка оказалась довольно простой: залетела она в юном возрасте непонятно от кого и то самое сожжение произошло, когда ей еще даже близко тридцатника не было. Кино в её случае несколько приврало, ведь не так просто актрисе дорисовать пару десятков на лицо. Вернее, убрать их ради одной сцены. Хотя, могли бы сему искусству поучиться у корейских женщин, а то и мужчин, способных нарисовать на себе лицо юной девчонки лет тринадцати, даже если в мытом виде – тот еще престарелый крокодил. Но навык мэйкапа у них и правда божественный.

Блять, что мне только в голову лезет… Видеть, усталость совсем мозги разжижать начала, раз они на такие темы сворачивать начали. Это – нехорошо. Если запустить, я начну ошибаться и творить откровенную херню. Мне нужно проспаться и отдохнуть в тишине собственной территории: поверхностный сон в городе не поможет, только усугубит усталость, потому как я не позволю себе отключиться для нормального отдыха. Проще даже не пытаться и не насиловать себя. Только голову больную себе сделаю и злее стану.

–   Хаззар.

Партнер вопросительно склонил голову: я это ощутил по напряжению мышц и мельчайшей смене пластики сильного тела.

–   Я заметил на границе новых существ. Они пришлые или просто раньше на глаза не попадались?

Я осознанно формулировал вопрос таким образом, чтобы Хаззар был вынужден отвечать словами, иначе он так и продолжит изъясняться жестами и не сильно богатой мимикой. Но мне надо приучать его к устной речи.

–   Пришлые.

Получалось не очень. Вновь – односложный короткий ответ, не более необходимого для донесения точной информации.

–   Я чувствую, начинается смещение планов. Кто её инициирует?

И вновь ответ одним словом без пояснений или лишней воды:

–   Кристабелла.

Ну да, кто б ещё, если тварям выгоднее Тьма, а не серая муть местного Чистилища.

–   А что Алесса?

На этот размытый вопрос Хаззар не ответил, дожидаясь уточнений. Он еще не научился понимать, что я имею в виду такими выражениями.

–   Она как-то себя проявила?

Вновь – отрицательное качание головы, но чуть позже, с небольшой заминкой, словно он вспомнил о моей просьбе изъясняться словами, низкий тяжелый голос произнес:

–   Нет.

И вот чем занята эта коза? Она точно знает, что Шерил в городе. Она знает, что тут же её семья. Я чувствую внимание этой недодемонятины, что подобно липкой паутине скользит по телу. Но она ничего не делает. Почему? И как долго она будет сидеть на месте и ждать непонятно чего? Или дожрет демоненка и выползет лично?

Хрен её знает.

Но демон мелкий мне нужен живым и адекватным, значит, если эта поганка не выползет из своей норы сама, придется мне за ней спускаться в больничные подвалы, «упавшие» при первом смещении планов глубоко под поверхность проклятого города.

Очень глубоко!

Ни одна больница не делает палаты для тяжелых пациентов на несколько этажей под землей. Тем более, такие глубокие подземные уровни никогда не строились во времена постройки этой сраной больницы, не строятся они и сейчас в настолько влажной почве без предварительного осушения, которое пиздец как затратно. И ради чего? Ладно там котлован под массивный жилой комплекс, который оправдает строительные затраты и годы осушения, но не в мелком сраном типа шахтерском городке на непонятных угольных шахтах возле глубокого озера. Но я не геолог, хер знает, что тут за почва. Не интересовался, да и сейчас не интересно. Важно то, что лифт и подземные этажи больнички — ненормальны! Или это произвол сценаристов, который получит в нашем мире реальное и, скорее всего, неприглядное обоснование, или это какая-то херня от Ордена навроде их подземного ритуального зала и прочей сумрачной буйни типа тех клеток с помешанными, показанные во второй киношке, камер для своих же и прочих построек сумрачного гения от подземной архитектуры.

К городу у меня всё больше и больше вопросов, и нынешние конкурсы с Алессой, полагаю, только случайно всплывшая вершинка сраного айсберга.

–   Хаззар… А здесь большие подземелья? – тихо пробубнил я ему в живот, обнимая за талию.

–   Большие.

–   Они здесь были еще до прорыва Инферно?

И вновь короткий ответ, данный без тени сомнений и малейшего колебания:

–   Да.

–   Задолго?

–   Да.

Ну вообще огонь! Строения старые, возможно, доработанные подземные катакомбы времен постройки самого города. Видимо, тот сраный провал в доме-в-доме выходил куда-то в такие вот подземелья. И туда ссыпался пепел и прах сожженных жертв. Но куда? И что там образовалось, если Алесса затаилась совсем в другом районе?

Хренов город… Сраный Орден со своими грязными и кровавыми секретами, с которыми разбираться придется еще очень долго, пока не докопаюсь до правды. А еще надо что-то думать на тему того сумрачного гения, благодаря которому Красная Пирамида появился в этой реальности тем существом, которым я его увидел. И как бы и правда не пришлось в то далекое прошлое идти мне лично или опосредовано устраивать тот проклятый ритуал.

Сам по себе ритуал тяжелый, утомительный для разума, у него есть свои последствия, но его можно провести чужими руками на время поделившись знаниями и мастерством. Ровно на тот срок, который необходим для главного действа. Это будет разовое вмешательство по запросу. Да, я буду фактически «стоять за плечом» того неизвестного ритуалиста, но… пытать буду не я, хоть все пойдет по моим знаниям и наработкам. Не я буду принимать решения. Не я выберу жертв. Не мои руки обагрит кровь, но мои знания позволят родиться Красной Пирамиде, а души жертв не будут потрачены зазря. Как и их жизни. Всё равно ведь убьют и запытают до сумасшествия. И будет результат или нет… это уже станет понятно по завершению.

Терпеть не могу такие дилеммы и подобные ситуации, когда приходится делать выбор между злом и Злом. И не всегда Зло с большой буквы хуже, чем зло маленькое, ведь важны их последствия. И если после Зла появится Красная Пирамида, а после зла останутся только трупы замученных людей, то выбора как такового не остается.

Обнимая своего избранника, я словно получал от него отголоски его спокойствия и размеренной мощи, не имеющей ни границ, ни пределов, ведь он Провозвестник самой странной силы из известных мне. Силы, в которую верят все без исключения разумные виды в Мультиверсуме, даже если никогда за свою жизнь не встречают её истинного проявления. Но верят же! Верят в справедливость.

Верю в эту силу и я. Даже зная, какие могут за ней стоять… странные и неоднозначные существа, но я всё равно верю в них и их силу. Встречался уже с проявлениями их воли, против которой пасуют даже Провозвестники и Воплощения Хаоса и Порядка, а потому этот характерный отпечаток не спутаю ни с чем. Как не попутаю тот странный тройственный шепоток, которым Воплощения этой силы имеют привычку говорить с теми, от кого им что-то нужно.

Я столкнулся с тройственным Воплощением один-единственный раз, но эта встреча и единственный разговор отпечаталась у меня в голове каленым тавром. Я лишь эхом уловил того, кто стоит за спиной Ифа, но и его флёр я запомнил. А теперь… в огненном ореоле силы моего Партнера я начал ощущать очень характерные нотки бледного отголоска тех сил, сплетающих островатый, наполненный безумием липкий привкус троих существ с глубин датанара с прохладным чистым флёром мощи Карателя и его Сюзерена.

Эта хрустальная свежесть пакового льда отпечаталась на его теле в прохладе кожи, перед которой бессилен жар Инферно, а черная липкая глубина словно вязкая жижа поглощает любую грязь, что могла бы налипнуть на Наказующего от того количества зла и грехов, которые ему приходится видеть каждое мгновение своей жизни. Наверное, потому его чуждость с каждым часом проявляется все полнее, откровенно и ярко выделяя его на фоне всех остальных существ Инферно.

Что же я сотворил? Кого я создал на волне вдохновения? Кто отозвался на мой Зов? Не только Пылающая Госпожа милостиво отозвалась на мой искренний призыв, но и… Они. А кто еще? Какие скучающие или заинтересованные в расширении своего влияния силы могли милостиво глянуть мне под руку в момент работы над избранником?

Вздохнув, я потерся щекой о прохладную кожу. Какая уже разница, раз Хаззар уже есть, и отказываться от содеянного я не собираюсь, как не собираюсь отказываться от него. Нет у меня такой привычки – давать заднюю при любых неучтенных сложностях. Сделал и сделал. А если кто и приложил свою благосклонность… ну, это было их личное решение, и я за это ничего никому не должен, потому как я не просил.

Улыбнувшись, я чуть отстранился и, задрав голову, всмотрелся в безмятежное красивое, чуть скуластое лицо.

–   Тьма закончилась?

Хаззар прислушался к миру, чуть склонив голову, а потом медленно кивнул, давая понять, что Тьма уже отступает, но процесс еще продолжается.

–   Мне надо в город к моим подопечным. Выведи, пожалуйста, к ним.

Могу и сам выйти, но мне хотелось так: мелочное желание показать результаты моих трудов и банально… похвастаться. Тупо, зато честно. А еще мне бы хотелось, чтобы Сибил увидела, каким я сделал Красную Пирамиду. Какой он теперь.

 

* * *

 

Наступивший серый день вновь смешал все действо, как сменившаяся декорация.

Кристофер понимал, что впору радоваться приходу спокойного Пепельного плана, но память о голодных псах его не покидала. Неизвестно, твари какой реальности были хуже.  Но сейчас минусом было то, что Рой их уже не оберегал.

–   Так, все в порядке? У всех все на месте? – деловым тоном осведомилась Сибил, бодрясь как могла. – Нам надо обратно в кафе.

–   Не боитесь, что за столько времени местный орден вычислил, где вы отсиживаетесь? – уточнил Крис.

–   Он вычислил… – созналась Сибил, проверяя оставшиеся патроны.

Крис недоверчиво вздернул брови, чувствуя подвох.

–   Но рассказать об этом уже некому, – закончила полицейская, щелчком возвращая затвор.

–   Надо в укрытие, – напомнила Роуз, осторожно осматриваясь по сторонам и прижимая к себе дочь, будто могла ее спрятать за своим силуэтом.

Крис кивнул, и вся их компания выдвинулась по знакомой улочке, ориентируясь по старым вывескам и разбитым витринам. Так получилось, что ближайшую округу примерно запомнили уже все.

Мужчина тем временем размышлял, насколько велики опасения полицейской о людях ордена, если Тьма воспринималась ею как прогулка по сафари. В то время как сейчас под пепельным небом, женщина оглядывалась буквально на каждое подозрительное движение и звук.

–   Сколько раз вы встречались с людьми ордена? – догадался Крис. Настороженность Сибил была слишком уверенной.

–   Несколько, – ответила полицейская шепотом. – Иногда мы видели их со стороны. Но встречались и в церкви.

–   Какой церкви?

Изумление Криса было столь искренним, что Сибил и Роуз даже смутились.

–   В той, в которой они прячутся каждую Тьму, – ответила полицейская. – Оттуда же с крыши воет сирена. У них там что-то вроде намоленного места, которое не меняется при падении во Тьму.

Мужчина задумчиво кивнул, не забывая поглядывать по сторонам. Хотелось верить, что в первые минуты падения города в Пепельный план, культисты еще не успеют выбраться из своей норы. Но проверять все же стоило.

–   Мы были в той церкви, – продолжила тихо Сибил, идя рядом с остальными рядом со стенами зданий.  По общему мнению было безоговорочно решено, что перемещаться в центре дороги опаснее и куда заметнее. – Зашли ненадолго в надежде переждать Тьму. Но там уже не нормальные люди, Крис. Они обезумели от своей веры и готовы видеть во всех чужаках вину своих мучений.

–   Звучит, словно речь о сектантах, – тихо сказал мужчина. – И такие еще существуют?

–   Более того, – шепнула Сибил, выглядывая из-за поворота в узкий проулок. – Они верили, что если нас сжечь, то они прогонят долгую Тьму.

Крис нервно сглотнул. Фантазия писателя тут же подкинула экзальтированные образы диких времен. Когда во имя лучшей жизни всех, кто получил клеймо ведьм, предавали огню.

–   Поэтому им нужна Шерил, – тихо сказала позади него Роуз. – Считается, что ритуал не завершен. Боюсь, они верят, что она избавит их от Тьмы навсегда…

Супруг кивнул, глядя в глаза женщине и понял всё без лишних уточнений. Смерть девочки избавит их от Тьмы. Только потому что она – это часть Алессы, которую однажды не дожгли на костре. Кристофер запамятовал только об одном. Почему вся эта секта решила использовать Алессу в своем ритуале. Чем она провинилась? Или чем выделилась из остальных, за что ее окрестили исчадием зла.

Но этот вопрос обсуждать при Шерил отец семейства категорически не хотел.

Остальную часть пути все четверо шли молча. Таракан-переросток тихо шуршал впереди по пеплу, оставляя широкую колею. Но люди на него не сильно рассчитывали. Монстр мог отогнать небольшую тварь или кинуться на что-то тупое и медлительное. Но против стаи собак, чего-то крупного или группы культистов был бы бесполезен.

Однако, противников по дороге обратно им не встретилось. Как, впрочем, и других «мирных» обитателей Тихих холмов, которых тут не было, но которых можно просто обойти.

Но вдруг у одной из стен в проулке, под навесом из пожарной лестницы монструозное насекомое остановилось и встало на задние лапки. Передние зашарили по воздуху, будто силясь что-то нащупать. Крис и Сибил не раздумывая отстранили за свои спины Роуз с дочерью и приготовились… ко всему. Жизнь не учила их распознавать эмоции адских тараканов, и  сказать, был ли это боевой танец или пляска восторга, они не могли.

Наконец, пространство рядом со стеной дрогнуло рябью как горячий воздух. Люди еще дальше отшатнулись от жара. От желания сиюминутно бежать удерживало только слабое понимание, что этот эффект не нормален для Тихих Холмов. А значит…

Участок стены начал оплывать ржавыми ошметками даже на участке с кирпичной кладкой. Вскоре посыпался ветхой крошкой сам кирпич. Прямо в стене здания формировался новый проход почти по форме двери. Только высокой для человека и сглаженной, будто два пространства Пепла и Тьмы на время слились кромкой, как два пузыря.

А потом в проеме во Тьму показалась знакомая мелкая фигура, позади которой отчетливо выросла мощная тень.

Один только взгляд на Шона успокоил всю четверку, а Сибил вовсе ощутимо выдохнула. Но рослая фигура, которая едва вышла за ним на свет Пепельного дня заставила на миг оцепенеть. Парень был прав: доделал своего Наказующего он хорошо. Но если, нося металлическую пирамиду на голове, он казался рядовым монстром теневого плана, пусть и крайне сильным, то с открытым лицом и холодным равнодушным взглядом он пугал еще больше. Спокойствие и непоколебимость в безумной адской обстановке вечных страданий делали его поистине хозяином окружающей атмосферы. Фигура и без того была идеальна. Но, пожалуй, именно ледяное безразличие во взгляде настолько диссонировало с бешенной агонией всего живого во Тьме, что от Наказующего невольно хотелось бежать.

Он спокойно шагнул следом за Шоном, оставив на присыпанной пеплом улице черные, чуть маслянистые следы больших ступней. Он не оглядывался по сторонам. Не смотрел по-новому на непривычную местность. Ничего не делал. Только задержался испытующе тяжелым взглядом на каждом, а потом мазнул последним вниманием по Шону и шагнул обратно. Забирая с собой последнее проявление Тьмы, и стена позади парня вновь обратилась в старый серый кирпич.

–   Шон? – первой обратилась Сибил, но мимолетная радость от встречи тут же улетучилась, стоило ей разглядеть утомленное и даже какое-то серое лицо парня. – Ты в порядке?

Парень устало хлопнул глазами, отчетливо тупя, а потом встряхнулся, с трудом нацепляя привычное беззаботное выражение, которое, впрочем, продержалось недолго.

–   Все хорошо. Я просто устал. – подойдя, он пристально осмотрел встревоженную компанию и, неожиданно, честно признался: – До сих пор толком не спал.

–   Оу, – неловко потерла висок Сибил, будто дежурство Шона, а также его недосып было на ее совести.

–   Возможно, тогда тебе следует отдохнуть сейчас? – предложил очевидное Крис. – Пока вокруг относительно спокойно. Подремать в том же кафе. Мы приглядим.

Шон бледно улыбнулся.

–   Спасибо за предложение, но… это бессмысленно и не поможет: я отдохнуть смогу только на своей территории. – подумав, тихо добавил: – Я чувствую, как начинает поджимать время, а своему чутью я привык доверять. Пора заканчивать этот блядский цирк с Алессой и ее конкурсами, иначе мы рискуем попасть в неприятную ситуацию, когда контрактер пожрет призванного демона и переродится окончательно.

–   В любом случае, пойдем в кафе, – предложила Сибил, привычно непринужденно попытавшись обхватить парня за плечо, но спохватилась и лишь обозначила жест. – Обсудим там дальнейшие планы.

–   Мы можем чем-то помочь? – упорно продолжил Кристофер.

Хоть поход по Тьме придал ему желания жить и сильно раскрасил скучные будни, мужчина явно не хотел оставаться здесь ни единого лишнего часа.

–   Вы не должны попасться. – ровно ответил парень, чуть щуря покрасневшие от усталости желтые глаза. – Если я буду за вас спокоен, мне будет проще работать. А с началом Тьмы я пойду в Церковь отбирать артефакт и закрывать этот сраный Контракт.

–   Почему именно Тьмы? – уточнил Кристофер действительно не понимая. – Почему не сейчас?

По мнению мужчины, если нужно что-то украсть из церкви, то не логично ли идти туда, когда люди разбредаются по окрестностям, а не кучкуются под спасительной крышей всей агрессивной толпой.

–   Потому что мне надо вытащить из глубокой норы эту недосожженную козу, а она не высунется, пока город не падет во Тьму. – прошелестел усталый голос. – Во Тьме ее силы наибольшие. В это время она должна ощутить свою безопасность и возможности, и она может вылезти на зов. Ну или хотя бы демоненок сможет добраться и закрыть Контракт. Сейчас же они оба слабы, а сила веры — сильнее. – золотые глаза смотрели мрачно. – Потому что они верят, что под серым небом они в безопасности. И их вера крепнет. Тогда как Тьма — время демонов, и они своими страхами подточат защитные барьеры, если я смогу пошатнуть веру в безопасность их убежища.

Тем временем дамы взяли на себя роль проводников и повели всю их компанию под защитную крышу убежища. Кафе стало негласно местом всеобщего отдыха, где можно не только перекусить, но и вольготно обсудить сомнительные темы. Конечно, уличные монстры вряд ли бы противились и возмущались на разговоры о культистах и Тьме, но своим наличием отвлекали от философствования.

В тишине вся группа прошла еще несколько минут и, наконец, за очередным поворотом вышли к неприметному серому зданию, в котором на первом этаже блекло напоминало о своем наличии старое кафе. Почти выцветшие краски на шторах больших окон вписывались в общую гамму Тихих Холмов, как градация серого с некогда благородным алым.

Сибил и Крис все же придирчиво проверили кафе на присутствие нежеланных гостей и с оружием наготове обошли все помещения от главного зала до кладовой и черного хода.

Как по заказу, кафе было пустынно.

Однако, даже Ларри отсутствовал. Роуз даже озвучила свои тревоги на его счет. На что Сибил напомнила, что парень сам выбрал «режим одиночной игры» и сейчас вполне мог засесть где-то в другом убежище.

Наконец, все беглые хозяйственные дела после минувшей Тьмы были завершены, а питьевая вода вновь дозированно роздана участникам. После молчаливого переглядывания супругов, Роуз с дочкой отошла подальше от общей компании, где за дальними столиками заняла Шерил рисунками и нехитрыми вопросами. Крис же получил возможность поговорить с Шоном откровенно и без утайки.

По крайней мере, мужчина перестал следить за выражениями.

–   Шон, я не знаю, откуда у тебя столько сведений, но давай откровенно. Какое ты имеешь отношение к этому месту? И почему мы должны верить тебе на слово и ждать, пока ты сам сделаешь что-нибудь с людьми Ордена?

На такой ряд вопросов Сибил встрепенулась и удивленно покосилась на писателя.

–   Где гарантия, что ты сам не стремишься подольше задержать нас в Тихих Холмах? – упорствовал Крис. – Ведь ты… не человек. Как и все существа этого места.

С каждым словом на выразительной мордашке пацана растекалось изумление, а потом он тихо рассмеялся.

–   Классные вопросы! – пацан вновь хихикнул. – Ладно, я не обижаюсь на твое недоверие и все такое. Но откуда у меня столько сведений, я расскажу тебе не здесь, потому как в этом месте дохера ненужных ушей, а недавно еще непонятные… особи заявились. Какое я имею к этому месту отношение? И прямое, и никакое. Я сделал здесь себе территорию. Скоро я смогу вас пригласить, так сказать, в гости. Я как раз стабилизировал среду, чтобы вы смогли в ней выжить.

Из-за усталости и странного веселья Шона определенно пробило на поговорить, и теперь он, ковыряясь в рюкзаке в поисках бутылки с пищей, весело вываливал ответы, не сильно стараясь подбирать слова.

–   Верить вы мне вообще не должны. Я ж не проповедник и не миссионер, чтобы мне на слово верить. А ждать, пока я закончу свои разборки, вам придется в любом случае, потому как самостоятельно вы это место не покинете ни при каких раскладах: вы не маги, чтобы самостоятельно сместить пространственный план или покинуть его, вы не демоны, чтобы вольготно перемещаться между Инферно и планетой, и вы не имеете на руках артефакт, с помощью которого это может делать человек. А еще вы физически не сможете этот артефакт добыть у культистов, потому как Братьев там порядка нескольких десятков, а у Сибил не так много патронов, чтобы их всех перестрелять. Ну а что на тему вас задержать… – улыбка угасла на бледном лице. – Крис, ваше присутствие доставляет мне сложностей, потому как если бы не вы, то я бы сейчас спокойно дрых в своей новенькой Цитадели на удобной кровати, а не занимался бы всем этим.

Но по лицу Кристофера все равно было понятно, как ему не нравится рассчитывать на сомнительного пацана нечеловеческой внешности, который, к тому, же навязался как случайный знакомый. В изрядной доле сюжетов триллеров так обхаживали жертв перед тем, как законсервировать их для долгого употребления в пищу. А все разговоры о трудностях и возне, опять же, простые слова. В то время как пацан не валился с ног от усталости.

–   То есть, ты хочешь сказать, что попади мы сюда по случайности без тебя, то мы бы остались тут навечно пока не погибли бы от рук тварей? – уточнил мужчина. – Не важно, инфернальных или человеческих.

–   Нет, вы бы померли через трое суток от обезвоживания. – ворчливо буркнул пацан, прикладываясь к бутылке с золотистой смесью.

–   Не считается, – отрезал Крис, не дав парня договорить. – Люди ордена тут живут годами.

–   Живут. – согласился пацан. – Вопрос, правда, на какие харчи, если тут лет двадцать прошло для них. Но вас, скорее, сожгли бы на костре в ближайший праздник чисто из-за мелкой.

Кристофер все же оставался скептично настроен.

–   Хочешь сказать, что шансов у нас не было никаких?..

–   Шансы есть всегда. – парень укоризненно покосился на мужика.

–   …Ведь даже Роуз призналась мне, что видела этого… демона, – сказал Крис, понизив голос. – Не Наказующего. А другого. Похожего на Шерил. Возможно, он хотел помочь.

Шон хмыкнул.

–   А, да, контрактник Алессы. Есть такой. – улыбка вновь скользнула по бледным губам мальчишки. – Но с ним есть пара… нюансов. Во-первых, не он вам хочет помочь, а он вас сюда притащил, чтобы вы помогли ему. Он не справился. Ему нужна помощь. Так что вопрос с культистами остается открытым, а если бы не я, у Сибил патронов почти б не осталось: топор и бита мои. Но, допустим, вы бы справились с Братьями и провели б демоненка в Церковь, чтобы он смог разобраться с Кристабеллой. Получится у него или нет — тут я не могу сказать. При последней нашей встрече выглядел он совсем паршиво. А во-вторых… закрыв Контракт, он бы просто… ушел. Все. Закрыл Контракт и свободен.

–   То есть демону нужно просто убить Кристабеллу? – уточнил Кристофер. – По контракту? И он не может этого сделать, пока та находится под защитой здания Церкви?

В голове мужчины начала, наконец, выстраиваться логическая цепочка, как простой квест.

–   «Да» на все вопросы.

–   Так разве она никогда не выходит за порог Церкви? – изумился Крис, сочтя, что так задача становится проще.

Шон поморщился.

–   Как сказал эта мелочь, ее вера слишком сильна, и он не мог до нее добраться даже снаружи, если она покидает убежище не во время Тьмы. Да и ходит она не одна, а в сопровождении Братьев, которые истинные фанатики своей веры.

Выражение лица мужчины помрачнело от скепсиса.

–   А разве демону принципиально важно самому убить ту зачинщицу сожжения? Или за него может справиться любой кирпич с высокого этажа?… – подумав, мужчина смущенно добавил, глядя в лицо полицейской. – Простите.

–   Крис, проблема в том, что даже не он должен прибить эту суку. Он должен дать возможность Алессе лично совершить месть. А если Кристабелла сдохнет от кирпича, то этот «кирпич» потом поимеет проблем от мстительной, злопамятной и сумасшедшей на всю башку малолетней недодемонятины, винящей в своих бедах всех вокруг. Не все так просто.

Писатель потер переносицу. Его следующий вопрос прозвучал риторически.

–   И почему всегда столько мелких условий…

–   Ну, это как в анекдоте про нюанс. – хмыкнул мальчишка. – Ну или как любят говорить в вашем мире, дьявол в деталях, Крис.

Первую половину высказывания мужчина ожидаемо не понял, но на вторую скупо кивнул.

–   Что ж… – не сдаваясь, продолжил он перебирать варианты, как вдруг его осенило. – А что, если договориться напрямую с Алессой?

–   Попробуй. – пацан фыркнул. – Но учти, что она — сумасшедший семилетний ребенок с очень альтернативным взглядом на понимание заботы и прочего, проведший почти два десятка лет в боли и ненависти ко всем вокруг во Тьме.

–   Попробую, если у тебя не выйдет, – мрачно, но смело сказал мужчина. – Однако, в теории это возможно?

–   В теории — вполне, но советую идти Роуз. – хмыкнул парень. – Мать у Алессы была, а отца — нет, и она его ненавидит априори за то, что его не было. Так что, лучше не рискуй, а то Роуз и Шерил сильно… расстроятся.

Крис вынужденно с неохотой кивнул. Понимал, что бороться с психологией сумасшедших бесполезно. И если вопрос старых привязанностей мог решить исход ситуации в их пользу, то… здравомыслием иногда проще пожертвовать.

–   Может, ты даже знаешь… куда идти? Если так уверенно утверждаешь.

Шон поднял взгляд на Кристофера, отвлекшись от сосредоточенного заматывания горлышка бутылки шнурком, сощурился, хмыкнул.

–   А чё тут знать? Подумал бы и сам понял, что эта коза окопалась в своей палате в больничке. Это где-то глубоко под землей в разветвленных катакомбах. Их происхождение, кстати, для меня загадка, потому как обычно тяжелых кладут наверху, но не в подвалах. Лифт в подземные уровни есть, шахта — глубокая. Но там полно всякого говна, и Тьма оттуда никогда не уходит. Эта часть больницы в ней всегда.

–   Это не так очевидно, как… – начал было Крис, но то ли фантазия, то ли яркий внутренний взор прервал писателя на полуслове.

Он представил глубокие подземные этажи больницы, постоянно погруженные во Тьму. Представил бурые от ржавчины стены. Пустынные коридоры без света, которые наводят ужас даже на самых крепких духом людей. Больницы всегда ассоциируются у всех с болью и страхом. А тут… кошмар внутри кошмара. Мрак внутри сосредоточения боли и страданий. Концентрированный ужас, в недрах которого одиноко бдит многолетнее…

–   Эй!

Голос Сибил заставил Кристофера очнуться от мыслей и мотнуть головой. Женщина с тревогой косилась на него, будто на больного, который на ее глазах очередной раз словил красочный приход.

–   Кажется, это место начинает действовать на нервы, – буркнул Крис виновато.

–   Определенно, – мрачно подтвердила полицейская, сложив руки на груди, но взгляд с него все равно не сводила.

–   Даже до меня добралось. – безобразно наябедничал Шон, сумрачно глядя то на мужчину, то на полицейскую. – Давит на старые травмы, паскуда. И так меленько, незаметненько, пока не сдирает все тромбы.

–   Не знаю, как вы это выносите уже вторые сутки, но мне это уже начинает надоедать, – признался Крис.

–   Третьи. – поправил Шон. – Если внутренние часы не врут.

–   Тем более…

–   Ну, я занят работой, так что для рефлексий не так много времени остается. – признался пацан. – Да и нервы есть с кем полечить. Хаззар вообще способствует умиротворению и спокойствию, когда рядом. А так да… город уже начинает унывать.

–   Кстати о… Хаззаре, – сказала Сибил, чуть запнувшись на имени. – Я считала, что он не может выходить в Пепельный план. Отчего ретируется, когда Тьма уходит.

–   Всегда мог. – отмахнулся Шон. – Даже в обычный мир может.

–   Тогда почему он этого не делает?! – изумилась она.

–   Надобности не было, да и программа была заложена с конкретными условиями.

–   А убийство Кристабеллы? – спросил мужчина. – Алесса не могла положиться на его помощь?

–   Нет. Они никак не связаны и влияния на Наказующего у нее нет.

–   Но может, он хотя бы может зайти в их Церковь? – вновь включился в подбор версий писатель.

–   Теперь может. Раньше — нет.

–   Как все… удобно неудобно, – проворчала Сибил.

Но Крис ухватился за другое.

–   Погоди. Ты сказал, что он может выходить в обычный мир, верно? А вывести нас?

Шон хмыкнул.

–   Вывести вас и я уже могу окольными путями через свой Домен. Но это никак не решит вашу проблему с видениями дочери, с зовом демона, ее приходами и лунатизмом. Пока не будет закрыт Контракт, Шерил остается его частью как порождение Алессы и демона.

–   А ей обязательно находиться Здесь в момент закрытия контракта? – дотошно спросил Кристофер.

Шон пожал плечами.

–   Нет, конечно. Но раньше я б вас не вывел так просто. Я только в этот период закончил стабилизировать среду Домена.

–   Так может… – мужчина покосился на полицейскую, ища поддержки. – Нам выйти сейчас?

–   Можете. И вас вернет демоненок обратно на первых же метрах. – Шон хмыкнул. – Знаешь, Крис, сесть на трон проще, чем на нем удержаться. Так и у вас. Выбраться проще, чем обратно не влететь.

–   Так не нужно выходить внутри территории Тихих холмов, – упорствовал писатель. – Ведь за пределами города мы не попадали в эти два отражения.

Пацан вздохнул.

–   Крис, ты летать умеешь?

–   Эм… – растерялся он. – К чему вопрос?

–   Город в сером плане отделен ущельями глубиной с километр и шириной в половину. – проворчал парень. – Вон, Роуз сама видела. Тут или перелетать ущелья, которые сохраняются и во Тьме, или выходить в городе.

–   Так ты сам заикнулся про окольные пути своего Домена! – всплеснул рукой Крис, и даже Роуз в дальнем конце зала вздернула голову на его голос.

–   Я могу вывести вас за черту города. Но, Крис… Демон отнес ребенка в приют. Лично. Сам догадаешься, что ему вас поймать где угодно на планете — вообще не проблема? А еще, Сайлент Хилл — не единственное место, куда дотягивается божество Ордена. И не единственное место с такими… проблемами. Шеппердс Глен платит кровавую дань уже полтора столетия.

Мужчина резко отвел глаза и тихо шепнул себе под нос:

–   Дерьмо…

Варианты у него пока кончились.

Шон развел руками.

–   Крис, расклад пока такой: из Сайлент Хилл вы сможете выйти, когда будет закрыт Контракт, и вы выпадете из внимания демонов. Тогда вы будете от них свободны. Но! Из-под внимания Ордена вы не выберетесь.

–   А Ордену то мы зачем? – недовольство окрашивало каждое его слово.

–   Да хер их знает. – искренне ответил пацан. – Всегда удивляло, какими путями мысли в религиозных мозгах гуляют.

–   Или это всегда будет связано с Шерил? – дергано махнул он рукой. – Почему вообще она? Почему Алесса?

Парень ответил не сразу. Какое-то время он молчал, покачивая в руках бутылку, а потом начал говорить:

–   Вопрос в том, кто отец Алессы. Мне это неизвестно, но именно из-за него девочку приговорили к сожжению, называя ведьмой. С детства травили в школе этой кличкой. Ведьма. – пацан поморщился. – И да, у Алессы проявления магии случались. Потому она и смогла достучаться до демона и провести призыв. По той же причине Шерил всегда будет на прицеле у Ордена: они знают, что она такое. Воплощенная демоном душа ведьмы, призвавшей Тьму. Это не считая странных слушков про их Бога, вернее, Богиню. Или Бога? Хер их знает, но там вроде как Бафомету поклоняются, а это уже не шутки. Не могу гарантировать точность информации, но есть вероятность, что в будущем, когда твоя дочь подрастет, ее могут попробовать использовать для воплощения своего бога на земле. Истории про сына Дьявола и прочее, полагаю, тебе знакомы.

Крис кивал, слушал, задумался почти на минуту после сказанного, как детектив, получивший новую кипу фактов.

–   Что-то не сходится, – наконец, изрек он, а Сибил удивленно вскинула брови. В ее понимании сходилось все. Фанатики маньяки просто нашли крайнюю жертву немного отличающегося от всех ребенка.

–   Ну давай, акула пера, жги, – хмыкнула Сибил.

Крис пропустил колкость мимо ушей и сказал:

–   Либо люди ордена не последовательны в своих запросах, либо у тех, кто останется после Кристабеллы свой взгляд на веру.  Или у этой фанатички в церкви свои личные страхи. Потому что, зачем пытаться сперва сжигать ребенка, а потом менять мнение и использовать человеческий сосуд для воплощения божеств. Вы не находите здесь противоречий? И я не говорю пока про отцовство. Если я верно понял нравственность местного общества, то ребенок мог быть даже плодом порочной связи, чтобы получить клеймо урода.

Шон устало прикрыл глаза, тяжко вздохнул.

–   Всё ты верно говоришь, Крис, только ты смешиваешь Алессу и Шерил. С Алессой все понятно — это ведьма, дитя греха, которую надо было сжечь во имя веры и всеобщего блага. Тогда как Шерил — это совсем другое. Дитя, рожденное без рождения, не имеющее ни отца, ни матери в прямом смысле, но являющееся порождением демона и ведьмы. Хотя, на счет демонов я не совсем их понимаю, потому как Валтиэль, ныне кукующий у меня в Цитадели в комфортном коконе, был у них ангелом. А по факту — демонятина демонятиной, притом страхоёбище такое, что пипец. Весь перешитый и в гандоне из человеческой кожи. А Красная Пирамида был воплощением всех страхов, ода Наказанию за грехи и вообще Злом одновременно. И да, в Ордене есть свои расколы и подсекты. И для Кристабеллы что Шерил, что Алесса — одно зло, которое надо сжечь. Тогда как главы Ордена имеют свои мысли на сей счет.

Сделав короткую паузу и глядя в полное непередаваемых эмоций лицо мужчины, пацан припечатал:

–   Крис, пойми, для них Шерил — уникальна! А что с ней сделают — это зависит от заеба в конкретной голове.

–   Они больные… – устало подытожил Крис.

–   Согласен. Но они — опасные больные при огромных деньгах, связях и власти. Ордену полтыщи как минимум.

–   И что нам теперь с семьей переезжать в другую страну, где нас не достанет Орден?

–   Они приехали из Европы во времена завоевания Америки, так что… – Шон развел руками.

–   Сменить имена… переезжать… постоянно? — заговорил Крис больше сам с собой. — Я, конечно, могу это устроить, но…

Шон хмыкнул, с неподдельным интересом и уважением глядя на этого мужчину, уже мысленно готового перечеркнуть всю свою жизнь ради дочки.

–   Найдут. «Рано или поздно», —со вздохом произнес парень. – Но…

Крис вздернул бровь и тут же переключил все внимание с переезда на парня.

–   Но?

–   Но я могу помочь с безопасным местом, куда они гарантированно не доберутся. – в мягком голосе отчетливо прозвучало коварство.

Сибил и Роуз переглянулись. Малышка Шерил в разговор взрослых не вслушивалась, полностью поглощенная новым альбомом и новыми карандашами. Ребенок усердно рисовал свои рисунки, не замечая, как даже осознанные картинки начали приобретать очень специфический налет в своем содержании.

Кристофер подозрительно нахмурился.

–   Что-то из разряда мест под твоей, еще более опасной чем Тьма, опекой?

Парень заливисто рассмеялся, весело, искренне и с полным удовольствием в глаза.

–   Точно!

–   Зачем это тебе? – мимолетно спросил отец семейства.

–   Незачем. – Шон пожал плечами. – Потому что я могу позволить себе такой альтруизм, который погреет мою совесть и чувство внутренней справедливости. Ну и мне просто понравилась Шерил. Славный ребенок. Бесстрашный. А еще я пообещал демоненку, что он найдет друга в ее лице, если будет себя хорошо вести. Или не только друга, но и кого-то более близкого. Хотя б сестричку. Ну и Роуз меня покорила своим бесстрашием на грани отбитости, когда она носилась по городу в поисках дочки. Много факторов.

–   Но что мы будем тебе за это должны? – озвучил мужчина очевидный вопрос.

–   Да, в общем-то, ничего особого. – пацан пожал плечами. – Будете жить на моей территории, возможно, будете помогать разбираться с Орденом, а, может, и не будете. – парень вздохнул. – Технически, мне ничего от вас не надо, кроме хорошего отношения и… дружбы, что ли? Как мне говорили, я падок на быструю благодарность и на хорошее отношение. Мне не нужны рабы — это не выгодно, накладно и геморройно. Мне не нужна власть над вами. Я и так получу её в достаточном количестве над своими созданиями и своим народом. Деньги… У меня в загашниках достаточно. Так что «должны» — некорректный вопрос. Я не делаю это для вас в долг. Я делаю это для себя. Потому что мне это доставляет сиюминутное удовольствие. И, полагаю, в дальнейшем, вы еще не раз порадуете меня.

Кристофер вдумчиво слушал предложения с видом человека, который привык вчитываться в мелкий текст под любыми контрактами. На слова он доверять не привык. Но за неимением физического документа сгодился и такой ответ. Мужчина мелочно порадовался, что никаких слов про контракты, каплю крови и печати речи не зашло.

–   Я думаю, мы вернемся еще к этой теме потом, – уклончиво ответил он парню. – Когда ты выполнишь первую часть своего… обещанного плана. И поможешь закрыть контракт демона. Хоть я и понимаю, что это не твое дело, а ты, вероятно, взялся за эту работу из личных потребностей, так как этот бестиарий под боком тебе не нужен. Но потом, в более спокойной обстановке под светом нашего привычного солнца, я думаю, мы продолжим беседу о твоем Домене. И о том, насколько там вообще можно спокойно… жить.

Шон слушал его с живым интересом и улыбался, словно только что получил новое подтверждение своим выводам. В ярких золотых глазах плескало веселье и ирония вкупе с азартом, которые даже подвинули тяжелый пресс усталости.

–   Знаешь, Крис, а ты меня снова порадовал! Вот серьезно! – пацан хохотнул. – Твой ум и осторожность — правильные. Согласись ты сразу, и я бы… чутка расстроился от твоей беспечности. Но… я понимаю твои резоны и твою осторожность, а потому… согласен. Когда закончим с Алессой и ее Контрактом, тогда и поговорим.

Парень вновь расковырял бутылку и щедро отхлебнул из нее.

–   Кстати. Как насчет пожрать?

На резкую смену темы мужчина встрепенулся и озадаченно посмотрел по сторонам на горстку припасов, которую они все дружно вновь вытащили на стол при пересчете.

–   Но у меня лишь один купленный по дороге сэндвич, – смущенно признался он, смиряясь, что скорее всего его придется пожертвовать дамам.

Шон усмехнулся.

–   Да я и не рассчитывал на твою булку. – пацан соскочил со своего насеста, отставил бутылку. – Пошли поможешь. У меня в кофрах байка есть консервы и немного крупы с макаронами. Я ж чем-то кормил наших дам эти трое суток. Сейчас сделаем макароны или кашу с тушенкой и нормально поедим. Ты как раз воды удачно привез.

Крис что-то неразборчиво высказал, а потом опомнился и с готовностью кивнул, отправившись следом помогать.

То, что в кафе затерялся байк Шона, мужчина знал — видел машину, темной тенью приставленную к дальней стене, но факт наличия у этого байка некогда полных кофров с припасами как-то пролетел у него мимо внимания. Как Кристофер не подумал и о том, что главной «кухаркой» в их компании был сам юноша, а не леди, которые попали сюда случайно. У мужчины отложилось в памяти, что Шон ехал сюда целенаправленно, но вот то, что он подготовился здесь жить несколько дней казалось неочевидным. Хотя и Роуз направлялась в Тихие Холмы целенаправленно. Часть припасов могла бы принадлежать и ей. Но… Крис, к своему стыду, вспомнил, что сам, лично, заблокировал карту жены в надежде, что безденежье её остановит.

Как выяснилось, ничего её не остановило.

А в итоге теперь их порядочной семье придется объедать пацана. Который оказался, им на радость, достаточно смышленым, чтобы запастись продуктами.

Криса в глубине души жгло чувство стыда, но своей помощью и защитой он надеялся компенсировать свои поспешные действия с картой. И прийти к соглашению со своей совестью.

 

 

Шон

 

Разговор с Крисом оставил странное ощущение. Возможно, при других обстоятельствах и при другом настрое я мог бы обидеться или как-то расстроиться из-за подобной недоверчивости и скептицизма мужчины, но… нет. Его слова, его недоверие и осторожность были более чем оправданы, и я бы расстроился, будь иначе. Это женщины со мной уже третьи сутки и научились мне доверять, начали на меня рассчитывать и верят мне на слово, потому как я их ни разу не подводил, тогда как Кристофер меня… не знал. И увидел довольно странное существо в моем лице.

Вскрыв кофр, я достал пару банок тушенки и банку овощного салата без этикеток. Эта консервация моего производства и взял я ее с собой чисто из желания вкусно как-то раз пожрать. Вот, пришло ее время.

–   Шерри, солнышко! – довольно громко позвал я.

Девочка отвлеклась от рисования и подняла голову.

–   Макароны или каша?

Я показал в одной руке синюю пачку «перьев», а в другой – упаковку гречневой крупы. Её мелкая уже пробовала и, вроде, непривычная крупа ей приглянулась.

–   Каша! – радостно заявила мелочь, счастливо улыбаясь.

Ну да, ну да, макаронами полон любой магаз, а гречку в Штатах не продают, не считая нормальной крупой для людей, и поесть ее мелочь может только здесь. Кашка из Ада, блин… да еще и приготовленная почти демоном.

–   Лады, будет сейчас гречка с тушенкой и овощами. – сказал я мелкой, отчего девочка радостно пискнула, но негромко: этот город быстро приучает к тишине и отучает от оглушительных визгов и воплей, характерных для непуганных и невменяемых детей.

Зато Кристофер кашей заинтересовался, как и иностранной надписью на ней, но языка он не знал, так что прочитать надпись не смог.

–   Что это? – тихо спросил он.

–   Гречка. – я положил пачку крупы ему на руки поверх банок тушенки и достал из кофра кухонный инвентарь. В этот раз – без горелки. – Каша вкусная, но у вас не распространена. Покупал в другой стране с доставкой. Нравится она мне.

Мужчина искренне удивился. Наверное, даже больше, чем от моего вида. Но пока своё удивление оставил при себе. Зато он пристально следил, как я раскладываю казанок, зажигаю силовое кольцо, прямо пальцем, по воздуху. Я ж демон, мне можно. И, что самое милое, мужик сие проявление инфернальной магии воспринял как должное. Вот каша с упаковкой на другом языке его удивила, а магия – норм. Видать, раз принял, что я демонятина, то и всё, что с этим связано, уже в порядке нормы.

Классная семейка!

Пока наливал воду, быстро протрясывал крупу и хоть как-то ее промывал, обдумывал будущие действия. В церковь я и правда пойду с началом Тьмы, чтобы успеть на волне беглецов от накатывающего кошмара войти в Церковь: как показала практика, чесаться они не будут и двери перед носом не захлопнут. То ли в себя верят, то ли страх за эти годы в край потеряли, то ли уверены, что ни одно порождение Тьмы порог не переступит. С этим их придутся разочаровать: внутрь войти я могу без проблем. А вот что будет дальше – это уже вопрос открытый и зависеть будет от действий Кристабеллы и её охраны. Тут планировать бессмысленно.

Хуже другое: я не могу достучаться до демоненка. Я его ощущаю вполне отчетливо, но на связь не выходит. Но мож с накатом Тьмы оживится?

Не знаю.

Засыпав крупу, я прикрыл крышку и поддал жару, чтобы вода быстрее закипела. Жрать хочется не иллюзорно. Притом, не питаться, а именно что жрать: питательная масса из бутылки уже давно закончилась и усвоилась.

Мысли вновь свернули на анализ ситуации и на канонные дано. Известно на самом деле немного, а информация странная. Игра в информационном плане вообще бесполезна и никаких толковых сведений не дает. Она не объясняет ни сути города, ни того, почему здесь все это произошло, больше качая ситуацию на аналогию со снами и личным психозом участников. Типа, Планы – это как отражение сна Алессы. По большому счету, херня, потому как влияние на жертв вполне настоящее, а реальность снов, обычно, сугубо индивидуальная, а не массовая. Но да это останется на совести разрабов.

Версия киношная более структурирована, она опирается на длительный отрезок времени и, в общем-то, довольно легко сочетается с игровыми историями. Хотя тут «истинные фанаты» меня б с говном и пеной у рта сожрали, доказывая, что я ничего не понимаю в сложной и богатой истории города. А часть игр вообще отстой, неканон и так далее. Но… все они, включая фильмы, легко укладываются в единое целое с серией мелких допущений.

И картинка рисуется откровенно говёная.

Преисподняя в этом мире властвует давно. Сколько столетий? Информации нет, но как минимум полтыщи лет назад был создан Красная Пирамида. А это, на секундочку, практически сразу же после официального открытия Америки Колумбом. Раз Орден смог это все организовать, значит, он уже в пятнадцатом веке был развитой и сильной религиозной структурой с огромным баблом, потому как для проведения подобного ритуала они должны были набрать грешников, притом, уникальных и настолько конченных, чтобы они полностью и всеобъемлюще характеризовали конкретный грех. Этих грешников надо было свезти в одно место на берег, откуда их потом погрузили в корабли и отправили в многомесячное плавание к берегам нового континента. Это – дорого. Притом, в сопровождении военных кораблей и довольно серьезной охраны. А это – еще дороже. Ритуалист приехал с ними со всем нужным барахлом. Где они этого сумрачного гения откопали – вопрос открытый и к нему я вернусь позже. Но… они приплыли, выгрузились, захватили территорию и провели нужный ритуал. Потом – построили на его месте свой город. Построить город – тоже не дешевое развлечение. Особенно, на новом континенте и так, чтобы этот город за поколение не загнулся. А он – выжил, как показывает нынешний пейзаж.

Если судить по существованию Винсента, любого из них, и по бесперебойным поставкам в Сайлент Хилл, Орден процветает до сих пор, притом, ничуть не потеряв во власти и силе, потому как всего четыре семьи из этой милой организации полторы сотни лет как откололись и основали второй город, пока еще здравствующий. Более того, они остались тайной. А вот их Бог или богиня, хер их поймешь, обрел вполне реальную силу, чему подтверждение – Шеппердс Глен и творящееся в нем. Кстати, совсем скоро и там придет локальный прорыв на волне недовольства не получившего кровавую мзду божества.

Вода начала закипать, и я сбавил нагрев.

Когда я собирал по сети информацию о эгрегоре, я находил разное. Особенно была богата предположениями фанатская Вики и позднейшие попытки разрабов натянуть сову на глобус. Сова треснула по швам, но на фасад глобуса тушка налезла, тогда как остальное осталось сокрыто растопыренными крыльями и развесистыми потрохами бедной птички. Но да, перья налипли равномерно и сова таки распределилась по глобусу.

Ладно, хохмы-хохмами, но проблема вполне реальная.

Город этот был отстроен с учетом орденских традиций и их милых праздников с огоньком. Скорее всего, город был однажды полностью перестроен на современный лад из деревянного поселка в каменный, но произошло это на границе индустриального бума, потому как архитектура довольно характерная. При этом, во время перестройки были внесены все нужные для их милых традиций коррективы вроде дома-в-доме. Полагаю, произошло это минимум сотни две тому, до отделения основателей Шепперд Глен и, скорее всего, до их рождения. Как раз две сотни, примерно 1800-е года, не позже, возможно – раньше. Где-то в середине 1700-х. Но… традиции, они остаться должны были неизменным, потому как… слишком мало времени было для их устойчивого формирования. С ними должны были приехать. Учитывая упоминание, что одна из основательниц Ордена, Дженнифер Кэрролл, была сожжена католиками как ведьма в… 1692 году. Время начала конца Инквизиции как таковой, потому как в пределах ста лет этот институт был полностью упразднен во всех странах, хотя терять власть и влияние начал примерно на переломе XVII и XVIII веков. А тут такое грандиозное сожжение. Ну да ладно, могло быть. Допустим, исключительный случай при столкновении с реальной угрозой. Могу понять. Время тогда было смутным и кровавым. Волнует меня другое. Почему основательница Ордена? Это же почти через две сотни лет после того ритуала и почти сотыга от прибытия колонистов, а спалили дамочку в самом соку.

Размеренно мешая кашу, я вновь вернулся к тому, что мне пиздела Вики про прибытие поселенцев в 1600-х годах на эту территорию. Допустим, в реальной географии и правда примерно в эти года появилось первое европейское поселение в этом регионе, и это был не Сайлент Хилл. Это был другой город. Но Сайлент Хилл основал Орден. Как там вещала Анна? Предки умели блюсти чистоту. Приехали те, кто уже основательно поднаторел в сжигании ведьм. Но, возможно, это были чистые католики, но я не верю, что так быстро может измениться эта религия на новом месте. Да, есть прецедент протестанства, но их отличия от религии-прародителя куда меньшие, чем у веры Ордена. Но тогда почему через примерно девяносто лет сожгли эту даму и она – одна из основателей?

Ладно, хер бы с ними.

Допустим, я поверю Вики, и Орден появился в те года. Допустим. Набрал силу и мощь, окопался в этом месте, мутировав из католической ветки, как-то странно извратив ее догматы. Не верю, но допустим. Правду уже не узнать без погружения в прошлое. Но есть наличие приветов из Преисподнии явно христианского разлива. Как метка Метатрона или же печать Самаэля, которое тут суть один из главных символов. А так же непонятный Нимб Солнца – символ и эмблема Ордена, собранная из бессистемного конгломерата рун, надписей и неопознанных глифов, у которых нет ни расшифровки, ни точного значения, а только одни предположения и теории из серии «по видимому» и «предположительно». Но Нимб напрямую связан с артефактом. Возможно, на нем и нарисован. Что за символ – хер знает. Система глифового письма имеет привычку опираться на местные графические школы, а то, как оно работает, надо проверять диагностами и сверением блоков. Это я сделаю, когда впервые увижу этот символ своими глазами.

Вопрос в Красной Пирамиде и его создании. Но, возможно, я всё излишне драматизирую, и реально Орден не стоит особого внимания, а появление Наказующего и артефакта – это воздействие задним числом для стабилизации реальности. Притом, мое же будущее воздействие по собственному почину, а всё местное не стоит даже того времени, которое я потратил, пытаясь в этом говне разобраться и найти скрытый смысл и какой-то могущественный Орден.

Нахер, короче, всю эту мудотню. Только мозги себе ломаю. Посмотрим в будущем, что тут за Орден. То ли реально могущественная организация, то ли частный приступ личного маразма, и Орден – это гордое название секты, возрожденной на бабки другого Винсента, не того милого пацана из фильма, а игрового хмыря.

Но дом-в-доме не вписывается. Эта постройка старая. Как и упоминания о предках, картины и прочее. Включая десятилетнюю охоту на самого Кристофера и Шерил в киношке. А еще есть Артефакт. А еще есть знания, как призывать, подчинять и контролировать демонов. А еще есть… да много чего там есть!

Херня какая-то… То ли у меня лыжи не едут, то ли с асфальтом что-то не так, то ли лето на дворе не снежное. То ли вообще широта экваториальная.

Ладно. Просплюсь, и тогда смогу нормально соображать, а то пока что-то не особо в голове этот паззл складывается. Ну или Криса напрягу, а то чё это он ничем не прогружен?

Кстати о нем.

–   Кристофер.

–   Да? – мужчина моргнул, выплывая из своих мыслей и перевел взгляд на меня.

–   Ты говорил, что писатель. А что ты пишешь?

–   Истории для газет и журналов. – коротко ответил он. – Веду небольшие расследования событий прошлого и пишу на них документальные статьи. Это – основной заработок. Помимо него пишу детективы. Мистические. – мужчина чуть смущенно улыбнулся.

О как. Мистические детективы. Как раз самое то!

–   А, знаешь, Крис. Когда разберемся с этим говном, мы поговорим с тобой о… творчестве. – в голове начала стремительно оформляться забавная затея. – Но сперва Алесса и Кристабелла, а потом – грязное бельишко основателей города и Ордена.

Чет мне кажется, Кристофер с удовольствием займется новым расследованием, тем более, он в нем будет очень кровно заинтересован. И сам занят будет, и мне одному ломать голову не придется.

Каша тем временем начала характерно разбухать и раскрываться, и я вернулся к готовке, выкинув из головы лишние и бесполезные мысли. Вскрыл жестяные банки когтями, вытряхнул тушенку и овощи в кашу, подсолил, перемешал и снова накрыл крышкой. Размеренная работа помогла вернуть спокойствие и трезвость в голову, а давящая усталость чуть отступила. Поедим, приведу себя еще немного в порядок, а там и до Тьмы недалеко. Времени немного – часик максимум. Как раз доготовится еда, мы поедим и чуть усвоится жратва перед новым забегом.

А вообще, мне нравится, как у нас проходит это время. Несмотря на все непонятки, есть какое-то единство, что ли. Как некий налет взаимопонимания и общности. Без дрязг, без лишних угроз и подозрительности. Мелкая с азартом рисует, а Роуз с умилением за этим наблюдает, что-то иногда спрашивая у дочки. Мелочь отвечает, улыбается и дальше шуршит карандашами по бумаге. Рядом с ней вальяжно развалился Пусечка и бдит. Сибил задумчивая, смотрит на меня, когда считает, что я этого не вижу. Аура раздроченная, вся в сомнениях, в раздрае и в глубоко личных мыслях. Я с ней еще поговорю, но чуть позже, когда закончится эта фаза войны за территорию. Крис вон тоже прогружен, глубоко в себе, но непроизвольно внюхивается в воздух. Каша начала пахнут совсем уж откровенно-садистски вкусно, и на запах сглатывают все, даже Шерил, которую я периодически подкармливаю печеньками.

Наверное, за такими впечатлениями и эмоциями я и хожу в подобные походы. Они меня бодрят, не дают забыть, каково это быть смертным. Как это – быть слабым и уязвимым человеком. Позволяют вновь и вновь возвращаться в проблемы простых жителей Мультиверсума и никогда не забывать, ради чего мы работаем в других мирах.

Я мелко улыбнулся, помешивая кашу и глядя в голодные глаза подопечных. Есть какой-то особый кайф в таких ситуациях, когда в тебя верят, когда тебе верят и доверяют несмотря ни на внешний вид, ни на странности поведения, ни на откровенные увиливания. Доверяют. Осознанно. Ждут возвращения и рады видеть при встрече.

–   Сибил, Роуз. – я убрал нагревающее кольцо, прикрыл крышкой казан. – Доставайте миски: каша готова.

Женщины переглянулись и живо подскочили: есть хотелось всем. Шерил довольно вспискнула, живо пакуя карандаши в коробку, складывая альбом и бережно упаковывая рисовальные принадлежности в свой рюкзак. Пуся переместился ближе ко входу: его гречка не привлекала, а вот мисочка с остатками питательной смеси – вполне. Крис на наш отлаженный движняк смотрел с живым интересом, снова делал какие-то свои выводы и… чуть заметно улыбался, наблюдая за своей семьей и новыми знакомыми. Посмотрим, что он заметил, на что обратил внимание и к каким выводам придет.

Интересно, чем сейчас занят Ларри? Надеюсь, мне не придется его искать по всем катакомбам и доставать из комфортного одиночного номера. А то как-то совсем не хорошо получится…

 

Ларри

 

Дверь в камере была хорошая. Толстая. Тяжелая. На ощупь, вроде бы, деревянная, но по крепости напоминала металл. Кого они в этой камере содержат, монстрятину?

Я безуспешно поскреб дверное полотно когтем, в который раз убеждаясь, что при всей остроте и крепости мои кривые когти в этой древесине просто завязнут намертво. А проскребать дырку я буду такими темпами лет пять. Ну или до прихода Сэнхаса. Представив себе эту живописную картину маслом и сыром по хлебу, я осознал, что видеть старого знакомца при таком раскладе как-то ну совсем не хочу – со стыда ж провалюсь на нижний план. Надо как-то выбираться самостоятельно.

Вот только как?

Побродив в темноте от стены до стены, со злости пнув ведро и от души проматерившись, я нашарил в куче ремней более-менее целый и крепкий с мыслью придушить им охранника, если заглянет проверить. Когда-то же он припереться все-таки должен, если у них не потускнела идея меня спалить.

Правда, как буду бороться с пламенем их веры, я пока не имел ни малейшего понятия. Особенно с учетом того, что родная стихия меня раз за разом подводит.

Интересно, во что эти милые люди верят на самом деле? Каким представляют себе своего бога? Ведь это вообще не христианство, как таковое. Сомневаюсь, что они вообще помнят имя того, кто пытался научить иудеев миру. Кстати говоря, только и исключительно иудеев, о чем спустя уже лет триста после его смерти все дружно и радостно забыли, стремясь под видом принесения народам света истинной веры оттяпать себе побольше ресурсов и территорий влияния. Христос перевернулся бы в гробу, узнай он, во что превратили его исходно вполне мирное и даже правильное в чем-то учение. Интересно, а куда после смерти отправилась его душа? Или бедолагу реально превратили в бога, и он теперь отдувается за все то говно, которое творят его именем?

Мысли от вынужденного безделья свернули куда-то не туда и ушли в закат, в смысле, в религиозную степь. А что еще прикажете делать, сидя в подвале под сектантской церковью?..

Мое знакомство с христианством случилось еще в детские годы той жизни, по яркой книжке с очень красивыми картинками и выжимками из Ветхого и Нового Заветов. Картинки я смотреть любила за насыщенные цвета и роскошно прорисованные ткани, текст интереса не вызвал никакого. Казался странной бессмыслицей. В самом деле, зачем из любви к какому-то Богу, которого никто никогда толком не видел, убивать брата, приносить в жертву сына, предавать, бросать на произвол судьбы «неправедных» и так далее и тому подобное? Неправильная книжка, решила я, и забила на нее. Став старше, встречала я и православных, и баптистов, и адвентистов, и свидетелей и даже протестантов из какой-то корейской секты… Католиков не видела живьем разве что, в наших краях не водились. Все горланили малопонятные песнопения и в один голос твердили о любви к Богу. А когда я, хлопая глазками, невинно спрашивала, почему этот Бог не отвечает на просьбы, никак не помогает и вообще ведет себя так, будто его нет, мне отвечали, что я недостаточно верую.

Н-да. У меня с родным супругом, который в те годы потихоньку, издалека присматривал за мной-малявкой, связи и то было больше! Не говоря о домовом, который почему-то обожал тырить ножницы. А уж всякой астральной шушеры…

Вот серьезно, привидения и мелкая демонятина там всегда были. Христианского Бога – не было. Ни разу. По крайней мере там, где жила я.

А вот виварий они придумали себе роскошный, что с одной стороны, что с другой. И на мой вкус стороны эти не отличались друг от друга почти ничем, кроме цвета и формы крыльев, у кого они там есть. За души грызутся так и вообще с одинаковым остервенением и одинаково применяют шантаж, только в разную сторону.

Я не удержался от усмешки, вспомнив, как однажды шугнула каких-то приставучих проповедников, из тех, которые дергают за рукав на улице со словами «А вы не хотите побеседовать о Боге?». Глаза у тех парней в вязаных «гандончиках» на головах были отчетливо неприятные и напоминали сверла. Прям как у здешних. Я тогда им молча сунула под нос реплику, сделанную по памяти с отцовского медальона: восьмиконечное «языческое колесо»… Проповеднички удалились так поспешно, что почти драпнули. А я с довольным видом ушла по своим делам.

Конечно, те ребята вряд ли приносили кого-то в жертву. Зато деньги с лохов выманивали на ура.

Дальше моя упоровшаяся мысль вильнула еще раз и решила, что нынешний свой облик католическое христианство получило, наложившись на кровавое мировоззрение почитателей Водана, Одина, Тора и им подобных богов. Тут-то и превратились честные пиратские набеги ради золота и славы в крестовые походы «во имя веры»… За все тем же золотом, да.

А еще один забавный нюанс состоит в том, что они поклоняются образу не воскресшего  божества, но орудию пытки и казни. Блеск! Их Бог еще и сам вечно агонизирует, при этом продолжая «любить» человечество… Я б на его месте так «любил» паству, что…

Потом вспомнился литературный классик и цитаты его замечательно выписанного высшего демона…

Тьфу. Совсем меня понесло. Пора с этим завязывать. А то неровен час еще и этот явится, и тогда ой. Ну нахер!

Время тащилось даже не по-черепашьи, оно ползло со скоростью сонного ленивца. Я успел задолбаться воспоминаниями, праздными, ни к чему не ведущими размышлениями, попытками вспомнить еще какие-нибудь «киношки про ад» из тех, в которых были плохие спецэффекты, зато атмосфера зашкаливала. Желудок начинал бурчать, но это казалось мелочью в сравнении с темнотой и бездействием. Я ненавижу бесплодно ждать. Я начинаю ехать крышей, если ожидание слишком затягивается. А оно затягивалось. И начинало раскачивать мое спокойствие и собранность. Если так пойдет и дальше, я начну психовать и однозначно сотворю еще какую-нибудь хрень. Я и так достаточно влип. К тому же жажда мучила все сильнее, уже и пуговица не спасала.

За дверью тем временем раздались шаги.

Я удобнее намотал удавку на кулак и подобрался.

Лязгнул навесной замок. Дверь открылась, обрисовав человеческий силуэт и освещенный прямоугольник коридора. Я стоял ровно напротив мужика, и рожа моя не предвещала ему ничего хорошего. Его секундного замешательства хватило, чтобы мои зрачки по-кошачьи сузились, адаптируя глаза к свету. А дальше… ему бы дверь захлопнуть и побежать за подмогой, двоих-троих в узкой комнатушке я бы не завалил. Но злоба взяла верх, а прошлая легкая победа, видимо, притупила осторожность. Громила рванул на меня, выхватив из рукава какой-то железный обрезок и намереваясь не то пырнуть, не то приложить повторно. Я отшагнул в тень двери, пропустил грузное тело вперед себя и тут же накинул удавку. Мужик захрипел, заскреб пальцами себе по горлу. Я рывком сломал ему кадык и равнодушно проследил за завалившимся телом. Убивать фанатиков мне не впервой.

Обшарил карманы. Полезного не нашел. Забрал железяку и быстро, пока этого типа не хватились, выскользнул в освещенный коридор. Такой же голый и бетонный, но с редкими лампочками на потолке.

Нет, это ж надо, каков цинизм, а. Город обесточен полностью. В нем по определению не может быть электричества. А здесь – чудо господне, не иначе! – похоже, собственный генератор работает. Угу. На одной канистре бензина годами. Или на молитвах Кристабеллы, чем не топливо.

То есть Орден обеспечивает из тут не только жратвой и водой, но ещё и бензином. Зашибись выживание!

Я сплюнул бесполезную уже пуговицу. Хлопнул себя по лбу, обозвал идиотом, метнулся обратно в камеру и подобрал с пола ключ. Запер дверь и сунул ключ в карман джинсов. Так мужика обнаружат не сразу. У меня будет время поплутать по коридорам и найти выход.