Поход по мирам: Лед и Пламя

• Сэнхас •

 

Ну надо же кто выполз из борделя! Тирион Ланнистер собственной карликовой персоной! Рожа хмурна, как харя бригадира, отчитывающегося прорабу о недоимке имущества, состояние сумрачно и мрачно. Все же, старший братан, заявившийся в бордель, — это не та личность, которую он мог бы просто послать нахер, даже если очень хочется, особенно, если этому братану этого НЕ хочется. А Джейме явно хотел отправить Тириона на разведку, иначе с хера ли бы он его снял с бабы? Больше нет причин, которые могли бы заставить карлика оторвать зад от койки и руки от бабских сисек.

Ну да и ладно. Тоже мне, великая проблема. Я проводил карлика взглядом, а тот, выйдя во двор, задумчиво осмотрел моих бойцов, вычесывающий балдеющих лошадей, а потом… удалился. Думать, видимо.

Пусть думает и ждет начала пирушки. Меня он волнует меньше запропастившегося Старка: его разговор с Баратеоном в крипте критично-важный. Но, насколько я знаю, Король с Лордом еще не скоро всплывут на поверхность, а делать пока больше нечего. Вся новоприбывшая тусовка технично рассосалась, королевскую колымагу куда-то укатили с главного двора замка, чтобы этот тарантас не занимал там место, да и лошадок надо привести в порядок после дороги.

Мне становилось скучно… а когда мне скучно, я начинаю искать себе приключений или повод что-то сделать. Я уже собрался было пойти в замок и ждать там Нэда, как взгляд зацепился за… белобрысую проблему, глядящую прищуренными глазами на наших лошадей.

Джоффри.

Кто бы сомневался, что эта мелкая погань заинтересуется странными мужиками на красивейших лошадях, тусящих у коновязи кучной компанией и выделяющихся яркостью узоров на необычных одеждах, гордостью стати и отсутствием той самой унылой серости, которая, казалось, пропитала тут все стены и людей.

–   «Лис!» — отправил я супругу радостную бодрящую мысль, сразу привлекая внимание: таким бодрым тоном я говорю только в одном случае. – «Готовься. Проблема через три, два, один!»

И я подсветил вниманием мелкого принца, глазеющего на них чуть прищуренными глазами. От Таллиса я услышал емкое:

–   «Вот гадство…»

Ученик продолжал почесывать коня, краем глаза следя за пацаном. Сколько ему там лет? Четырнадцать? Пятнадцать? Шестнадцать? Пока непонятно по роже, а из-за разброса в два года между книжным возрастом и сериальным, так сразу не понять. Но на рожу диапазон лет 15-17. Самый сложный период в жизни мелких говнюков… пока не начинается самый сложный период уже говнюков повзрослевших.

Пока подросток колебался, я его рассматривал и прикидывал, что мы про него вообще знаем. А знаем мы очень немало, учитывая, как он лихо гулял во время своего правления. Что же на сейчас… Завистливый и не знающий отказов юный красавчик-принц, чья внутренняя жестокость еще не проявилась окончательно, но первые проблески уже были в лице убиенных котиков Томмена. Однако, эта причуда уже сформирована, оформлена и вложена как базис личности малолетнего психопата, каким его создал автор саги. Он, автор, вообще очень многим личности и психику уродовал ради сюжета, а нам теперь с этим цветником иметь дело в реальном мире…

Ну да ладно.  

Пока я глазел на Джоффри, пацан принял решение, красивая породистая мордаха расплылась в доброжелательной мине, и этот малолетний пиздец попер прямой наводкой к коновязи, а от супруга ко мне прилетел яркий образ киношного Драко Малфоя на первой встрече с гипогрифом. И Лис единым слитным порывом взвыл просьбой как-либо его спасти от этой золотистой проблемы. В данный момент он не был уверен, что сможет деликатно отшить подростка, а проблем с капризами он терпеть не мог.

Мысленно успокоив Таллиса, я… не стал останавливать принца во избежание этих самый капризов, а пошел следом, жестом остановив одного из Старковских стражников. Они не смогут тормознуть этого пиздюка, власти над ним не имеют, авторитета тоже, а проблем поиметь могут и, притом, немало.

–   Тебе родители не говорили, что подходить к незнакомым мужикам нельзя, даже если они находятся на территории твоего родного государства?

От моих слов пацан вздрогнул и резко повернулся. О, какое у него было лицо! Сперва испуг и то самое непередаваемое выражение застуканного за проебом подростка, но оно мгновенно сменилось на высокомерную рожу мелкого принца.

–   Особенно, если ты не знаешь, кто они такие. – добавил я до того, как пацан открыл рот.

–   Думаю, юный принц хотел подойти не к мужикам, – добавил Таллис, пресекая желание парня тут же бравировать статусом и напомнить о своей значимости.

–   Да-да, к их лошадям. – я улыбнулся. – Но безопаснее было бы подойти к их женам, если бы они у них были, чем к их лошадям.

Малой нахмурился.

–   Но так и быть, юный принц, раз мы встретились… идем, посмотришь на наших лошадей, если есть желание.

Малой немного поколебался, поглазел по сторонам, увидел всполошенного Джейме, вышедшего из-за здания казармы, поджал губы и согласно кивнул, вздернув подбородок.

Ути-пути, какая ня… Мелкая горделивая самоуверенная погань. Ну прелесть же!

–   Идем, Джоффри. – я положил руку ему на плечо, отчего пацан чуть не споткнулся. – И помни, принц, твой статус имеет значение лишь пока ты говоришь с жителями своего королевства, но когда ты сталкиваешься с чужаками, особенно с теми, под чьей задницей есть свой престол, тогда твой статус начинает играть против тебя. Так что реши, кто ты сейчас— принц Джоффри Баратеон, которому по статусу не положено пялиться на чужих лошадей и подходить к кочевникам-дотракийцам, уважающим только своего кхала, или ты просто Джоффри, которому можно всё, на что хватит смелости и ума.

От Таллиса донеслось печальное смирение, что я, в отличие от него, умею находить правильные слова. Хотя и ему не мешало бы набраться опыта с разным контингентом. Включая капризных индивидуумов вроде этого пиздюка. Но он здраво пока молчал, подстраиваясь под линию поведения.

Пацану не понадобилось много времени, чтобы сделать выбор. То, что малой — умный стервь, это я и раньше предполагал. Помню, что, в общем-то, мозги у него в голове были, и даже примерно помню, после чего его понесло. Мои слова были как выстрел в небо с зондированием его характера. Выстрел был успешным.

Что я из этого понял? Я понял, что Джоффри наблюдательный, и слова про «свой престол» услышал. Поверил или нет — вопрос другой, но к сведению принял и выбор делал из расчёта, что мои слова — это просто высказанный факт.

–   Тогда я сейчас просто Джоффри, – тихо сказал подросток, глядя чуть исподлобья.

–   Прекрасно, Джоффри. Тогда я для тебя – Хийерри. Идем, познакомлю со своими парнями.

Я чуть толкнул его в плечо, совсем легонько, как приглашение, и малолетний принц пошел вперед. А я начал рассказывать:

–   Полагаю, тебе мало рассказывали про Эссос, второй континент? Помимо его наличия и основных данных на уроках географии.

Малой мелко кивнул.

–   Дотракийцы, – я указал на подобравшихся мужиков, – кочевой народ, кошмарящий все города, до которых могут добраться.

Слово «кошмарящий» пацан понял не с первого раза, даже нахмурился, пытаясь понять, но потом до него дошло, и он… растерянно захлопал глазами и тонко по-змеиному улыбнулся, оценив игру слова.

–   Они наводят ужас? – легко уточнил он, всматриваясь в красивые холеные краснокожие рожи.

–   Да, Джоффри. Вид всадников-дотракийцев у стен для многих жителей городов может стать последним, что они увидят в жизни. Они прекрасные воины, отлично стреляют и сражаются, проводят почти всю жизнь в седле. Да о чем я говорю! Они ездить на лошадях начинают раньше, чем ходить! Конечно, они лучшие всадники, каких знает этот мир.

Малой откровенно заслушался, изучающе скользя взглядом по воинам. И да. Он видел отличия. В стати, в пластике, в повадках и во взгляде. Юный принц видел многих солдат и рыцарей, мог сравнить, как мог отличить породистую лошадь от ломовой клячи.

–   Знаешь, что отличает дотракийцев от ваших рыцарей? – иронично спросил я, подводя парня к ребятам.

–   Нет. – честно признал он, завороженно глядя на игру света на золотом боку коня Таллиса.

–   Непокорность и несгибаемость. – мурлыкнул я почти в самое ухо, отчего мальчишка вздрогнул. – Они подчиняются своему кхалу осознанно. Они ему верны до тех пор, пока он этого достоин. Их нельзя запугать. На попытку угрозы они возьмутся за оружие и будут отстаивать свои права силой. Их нельзя получить по наследству. Кхалом можно стать только своей силой, волей и умом. И никак иначе.

–   А кто их кхал? – мелочно спросил пацан.

–   Норо. – я указал на рослого короткостриженого дотракийца.

–   Я думал, что кхал — это ты. – чуть язвительно заметил Джоффри.

Я на это только улыбнулся, качнул головой и сказал:

–   Я кхал-ла. Вождь над вождем. И этот статус они мне дали сами.

Зачем я это рассказываю пацану? Потому что ему это важно — знать, с кем он говорит. А еще он расставлял приоритеты и делал свои выводы, вылившиеся в один простой вопрос:

–   А он кто? – Джеффри указал на Таллиса, приподнявшего бровь на этот вопрос. – Он не похож на дотракийца.

–   Так он и не дотракиец. Мой давний друг и сосед, Таллис. Его земли лежат далеко за Стеной.

О, мелочь тут же сделал стойку, услышав то, за что можно прицепиться. И, естественно, домахался до моих слов с каверзными вопросами:

–   Как Север может быть соседом дотракийцам? – с недоверчивым прищуром спросил Джоффри. – И разве Семь Королевств уже пропускают людей из-за Стены?

–   Эссос на крайнем востоке уходит резко на север и там соединяется с землями Вечной Зимы. – спокойно ответил я. – Так что Лис — мой сосед по территории. А желание или не желание Семи Королевств кого-то пускать через Стену мало волнует тех, кто за ней живет.

–   Хотите сказать, что Ночной Дозор плохо выполняет возложенную на него работу? – остренько спросил принц. – Зачем же он нужен… И почему же твой друг прибыл один? Или где его… свита?

–   А какая работа возложена на Ночной Дозор? – вкрадчиво спросил я, отчего мальчишка вздрогнул.

–   Не пропускать никого из Севера, – выдал он заученную и исковерканную со временем истину.

–   Ну так они и не пропускают никого с Севера. – я хохотнул. – Мы прибыли югом, Джоффри. И Таллис прибыл со мной, оставив своих сопровождающих в стойбище моего кхаласара. – хмыкнув, я язвительно добавил: – Не все любят тащить с собой ораву челяди только для того, чтобы покрасоваться и показать всем, что они это могут — тащить с собой кучу народу.

Мелкий недовольно засопел и с вызовом спросил:

–   А почему твой друг молчит?

–   Потому что я не привык встревать в чужой разговор, – ответил Таллис, тоже ядовито мысленно назвав его мелким пиздюком. – Смотрю, наши лошади тебе тоже понравились? А хочешь поможем выбрать тебе свою?

Джоффри от такого поворота и слов растерянно заморгал, но упускать такую возможность, саму шедшую ему в руки не посмел.

–   Хочу!

Вот ведь хватательный рефлекс.

–   Тогда, как окажешься у нас на востоке, так сразу поможем выбрать жеребца, – заверил Таллис. – Таких надо выбирать еще молодыми, пока они еще не привязались к единственному в своей жизни хозяину.

Взбодрившийся было парень резко сдулся и… обиделся.

–   Это невозможно, – зло почти выплюнул он, резко ощетиниваясь мысленными шипами.

–   Почему? – просто спросил я. – Мы же смогли. Что тебе мешает?

Это было подло. Это было бесчестно и низко. Я это отчетливо понимаю, но… Именно это – то, за что мелкая пакость зацепится разумом и что не позволит ему нас слить в памяти. Он нас запомнит. Вон как у него кипит мозг! По выразительной роже видно, как в чуть прищуренных глазах проявляется Озарение! И когда до пацана дошло осознание, что ему, принцу, действительно ничего не мешает, в наш милый разговор деликатно вмешался Джейме.

–   Принц Джоффри, – тихо сказал подошедший мужчина, едва склоняя голову в намеке, обозначающим положенный ему этикет. – Королева просила передать, что ожидает вас в замке.

Мальчишка вздохнул, поморщился.

–   Родителей надо уважать. – мягко сказал я. – Мы здесь еще задержимся, так что поговорить еще успеем. Иди, Джоффри. Не стоит заставлять нервничать мать и… отца.

Пацан недовольно сжал губы, но все же кивнул, бросил вслед заученно вежливое прощание и удалился, стрельнув подростково-обиженным недовольством на родственника. В то время как Джейме к взгляду принца остался равнодушен, как хорошо полированное золотое зеркало, и только предупреждающе-остро покосился на нас, после чего молча ушел следом. Для Серсеи, видимо, скоро станет сюрпризом то, что она ожидала сына в замке, и брату следовало с ней объясниться и предостеречь.

Я безмятежно улыбался в спину золотявого красавчика, что он увидел, пару раз оглянувшись.

–   Спорим, он скоро явится на разговор? – тихо мурлыкнул я, гладя Зарю по шее.

–   Да, – согласился Таллис, гладя Луч по щеке. – Как только пнет всех заниматься положенными делами. Сами то куда денемся? Не здесь же до ночи шлагбаумом работать.

–   Ты серьезно думаешь, что нам придется ждать до ночи? – иронично спросил я. – Да Джейме явится, как только малого сдаст сестре. Ну, или хочешь, я его взбодрю, и он зашевелится быстрее?

–   Как?

–   Начнем собираться уезжать. – я зевнул. – Увидишь, тут же нарисуется. Или ты думаешь, он пропустит такую оговорку? Я ж специально паузу сделал перед словом «отца», глядя ему в глаза.

Таллис клыкасто улыбнулся, чутко заметив, как старательно Джейме держал лицо кирпичом при этой оговорке.

–   Ну, давай собираться, – ответил он. – Правда, ты ему свиток еще заготовил… С другой стороны, где как не в поле можно поговорить без лишних ушей.

–   Ага. – перейдя на всем знакомый язык, я скомандовал: – Так, парни. Собираемся. Тут скоро пьянка начнется, а вы знаете, как я не люблю эти алкашники и обжираловки. Поехали отсюда.

А дальше… мы начали неспешно копошиться и собираться, поправлять попонки на лошадках и прочее.

–   «Ну что, Лис, явление Джейми через три, два…»

Я осекся, так и не сказав сакраментального «один»: из недр замка показался спешащий на грани бега сумрачный мужчина хорошо знакомой нам золотой масти. Разве что без белого отстегнутого плаща.

–   Быстро у него работает донос. – взбираясь на коня, шепнул Таллис с каким-то даже восхищением. – Как думаешь, что скажет? Как оправдается?

Оправдывать свои намерения Джейме не стал. Хмуро глядя на нас и наши сборы, мужчина свернул к своей светло-серой скотине, которая на фоне наших коней потеряла свой белый богатый лоск. От Ланнистера звенело напряженным раздражением ко всему. Начиная от северной грязи под подошвами, которая налипла на оставленный казенный плащ, заканчивая нашей поспешностью, из-за которой он не успел ни перекусить с дороги, ни отдохнуть. Доставалось мысленно даже принцу, за то, что лезет за приключениями. Сандору за где-то уже отжатую с кухни полтушку курицы, которую рослый воин жрал прямо в доспехах во дворе, привалившись к каменной стене, пока принца отправили в покои отмываться. Сочный жир стекал по руке и изуродованной огнем щеке Клигана, в то время как на роже цвело настоящее блаженство.  Доставалось и Тириону за ссыкливость. Королю за тайные беседы. И всем окружающим за равнодушие к нам. Наконец, дождавшись нашего отбытия, он просто, не спрашивая, увязался следом, пристроившись сбоку.

–   Рискованное решение, Джейми Ланнистер. – произнес я, когда мы выехали из замка и направились по дороге к стойбищу.

–   Я буду удивлен, если в окрестностях замка кто-то или что-то будет представлять опасность. Особенно мне, – постарался флегматично ответить Джейме, придерживая на передней луке седла свой бесполезный шлем.

–   А причем тут окрестности замка? – вкрадчиво спросил я. – Вы, вроде как, собрались с нами. Верно?

–   А мне следует в вашем присутствии испытывать опасения? – спросил мужчина, словно желая совета.

И снова его взгляд цеплялся за Визериса. Ему не давал покоя ни профиль парня, ни его осанка. Но задавать вопросы без явного повода он считал неверным.

–   В моем? Нет. Вреда вам не причинят. – я качнул головой. – Но в стойбище кхаласара действуют его законы, Джейме, и, не исключаю, что некоторые аспекты жизни и нравы дотракийцев могут вас… шокировать и стать для вас неожиданным сюрпризом.

–   В таком случае проясните, как в вашем стойбище действует порядок отношения с гостями, – больше ради поддержания беседы и порядка спросил с легкой надменностью рыцарь, придерживая коня, который рядом с нашими лошадьми проявлял нервозность и норовил отступить дальше или вовсе встать.

–   В стойбищах дотракийцев не бывает гостей. – честно признался я. – Бывают или добыча, или чужая собственность и супруги.

Джейме сдержал лицо, хотя по ощущениям сбледнул. Или так легла тень от низких облаков. Что бы ни творилось в его голове, сейчас он не смел показывать ни страха, ни раздражения, ни тени сомнений. Что угодно, хоть даже сменить тему, лишь бы не поддаваться на сомнительные уловки в наших словах, которые намеревались его запугать.

–   Еще недавно вы обмолвились перед принцем о наличии среди вас друзей. И готовы были приглашать его на восток. Учитывая ваши поправки, юноше категорически нечего там делать, – за время поездки его тон почти вернулся к той текучей кошачьей грации, какая была при первом разговоре.

–   Ну так вы не мой друг, Джейме. – резонно заметил я. – А мальчишка пойдет на правах воспитанника. Эта практика моим вполне знакома.

–   Ну так и по вам не похоже, что вы станете подставлять друга-Эддарда и позволите на его землях причинить мне вред, – парировал он, улыбаясь, решив, что подловил на слове.

–   Джейме. – я укоризненно посмотрел на красавчика. – Вреда вам не причинят. Но понимание «вреда» у дотракийцев связано исключительно с физическими увечьями, но не с моральными травмами. В конце концов, они считают, что взрослый половозрелый красивый мужчина редкой масти вполне осознает, что делает, являясь к ним в стойбище в одиночестве.

–   Ладно… – мужчина намек понял, но решил подойти к своему желанию пообщаться с другой стороны. Да и опять же этот оценивающий взгляд коротко стриженного южанина не давал покоя. – Возможно, тогда мы найдем компромисс и прогуляемся не доезжая до вашего стойбища, проведя полезное время за беседой?

–   Ну, до стойбища еще минут пятнадцать дороги. – милостиво согласился я. – Но тут холодно и ветрено, а мы, все же, мерзлявые южане. Так что, извините, Джейме, но мы едем в стойбище. Ехать с нами или поворачивать и возвращаться в замок — ваше право и решение. Но в любом случае, завтра я вернуть в замок. Мне надо поговорить с Нэдом.

Вопрос о нашем присутствии на пиру у Джейме отпал сам собой. Он однозначно понял, что мы не вернемся. В то время как ему придется отбыть этот блядский балаган, смысл и повод которого всеми забывается на второй вскрытой бочке.

Пятнадцать минут слишком мало для беседы, которую он от нас жаждал. А раздражение у льва копилось с каждой бесцеремонной отмашкой, которая била по его самолюбию как перчатка по роже. Порядки дотракийцев… Сказано предупредительно и устрашающе, но в конце концов! Он на севере, где властвуют их, вестеросские, порядки. А он первый мечник, победитель турниров, и просто очень сильный боец, который может постоять за себя. И если младший братец упустил возможность заплести странных гостей своей заумной беседой, то он попросту обязан понять, с кем имеет дело… тем более он будет обязан ответить сестре о том, с Кем не повезло заговорить ее сыну.

–   Я провожу вас, – вымученно улыбнулся он, принимая окончательное решение, словно оно могло как-то изменить ему жизнь.

–   Прекрасно. – искренне ответил я, а Норо, положивший глаз на золотого красавчика, чуть заметно улыбнулся. – Раз вы нас провожаете, то нет смысла тащиться на стылом ветре.

И я чуть сильнее сжал бока Зари.

 

 

• Таллис •

 

Колонна ускорилась, вынуждая Джейме пустить немного брыкливого коня в галоп. А кочевники Сэнхаса оценивали его теперь по-настоящему. Смотрели, как держится в седле, как ведет себя с конем, как его слушается животина, и как они оба ладят. Ланнистер — прекрасный и чуткий наездник. Они это оценили. Он любит своего коня и относится с уважением. Это видно по манере держаться и по тому, как вопреки странным капризам скакуна Джейме осекал его, но без увечий, позволяя держаться на приемлемом расстоянии от нас. Правда, чем лучше раскрывался Джейме перед кочевниками, тем большая цена появлялась над его головой редчайшей звонко-золотой масти, реже которой только белоснежные фиолетовоглазые Таргариены, коих в мире всего двое.

В целом, меня устраивало то, как прошел сегодняшний день. Я увидел всех, кого хотел, правда, немного жалел, что не удалось перекинуться несколькими фразами с Тирионом. Просто из любопытства. Мне было интересно послушать его выкладки и логику относительно нас. Узнать, как он думает, чем руководствуется, понять, что творится в его голове и за что его, в конце концов, так многие любили в нашем прошлом мире, откуда пошел канон! Да, я нагло пользовался возможностью иногда подслушивать здесь чужие неприкрытые мысли и мотивы, что давало мне еще больше понимание личности. Не вижу ничего в этом плохого. Более того, считаю, что это полезный навык в среде правящей знати и придворных особ, привыкших улыбаться в лицо, но строить козни в глубине души. Так что, легкая досада от упущенного разговора с карликом у меня была. Как и досада, что мы пропустим королевский пир. Правда, я сам не знал, что там делать, и оттого быстро согласился, что общество Джейме в стойбище намного лучше шумной попойки. Тем более, чем дольше я смотрел на рыцаря, тем приятнее и интереснее он мне казался.

Каюсь, что я его недооценил! С первых слов я понял, что язвительности этому красавчику не занимать. Как и остроты взгляда и общей борзости характера. Джоффри – это квинтэссенция характера обоих близнецов-родителей. И это при том, что Джейме сейчас выглядит уставшим с дороги, задерганным в работе и каким-то в целом потасканным на бессмысленной службе. Львиные когти еще остры, но белый плащ их знатно обточил.

 

Стойбище встретило нас ароматами копчений, свежих лепешек, жаром костров, музыкой, смехом и… смачным трахом.

–   Опять они… – буднично протянул я, даже без укоризны в голосе.

Пожав плечами, Сэнхас покосился на колоритные компашки.

–   Ну хоть не перед главным костром, а в сторонке…

И он смеет заявлять так, при том, что вокруг главного костра скалились отдыхающие зрители, видимо, уже получившие свое удовольствие, но вдоволь обтирающиеся друг об друга как довольные коты.

А Джейме даже не сразу сообразил, о чем идет речь и в первый момент, когда его взгляд зацепился за движения, мозг даже отказывался воспринимать красочную картинку. Рыцарь тупил несколько мгновений, пока диковатая суть оргии доходила до него, выхватывая отдельные лица, пары, положения и роли. После чего он малость сбледнул и уставился в ступоре на процесс, не в силах отвести взгляд и вцепившись в поводья.

Сэнхас тем временем передал поводья Зари подбежавшей девушке и буднично спросил.

–   Джейме, есть хочешь?

Мужчина только сейчас оторвался от сочного действа и сглотнул в пересохшем горле. Его коня уже успели перехватить под уздцы и успокоили, чтобы дать рыцарю спокойно спешиться.

Выражение лица у льва оставалось странным. Я не мог его однозначно понять. Задумчиво вздернув брови, он спустился в траву и качнул головой, словно прогоняя навязчивое видение. Но глаза то и дело стреляли любопытным взглядом к костру на маячащие движения. А слух выхватывал живой азарт зрителей и раскрепощенные манеры окружающих, разговаривающих на резком как вздохи и рыки сочного траха языке.

–   Да… – вернулся он к вопросу. – Обед нас всех миновал…

Пока я спешивался и прощался с золотистым Лучом, Сэнхас коротко свистнул и сказал Каари, что надо сделать.

–   Скоро принесут. – он приоткрыл занавесь шатра. – Проходи.

Мужчина скованно прошел внутрь, словно и там ожидая увидеть филиал борделя. Этим он только еще больше вызывал улыбку. Но его ожидания не оправдались, и в шатре всех ожидал тихий и спокойный уют. Джейме мелочно порадовался, что тканевые стены не пропускают лишнего шума и его присутствие в кхаласаре не выставляется на всеобщее обозрение. Правда потом, когда мужчина получил наше приглашение устроиться на цветастые пуфики, он забыл про уютную обстановку и заметно скривился от неудобства собственных доспехов. Блаженством от него даже не веяло. Спокойствием тем более. Весь напружиненный и скованный в ожидании любого спонтанного дерьма Джейме не смел себе позволить расслабиться.

Мы с Сэнхасом смотрели на этого мученика с сочувствием.

–   Джейми, полагаю, разговор будет долгим, – начал друг. – Чисто так, по-человечески советую снять броню. Зажаришься.

Сэнхас скинул пончо, расстегнул теплую куртку и кинул ее на небольшую мягкую полочку, оставшись в безрукавке. В шатре действительно было тепло. От верхней одежды избавился следом и я, сложив теплый плащ рядом со своим пуфиком, и Визерис, привычно юркнувший поближе к спальному закутку. Норо, молчаливой тенью устроился позади Сэнхаса. Остался в безрукавке и одних брюках даже Назаар, хотя вот уж кто не страдал температурными запросами. Ему что в холод, что в жару одинаково комфортно будет хоть в тунике, хоть в шубе. Но сейчас для нас он просто действовал в рамках общего правила. Только Джейме остался при своем, и я был уверен, что он откажется от предложения. Не верю, что он вот так взял бы и избавился от брони! Да после увиденного у костра, он наоборот, в нее врастет, как во вторую кожу!

–   Я бы не заслужил свою должность, если бы не был к такому привычен. – звучало это однозначным отказом.

Что и следовало доказать…

И как бы он не хотел скинуть сейчас свою броню и снять теплый дублет, он представлял, сколько у него займет времени ее обратно нацепить, приготовиться, выйти… Нет уж. Так хотя бы он сохранял для себя некую иллюзию мобильности и защищенности.

–   Твое право. – Сэнхас развел руками, с удобством устраиваясь на диванчике. – Так, о чем ты так желаешь с нами поговорить?

–   Мы хотели для начала познакомиться, – вежливо заметил Джейме. – Тем более, как я понял, кхал-ла, не единственный… землевладелец в этом шатре.

–   Да, все верно, не единственный. – друг улыбнулся мрачному напряженному мужику, на переносице которого уже начали появляться первые еще крохотные бисеринки пота. – Позволь представить моего друга и соседа — Таллис, Лорд земель Вечной Зимы. Назаар. Его Король. – учитель с интересом наблюдал за выражением породистого лица и ловил какой-то садистский кайф от процесса. – Норо, кхал моего кхаласара. И Визерис, мой спутник.

Джейме кивал, моргал, думал. Прислушивался. Снова думал. Земли Вечной зимы… Поэтично и знакомо. Король? Предположим. Мало ли в мире королевств. Но Король Вечной зимы… Это звучит слишком уж похоже на что-то. Память не находила ассоциаций в ближайших знакомых образах. Перед глазами стояла карта Вестероса из древнего пыльного свитка, в который его в детстве тыкал мейстер Утеса, но ни одно государство с зимой не имело ничего общего. Разве что зима всегда была на севере. Но там Стена. И нет Королей. А все, что были, помнится… Так, стоп! Визерис?!

Рыцарь нахмурился, споткнувшись о последнее имя.

–   Странно слышать такое династическое имя здесь, на севере… – подозрения Джейме крепли с каждым словом и взглядом, который он бросал на знакомый острый профиль.

Сэнхас пожал плечами, а сам Визерис поморщился.

–   Когда-то это имя не вызвало бы вопросов. Ну не менять же парню имя только из-за нежных чувств чужаков?

Джейме сделал мысленную стойку моментально. Сомнений, что перед ним выживший Таргариен, у него больше не осталось. Какие уж тут сомнения, если сам Визерис скалился ему со всем своим паскудненьким удовольствием. Но лично я не знал, чего в Джейме в этот момент было больше: долга перед короной, опасения за себя или ожидания грядущего переворота. Потому что живой Таргариен на Вестеросе грозил в понимании рыцаря Королевской Гвардии именно что новой войной за Трон. А с учетом, что он своими руками убил батю Визериса, в свою радостную судьбу Джейме Ланнистер верил, как в добровольный целибат своего брата.

–   И как скоро вы намерены представиться Королю? – сухо, с интонацией брошенного вызова на дуэль спросил мужчина.

–   А с чего вы решили, что мы вообще собираемся представляться вашему королю? – лениво спросил Сэнхас. – Нам было интересно на него посмотреть. Мы посмотрели, удовлетворили свое любопытство. Визерис посмотрел — хотел очень.

–   В таком случае, что убедит меня сохранить молчание? – а это уже открытый торг.

Я молча поднял свиток, до того лежавший на полу, и протянул его Джейме.

–   Возможно, вот это. – Сэнхас улыбнулся по-доброму и с искренним умилением. – А, возможно, вас вынудит хранить молчание мое молчание о вашем сыне.

Протянутая за свитком рука мужчины замерла на полпути. Джейме пристально уставился в глаза рыжему мужчине, а потом медленно забрал свиток, хрустнув чуть смятой бумагой. Отводя хищный и нахмуренный взгляд, он развернул свиток, вчитался и… нихера не понял.

–   Пояснить? – вежливо спросил друг.

–   Да, – с искренним непониманием ответил он, комкая края свитка в перчатке.

Цифры и пометки ему были понятны. С каллиграфическим почерком и прочтением тезисов у него проблем не возникло. Как не возникло сложностей опознать печать Железного Банка. Однако, всё в целом плохо укладывалось в голове. Какое дело золото Банка имеет отношение к их разговору, и почему такие послания он получает от главаря лошадников?

–   Это долги рода Ланнистеров перед Железным Банком, который принадлежит мне. – просто ответил Сэнхас.

Как еще проще показать Джейме всю величину задницы, о которой ему батя не рассказывал?

–   А… – растерянно моргнул мужчина, внезапно поняв, что где-то он что-то упустил за нелюбовью к политике и экономике, отдавая приоритет военному мастерству.

–   Видимо, ваш отец от вас тактично… утаил, как на самом деле обстоят дела с долгами у рода, который их, вроде как, всегда платит, – цинично добавил Сэнхас.

Вот это было для нас сюрпризом. Ни я, ни учитель не ожидали, что Джейме вообще будет не в курсах о финансовой ситуации родного дома.

Хотя, откуда бы ему знать? В детстве им рассказывать все подобное было рано. Где-то в двенадцать или тринадцать лет Джейме должно быть стал оруженосцем и уехал из Утеса. В пятнадцать – стал рыцарем и вскоре попал в Гвардию. Воспоминания и знания об Утесе Кастерли у мужчины сохранились только с детских лет, где вся жизнь считалась безмятежной и сытой. Ну да это ничего не меняет.

–   В таком случае, этот вопрос я буду решать с ним. – Сэнхас с удобством окопался в подушках, глядя на рыцаря даже с каким-то сочувствием.

Уже знакомые наши девочки вильнули в шатер и принесли на всех обед. Поставив между нами большой плетеный поднос с мясом, лепешками и овощами. Кувшин с компотом, чашки и керамические плошки с соусами принесли отдельно.

Джейме протянул назад свиток и постарался вернуть себе беспристрастное деловое лицо.

–   Даже если так, я здесь и сейчас не в праве распорядиться нашей родовой казной. Не предоставив информацию Утесу Кастерли.

А это уже грустно было слышать мне. Логично, что может решать гвардеец, если он уже не имеет права на наследство своего рода и не в том положении, чтобы давать ответ даже как старший сын Лорда? Ничего.

–   А мне не нужны ваши деньги в виде денег. – отмахнулся Сэнхас. – Мне нужно другое. Но о делах — после еды. Да и в Утес Кастерли ворон уже должен был принести такой же свиток.

Привычный к походному образу жизни Джейме не брезговал браться за пищу руками. Тем более жрать ему сейчас по пойманным ощущениям хотелось неимоверно. Сняв перчатки и сложив их на колени, гвардеец принялся за еду, тем не менее стараясь лишний раз не касаться горячего мяса пальцами, а заворачивать его в пышные лепешки. Избирательный брезгля. Почти как я.

–   Могу попытаться угадать… – немного утолив первый порыв голода, мужчина вновь заговорил текучей играющей интонацией. – Не золото. Не статус. Не войско. И уж тем более не репутация. Остается только земля…

–   Верно, – согласился друг. –- Мне нужны два замка. Харренхолл со всем озером и куском территории вокруг него и Драконий Камень со всем островом и территорией побережья вокруг него на сто миль в округе.

Я застыл почти как Джейме, который вгрызся в мясо, но от названий замков изумленно запнулся. Этого мы с Сэнхасом еще не обсуждали. Я с недоумением уставился на друга, не въезжая, нахера ему сдались эти булыжники. Он же вроде начал окапываться у себя в Рассветных горах! Еще меня вчера туда звал. А сегодня ему приспичило замок?! Это у него просто плевок в небо на удачу или какой-то хитрый план? И если Драконий Камень, родовой дом Таргариенов, я еще мог понять, как подарок лично Визерису, то Харренхолл — нет. Это ж гребанные дырявые руины, которые спалили в драконьем пламени.

Потратив время на прожевывание, чтобы подумать, Джейме ответил:

–   Если предложение про Харренхолл еще справедливо, то за Драконьим Камнем… Железному Банку стоило бы обратиться через Корону.

Эк он деликатно переложил ответственность. Ну да, личный трофей восстания лучше просить у Баратеонов. А вот Харренхолл с натяжкой Ланнистеры сдать могут. Он даже начал прикидывать сколько надо войск, чтобы его занять и сдать.

Какая умница.

–   Мне без разницы кто и как мне достанет эти замки. – равнодушно ответил учитель. – Они мне нужны в пределах пары месяцев. Максимум — полгода.

Вычисления сроков сбора и доставки армии, а так же цена подготовки в голове Джейме не сходилась в указанные сроки. Мало выселить одну семью из замка. Придется перепахать дорогу в Речные земли и доказать местным Лордам.

–   И… что станет через отведенный срок, если мы не договоримся? – вздернул он брови домиком и клюнул зажатой в руке недогрызенной жаренной заячей ногой вниз.

–   Тогда я решу, что мне дешевле захватить это место, чем платить за него. – ровно произнес Сэнхас так, чтобы у Джейме не возникло ни капли сомнения в том, что он сможет. – Тем более, Драконий Камень на острове, что лишь упрощает дело.

Ирония в том, что через два месяца он реально сможет просто взять и захватить эти Семь Королевств. Как только закончит некий свой проект. Да что там! Он уже со своей немертвью может взять половину замков!

Высказывать и как-либо показывать сомнения в чужих силах Джейме не стал. Уже бывало на его памяти, что угрозы противника они же сами недооценили. И опять же — с морским флотом. Кажется, так пострадал их Ланниспорт от Грейджоев-соседей.

–   Простите за мою возможно бестактность и любопытство, – гвардеец стал на редкость вежлив. – Я могу понять желание получить… обратно Драконий Камень. Но Харренхолл? Руины?

–   Просто моя блажь. – честно признался друг. – Замок хороший. Сильный. Но чтобы им владеть… безопасно, его придется подчинить. Потому как сам замок — это не просто каменные руины, а нечто большее.

И я услышал каким Сэнхас представлял тот замок. О да… Замок… Он как спящий дракон, затаившийся, мощный, гордый, несгибаемый и сильный… убивающий всех, кто ему не понравился. Красавец и роскошь, которую все бояться, питая силой то, что возникло во времена, когда магия не была пустым словом, а тень крыльев виверн скользила по земле.

–   Люди так радовались, когда последний дракон лег костьми на землю, забыв, что вместе с ним в землю легло нечто бесценное и особое. – мягкий голос Учителя продрал по нервам как пила. – Но стоит возродить драконов, и это нечто вернется. То, что остается отголосками в бледной тени былой мощи обитателей Асшая и подобных ему городов, жалко жмущихся у моих границ и паразитирующих на еще живых яйцах. – Сэнхас качнул головой, поморщился, сбрасывая очередное наваждение и мечты. – До них я еще дойду в свое время. – и, резко меняя тему, спросил: – Ваш клинок, Джейми, он валирийской работы?

–   Мой клинок..? Эм… Нет. – очнувшись от мелькнувших перед глазами образов, ответил Джейме.

–   Жаль. Вы должно быть знаете, что их ковали в пламени драконов. – флегматично произнес друг. – Так что… погубив их, вы погубили навсегда такое оружие и магию, что их создавала.

Это он знал даже не как сказку, а как всеми известный факт. Отец грезил валирийскими клинками. Одно время он часто пытался выкупить у других бедных родов фамильный меч, чтобы перековать в новую реликвию. Это была его маничка, но рода отказывались, и Тайвин зло отложил идею добыть валирийскую сталь.

Забавно, а ведь мы с Сэнхасом сейчас носили на поясе ту самую сталь бывшего Льда, которая по канону пошла бы на перековку в подарок Джейме и Джоффри Ланнистерам. Считается, что при перековке свойства стали остаются прежние. Это новую сделать больше нельзя, потому что в мире кончились драконы. Но драконы со временем появятся у Дени, а, значит, потом можно попытаться наладить производство валирийской стали. Драконов, правда, долгое время будет не много и всего лишь трое. Не то, что раньше…

И тут меня посетила тупая мысль!

–   Кстати о драконах, – прибодрился я, оживившись от почти идиотской идеи, напомнившей мне наш прошлый поход в воплощенную реальность земли. –- Джейме, продайте нам черепа под Красным Замком. Все.

От этих слов Джейми подавился мясом и надсадно закашлялся. Мы подождали, пока он прокашляется, вытрет выступившие слезы и пот, и скажет сакраментальные:

–   Но я не могу! – это был такой крик души.

–   Ну… тогда укради. – радостно предложил Сэнхас.

О, это лицо…

–   Их невозможно сдвинуть с места. – это так растерянно прозвучало, что не передать словами.

–   Ну… тогда проведи кого-то из нас, и мы их сами украдем. — миролюбиво отозвался друг, кажется понимая мою задумку. – Разом. По-тихому.

–   Правда, – я покосился на друга. – Я бы не хотел ждать, пока Король с процессией вернется в Королевскую Гавань. Джейме, так ты согласен или просто не можешь?

От такого вопроса Джейме растерялся.

–   Я не понимаю вас. – честно признался мужчина.

–   Ты проведешь нас к драконьим черепам, когда мы окажемся в Королевской гавани? – спросил я как можно яснее.

Джейме тяжело вздохнул, отчетливо осознавая, что нить начального разговора почти ускользнула от него, но сейчас отказывать ему… нельзя. Не при том, что он уже узнал и о чем ему намекнули. С другой стороны, он подумал вновь и решил, что это всего лишь простые черепа. Что такого, если он покажет, как до них добраться. Половина прислуги знает, где они лежат. Спрашивай любого. Но эти странные двое обратились к нему. Тем более под предлогом, вроде бы, списания части родового долга. Какая мелочь…

О как он был не прав! Не знает, Ланнистер какую херню я вырастил в прошлом мире из «всего лишь костей». А тут магический свежак, сдохший от силы пару сотен лет назад. Да это же просто кладезь для экспериментов и гребанная дичь. Мысленно я уже щупал эти черепа и готовился с ними работать!

–   Да, я вас проведу. – со скрипом признался мужчина.

–   Хорошо! – радостно ответил я. – Тогда завтра вечером мы снова встретимся и вернемся к этому вопросу. Не против?

За все время разговора только сейчас он уделил мне все свое внимание и словно бы заново присмотрелся. Есть у меня дурацкая привычка отмалчиваться во время важных бесед, выступая для Сэнхаса скорее помощником и дублером, иногда рассказывая, что думает наша «жертва». Но это же мешает говорить самому. Так вот сейчас Джейме задумчиво изучал меня и знакомился с приступом бурного энтузиазма перед увлекательной работой. Что меня так радовало он не понимал.

Но на вопрос он лишь устало качнул головой. Завтра так завтра. Он был готов согласиться на что угодно, но не представлял, как мы собираемся добраться в Королевскую Гавань за столь короткий срок.

–   А что сейчас мешает? – спросил Сэнхас, и я встрепенулся. – Все здесь. Мотанись ты за рег-лоном и погнали, в чем беда-то?

–   Действительно… – я облизнул пальцы и встал, преследуемый недоуменный взглядом. – Сейчас вернусь.

И правда, что мешало? Мог бы и сам предложить сгонять сейчас, но решил, что мужик нуждается сейчас в отдыхе. Вообще… почему мужик? Сколько ему там лет? Да он мне ровесник! Только я могу себе позволить вести себя иногда как вштыренный подросток, авантюрный на всю бошку, как сейчас извращенной идеей, а он нет. Почему? Не знаю. Но кажется, белый плащ и служба под дверьми королевской спальни, с доносящимся гоготом и причмокиванием шлюх его сломали. Херня поездка! От примятой седлом жопы взгляд не потухает.

 

Я юрко выскользнул из шатра, пропав из поля зрения, где-то от силы на пяток минут. Хотел бы я видеть его глаза, пока он соображает, что происходит. Да я возвращался пешком дольше, припарковав рег-лон позади шатра, чем ходил порталом в Соколиное Гнездо!

Джейми тем временем в шатре недоуменно переводил взгляд с Сэнхаса на Визериса, потом — на молчаливого Назаара. Но когда он глянул на Норо, то вновь споткнулся об его предвкушающе-хищный взгляд и резко отвел глаза.

–   Жди. Все увидишь. – отозвался рыжий. – Но броню снять придется — сидение не такое просторное.

–   Надеюсь, тебя не укачивает от большой скорости? – слова влетели в шатер раньше, чем я прошел целиком в проход под полотно.  После той мысли, что меня осенила о его возрасте, я присматривался к нему уже внимательнее. Обалдеть. Ровесничек… Такая редкость в наших кругах! Само собой я не собирался сейчас же снимать его с места в путь, предлагая закончить обед. Правда, после таких новостей кусок в горло ему не лез. — Трясти не будет, не переживай. А насчет брони Хийерри прав. Места-то нам всем хватит. Но вот стоит ли тебе показываться на глазах стражников и варисовых пташек, с учетом, что тебя там не должно быть еще пару недель минимум?

Как-то так опять все наши планы пошли… мимо.

Джейми растерянно молчал, не зная, что ответить. По нашим рожам было понятно, что все наши мысли заняты не тем, как его разоружить, а сраными драконьими черепами. Как мы собираемся добраться в столицу сегодня – это была его главная загадка, и любопытство Джейме боролось со здравым смыслом. Логика велела не поддаваться искушению, а остатки былого авантюризма плевать хотели на осторожность. Ему просто интересно узнать, как мы провернем всё, что хотим. На грани подсознания искрами вспыхивали проблески азарта и того бодрящего тревожного страха, который пылал в нем в предвкушении убийства прошлого Короля. Подспудное чувство живости момента коварно склоняла вновь поддаться похожему моменту и сделать что-то… неправильное. Такое, что пойдет вразрез долгу, обязательствам, правилам и вроде бы очевидным запретам.

Как-то так он стоял на пороге перед своим прыжком веры, злясь на себя, сгорая от любопытства и мучительно выбивая себя с рутинной колеи последних лет. Наверное, Королевский Гвардеец сломался и окончательно умер, когда Джейме Ланнистер встал и, скрипя с неохотой, попросил помочь ему избавиться от брони.

 

Помогать ему вызвался Норо, кто б сомневался… Но кхал — парень умный, и пугать понравившегося рыцаря раньше времени не собирался. Как и портить свое будущее удовольствие. А потому просто и по-деловому помог Джейме снять золотистую броню, аккуратно сложив ее у стенки шатра. Тем временем мы сами оделись и ждали Джейме у входа.

И это он все еще убеждал себя, что НЕ хочет ни в чем участвовать. Но он хотел ответов и ради них терпел это… издевательство над его моральным состоянием с первых фраз всего разговора. Но когда мы вышли из шатра, обошли его, и мужчина увидел парящий над землей рег-лон, у него стало такое лицо…

–   Прошу… на борт! — с легкой ироничной торжественностью возвестил я, садясь первым и показывая пример. — Рег-лон вообще двухместный, но, на наше счастье, народ, который его проектировал, крупнее людей. Присаживайся. Можешь держаться за эти поручни. И не бойся, не сдует.

Какое же у него изумленное и честное лицо! В этот момент Джейме Ланнистер впервые за все время разговора был искренен в своих чувствах и восхищении. Пожалуй, один только вид агрегата окупил его прошлое унижение и необходимость снять лишний металл.

–   Это… – он, похоже, сам не очень знал, что хотел спросить.

–   …То, что довезет нас до Королевской гавани за час, – сказал я.

–   За полтора. – педантично поправил Сэнхас. – В Гнезде придется задержаться для расчёта координат. Не тошнотить же через горы.

–   Не суть важно… – махнул я рукой и похлопал по сидению. – Садись, Джейме.

Мужчина послушно подошел к рег-лону и с легкой опаской устроился на сидение, оказавшись между нами. То, что перед ним механизм, возможно, инженерно сложный и уж тем более выходящий далеко за рамки его понимания, мужчина поднял с первого взгляда и не испытывал суеверного страха, как перед какой-то гром-машиной. Хотя оно парило над землей без всякой поддержки. Оно тихо гудело. Оно мигало огоньками на приборной панели. Но в нашей беззаботной легкости и в спокойствии тех же дотракийцев Джейме питал свою веру в безопасность, решив, что рег-лон – это какое-то подобие металлического коня на магии. Вроде с седлом, вроде для перемещения, но очень много магии и оно из металла.

Я поднял на рег-лоне пассажирские перила, которые придавали в дороге уверенности сидящим позади пилота, махнул на прощание Норо, пообещав, что скоро вернемся, и плавно выкатил на точку стационарного портала. А потом активировал глифы переноса, и в мгновение ока мы оказались на площадке перед Соколиным Гнездом.

Никто не обещал Джейме, что ему будет легко. Да, его предупреждали о скорости, но не о порталах, суть которого он даже не сразу понял и спешно закрутил головой по сторонам. Руки вцепились в перила, и он даже ничего не спрашивал. Пока что.

–   Рассчитай, пожалуйста, отсюда выход к морю, – попросил я Сэнхаса, пока наш попутчик онемел от изумления.

–   Оптику дай, а… – проворчал он.

Я молча отстегнул чехол и вручил напарнику. А дальше последовал просто просчет координат, что при богатой практике много времени не заняло.

–   Точка выхода будет в пяти метрах над поверхностью моря. В зоне видимости кораблей нет, так что никому на мачту не спикируем. – учитель завершал расчеты, учитывая разницу высот.

Передавать координаты он не стал, просто запустил портал.

–   Погнали.

Последовал нырок и… мягкая качка поймала рег-лон на гребень волны, а потом скорость сгладила основные перепады. Нож силового поля разрезал волны моря, смягчая путь, а легкий ветер, не дающий забывать про скоростное путешествие, слегка развевал волосы. И никакого оглушительного шума.

–   Если у тебя есть вопросы или темы, Джейме, о которых ты бы не рискнул заговорить при посторонних ушах, то сейчас самое удобное время. – напомнил я.

Ответил мужчина не сразу. Какое-то время он лишь завороженно смотрел, как меняется пейзаж побережья, но вот он очнулся, вздрогнул, а потом тихо-тихо признался хриплым голосом:

–   У меня столько вопросов, что я не могу назвать первый из них.

Даже приятно было слушать его восприятие и очередной раз по-новому взирать на привычный мир вокруг. Сейчас для него все яркое, сочное и безгранично полно магии. Простая для нас поездка окрашивалась в чужом видении чудесами большими, чем он мог даже мечтать. Пока все грезили драконами и полетами, сейчас по воле случая и мимолетной блажи Джейме наслаждался незабываемой скоростной поездкой над морем. И он уже осознавал, насколько бесценным оказался его выбор.

–   Ну что ж, – я решил немного разбавить поездку беседой и простым трепом. – Отвечая наугад на несколько из них, скажу, что Нэд знает про наш рег-лон. Мы его, как тебя, уже катали. И да, мы уже друзья. Несколько дней как. Мы познакомились с ним впервые пять дней назад в его лесу, ограбив на фамильный меч.

Ограбили… Фамильный меч… Пять дней… Покатали… Друзья. Эти слова и то, что за ними скрывалось, толкались в его голове в сумбуре, никак не выстраиваясь в стройный ряд. Ограбили на фамильный меч… унизили. Но они друзья… Простил? Почему? Всего пять дней…

Джейми зажмурился на мгновение, вновь открыл глаза, глядя на стремительно проносящийся пейзаж.

Друзья. Так быстро…

С ними можно стать друзьями?

–   Он вас простил? Но как же его меч… – прошептал он, вспоминая, что на поясе Эддарда Старка сегодня висел его родовой меч.

–   Он получил новый Лёд. – мягко сказал Сэнхас почти на ухо рослому мужчине. – Меч, достойный Защитника Севера… из рук его истинного Короля.

Ах это задумчиво тяжелое молчание и буксующий скрип мыслей.

–   Настоящий Лёд. От того и единственного, кто способен его создать своими руками, – добавил я, чуть отклонившись. – Не только у тебя есть секреты, Джейме. Но справедливо, если про некоторые наши вы будете знать оба.

Уловив мимолетное желание друга с вопросом, я дал добро и внутри силового поля рег-лона заиграла пока еще тихая музыка, которую Сэнхас проецировал со своего имплантата на музыкальный центр.

Джейме не сразу понял, что происходит: слишком тихая была партия несуществующего в этом мире пианино, но вот звук нарастал, и под куполом зазвучал воспроизводимый кавер известной в одном мире темы «Прибытие на Землю».

–   Что это… – едва слышно прошептал он, глубоко пораженный чистыми удивительно проникновенными звуками.

–   Музыка из нашего мира. – решил честно ответить я.

Нет смысла уже что-то скрывать после таких шокирующих новшеств и магии, которую мы так или иначе ему покажем. Сейчас для него даже музыкальный проигрыватель — это магия. Так если о нашем прибытии из другого мира знает Нэд, то отчего бы не раскрыть карты перед Джейме? Он вызывает симпатию. При всех своих качествах. Можно перечислять их долго, можно вспоминать, как он менялся бы со временем под обстоятельствами. Можно обвинять его, как одного из «противников» вроде бы главных героев, но… чего у него не отнять, так это здравомыслия и стойкости в защите себя и своей семьи.

Его можно понять.

И я понимал. Слушал, как поддается музыке его сознание, словно корабль, плывущий по волнам безграничного океана. Я слушал сам своими ушами и чужой головой, как мир расцветал новыми красками. Как обретали тона привычные вещи, как чудесами обращались простые моменты. Ноты и звуки, которые никогда бы не появились в этом мире, приносили сейчас больше магии, чем любое из возможных наших воздействий. Всего лишь музыка, которая уносила и увлекала за собой в вечернем закате далеко к иным мирам. Словно голос безумно далеких реальностей, принесенный сюда по мимолетной блажи на технической искре.

С каждым звуком пианинного соло Джейме менялся и словно бы насыщался тем, что в народе назвали бы жизнью. Но он слушал затаив дыхание, не замечая, как проносится пейзаж, и как текут минуты полета. Я смотрел за ним в зеркало бокового обзора и видел, как у мужчины блестели глаза. Что было там в дороге или замке, пока он не вышел к нам, чтобы поехать следом, я не знал. Очередная мелкая ссора с сестрой или острый укор брата? Равнодушие детей или полный презрения выпад старшего сына? Все это перестало иметь значение, пока звучала музыка, которая сопровождала нас, словно ветер, подхвативший на свой невидимый гребень.

Я понимал его, на какой-то момент забыв, где кончается собственное мироощущение и оживает чужое сознание, срываясь с прописанного канона и питаясь этим музыкальным чудом, родом из других миров. И я поверил вместе с ним, что если у магии есть формы, то одна из них является музыкой.

Мелодии сменяли одна другую, воспроизводя самые проникновенные и подходящие треки планеты, породивший его канон. Для нас это сродни ностальгии, но для него эти звуки… как аккорды рушащегося мира человека, которому приоткрыли нечто большее.

До самого конца пути Джейми Ланнистер молчал, даже не заметив, как по щекам катились слезы. Золотой лев оказался в душе куда большим романтиком, чем его сестра, чью романтику убило замужество и трон. А эта музыка словно переворачивала ему душу.

Пусть. Так даже лучше.

Но вот дорога начала подходить к концу и впереди замаячил силуэт Королевской Гавани под затухающие звуки «Реквиема по Мечте».

–   Прибываем. – коротко произнес Сэнхас, постепенно приглушая звуки и давая нам всем плавно выйти из обволакивающей музыки. – Включай хамелеон на щите и сдавай к берегу.

Я послушно включил маскировку, сбавил скорость и приблизился к обрывистому берегу, который лучше любого хамелеона скрывал нас от любопытных глаз.

Как бы романтика не цепляла за душу, но мы прибыли сюда работать. Возможно, позже, когда-нибудь мы еще вернемся с ним к этому настрою и разговору о музыке. Когда-нибудь… Когда мы встретимся вновь.

–   Джейме? Куда лучше заехать? – негромко спросил я, хоть так плавно возвращая его  «на землю». – Знаю, что у любого замка есть потайные ходы, а тебе по должности положено их знать часть из них.

А я бы хотел с ним снова встретиться. Просто.

Но что-то я увлекся мыслями наперед, если мы еще даже не прощались.

Джейме молча показывал дорогу. Сперва там, где на берегу находится потайной ход, спрятанный за изгибом скал в неприметной пещере. Потом дальше. По совету Сэнхаса я вернул рег-лон в Соколиное Гнездо, чтобы не оставлять машину на берегу, и только потом мы отправились внутрь. Джейме все еще пребывал в тяжелой задумчивости, что не помешало ему провести нас по сырому, местами узкому ходу в нужное помещение катакомб. Где в тенях под сводами мы нашли желаемое…

Черепа в подвалах Красного замка впечатляли! Огромные кости разных размеров, от малого, размером с череп нашего бегемота, до самого величественного, выше нас в полтора раза. Мы ходили восхищенные, словно застали свою сказку. Я любовно оглаживал массивные кости, видя в них роскошных созданий, покоряющих местное небо. Величественные, грозные, с характером и пробуждающимся сознанием. Я проходил от одного черепа к другому, поглядывая на Джейме, который к ним вроде был привычен, но за годы словно забыл, насколько они внушительны.

Однако… Залы продолжались вглубь, но самый крупный драконий череп был едва ли выше меня в два раза. Такой еще кое-как стараниями многих людей приволокли по лестнице через решетку с замком и оставили тут же у входа.

–   Это ведь не все, – догадался я, озираясь. – Самых крупных здесь нет?

–   Балериона нет. – спокойно сообщил Сэнхас. – Он же должен быть настолько здоровым, что его сюда просто не допрут.

Черт, засада-то какая…

–   Мож, его искать в Драконьем камне? Или еще где-то? В старом драконятнике, – предположил друг.

–   В Драконьем Логове, – эхом отозвался Джейме, но по сомнению во взгляде было понятно, что он сам не достоверно уверен. – Вероятно. Все называли Балерионом этого… – он указал на самый крупный череп пальцем. –- Но про Черный Ужас известно, что он умер от старости, будучи в Логове.

–   Его могли просто оставить там из-за того, что не смогли перевезти? – предположил я.

–   Или он не влез в Тронный зал, – добавил Джейме.

 

• Сэнхас •

 

Балериона мы действительно нашли в Драконьем Логове, предварительно превратив красавчика-Джейме в обычного торгаша с рынка качественным гламуром. Мы нашли всех, кого хотели и кого могли найти. Даже больше, вывезя из руин логова все до последней косточки, выгрузив добычу ко мне в долину. Устали как собаки, находились, а Джейме, у которого этот день начался на тракте, едва передвигал ноги.

Когда вернулись обратно в стойбище, в этот раз Ланнистер не стал отказываться не только от нормальной еды и помощи, но и от предложения переночевать спокойно в отдельном шатре и проспаться от всего произошедшего в тишине, а не под звуки музыки и вопли упившихся на пирушке мужиков.

Под конец дня Джейме сидел в шатре с усталыми и стеклянными глазами, после полностью перевернувшегося у него мира. Он даже не знал, от чего устал больше. От похода, которого было не так много и не столь тяжелого, или от впечатлений. Но порталы и исчезнувшие черепа его доконали. Не спрашивал нас зачем они, наверное, только чтобы сберечь остатки своего спокойствия.

–   Если хочешь, мы отправим в Винтерфелл сообщение, что ты переночуешь у нас в стойбище, – сообщил Таллис рыцарю, едва ли не с ним переживая усталость. – Если, конечно, ты своих не предупредил. И если тебя будут искать.

Последние слова болезненно резанули по нервам: Джейме как-то отчетливо понял, что его если и хватятся, то лишь наутро, когда все проспятся после пьянки. А ведь он никого и не предупреждал… С Тирионом он поругался, потому что младший зассал к нам подходить. А Серсее оказалась дороже ее купальня, чем иноземные гости, которыми по ее же словам обязан был заняться Джейме, в целях обеспечения безопасности.

Он и занялся… Назло.

–   Меня не будут искать, – почти насильно сказал он, осоловело глядя, как девушки раскладывают пищу по керамическим мискам и заливают ароматным бульоном странную еду.

–   Тогда, оставайся. – мне его уже просто было жалко. – Отдохнешь, приведешь себя в порядок, и утром с нами вернешься в Винтерфелл. Там все равно сейчас пьянка. Думаю, это последнее, что тебе сейчас надо.

Мужчина коротко кивнул.

–   Ешь. Потом Норо отведет тебя в шатер и покажет, где ты можешь переночевать.

А ведь его правда не хватятся.

Ну да, все видели с кем он уехал и в каком направлении. Гости мы проверенные. Вреда рыцарю не причиним. Королю не до него. Королеве… рискну предположить, что захочется после пира попросту спать. Половина Винтерфелла его бы просто не желала видеть. Да и Нэд будет рад не встречаться. Вот и получается, что нынешний лучший рыцарь Королевства никому не нужен. Кроме дотракийца.

Дожили…

На сегодня больше мы его не грузили рассказами и новостями. Да и остаток вечера с ужином прошел почти в молчании. Так только мелкие разговоры о еде, травяном напитке и застолье, которое началось на закате, а звуки трактирно-пиршеской музыки очень тихо стали доноситься из-за холмов.

Уже под самую ночь я его сдал довольному Норо и выпер из шатра. Доспехи уже наш предприимчивый кхал унес и устроил у себя.

–   Лис, вот скажи… – флегматично произнес я, жуя клецки, – Вот что мы с ним делаем, а?

–   Освобождаем от судьбы, – так же флегматично изрек ученик, стеклянным взглядом взирая в ковер.

–   Угу… Но какими методами, а? – я чуть прислушался к тому, что делал наш кхал. – Это сейчас Норо ему массаж делает и разминает деревянную спину, болящую так, что даже у меня поясницу сводит. Хорошо хоть они умеют приводить себя и напарников в живое состояние после длительных переходов. Ну а дальше? Типа Норо не знает, что шанс у него только один… да и кто его остановит?

Я покачал головой, даже не зная, жалеть мне Джейме или порадоваться, что он хоть кому-то понадобился, кроме сестры.

–   Ну ты хоть успел им привить немного… аккуратности.

За намеренно равнодушным тоном Таллиса было сложно что-либо понять.

–   Успел. – согласился я. – Ну да и Норо не тупой, прекрасно понимает, как и когда надо себя вести. Ладно. Посмотрим, что утром будет. В любом случае, Джейме истерик и скандалов закатывать не будет — не тот у него характер.

–   Нет, не будет, – согласился Таллис, ковыряясь в тарелке. – Сычом будет зыркать на всех и молчать.

–   Вот и посмотрим наутро. – я зевнул. – А пока пошли спать. Этот день был чет крайне насыщенным.

–   Кроваткой поделишься? – тоненько улыбнувшись, с иронией спросил ученик.

–   Вся твоя… только одеяло не стаскивай, как в прошлый раз. Вот что у тебя за манера, подоткнуть под себя край и пару раз, вращаясь, намотать на себя его всё…

–   Не люблю сквозняки в поясницу, – буркнул он.

–   В моем шатре не сквозит. Парни его грамотно поставили. – ворчнул я, зевая. – Все, я уполз. А то завтра я хочу проснуться раньше Джейме и увидеть его с утра с самого начала.

На том разговоры закончили и Таллис направился следом за полотно ткани, служившее шторой и огораживающее лежанку.

Утро обещало быть интересным.