Перерождение Эффект Массы.

Первые сутки перелета прошли на удивление тихо и спокойно. Экипаж занят делом, бойцы присматриваются к кораблю и изучают тот ворох документации, которые им передали после старта, «Нормандия» идет очень короткими переходами оживленной трассы: четыре-шесть часов перелета, не больше. И таких перегонов в направлении Земли у нас было восемь, а на Новерию мы летели именно через пространство Альянса, чтобы сократить время. Маршрут, правда, был рискованный. Джокер даже спросил моего решения после того, как фрегат вошел в перегон, а я зашла в рубку по его просьбе.

–   Как летим? – выдал Джефф, убедившийся, что кроме меня и Найлуса никто не пришел.

В отсутствии любопытных чужих ушей и глаз, Джокер общался с нами как со своими друзьями, но субординацию соблюдал свято. Неформальность общения была мне на руку: Джефф свыкается с мыслью, что я не только его непосредственное начальство, но и друг, который не подставит, не бросит, на которого можно положиться и ДОВЕРИТЬСЯ, а с доверием у нашего пилота не все так хорошо. Потихоньку лед тронулся. Джокер меня и Найлуса еще проверяет, присматривается, прощупывает, совершая порой совершенно детские выходки, но мы все его загоны принимали терпеливо и с юмором. Гаррусу проще: он никогда не воспринимался как начальство, и после того знаменательного разговора и травмы, наше сокровище для ершистого пилота окончательно перешел в разряд «друг». И это – замечательно!

Еще замечательнее, что нам удалось найти общий язык с Себастьяном, которому Джокер бесконечно доверяет. Окончательно успокоил повара короткий разговор с Кахоку, находившимся в тот момент на борту турианского фрегата «Аррон», идущего полным ходом к масс-ретранслятору. Всего десять минут разговора по защищенному каналу связи, суть которого осталась между военным аналитиком и контр-адмиралом, и Себастьяна словно подменили: он успокоился, рассосалась настороженность и постоянное напряжение, ожидание подвоха и подставы. Словно где-то в душе ослабла натянутая струна и этот человек ПОВЕРИЛ в выпавший ему счастливый билет. И это изменение Джокер заметил, правда, по привычке съязвил, что возня с детьми подействовала на старого друга крайне положительно.

Сейчас Джефф лучился счастьем и полным довольством жизнью. Его даже не раздражала постоянная ноющая боль в ноге, на которой до сих пор красовался компрессионно-дистракционный аппарат.

–   Слушай, Джефф, я же не навигатор и не пилот. Откуда я знаю, как мы полетим?

–   Есть какие-то проблемы? – тихо спросил Найлус.

Джокер кивнул и пояснил:

–   Новерия – нейтральная территория, располагается точно за границами территории Альянса Систем.

–   Это я знаю. – кивнула я, садясь в кресло второго пилота.

На спинку моего кресла облокотился Найлус, скользя взглядом по приборной панели и голографическому интерфейсу.

–   Ожидаешь проблем на периферии? – спросил турианец, переведя взгляд на макушку Джокера.

–   Да. По слухам, последнее время оживились пираты на границе.

–   Пираты или Корсары? – вкрадчиво уточнил Найлус.

Джокер отмахнулся.

–   Разницы никакой.

Тихий скептический хмык четко дал понять, насколько Спектр с такой мыслью не согласен. Джефф это заметил: руки, скользящие по сенсорной панели, на мгновение замерли.

–   Я чего-то не знаю?

–   Не знаешь. – согласился Найлус. – Но я не думаю, что сейчас самое время узнавать подобные нелицеприятные подробности. – мягкий вибрирующий, явственно отдающий металлом голос прозвучал у Джокера прямо над ухом, отчего пилот вздрогнул. – Но если появится желание узнать об этом поподробнее – вечером, как сдашь вахту, приходи в каюту, расскажу.

Джефф передернул плечами.

–   Устрою допрос Гаррусу. – буркнул он.

Найлус хмыкнул.

–   Ну приходи. Устраивай.

–   Почему мне кажется, что я об этом пожалею?

–   Неведение – благо. – ответила я на его риторический вопрос. – Ты же это прекрасно знаешь, но это знание не помешает тебе пойти на поводу своего любопытства.

Джефф только открыл рот, чтобы возразить, но вопрос Найлуса вернул его к первоначальной теме разговора:

–   Так что там с маршрутами?

Передо мной развернулась голографическая карта галактики. Точь-в-точь такая, какая в каноне украшала БИЦ. Только поменьше. Поверх прорисовалась схема системы ретрансляторов и две разноцветные линии-маршрута.

–   Можно пролететь через системы Сорна и Тау, – на карте замигала зеленая линия, – он безопасен, займет десять суток. Но я предлагаю лететь через кластер Эксодус: чуть меньше восьми суток пути с риском нарваться на пиратов или Корсаров.

–   Джефф. – от моего голоса пилот непроизвольно поправил всегда идеально сидящую кепку. – Мы же летим на военном фрегате. На самом быстром корабле Альянса Систем. – похвала его птички подействовала волшебно: плечи распрямились, полыхнула гордость и искренняя любовь к кораблю вкупе с обеспокоенностью и здравой настороженностью. – Безопасность маршрута – это не то, что должно становиться критерием выбора. Для нас сейчас важнее всего скорость.

–   А если нападут?

–   Если нападут, у тебя будет прекрасная возможность показать себя как высококлассного боевого пилота, а нашему артиллеристу – свой талант стрельбы.

–   У нас нет артиллеристов… – как-то неуверенно указал на столь существенный недочет Джефф: орудия есть, а артиллеристов среди экипажа – нет.

–   У нас есть Гаррус. – ответил пилоту Найлус.

–   Так он… – Джефф запнулся.

–   Действительно служил на нашем патрульном флоте артиллеристом. – подтвердил Найлус.

–   Тогда – полетим через Терра Нову. – оживился пилот. – Иден Прайм сейчас перекрыт после того, как на планете кое-кто погулял. – хитрый косой взгляд на невозмутимого турианца. – Я так думаю, вас в любом случае пропустят, но это лишняя волокита и нервотрепка: в системе стоит Второй Флот.

Крайк поморщился.

–   Что не так с этим флотом? – не поняла я.

–   Флотом сейчас управляет адмирал Кастани Дрешер. – пояснил мне Джокер.

–   Дело не в адмирале. – перебил Найлус. – Он человек разумный. Дело в самом Флоте.

–   Да, Найлус прав: Второй Флот участвовал в Войне Первого Контакта и это его эскадра была уничтожена над Шанси. – подтвердил Джокер. – И именно этот Флот пытался отбить планету у турианцев. Вместе с другими. На Втором Флоте нелюбовь к Иерархии, скажем так, особо сильна. Уже как традиция. Особенно после того, как сместили прошлого командира по политическим причинам.

–   Могу понять. – зеленые глаза иронично сощурились, мандибулы чуть разошлись в ухмылке. – Не очень-то приятно осознавать, что вас чуть не уничтожила патрульная эскадра из восьми легких крейсеров, одного линейного крейсера среднего класса и пяти фрегатов. Тот факт, что вымпел флагмана эскадры в то время нес «Веррикан» лишь добавляет негатива.

Да ладно? Легендарный «Веррикан» в то время был флагманом эскадры, взявшей Шанси? А об этом в истории ни слова!

–   А что забыл столь известный корабль в патрульной эскадре? – спросила я.

–   А почему патрульный фрегат «Веррикан» не должен быть частью патрульной эскадры? – зеленые глаза удивленно моргнули. – «Веррикан» — флагман восьмой патрульной эскадры. – неожиданно Найлус перешел на ментальную связь. – «Командует фрегатом и всей эскадрой в целом капитан Доран  Полонис. Хороший командир, отличный тактик, но слишком скор в суждениях.» – легкое неодобрение и досада плеснула и угасла. – «Совершенно не смыслит в политике, из-за чего иногда делает неверные выводы из вроде бы очевидной ситуации.»

–   «У всех есть слабые стороны.» – дипломатично ответила я.

Тихий вздох.

–   «Что не мешает ему быть прекрасным командиром патрульной эскадры. На своем месте он очень хорош, но с ним порой много проблем у командующего Патрулем. Слишком уж Полонис вспыльчив, нетерпим и до сих пор страдает юношеским максимализмом, видя мир только в двух цветах. К сожалению, эти его качества не дают внести его в круг тех, кто знает об истинном положении дел в Иерархии.»

–   «А почему его не поставят в известность и не переведут на службу вглубь вашей территории?»

Мое удивление было понято вполне правильно:

–   «Потому что у него личный пунктик по отношению к местным пиратам в общем и к Корсарам конкретно: один из их кораблей два года назад уничтожил пассажирский лайнер, на котором летела его семья. Брат и его жена-азари погибли при абордаже, двое их детей бесследно исчезли. Сам Полонис холост, своих детей нет, и он очень сильно привязан к племянницам. Пока не найдет девочек, Аттический Траверс он не покинет никогда.»

–   «Он до сих пор их ищет?»

–   «Да.» – Найлус смотрел невидящим взглядом на голографическую карту галактики. – «Это желание найти племянниц дошло до фанатизма и может его завести… не туда, куда стоит заходить.»

–   «А вы разве своих не ищете?» – удивленно спросила я.

–   «Мы-то ищем. Но пока найти двух малолетних азари-близняшек не выходит. Девочки словно растворились во мраке. Кому продали детей Корсары – непонятно. И, что хуже, уже не узнать. Напавший крейсер буквально через месяц был уничтожен вместе со всем экипажем: конкуренты из пиратских кланов подловили на разрядке и взорвали.»

Вот оно как… При таких раскладах я могу понять, почему у вспыльчивого и скорого на суждения капитана легендарного фрегата угасла вера в родное государство. Полагаю, девочек так и не нашли. Словно сама судьба обрубает все нити, ведущие к детям, вынуждая свою жертву вступить на скользкий путь, чтобы она сделала то, что требуется. Вопрос в другом. А что же предложил деятельный яг турианцу, раз капитан Полонис пошел на фактическое предательство и впустил на борт Заида Массани и его группу? Уж не сведения ли о местоположении детей? Вот кто мог такую информацию получить, так это Теневой Посредник. Тем более, именно он получил от кого-то заказ на уничтожение «Веррикана». Вопрос в том, кто же так сильно желал дискредитировать Иерархию и подставить людей, уничтожив корабль-символ руками наемника-человека? И какая выгода от гибели «Веррикана» ягу? Или не ягу? Или там еще кто-то в тени стоит?

Мысли сами собой свернули на анализ ситуации и просчеты будущих возможностей и вероятностей развития цепочек истории.

Фрегат «Веррикан». Гордость флота. Своеобразная Легенда со сложным и кровавым прошлым. Невероятно везучий и удачливый корабль, который погиб из-за предательства его капитана. Притом, его гибель дала серьезный резонанс, но какой именно – я не помню. Что-то было. Что-то очень серьезное. Но что? Цитадель Памяти хранила стыдливое молчание: третью игру я проходила вскользь и толком ничего не запомнила, хотя кое-какие моменты всплывали. Но не те, которые мне так нужны! Я в упор не знаю, что именно за события спровоцировала гибель легендарного фрегата!

–   Джефф, тебе еще что-то от меня надо? – спросила я.

Пилот покачал головой, занятый работой, и мы по-тихому свалили. Идя по кораблю, я обдумывала неожиданно всплывший в разговоре момент. Напрямую судьба «Веррикана» никак на мою миссию не влияет, но есть один нюанс. И зовется этот «нюанс» Заид Массани.

Спустившись на жилую палубу, я прямой наводкой потопала в каюту, провожаемая подозрительными взглядами засевших в столовой бойцов Джона. Надо будет, кстати, ознакомиться с их досье, а то как-то уже даже неудобно.

В каюте нас встретил сонный Аэтериос, приподнявший растрепанную голову на звук открываемой двери. Ну прямо как ленивый хищник, потревоженный вторжением на его территорию. Убедившись, что все свои, асур завалился обратно на койку. Дремать.

Что занятно, почти все перегородки были сдвинуты к стенам, освобождая каюту, круглый стол поставлен на свое место, как и пять стульев на колесиках. Тех самых, которых никогда не было в зале брифингов, если верить Пакти. Единственная перегородка, которую не тронул Аэте, перекрывала вход в каюту со стороны двери.

–   О чем ты так задумалась? – тихо спросил Найлус, когда я села за стол.

Аэте приоткрыл один глаз, заложил руки за голову, давая понять, что ему тоже интересно, и он нас прекрасно слышит.

–   О фрегате «Веррикан» и тех событиях, на которые повлияет его гибель. – честно ответила я.

От такого ответа асур распахнул глаза и приподнялся на локтях, а Найлус удивленно моргнул.

–   Он погибнет?

–   Да. На него даст заказ Теневой Посредник где-то через годик. Выполнит его некий наемник Заид Массани. Знаешь такого?

Найлус кивнул.

–   Заид Массани. Один из основателей Синих Светил. Тогда еще частной охранной компании, со временем превратившейся в хорошо организованную полувоенную банду. Сейчас ею управляет Видо Сантьяго через бывшего работорговца батарианца Солема  Дел’Сера. По какой-то причине произошел разлад между Заидом и Видо, после чего Массани словил выстрел в голову.

Аэтериос зевнул, встал с койки, подошел к нам и уселся за стол, с интересом слушая разговор. Одеться он не потрудился: так и плюхнулся на стул в одних трусах, босиком и с неизменными наручами тактического комплекса, которые он снимал только в душе. Найлус окинул асура нечитаемым взглядом, вздохнул, мысленно махнув рукой на это воплощение непосредственности, начисто лишенное такого непонятного для него чувства как стыдливость, и продолжил:

–   Раненного Заида нашел Джейс Рейн. Бывший член Синих Светил, фанатично предан Массани, ушел вслед за ним. Нашел практически сразу, вылечил. С тех пор за ним присматривает, по факту – содержит. Пытается вытащить из бесконечного запоя, принося задания.

–   И как успехи?

–   Последние два года Массани практически прекратил пить: Рейн сумел вбить ему в голову мысль о реальности возможности отомстить Видо. – пожал плечами Найлус. – Сам по себе Заид Массани ничего особого из себя не представляет. Обычный наемник, никакими любопытными навыками не обладает, тренировка неплохая, но годы пьянства сказались не лучшим образом, и сейчас его уровень чуть выше среднего. Единственное достоинство – довольно удачлив. Но опять же, не настолько, чтобы привлечь внимание. – яркие зеленые глаза чуть сощурились. – С чего такой интерес? Полагаю, дело не только в «Веррикане»?

–   Нет. «Цербер» купит для меня его услуги на неопределенный срок и непонятно с какой целью. – ответила я, отслеживая перемещения Гарруса по кораблю: он как раз шел в каюту, заинтересовавшись нашим разговором, который для него транслировал Найлус.

–   «Цербер»? – осторожный вопрос асура.

Оп-па, а наша милаха о конторе имени трехголовой псины прекрасно знает!

–   Ага. – флегматично ответила я, глядя в чуть суженные фиолетовые глаза.

Двери разошлись, пропуская в каюту Гарруса. Я взглядом указала на свободный стул и начала рассказ, затрагивающий один из самых скользких и неприятных моментов в каноне:

–   Вы должны кое-что знать.

Такое начало заставило обоих турианцев напрячься, Аэте, наоборот, расслабленно прикрыл глаза, положив обе руки на столешницу.

–   Есть узловая точка реальности, которую я никак не могу обойти. Вообще никак! Ни при каких обстоятельствах! И называется она «Проект «Лазарь». Я должна в нужный момент очнуться на лабораторном столе «Цербера» и получить от Призрака его задание и корабль – новую версию погибшей над Алкерой за два года до этого «Нормандии».

–   Подробнее об Алкере. – кратко попросил-приказал Найлус, не забывший мою оговорку о смерти.

–   Примерно через полгода после нападения Властелина на Цитадель и гибели Сарена от моей руки, я погибну при нападении крейсера Коллекционеров на «Нормандию» над орбитой Алкеры. – флегматично выдала я, отслеживая реакцию на столь сакраментальные слова.

А реакция крайне занятная. Аэте в ступоре от услышанного: что удивительно, информация о том, что Сарен погибнет от моей руки, не вызвала у него ничего кроме непонимания и искреннего изумления. Особенно то, что я с такой уверенностью говорю о будущем. Так, словно знаю его. Найлус подобного заявления ожидал, в отличии от растерянного Гарруса.

–   Погибнешь? – тихо-тихо прошептал Гаррус.

–   Технически – да. – тем же вялым тоном ответила я. – Задохнусь, когда меня взрывом выкинет за борт «Нормандии» в поврежденном этим же взрывом скафандре. В это время крейсер Коллекционеров будет распиливать на куски наш несчастный фрегат.

–   А реально? – жестко спросил Аэте.

–   А реально я могу обходиться без воздуха столько, сколько мне потребуется, перейдя в нужную мне форму или впав в стазис. – я пожала плечами. – Умирать я не собираюсь, как и позволять ученым «Цербера» копаться в моем теле. Облезут от такого счастья: потрошить истинного метаморфа.

Гаррус ощутимо расслабился, зато количество вопросов, которые роились у него в голове, резко увеличилось. Он же их не забудет и потом задаст!

Найлус кивнул своим мыслям, а Аэте занялся удовлетворением своего безмерного любопытства. Притом начал с наиболее важного для него вопроса:

–   Сарен действительно погибнет?

–   Если ничего не сделать – да.

–   Почему?

Я накрыла ладонью его кисть, сжавшуюся в кулак до хруста.

–   Успокойся, Аэ. Я тебе обещала сделать все возможное для спасения его жизни и личности. И невозможное тоже.

Подобный ответ асура немного успокоил: легкая тьма, начавшая заволакивать глаза, бесследно исчезла. Кулак разжался, сильная ладонь вновь расслабленно легла на стол.

–   Но это будет ОЧЕНЬ нелегко! На грани возможного. Или ЗА этой гранью. – всматриваясь в красивые глаза мягко произнесла я. – Мы летим на Новерию только ради того, чтобы я могла получить от леди Бенезии информацию о базе Сарена на Вермайре.

–   Какой тебе интерес? – тихо спросил асур-тар. – ЛИЧНО тебе.

Какой интересный вопрос… Еще бы я сама знала на него четкий ответ. Хуже то, что Аэте сейчас очень тихий и покладистый. Как океан перед штормом.

–   Сложно сказать. – врать, недоговаривать или юлить нельзя: он сейчас на взводе, а чуйка у таких созданий на грани предвидения. – С одной стороны, его смерть будет болезненна для Найлуса, а его я расстраивать не хочу. С другой, я хочу понять, зачем Сарен так сильно нужен Властелину, что существо возрастом в миллиард лет настолько бережно относится к своему любимцу.

Аэте удивленно моргнул.

–   Да-да, любимцу! Называй как хочешь, но Назара как-то слишком близко к манипуляторам примет его гибель. Настолько близко, что позволит разрушить себя после смерти Сарена!

Гаррус закашлялся, подавившись воздухом на вдохе: слишком ярко представил себе эту картину.

–   И все? – тихий вопрос, сказанный низким бархатным голосом, в котором уже начал проявляться рокот разбуженной силы.

Знать бы еще какой… И почему организм асура так ярко и резко отреагировал на мое присутствие и тот легкий отголосок мощи Всеизменяющего, который от меня иногда исходит при сильных нагрузках на энергосистему.

–   Нет, Аэте. Не все. Я слишком уважаю твою привязку, чтобы позволить ему просто так погибнуть. И тебе об этом уже говорилось, так что завязывай с подобными расспросами: за эти дни ничего не изменилось.

–   Я должен быть уверен. – глаза вновь начала затапливать тьма. – Я не могу рисковать. Я должен ЗНАТЬ!

Упертый. Аэте не убедит НИЧТО! Только сам Сарен Артериус, живой и невредимый, стоящий перед ним. А мне НУЖНО, чтобы Аэтериос мне верил. Или хотя бы перестал сомневаться и психовать.

–   Не дергайся. – мягко сказала я, встречая взгляд темнеющих фиолетовых глаз. – «Аэте, хочешь узнать правду?»

От такого поворота он дернулся, глаза удивленно расширились.

–   Что…

–   «Так хочешь или нет?»

–   Хочу. – жесткий ответ.

–   Тогда расслабься и не дергайся. Я тебе ПОКАЖУ то, что ты так хочешь узнать. Если ты готов это УВИДЕТЬ и ПОНЯТЬ.

Найлус прикрыл глаза и глухо выматерился на двух лишенных тормозов авантюристов, Гаррус покачал головой, глянув на сородича. И больше никак своего мнения о моем решении не высказал.

–   Я готов.

–   Ну готов так готов.

Рывком выдернув сознание Аэтериоса во внешние слои своего разума, я сформировала виртуальную среду, как и тогда, во время разговора с Виан Спаратус, взяв на этот раз образ портальной плиты в замке Перекрестка Миров: огромная круглая платформа с рунным чертежом, плывущая над бездной сжигаемого Пламенем Распада мира. Удивительное, жуткое зрелище. Как и пожираемая этим Пламенем галактика.

Аэтериос появился в привычном ему облике: в массивной странной броне темно-серого, практически черного цвета с синими и фиолетовыми метками, белоснежные волосы убраны в какую-то замысловатую прическу, на набедренных захватах – тяжелый клинок и мощный пистолет незнакомой конструкции, но явно не имеющий ничего общего с оружием на основе эффекта массы. И в своем восприятии он намного старше и куда мощнее. Словно взрослая, уже заматеревшая версия: ЭТОГО Аэте никто и никогда наивным, милым и обаятельным пареньком не назовет даже с перепоя.

Осмотрев довольно жутенькое окружение, асур перевел взгляд фиолетовых глаз на меня и вопросительно склонил голову.

–   Что это за место?

–   Иллюзорная реальность моего разума. Реплика реального места. Перекресток Миров. – ответила я. – Ты же хотел узнать правду?

–   И продолжаю хотеть. – мягкий ответ приятным низким басом.

–   Самый лучший способ – это показать мои воспоминания. С эмоциями. Мысли… Менталисты думают немного непривычно для других, хотя ты, в силу своей природы, понять сможешь.

Мое пояснение было принято благосклонно. Мощный беловолосый мужчина подошел к краю платформы, завороженно глядя на Апокалипсис галактического масштаба.

–   Что от меня требуется? – тихий вопрос.

–   Как и раньше: спокойствие.

–   Информация неприятная? – спросил Аэте, повернув голову.

–   Для тебя – болезненная.

Фиолетовые глаза чуть прикрылись.

–   Передавай.

Я передала. Канонный разговор на Вермайре. Цитадель. Подъем к пульту управления, расхаживающий в ожидании протагониста Сарен, короткий болезненный разговор, перевернувший мое восприятие этого персонажа, и вот они, те самые слова: «Прощай, Шепард. И спасибо.», поднимающийся пистолет и выстрел. Падающее с платформы тело в когда-то белой броне. Отдельным видеорядом – расстрел Властелина. Я не стала показывать то, что произошло между этими событиями. Не стоит. Не стоит Аэтериосу видеть ЭТО.

Воспоминания разворачивались на небольшом экране, показывая игровой мир таким, каким его восприняло мое сознание: реальным. С поправками, внесенными разумом с учетом увиденного в жизни. И потому выглядело все это до боли по-настоящему. Это были уже не игровые образы. Это была реплика реальности. И это настоящий, живой Сарен пустил себе пулю в голову. На платформе настоящей Цитадели.

Мощная волна яркого, жгучего отчаяния и боли взбаламутила спокойствие виртуальной реальности, но быстро погасла: увиденное не могло не найти отклика у асур-тар, на глазах которого погибала его привязка. Не единожды. Аэте проматывал запись вновь и вновь, вслушиваясь в слова, произнесенные полным отчаяния и безнадежности хриплым голосом, всматриваясь в изуродованное лицо. Вновь и вновь, пока по моему приказу не распался информационный блок, выдергивая Аэте из своеобразного мазохизма.

–   Так будет? – горький вопрос.

–   Так может быть, если не вмешаться. – поправила я.

–   Почему Шепард – мужчина? Джон?

–   Я показываю условность реальности. Ей все равно, кто пройдет канонную цепочку событий. Могу показать то же самое, с женщиной. Разницы никакой: события пройдут по тому же пути.

Короткий кивок, желание убить Джона исчезло.

–   Чего я не знаю?

–   Найлус тебе объяснит.

Короткая заминка.

–   Почему не ты?

–   Слишком нереально. Звучит как ненаучная фантастика. Можешь мне не поверить.

Мужчина повернулся, иронично хмыкнул.

–   После увиденного? Я могу поверить во все.

–   Так уж и во все? – уточнила я.

–   Сомнительно, что ты будешь лгать. Раз уж пошла на такие откровения. – резонно заметил Аэтериос.

–   Я никогда тебе не лгала.

–   Я знаю. – легкая улыбка скользнула по губам.

–   Чувствуешь ложь?

Улыбка стала хищной, фиолетовые глаза блеснули весельем.

–   Я готов воспринимать информацию. – фраза прозвучала мягким приказом, которого мне не слишком-то хотелось ослушаться.

Пересказывать в очередной раз историю под названием «Что я за забавный зверек» мне уже порядком надоело, так что я просто скинула Аэте информационный пакет. Большой. Подробный. Охватывающий не только откровения о моей природе и сути существования, но и объясняющий, что я за монстрик, и что могу сделать с ближним и дальним своим.

В этот раз Аэте «отсутствовал» гораздо дольше, тщательно перебирая скинутые ему данные, чуть ли не по молекулам разбирая каждый образ, каждое слово и изображение. Особого внимания удостоилась моя менталистика и дар метаморфа. Даже магия не вызвала такого восторга и яркого восхищения. Именно способность к метаморфозам. А я ему показала саму суть этого дара. Его основы. И стоящее на краю иллюзорного портального круга существо с обликом человека очень хорошо и правильно поняло, что я такое. Ведь мы столь близки по своей природе…

–   Восхитительно. – мурлыкающий низкий рокочущий бас всколыхнул тишину.

Асур повернулся одним плавным движением, подошел ко мне, пытливо всматриваясь в глаза.

–   Теперь – верю. Верю, что сможешь. Верю, что сделаешь.

–   А до того? – осторожно уточнила я.

–   Были сомнения.

Улыбка приподняла уголки красиво очерченных губ. Глаза потеплели.

–   И каков твой вердикт?

Тихий смешок, ирония во взгляде.

–   Пока рядом нет Сарена, я буду тебе подчиняться, как ему. Без сомнений, без колебаний, без подвоха. Беспрекословно.

Я растерялась. Я ожидала чего угодно, но не этого! Не таких слов, не такого решения! Фактически, меня только что поставили на одну ступеньку с осью мира, с привязкой. С центром существования, вокруг которого когда-то давно собралась пошедшая вразнос личность молодого асура, впавшего в холодное, яростное безумие хараза.

Сволочь седая…

Знает же… Чувствует, куда и как надо ударить, чтобы получить нужный результат. Интуиция на грани предвидения или даже за этой гранью. Четко просчитал, чем можно взять меня за живое…

Я стояла и молча смотрела в фиолетовые глаза, а это изумительное существо лишь мягко улыбалось.

Знает. Понимает. И делает так, как надо ему. Бьет так, чтобы получить нужный результат. Прямо как я. Знает, что ТЕПЕРЬ я действительно сделаю ВСЕ, чтобы спасти Сарена и вытащить его из той бездны, в которую он падает. Просчитал меня и предложил то, от чего я не откажусь НИКОГДА. Доверие. Поддержка. Верность. Все что угодно, все, что мне потребуется, чтобы я смогла сделать невозможное, повязывая нас одной цепью. Раз и навсегда.

–   Сволочь. – безнадежно прошептала я.

–   Да. – покладисто согласился Аэтериос, довольно улыбаясь и молодея на глазах. – Сволочь.

–   А если я откажусь?

–   А ты откажешься? – в голосе плеснуло любопытство.

–   Сам-то как думаешь?

Тихий ехидный смех был мне ответом.

–   Мы похожи. – тяжелые руки легли мне на плечи. Аэтериос всматривался мне в глаза, вынуждая чуть запрокидывать голову из-за значительной разницы в росте. – Больше, чем кто-либо еще.

–   Похожи. – не стала спорить с очевидным.

–   У тебя ведь тоже появилась своеобразная привязка.

Я прикрыла глаза, проглатывая ругань. Обратил внимание. Сделал выводы…

–   Настолько..?

–   Если знать, на что обращать внимание – да. А я хорошо знаю свой народ. – ирония и лукавство в эмоциях и голосе. – Ты – не нашей крови. Но ты – такая же, как и мы. Вершина нашей эволюции.

–   Совершенный монстр. – хмыкнула я.

–   Монстр? Возможно. – Аэтериос не сдержал смешка и просто добил: — Но ты теперь НАШ монстр!

–   Наш? – я вопросительно приподняла брови.

–   Наш. Ты же не думаешь, что кто-то тебя отпустит? – ирония и ехидство в фиолетовых глазах. – Ни Найлус, Ни Гаррус. Ни я.

–   А тебе-то какой интерес? Лично тебе?

Аэте усмехнулся и рассказал. Четко, подробно, не скрывая ничего. Что именно его интересует и почему он никогда меня не отпустит. И личные, и меркантильные интересы. И не забыл отдельно указать, почему его так устраивает, что на меня уже наложили лапу Найлус с Гаррусом. Особенно – Найлус. Фактически – младший брат его привязки. Часть его семьи. Родственные узы у асуров выстраивались немного иначе, и единокровная связь не отличалась от кровной и названной.

В какой-то момент я не удержала контроль, и виртуальная среда распалась, и я отпустила разум Аэте, чтобы уже в реальности встретить тот же полный иронии и понимания взгляд, и услышать:

–   Я хочу это увидеть. Твою боевую форму.

О чем он, я поняла прекрасно: боевую трансформу он видел только одну, но зато самую мощную из доступных мне. Чисто детское желание! Были бы мы сейчас в моем разуме, и вместо взрослого мужчины или молодого парня, на меня смотрел бы любопытный подросток.

–   Не сейчас, Аэте. Корабль – не лучшее место для подобных демонстраций.

Асур подумал, печально вздохнул и кивнул. Напряжение и скованность испарились окончательно. Решение Аэтериос принял, огласил, узнал то, что хотел, и будет терпеливо дожидаться развития событий.

Я глухо выругалась.

–   Аэте, ты как мина замедленного действия. Так же на нервы действуешь!

Виноватый взгляд и искреннее раскаяние полились бальзамом на мои расшатанные нервы.

–   И не надо так смотреть! Сам же знаешь, о чем я говорю.

Циничный смешок показал, что прекрасно знает.

–   Я буду покладистым. – пообещало это чудо.

–   Я знаю.

–   И буду слушаться.

–   Знаю. Будешь. А еще будешь внимательно присматривать, чтобы я не свильнула никуда. Внезапно.

–   Буду.

Милая мордашка и робкий взгляд наивного и невинного создания, ничего серьезнее растоптанного цветочка в жизни не сотворившего, меня просто добил. Вот умеет же паршивец пользоваться своей внешностью! Сама невинность во плоти!

–   И не надо мне глазки строить! – буркнула я. – У тебя это прекрасно получается, не спорю, но я на твою мордашку не поведусь.

Взгляд неуловимо изменился. Найлус хмыкнул, Гаррус подпер голову рукой, но снова никак не прокомментировал.

–   Ладно, надеюсь, пока мы с вопросами разобрались.

Аэте закивал, полностью довольный тем, что только что с меня выдавил. И морда-то, морда… Я тяжко вздохнула, ругнулась. Найлус успокаивающе положил руку на плечо, чуть сжал пальцы.

–   Он же неисправим.

–   Да я знаю. – вяло ответила я.

Найлус подкатил на стуле поближе, пересадил меня к себе на колени, обнял, позволяя с удобством растечься в его руках. Глянула на довольную рожу Аэте, и у меня появилось сильное желание его пнуть! Он это прекрасно понял: на красивой мордахе расплылась препохабная ухмылка.

–   Скотина ты, Аэ!

–   Ага. – закивал он. – Но…

–   Своя скотина. – уныло закончила я, окончательно капитулируя.

–   Именно!

Вот почему у него нет и тени сомнения в том, что у меня все получится? Я сама сомневаюсь! Это же авантюра на грани фола, а этот сидит и довольно лыбится, словно Сарен уже стоит за его спиной.

–   А если…

–   Я в тебя верю. – перебил меня асур.

Сволочь…

–   Тебе стоит ознакомиться с досье твоих бойцов. – мягко произнес Гаррус, переключая меня на другую тему. – Найлус, верни Мрир на стул.

–   Надо. – я согласно кивнула, но шевелиться мне было откровенно лениво.

Меня вернули обратно на стул и заботливо развернули к большому экрану.

Гаррус улыбнулся и… вывел досье первой жертвы на огромный тактический экран, украшающий свободную стену. И начал он с Джейн Шепард.

Аэте заинтересованно подался вперед, вчитываясь в слова чужого для него языка.

–   Понравилась? – неожиданно спросил Найлус.

–   Очень. – честно ответил асур, отрываясь от чтения.

Гаррус с Найлусом переглянулись.

–   Она же человек.

–   Да. Нет. Не совсем. Она ОЩУЩАЕТСЯ немного иначе. – Аэте запнулся, подбирая слова. – Это как отголосок. Нет четкого ощущения, как от Дэрга или Дилана. Легкий…

–   Флёр. – подсказала я.

–   Да, так правильно. Легкий флёр. Как от других в ее отряде. От кого-то сильнее, от кого-то слабее. Но он есть почти у всех. В отряде Джона такой флер идет только от одного.

Какие интересные наблюдения… А верить чутью такого существа можно: своих они вычисляют с точностью генетического анализа, реагируя на незаметные людям факторы: пластику движений, запах, феромоны, ауру, основываясь на чутье и интуиции. На моей памяти ни разу не ошибались. Сомнительно, что ошибется Аэтериос.

–   Я так полагаю, ты твердо решил наложить лапы на Джейн?

Короткий твердый кивок поставил жирную точку и подвел черту под прошлой жизнью Карамельки. В том, что Аэтериос задерганную девчонку получит, я не сомневалась. Сможет. Найдет подход. Вопрос в другом. Устраивает ли подобный расклад МЕНЯ?

А почему нет? Вполне даже устраивает.

Джейн отпускать я не собиралась. Она мне понадобится в будущем. Она и ее отряд. Столь интересными личностями разбрасываться – грешно. Надо смотреть правде в глаза: в одиночку мне не выполнить свою миссию. Мне нужна поддержка, верные мне разумные, те, на кого я смогу опереться. Я не смогу порваться на части и быть везде, где это потребуется. Найлус и Гаррус тоже не решат все проблемы. Не смогут прикрыть ВЕЗДЕ.

Вывод? Мне нужны свои люди. И не только люди. И много! Так что будем подбирать ВСЕХ, на кого удастся наложить лапу. Особенно, если мне попадутся на пути такие же самородки, как Джейн и ее люди.

–   Аэте, пока не решится вопрос с Сареном, и я не услышу лично от него согласие, ты Джейн трогать не будешь, если не будет инициативы с ее стороны. Понял?

Асур согласно кивнул. Против подобного ограничения он ничего не имел. Как и против уточнения.

В конце концов, Джейн взрослая девочка и мозги у нее в голове имеются…

–   Но присмотреться к ней я не запрещаю. Ты прекрасно знаешь, из-за чего я ставлю такое ограничение. Я не хочу, чтобы ты разбил ей душу своей внезапной смертью. Этого она уже не переживет. Слишком много было в ее жизни потерь.

Фиолетовые глаза чуть сузились.

–   Прочитаешь ее биографию – поймешь.

–   А если… — Аэтериос неопределенно взмахнул рукой.

Я хмыкнула. Если-если… Да если сделать все правильно, Джейн привяжется мгновенно, сама того не поняв! С чуйкой Аэте и его искренностью, он может получить нужный результат, просто давая девушке то, чего она в глубине души хочет больше всего. А он даст, если Джейн проявит хоть тень заинтересованности! Но тут уже я вмешиваться не буду. Если Джейн вляпается самостоятельно, то… будем считать, она сама сделала выбор.

–   Знаешь, Аэ, есть у людей такое выражение: «Мы в ответе за тех, кого приручили».

В ментале пронеслась мысль Гарруса: «Если бы люди ему следовали…»

–   Я осознаю ответственность. – спокойно ответил Аэте.

–   Прекрасно. А теперь давай ознакомимся с той задницей, в которой жила наша Карамелька.

–   Наша? – немного подозрительно уточнил асур.

–   Ну ты же не думал, что только ты один хочешь на нее наложить лапы? – ворчливо спросила я. – Разве что у нас интересы разные.

Аэтериос тихо, но очень довольно рассмеялся, а мы вернулись к изучению досье бойцов двух десантных групп. И провели за этим крайне увлекательным занятием весь день, благо, было что почитать и обсудить.

Закончили увлекательное чтиво и разбор каждого бойца уже глубокой ночью, отвлекаясь только на еду. И на то, чтобы понаблюдать за жертвами обстоятельств в естественной среде обитания.

Глядя на уже моих людей, я четко поняла: ЭТОТ подарок реальности выпускать из лап грешно. Что Джейн, что Джон со своими людьми, это же настоящие самородки! Только гранить их надо по-разному! И начинать надо уже сейчас.

Но какой же потенциал! Особенно, если эти два отряда сработаются! А они сработаются. Хотят они этого или нет! Не сразу, конечно. Джон и Джейн друг друга сейчас практически ненавидят. Они как две стороны военной машины Альянса. Их обоих ждут тяжелые потрясения и падения, взлеты и стрессы. Но оба должны измениться, раскрыть свой истинный потенциал, отбросить то, что их сдерживает. И я от них этого добьюсь!

Хотят они этого или нет.

.

Джокер сегодня так и не явился: его перехватил Татум, и пока они обсуждали корабль, подошла доктор Чаквас, после чего Джефф пойти мог только в лазарет. Где и остался на ночь.

.

Уже засыпая под боком у Гарруса, я ясно поняла, КАК я буду выбивать из Джона ту огромную кучу стереотипов, что обжилась в его несомненно светлой и ясной голове, отягчая ее ненужным грузом. Надо только проследить, чтобы парень не сломался от такого подарка небес и не озлобился, узнав то, что ему предстоит узнать. И я даже вспомнила, где все это добро надо искать!

Сейчас самое главное дожить нормально до Новерии, получить то, что надо и вернуться на Цитадель. Потом… Потом – на Вермайр. Без «Нормандии» и всех, кто находится на ее борту. Там они мне не нужны. Но это – потом. После Новерии.

А чтобы бойцы не страдали ерундой из-за чрезмерного количества свободного времени, их надо занять делом. Таким, которое ЗАСТАВИТ их работать ВМЕСТЕ!

–   Най…

–   Что? – сонно спросил Найлус, даже не открывая глаз.

–   Учебки когда начнешь?

–   Уже договорился с Джокером. Он как раз просил дать ему возможность самому придумать стартовые условия.

О! Прекрасно.

–   И когда?

–   Скоро… Утром. Наверное, этим. Если Карин его выпустит из лазарета. Я не уточнял. Джокер сам скажет, когда все начнется. Спи, Мрир.

Вообще прекрасно!

.

Найлус  угадал: доктор Чаквас выпустила нашего многострадального пилота из застенков, а тянуть резину Джефф не стал, и ранним утром по внутренней связи раздалось сакраментальное:

–   Внимание по кораблю! Учебная тревога!

Радостный, полный предвкушения и азарта голос Джокера разнесся по «Нормандии», вызывая волну негодования, злости, раздражения и желания его прибить, вкупе с недоумением свежих жертв, только недавно поднявшихся на борт и еще не успевших познакомиться с этим нашим милым уже традиционным развлечением во время скучных перелетов.

Открыв глаза, глянула на табло хронометра, висящего на стене на видном месте. По корабельному времени — раннее утро: у дневной смены подъем через два часа. Самое паршивое время — «собачья вахта». Самое то для внезапной побудки с объявлением тревоги.

Тем временем, Недремлющее Око всея «Нормандии» начал излагать суть «произошедшего» и пояснять условия первой за этот перелет учебки:

–   На подходе к станции разрядки корабль попал в засаду: два фрегата пиратов, прятавшихся в тени спутника планеты, произвели залп в заднюю полусферу правого борта, пробив обшивку и разрушив жилые каюты номер один, три, семь и девять.

Джокер сделал выразительную паузу, давая возможность только-только проснувшемуся народу оценить случившееся. Аэтериос вычленил главное:

–   Если нашу каюту уничтожили, я могу дальше спать? – раздался охрипший ото сна голос.

–   Можешь. – ответил Найлус, широко зевнув. – Если, конечно, не хочешь посмотреть на боевые учения.

–   А поучаствовать можно? – азарт и предвкушение затопили ментал, разом перебив набирающий силу негатив экипажа.

–   Нет! – резкий категоричный ответ с налетом сожаления.

И правда – жаль. Участие Аэте в учебной боевой тревоге могло бы очень ее разнообразить и дать возможность протестировать отряды в условиях, приближенных к боевым. Но… Всегда есть это пресловутое «но». Светить Аэте в какой-то учебке СЕЙЧАС я не собиралась.

Асур полыхнул огорчением, но оно быстро сменилось заинтересованностью: возможность понаблюдать за боем, пусть учебным и чужим, перевесила желание продолжить столь бесцеремонно прерванный сон. Аэтериос стек с койки и утопал в санузел нашей общей каюты, пользуясь тем, что он первый встал.

Перегородки на ночь мы так и не раздвинули по причине бессмысленности этого действия, так что за всеми передвижениями Аэте и его крайне выразительной пластикой движения и мимикой я могла наблюдать своими глазами. В силу специфики воспитания и собственной природы, Аэтериос относился совершенно индифферентно к тому, что он мог увидеть или услышать с нашей стороны каюты, лишь бы ему спать не мешало. Да и сам не напрягался соблюдением даже видимых приличий. Ни нас, ни его сложившаяся ситуация не напрягала, правила общаги мы блюли свято и к всеобщему удовлетворению, а большего нам и не требовалось.

Единственная перегородка, которая никогда не сдвигалась, эта та, которая перекрывала вид в каюту со стороны входной двери. Сам факт того, что наше жилье полностью просматривается из коридора при открытой двери, напрягал нас всех на уровне инстинктов и вызывал глухое раздражение. А потому перегородка стояла раздвинутой.

Тем временем, Джефф продолжил вещать:

–   Второй залп перебил механизм поворота правого верхнего двигательного пилона, выведя из строя маршевые двигатели, пробил камеру ядра, убив дежурный инженерный расчет и вызвав цепную реакцию детонации в переполненных аккумуляторных блоках. – со смаком продолжил расписывать катастрофу по внутрикорабельной связи Джокер, решивший, что народ уже достаточно проникся и готов воспринимать подробности. – Автоматическая аварийная система произвела отстыковку и сброс всех аккумуляторов, но в результате первых взрывов оказался поврежден подъемный механизм створки и нарушена работа системы сброса спасательных капсул…

Я себе представила повреждения, «полученные» несчастным прототипом благодаря произволу увлекшегося пилота: корма разворочена, правый борт по жилой палубе — месиво осколков, спаскапсулы фактически недоступны, хоть все еще работоспособны. Хорошо хоть закрытые двери разрушенных кают не дали воздуху мгновенно покинуть изувеченный корабль. Самое странное, что я о чем-то подобном уже слышала когда-то. Вернее, слышала мой реципиент.

Короткий поиск в памяти нашел нужную информацию: Джефф в условия учебной тревоги положил трагедию легкого патрульного крейсера Альянса Систем «Нимин», попавшего в засаду пиратов в Скиллианском Крае три года назад. Условия, конечно, были адаптированы под наш фрегат, но суть осталась неизменна: повреждения маршевого двигателя, раздолбанная жилая палуба с погибшим командным составом и инженерным расчетом, нестабильное ядро, фатальные повреждения обшивки и части несущего каркаса. И как последний штрих на ритуальном чертеже: фактическая недоступность спасательных капсул. Хотя, какой в них смысл при нападении-то? Отловят, и не успеешь глазом моргнуть, как окажешься с ошейником в трюме работорговца. Что и произошло с выжившими с «Нимина».

–   Если люди «погибнут», надо будет провести эту учебку повторно, с учетом абордажа поврежденного корабля. – неожиданно озвучил мои мысли Найлус. – Условия интересные.

–   Сперва на результаты этой посмотрим. – зевнув, уточнил Гаррус. – Мне интересна реакция новичков.

Стартовые условия учебки и правда довольно интересные и сложные: не зря Найлус поддался на нытье и уговоры Джокера, позволив ему самостоятельно выбрать время проведения учебной тревоги и ее условия. Посмотрим, как себя поведет экипаж и группа бойцов в подобной ситуации. Пока учебка затрагивает только действия в условиях аварийной ситуации, но можно расширить ее, переведя в отработку абордажа потерявшего подвижность корабля, если, как правильно заметил Найлус, народ не передохнет в ближайшие десять минут.

–   Аэ, у тебя три минуты! – довольно громко крикнул Найлус, перекрывая шум воды.

–   Мне хватит. – донесся ответ.

Джефф знакомил своих жертв со стартовыми данными учебной тревоги со смаком, чувством, толком и расстановкой, не забыв упомянуть, что корабль находится на довольно оживленном маршруте, и теперь с интересом наблюдал за действиями разбуженных ранним утром разумных, до которых медленно доходило, что это – не шутка юмора пилота, а РЕАЛЬНАЯ учебная тревога. Притом, время уже пошло!

Зашипела открывающаяся дверь, в каюту вывалился мокрый и довольный жизнью Аэте: после установки душевой кабины свободного места в санузле просто не осталось, развернуться там негде, так что вытираться и одеваться приходилось в каюте.

Освободившееся место занял Найлус.

–   Мрир? – Аэте протянул мне гребешок и вопросительно склонил голову набок.

–   Сейчас. Стой.

Волна бытового заклинания высушила асура, вторая – расчесала всклокоченную гриву. Аэте быстро оделся, плюхнулся на стул, давая мне возможность заплести ему так понравившуюся косу. Пока я возилась с его головой, вышел Найлус, получил от меня то же заклинание сушки, быстро вделся в броню и свалил в зал брифингов, наблюдать за действиями разбуженного экипажа.

–   Все. – я закончила заплетать длинные волосы, заправила косу и хвост под основное тело косы так, чтобы ничего по шее не болталось, вернула гребешок и заколку хозяину.

Аэте ощупал получившуюся прическу, благодарно кивнул.

–   Спасибо. Удобно.

–   Да, под шлемом мешать не будет. – я улыбнулась, вспоминая, как подобные прически делали разведчики древних катакомб: они действительно удобны и хорошо подходили под сложную систему артефактов, которую мы носили на голове.

Как раз вышел Гаррус, и я ушла в душ.

Стоя под тугими струями прохладной воды, я вслушивалась в ментальный фон корабля, отмечая реакцию народа на такую побудку. Судя по всему, после учебки Найлус и Прессли из экипажа и бойцов вытрясут душу: люди только-только раскачались! Рекс уже давно на ногах и уже находится в зале брифингов.

–   Имрир, они наконец-то зашевелились, — донесся до меня сквозь шум воды голос Гарруса.

Найлус тем временем подтвердил начало учебной тревоги. Для особо одаренных, решивших, что Джокер окончательно потерял страх и теперь так прикалывается. После резонного вопроса Спектра, отчего это им требуется его личное подтверждение, народ и задергался.

Пока они там развлекались, я успела ополоснуться и высушиться, неспешно облачилась в броню, и вместе с Аэте и Гаррусом поднялась на командную палубу, где мы дружно следили за ходом учебной тревоги в зале брифингов на высокоточной голограмме, прекрасно нам показывающей кто где и чем занят. Первую панику нам услужливо продемонстрировали любовно сделанные записи под комментарии довольного сотворенным бардаком Джокера.

К счастью, к отлету «Нормандии» техники Спецкорпуса успели смонтировать оборудование тактического комплекса, а вот подключали и настраивали его Татум и Адамс с его группой уже в полете, пока фрегат шел короткими перегонами по оживленному маршруту. Инженерам хватило суток, чтобы закончить работы и поставить на место снятую обшивку, и теперь бесполезный ранее танцпол начал приносить пользу, пусть пока в качестве координационного центра учений.

–   Как думаешь, они тренировочные визоры взяли? – неожиданно спросил Гаррус.

–   Вот сейчас и узнаем. – резонно ответил Найлус, запуская программу виртуальной среды.

Тренировочные визоры нам прислали вместе с тактическим комплексом по просьбе Гарруса, вспомнившего про эти замечательные устройства в последний момент. Эти визоры накладывали изображение, создаваемое тактическим комплексом, на реальные объекты, давая возможность всем участникам тренировок видеть нанесенные во время учений повреждения, следы попаданий и прочее, прочее, прочее. Информация снималась с самих визоров и особых сенсорных модификаций на оружии, устанавливаемых на ствол и оптический прицел. Результаты «попаданий» обсчитывал компьютер тактического комплекса, выводя информацию на объемную голограмму, а после разрешения проводящего учения — на визоры.

В зал брифингов зашли Дэрг с Диланом. В полной броне и с подготовленным к учениям оружием. На стволах поблескивала красная нашлепка сенсорной системы.

–   Аэте, с кораблем ознакомился? – задал вопрос Найлус, с интересом наблюдая, как Джон и его снайпер с матами пытаются развернуть эмиттеры силовых полей и перекрыть непострадавшую часть жилой палубы. Эмиттеры поворачиваться отказывались наотрез: бойцы не сняли стопоры.

На голове у них тренировочных визоров не оказалось, и разворачивали они настоящие эмиттеры! Матюги и изображение прекрасно доносили микрофоны и камеры прослушки, взломанной инженером Спецкорпуса и подключенной к системе внутрикорабельного наблюдения.

–   Да, ознакомился. – кратко ответил асур, с не меньшим любопытством глядя на происходящее. – А Октавиус за это их не грохнет?

–   Если сломают хоть один эмиттер — грохнет. – флегматично отозвался Гаррус. – Или под видом спарринга изобьет. Он это дело любит.

Наконец к этим двоим подошел Клаус и собственноручно развернул несчастные эмиттеры, обматерив «косоруких идиотов», особенно язвительно пройдясь по Джону. На дикой смеси немецкого и испанского, так что инструментроны всю тираду хранили тактичное молчание. Силовое поле разрезало жилую палубу поперек, остановив условную утечку воздуха. Но поздно: Джокер радостно сообщил, что из-за их волокиты погибли трое членов экипажа в заблокированной взрывом каюте. Тактический комплекс тут же окрасил указанных пилотом людей как выбывших. А еще Джефф крайне язвительно напомнил про тактические визоры, необходимые для проведения полноценных учений, которые их дожидаются в столовой. Бойцы переглянулись и снова выматерились.

Найлус оскалился, чуть суженными глазами наблюдая за этим счастьем.

–   Дэрг, Дилан, Рекс, Гаррус. Вы будете отыгрывать нападающих: группу пиратов, пытающихся взять на абордаж этот корабль. – спокойный вибрирующий, отдающий металлом голос перебил восторженные вопли Джеффа, радостно сообщившего про «мучительную смерть» застрявших в лифте бойцов Джона: штурмовиков Аарона и Кристиана. Снайпер группы – Вивьен, оставшийся с Клаусом и Джоном, тихо выругался на французском, доставая из боксов, лежащих на видном месте в столовой, тренировочные визоры.

–   Задача? – пробасил Рекс, с нескрываемым интересом наблюдающий за происходящим.

–   Выбить десантную группу и не дать им организовать сопротивление. По времени как раз ваши челноки подошли к «Нормандии» и стыкуются. Рекс, Гаррус, вы пришвартовались на командной палубе. Дэрг, Дилан. Вы заходите со стороны разрушенных кают. Вопросы?

–   А они подготовились? – спросил Дэрг, глядя, как Клаус настраивает визор Джону, который явно никогда с такими устройствами не сталкивался.

Интересно, а где с турианскими игрушками сталкивался сержант Вилант Николаус Аккер, который, если судить по его досье, никогда не покидал Альянс Систем и служил под командованием Джона Шепарда все два года своей службы в ВКС?

–   А вас это волнует? – иронично спросил Найлус, наблюдая, как Вивьен пытается открыть шлюз аварийной лестницы.

Нестандартные запоры усилия француза игнорировали. Клаус, бросив короткий взгляд на это дело, матюкнулся, отодвинул снайпера, резко развернул ручки в другую сторону, створки люка тут же послушно разошлись, но были блокированы на полпути по короткому касанию когтя бронированной перчатки к голографическому символу.

Смачные маты, услужливо донесенные до нас, вызвали улыбки. Что-то Клаус как-то нервно на все реагирует. Экспрессивно так… А говорят, немцы – спокойные…

–   У вас меньше минуты занять свои позиции. Разошлись.

Бойцы испарились, отслеживаемые системой датчиков, щедро растыканных по кораблю. Именно эти датчики и позволяли так точно воссоздавать виртуальную тренировочную среду, совмещая ее с реальным кораблем.

.

Что мы имеем на данный момент?

Все три пилота в рубке. Эти среагировали удивительно четко. Даже визоры прихватили. Притом, самый сильный из них, Кляйн, стоит с оружием в руках перед активным силовым полем, окрашенным в виртуальной среде, как боевое защитное. Светловолосый Даниэль в кресле второго пилота. Если судить по показаниям визора, занят маневрами уклонения, пока первый пилот вроде как занимается балансировкой поврежденных маршевых двигателей, выжимая все нужное из маневровых, чтобы скомпенсировать отказавший верхний правый двигатель. Ясное дело, все эти манипуляции производились в виртуальной среде: реальный пульт управления никто не трогал. С этими понятно, у них там свои маневры и свои учения.

 У экипажа и десантных групп все не так радужно и весело. Из экипажа «выжило» шестеро. Сидят по каютам в легких скафандрах и на комплименты не напрашиваются. Оружия нет. Визоров тоже нет. Эшли жива, сидит в трюме, уже приладила на разряженное оружие сенсорную нашлепку. На голове – визор. Включен, настроен криво, из-за чего изображение немного двоится. У сержанта к концу учений будет мигрень. Аленко стоит возле столовой, вертя в руках визор. Из отряда Джона выжил он сам, Клаус и Вивьен. У Джейн ситуация получше: жива она, снайпер Рамиро, один из штурмовиков – Виктор и Дворф – их сапер Руне Северин Борге по прозвищу «Север». Второй штурмовик – красавчик Диего, пал смертью храбрых, проходя через силовое поле: сбой настройки из-за косоруких попыток Вивьена и Джона развернуть эмиттеры и варварского с ними обращения, на какое-то мгновение дал скачок напряжения, и поле «разрезало» Диего пополам. Когда Джокер это радостно объявил, позеленел не только сам Диего, но и остальные участники учебной тревоги, включая «выживший» экипаж. Даже дежурная смена, не участвующая в тревоге, слегонца напряглась.

А ведь в технической документации подобный нюанс описан был. И подобная ситуация более чем реальна… Ну хоть в следующий раз будут думать, что делают. А то судя по высказываниям «погибшего» Татума, перекочевавшего к нам, кому-то точно руки поотрывают в случае повторения. И Адамс если не поучаствует, то с удовольствием понаблюдает.

–   Внимание по кораблю: изменение условий учебной тревоги! – громко и четко объявил Найлус.

Люди замерли, ожидая продолжения.

–   Челноки условного противника пришвартовались к «Нормандии». – отдающий металлом вибрирующий голос разносился по замершему кораблю. – Начало абордажа. Задача атакующих – уничтожить десантную группу или захватить в плен. Задача обороняющихся – защитить корабль, его экипаж и захватить в плен нападающих.

Люди слушали очень внимательно. Клаус чему-то кивнул, прикрыл глаза, вздохнул, бросил хмурый взгляд на командира и снайпера отряда.

–   Время до прибытия патрульной эскадры – час.

На это уточнение Рамиро встрепенулся: время учений обозначено, но следующая фраза Найлуса убила весь настрой:

–   Пиратские корабли откроют огонь на поражение через полчаса, если не получат сигнал от абордажной группы.

Это уточнение требовало от защищающихся захватить хоть одного «пирата» живым, чтобы вытребовать от него отмену атаки.

–   Использовать биотику – запрещено. – добавил Найлус, глянув на злую мордашку Карамельки и лазурные всплески, пробегающие по ее телу.

Джейн и Джон совершенно синхронно скривились, хоть и находились на разных концах палубы. Запрет на использование биотики сильно подрезал боевые возможности коммандеров Шепард.

–   Выбывшие должны прибыть в зал брифингов. – короткая пауза и жесткое: – Начали!

Блокировки с аварийных лестниц спали, створки резко разошлись.

Со словом «Начали!» Дэрг распахнул двери каюты и без колебаний всадил пару «выстрелов» прямо в вытянувшуюся физиономию Руне, пытавшегося в этот момент открыть створки аварийной лестницы, ведущей в трюм, и среагировавшего на открытие дверей «разрушенной» каюты с краткосрочным запозданием. Огонь Дилана зацепил Клауса, который с первыми выстрелами чуть ли не силой скинул Джона вниз по лестнице.

Дворф матюкнулся, встал, пнув для острастки лестницу, и потопал в зал брифингов. Состав отрядов Джона и Джейн сравнялся. Буквально через мгновение выбыл Аленко, «убитый» точным одиночным выстрелом Дэрга.

Ответный огонь Рамиро и Клауса вынудил Гризли метнуться в укрытие. Джейн попыталась было дернуться, но Виктор, зло рыкнув, затолкнул командира за коробку лифта, словив два попадания в корпус: Дилан, засевший в каюте на другом конце жилой палубы, чуть не пристрелил Карамельку, но быстро убрался с линии атаки: Клаус стрелял удивительно точно и реагировал очень быстро.

–   Вивьен! Вниз! – рыкнул он.

Поредевший отряд Джейн отошел на лестницу к командной палубе. Попасть на лестницу можно было по левую сторону лифта: справа коробка лифтовой шахты упиралась в стены офицерских кают. Отряд Джона спустился в трюм. Клаус соскользнул по лестнице последним, едва не словив выстрел от высунувшегося Дилана.

Мы переглянулись. Очень интересная реакция у этого Клауса!

–   «Видели?»

Глаза Аэте чуть расширились, когда он услышал мой голос в своей голове, но асур больше ни единым жестом не выдал установившуюся общую ментальную связь.

–   «Видели.» – тяжелая, окрашенная интересом и азартом мысль Найлуса перебила жгучее любопытство асура. – «Аэ, что скажешь?»

Ответил асур-тар с небольшой заминкой:

–   «По уровню подготовки отряд Джейн превосходит отряд Джона. Единственное исключение – Клаус. Его уровень выше заявленного в личном деле. Насколько – точно не скажу.»

–   «Что еще?»

–   «В прямом столкновении я бы проводил фокус атаки на командиров, выбив самых сильных бойцов: Клауса и Рамиро.» – честно ответил Аэте и тут же пояснил свою точку зрения: – «Клаус подставился, спасая Джона. Если бы первая атака не была направлена на отряд Джейн, его бы убили, пока он прикрывал командира. Реакция автоматическая: учебная тревога не несет непосредственной угрозы, но бойцы среагировали так, словно они находятся в боевых условиях. Вывод? Подобные тренировочные бои для них не являются привычными, и они действуют с реалиями полноценного боя. Это – хорошо. Проявят все ошибки.»

–   «Почему Рамиро?» – уточнил Найлус.

–   «Пластика.» – коротко ответил асур. – «Непроизвольная реакция на звуки первых выстрелов. Он раскрылся буквально на мгновение, пока не смог подавить инстинктивный порыв защитить командира.»

В поверхностных мыслях Аэте ярко промелькнул нужный момент: стремительные, плавные движения Рамиро, практически мгновенно вернувшиеся к нормальной пластике, которую он демонстрировал ранее, раздраженно дернувшийся уголок губ. Мы с Найлусом могли бы добавить ощущения досады и раздражения.

–   «Та же реакция у Виктора: первым делом он убрал Джейн с линии атаки, получив опасное ранение. В отличие от Рамиро, свой уровень не скрывает.» – Аэте замялся и добавил: – «Я наблюдал за ними вчера, пока на кухне работал. Бойцы Джейн к своему командиру относятся покровительственно, но приказы выполняются без колебаний и сомнений. Если судить по личным делам и моим наблюдениям, боевого опыта у бойцов больше, чем у командира: разница в пластике, повадках и непроизвольных жестах. Но право отдавать приказы не оспаривается даже во внутреннем круге, авторитет Джейн – непререкаем. С ней не спорят. Значит, она хороший командир, чье право приказывать признается добровольно и осознанно, но как боец она однозначно уступает своим подчиненным. И они все это знают: когда ее убрали с линии атаки, никаких возражений и недовольства не последовало.»

–   «Что еще?»

–   «Без биотики Джейн не представляет опасности.» – вынес вердикт Аэтериос. – «Стилистика боя подогнана под постоянное использование биотики. В условиях запрета на ее применение Джейн теряет время на подавление инстинктивных действий. Это недопустимо. Все то же самое относится к Джону.»

–   «Согласна.» – подтвердила я выводы асура.

–   «Посмотрим, как они раскроются дальше.» – подвел черту Найлус, и мы вернулись к наблюдению за тренировочным боем.

Вскрыв аварийную лестницу, Дэрг закинул вниз пару гранат, дождался условных взрывов и вместе с Диланом спустился сам. Найлус холодно констатировал «ранение» Клауса, а затем – «смерть» Вивьена, уже начавшего открывать арсенал. Чистая случайность: одна из сенсорных «гранат» отскочила от последней ступеньки лестницы, подлетела и «взорвалась» точно за спиной Вивьена, зацепив Клауса. Бойцы Джона к учебной тревоге не были готовы, поскольку, следуя Уставу, хранили все свое вооружение в арсенале корабля. Оружие оказалось только у Клауса. И у отряда Джейн в полном составе.

Николаус и Джон укрылись за левым «Мако». Джейн, Рамиро и серьезно «раненный» Виктор засели за дверями, ведущими на командную палубу. У нападающего отряда – легкое «ранение» в предплечье у Дилана.

«Нормандия» – корабль небольшой. Много по ней не побегаешь, но закутков и всяческих удобных ниш, которые можно крайне интересно использовать, очень и очень много. Я это с удовольствием оценила, наблюдая за передвижением Клауса и Джона, осторожно пытавшихся подобраться к арсеналу. Джейн и ее люди сидели за дверями и думали, как будут брать командную палубу. С этой позиции любой штурм грозит немалыми потерями: Гаррус контролировал БИЦ, устроившись у самого шлюза, а Рекс ждал гостей, прохаживаясь у перегородки, закрывающей вход в зал брифингов. Как раз там, куда невозможно выглянуть из-за двери, чтобы не получить выстрел от снайпера или удар от крогана. Мертвая зона. Очень неудобное место для штурма. Даже толком гранату не закинешь. Даже рикошетом: перегородка дает хорошее прикрытие.

За этими передвижениями мы наблюдали с огромным удовольствием. Особенно за тем, как Джон построил Эшли, быстро приспособив к делу и отобрав у нее штурмовую винтовку, оставив сержанту пистолет. Клаус делал вид, что он просто боец, никак особо не выделяясь. Пока шли маневры в трюме под прикрытием «Мако», Дилан и Дэрг окопались на жилой палубе, «пленив» остатки экипажа, и теперь подбирались к засевшим на лестнице Джейн и ее людям, вынуждая их шевелиться активнее.

–   Неплохое решение. – неожиданно выдал Аэте, слушая план, который Джейн, после короткого колебания, озвучила своим бойцам: микрофоны в прослушке просто прекрасные.

–   В этой ситуации – да. – согласно кивнул Найлус. – Но – бессмысленное.

–   Они же не знают. – пожал плечами асур.

Наблюдающие за учениями бойцы удивленно посмотрели на беловолосого «техника», но промолчали. То, что Гаррус – снайпер, знали все. И крогана, расслабленно расхаживающего между дверями, они тоже видели.

Дальнейшее полностью подтвердило выводы Аэте.

Двери разошлись, пропуская на командную палубу «раненного» Виктора. Рекс оживился, рванул к появившемуся противнику. Вторая дверь открывается, выпуская на БИЦ Джейн и Рамиреса…

Но…

Двери на командную палубу открываются не мгновенно. Ровно две секунды, пока отходит центральная секция и распахиваются створки. Этого времени Рексу хватило, чтобы оценить изменение ситуации, развернуться, вскинуть дробовик, и всадить «залп» прямо в лицо Джейн. Буквально через мгновение прилетел «выстрел» из тактической снайперской винтовки Гарруса: Рамиро «погиб», получив «пулю» точно между глаз. Виктора «добил» Рекс.

По сути, защитники проиграли: «Нормандия» захвачена, последние трое выживших блокированы в трюме и существенно повлиять на ситуацию не могут. Арсенал проблему не решит: абордажная группа получила что хотела и теперь могла покинуть корабль. Но это были учения, смысл которых – оценить возможности новых бойцов, а потому Дэрг, Дилан, Рекс и Гаррус, зафиксировав техническое поражение противоположной команды, учения продолжили.

Джон, Клаус и Эшли окопались очень грамотно, засев за «Мако», благо, там было где прятаться. Аварийные лестницы простреливались на ура, как и кабина лифта, открывающаяся непосредственно лицом в трюм. По условиям, сложившимся на этот момент, в трюме царил вакуум, а потому звуков направленных взрывов, «выбивших» дно коробки лифта, поднятого на жилую палубу, и створки аварийных лестниц слышно не было. Дэрг, Дилан и Рекс спустились в пустую лифтовую шахту, Гаррус «выбил» направленным взрывом заднюю стенку, пропуская их в трюм под прикрытием лифта. А дальше сыграли в своеобразный гамбит, сделав ставку на исключительную живучесть Рекса и скорость Дэрга с Диланом: первым рванул Мастер Войны, принимая на себя первый огонь, за ним – Дэрг и Дилан с разных сторон шахты лифта, укрываясь от атак за распорками ремонтных модулей, вынуждая троих людей обозначить свое присутствие. А за их спинами работал снайпер…

Клауса Гаррус выбил первым, хоть это и стоило Дэргу «жизни», а Рексу серьезных «ранений». Но для крогана такие повреждения – не смертельны и даже не критичны, так что «убитый» снайпером Клаус мог только бессильно наблюдать, как вихрем промчавшийся через трюм кроган вломил его подопечного в стену. Эшли получила свой закономерный «выстрел» промеж глаз.

.

На этом учения завершились. Зато начался разбор полетов. Притом начал его недовольный Октавиус Татум, который, не стесняясь в выражениях, в доступной форме пояснил, чем могло закончиться рукоделие Джона и Вивьена с эмиттерами, а потом подробно рассказал, что с ними сделает, если они еще раз на учениях протянут лапы к оборудованию, которое только-только настроили. Уточнение про учения было понято правильно: Джон извинился, получил в руки датапад с описанием системы силовых завес, которые должны хоть немного повысить шанс на выживание у обитателей «Нормандии» и пожелание ознакомиться подробнее с оборудованием корабля.

–   Инженер Татум. – встрял Клаус, переключая на себя внимание турианца. – Насколько я знаю, эти силовые поля могут работать как система дезинфекции?

Октавиус резко сменил гнев на милость и добродушно ответил:

–   Совершенно верно, сержант Аккер. При должной настройке силовое поле может уничтожить любую органику при контакте.

–   Каков будет цвет поля?

–   Золотистый.

Клаус перевел тяжелый взгляд черных глаз на насупившегося Вивьена, скользнув по Джону.

–   Инженер Татум. Переключение режима работы производится удаленно? – задал вопрос Джон.

Турианец любезно пояснил:

–   Может и удаленно, и непосредственно на самом эмиттере.

Инженер поднял руку, активировал инструментрон и вывел объемное изображение одного из эмиттеров. Острый коготь указал на небольшой тумблер в основании устройства.

–   Вот переключатель. Хочу напомнить, что изменение структуры поля на одном эмиттере включает автоматическую подстройку на других, переключая разом все эмиттеры в пределах одной системы пересекающихся завес. Учитывайте это на будущее.

–   Благодарим за разъяснение, сэр. – четко ответил Джон.

Татум на это «сэр» иронично шевельнул мандибулами, но никак не прокомментировал: в Иерархии подобной системы обязательного добавления вежливого обращения при разговоре со старшим по званию не существовало в принципе. Как и любых демонстративных проявлений субординации, включая погоны и знаки различия.

В зал брифингов заглянул Себастьян, коротким кивком поприветствовал присутствующих, и поманил пальцем встрепенувшегося Аэте. Асур без единого звука покинул зал, провожаемый внимательными взглядами Рамиро и Клауса. Джейн насуплено сверлила взглядом довольного жизнью Рекса. Джон стоически молчал, стоя чуть ли не по стойке смирно, заложив руки за спину. Бойцы обоих отрядов рассредоточились по помещению. Эшли фонтанировала недовольством, злясь на Гарруса за уже привычный выстрел промеж глаз. В общем, народ был настроен позитивно и радостно, ожидая разбора полетов.

Найлус их ожидания жестоко обломал:

–   Эта учебная тревога была ознакомительной. – тяжелый взгляд ярких зеленых глаз оббежал бойцов. – У вас есть время сделать выводы, ознакомиться с кораблем и его оборудованием, разобраться с учебными визорами и настроить их под себя. – взгляд переместился на злую Эшли, недовольно сжавшую губы. – Сенсорная система для оружия также нуждается в настройке. Свободны.

Бойцы зашевелились и потекли на выход. Клаус задержался.

–   Спектр Шепард, разрешите задать вопрос.

Найлус хмыкнул, а я ответила:

–   Разрешаю.

–   Есть ли на корабле помещение, в котором мы могли бы заниматься тренировками в свободное время?

О, да неужели? Клаус меня все больше и больше радует.

–   Трюм в вашем распоряжении, Клаус.

От звуков своего имени сержант непроизвольно скривился, ярко полыхнув раздражением и злостью, но ничего не сказал. Я с Найлусом переглянулась. Гаррус недоуменно моргнул, показав глазами на уходящего бойца.

–   Сержант.

Клаус остановился, обернувшись к Крайку.

–   Спектр?

–   Что-то не так?

Мужчина на какое-то мгновение растерялся.

–   Ваша реакция на собственное имя была несколько нетипичной. – пояснил суть вопроса Найлус. – Хотелось бы понять причину вашего недовольства.

Клаус чуть заметно приподнял бровь, полыхнул удивлением и настороженностью. Подобный вопрос стал для него неожиданностью, как и непонятное внимание Спектра Совета к задетым чувствам рядового бойца. Осторожность сменилась любопытством, и сержант ответил:

–   Мое имя – Николаус, и я предпочитаю сокращение Николя или Ник. Но не Клаус.

–   Мы вас поняли, Ник. – тем же спокойным и доброжелательным тоном произнес Найлус. – Мой вам совет: последуйте примеру Джейн Шепард и ее отряда. Держите в каютах один комплект брони и личного оружия. Шкафчики в каютах смонтированы.

В черных глазах промелькнуло удивление и заинтересованность.

–   Хранение вооружения в каюте нарушает Устав ВКС Альянса Систем. – ровно ответил Николаус.

–   Несомненно. – охотно согласился Гаррус. – Но в данный момент «Нормандия» является кораблем Спектра Совета и попадает под юрисдикцию Спецкорпуса, а не ВКС Альянса Систем. И вы подчиняетесь непосредственно нам.

–   Благодарю за пояснение.

–   Свободны, Ник.

Николя молча развернулся и покинул зал для брифингов, полыхая тяжелой задумчивостью и настороженностью. Этот разговор дал ему пищу для размышлений. Пусть думает. Посмотрим, до чего этот неоднозначный человек додумается.

.

* * *

.

–   Твое мнение? – тихо спросил мужчина, облокачиваясь о стену возле старого знакомого.

–   По поводу? – удивленно выгнул черную бровь боец.

–   Нашего нового начальства и этих учений.

Брюнет поморщился и честно ответил:

–   Начальство – необычное. С ними не пройдет то, что проходило с командирами в Альянсе. Реакция на слова и действия совершенно другая. Обратил внимание?

–   Да, обратил. – короткая пауза. – От Мясника Торфана я ожидал иного.

Мужчины помолчали.

–   Что по учениям?

–   Нас пощупали, мы пощупали. – пожал плечами боец, почесал подбородок. – Судя по реакции экипажа и сержанта Уильямс, подобные развлечения на корабле не редкость. Оборудование закупили, скажем так, неслабое и недешевое.

–   И развлекаются здесь пилот и Спектры. – констатировал очевидное худощавый черноглазый брюнет.

–   Пилот. Да. – тихий хмык. – Он и правда настолько хорош, как говорят?

Собеседник черноглазого делал вид, что чрезвычайно увлечен изучением тренировочного визора.

–   Еще лучше. Ты бы видел эти данные о его работе с двигателями во время учений. – черные глаза сузились. – Я понимаю, почему Спектры его держат на корабле, не смотря на травмы и врожденную инвалидность.

–   Как твои?

Черноглазый поморщился.

–   Буря негодования. Еще не поняли, с кем связались и куда вляпались. Твои как?

–   Заинтересовались. Особенно тем турианцем с визором. Хорошо стреляет, стерва.

–   Это и не скрывалось, что он хороший снайпер. – флегматичный ответ. – А что командир?

–   Командир, конечно, бесится, ну это скорее правило, чем исключение. А твой?

–   Злится, но рожа каменная. Как обычно. На крогана бесится.

–   Мой тоже.

Бойцы обменялись совершенно одинаковыми ухмылками.

–   Ну давай, я пошел к своим.

–   Ага. Скоро завтрак будет.

–   Да, повар тут хорош.

–   Просто отличный. Зато теперь понятно, куда он подевался.

–   Вопрос в другом.

–   «Как?»

–   Да. Как? – тихий вздох.

Разговор резко оборвался, и два человека разошлись.