Перерождение Эффект Массы.

Под тенью Властелина

Глава 32: Знакомство друг с другом

«Карамельки» и правда ждали нас возле корабля: когда аэрокар вылетел из транспортного туннеля и резко, рывком, поднялся на уровень причальной площадки, мы получили прекрасную возможность наблюдать за уже набравшей обороты склокой Джона и Джейн. Оба коммандера стояли один напротив другого и что-то экспрессивно высказывали друг другу. Потом Джейн уперла руки в бока и, склонив голову набок, слушала вещавшего Джона, вставляя шпильки. Ее бойцы, стоявшие чуть в стороне, с интересом за этим цирком наблюдали, но не вмешивались. Что занятно, люди Джона тоже стояли рядом и с таким же интересом смотрели на склоку, и точно так же ни во что не вмешивались. Прямо милая семейная сцена, мать их…

Аэрокар летал практически бесшумно, Джейн с Джоном были так поглощены своим конструктивным и, несомненно, содержательным диалогом, что заметили довольно большую машину только когда она пролетела над головами и приземлилась в паре метрах от них, обдав потоком воздуха.

Резко, рывком отодвинув дверь, я выглянула из кара и сказала всего одно слово:

–   Загружайтесь.

Выражение физиономий обоих Шепардов было просто неописуемо и погрело мою темную душу. Они переглянулись. Да-да, я прямо образец соблюдения устава и правил вежливости!

Джейн удивленно моргнула.

–   В кар?

–   Если очень хочется, можете ходить за нами пешком. – милостиво сказала я, с интересом глядя, как резко меняется лицо Карамельки.

–   Парни! – Джейн указала на аэрокар.

–   Джон, вам и вашим людям нужно отдельное приглашение?

–   Комм… Спектр, мы… – начал было Джон.

–   В аэрокар! – перебила его я его попытку связно изложить мысль. – Если вы собираетесь выполнять свои обязанности группы высадки, вам потребуется оружие. Нормальное оружие, а не то, на которое расщедрилось командование!

Джон открыл было рот, чтобы что-то сказать в защиту табельного оружия, но, подумав, его закрыл. Вот и чудненько. Все же, здравый смысл победил патриотизм: обоим отрядам прислали одинаковое оружие – стандартные винтовки «Мститель», стоящие на вооружении военно-космических сил Альянса Систем.

Аэрокар Найлуса как раз вместил всех: просторный салон был рассчитан на двенадцать разумных в полной броне, еще два места: пилот и стрелок. Найлус и Гаррус сидели в кабине, а я с Аэте – в салоне, и сейчас десять бойцов с разной степенью интереса разглядывали молодого асура, а он с не меньшим интересом рассматривал их, благо наши кресла упирались спинками в перегородку между салоном и кабиной и позволяли это делать.

Ну прямо идиллия, демоны их дери!

Все двадцать минут полета до СБЦ в салоне царила тяжелая тишина. Бойцы обоих отрядов расслабленно растеклись по довольно удобным креслам, Джейн сидела мрачная и насупленная, Джон – с каменной рожей пытался держать лицо, хотя от злости его чуть ли не трясло. Эк они мило пообщались! А за ними с нескрываемым интересом наблюдал Аэте, что только еще больше бесило обоих Шепардов.

Мне же от всего этого хотелось побиться головой о стену! Злющая Джейн закипала, как стоящий на огне чайник: через сидение, которое занял снайпер-латинос, сидел Джон, одно присутствие которого ее сейчас бесило неимоверно, а прямо напротив устроился какой-то смазливый пацан и совершенно беспардонно ее рассматривал, периодически переводя заинтересованный взгляд на Джона, на снайпера и обратно на Джейн. Да еще с таким видом, словно каких-то непонятных, но крайне милых зверьков увидел!

Для Аэтериоса подобное поведение людей было непривычным и непонятным. С точки зрения выросшего в Иерархии разумного ситуация не стоила потраченных на нее нервов: если есть конфликт, ничего не мешает решить его в простом спарринге без членовредительства. А если обычный мордобой обе стороны не удовлетворит, они могут продолжить выяснять отношения в каюте. Но чтобы вот так сидеть и кипеть, копя друг на друга злость и наматывая нервы на кулак… для асура, рожденного и воспитанного в военном обществе, в среде воинов, подобное было недопустимо и неестественно. Но очень интересно!

Зато теперь стала понятна причина столь ярой нелюбви Джона и Джейн. До сих пор я думала, что причина в их прошлом, в какой-то ситуации или старом конфликте, но все оказалось куда банальнее и проще: они оба – светлые! По-настоящему светлые! Практически единственные светлые в своих отрядах, не считая латиноса, который в конфликты не вмешивается. И оттого погасить их неприязнь друг к другу – это задача на уровне чего-то невыполнимого. Только светлые могут с исключительным упорством продолжать свои дрязги, доводя их до истовой ненависти на пустом месте. Их природная твердость характера, упрямство и непримиримость в этом случае работают против них. А для неприязни может быть миллион причин! В случае с двумя Шепардами ситуацию усугубляло состояние Джейн: из-за психических травм, понесенных потерь и общей безнадежности ситуации ее внутренний свет начал… угасать, постепенно погружая ее во мрак. Не во тьму. Во мрак, из которого она уже никогда не сможет выбраться. И Джон, и бойцы самой Джейн, это чувствуют: во всех мирах, независимо от наличия или отсутствия магии, подобное угасание ощущается на уровне инстинкта. Про таких как Джейн говорят: «В ней угас свет», не понимая, что это выражение – буквально, и очень точно описывает произошедшее.

Постоянные придирки Джона – это все лишь неосознанные попытки раскочегарить медленно угасающий свет, ведь во время ярости и злости Джейн так или иначе вспыхивает. Мужики из ее отряда пошли по иному пути: они обложили свой маленький свет пушистой темной ваткой и пытаются всячески уберечь от лишних потрясений. Но тут проявляется другая проблема: Джейн – их командир. Она несет ответственность за них: за их жизнь, здоровье и будущее, которое крайне безрадостно для этой команды прекрасно сработавшихся отморозков. И это ее доламывает. При всем желании, что бы она ни делала, она не может изменить это будущее, а осознание, что ее люди потонут вместе с ней, ее же и добивает.

Просто нет цензурных слов!

Добавлял напалма в костер Аэтериос, которого Джейн умиляет. Коммандер и правда становится очень миленькой, когда злится. Вот как сейчас: щеки раскраснелись, серо-голубые глаза сверкают от ярости, пухлые губы чуть сжаты, золотисто-карамельные волосы несколько растрепаны, что придает ей вид взъерошенного котенка. Ну просто очаровашка! Поправка: светлая очаровашка! Что удивительного в том, что она умиляет темных? А у истинно-темного асура это умиление на роже заглавными буквами написано! И он даже не пытается это скрыть! Искренен до полной потери такта: он просто не ставит себе за цель хоть как-то скрывать свои эмоции от окружающих, хотя может.

Джейн этого ему не простит! Вон, уже бесится, что седого отморозка только еще больше умиляет. Для него Джейн где-то на уровне шипящего котенка: миленький, солнечный комочек ярости, который хочется погладить и потискать, а это его шипение и вздыбленная шёрстка только еще больше умиляют. И, главное, угрозы никакой: ну поцарапает, ну покусает, какая милота, в самом деле…

Я думала, на «Нормандии» были проблемы? Я ошибалась! Проблемы сейчас только начнутся! До этого все было тихо и предельно мило! А Эшли – это вообще образец тактичности и любви к ближним…

–   «Имрир, что случилось?»

Встревоженная мысль Найлуса сбила накал, я прикрыла глаза и чуть расслабилась, буквально насильно гася эмоции.

–   «Ты же сам чувствуешь.»

–   «Не могу понять причину.» – с искренним непониманием отозвался турианец, для которого суть конфликта Джона и Джейн была так же непонятна, как и для Аэте.

Я вкратце описала ситуацию, честно и без прикрас пояснив причину конфликта и состояние Джейн.

–   «Что собираешься делать?»

–   «Пока не знаю.» – честно ответила я. – «Я со светлыми вообще предпочитаю не связываться. Слишком много от них проблем. Единственное исключение за последние пять жизней – Гаррус.»

Сам Гаррус от моих слов откровенно растерялся.

–   «Он светлый?» – удивлению Найлуса не было пределов.

Гаррус передернул плечами: сам он в свою «светлость» не верил, но возражать не стал.

–   «А сам-то как думаешь?» – проворчала я, глядя на приближающуюся Башню СБЦ. – «Чутье-то уже должно срабатывать. Ты же темный, как безлунная ночь.»

Найлус задумался, краем глаза поглядывая на искренне удивленного Гарруса. Да-да, темнокожий турианец так легко принял своего сородича в зоне личного пространства во многом из-за сработавших инстинктов темного существа. Отсюда и поразительное спокойствие, и доброжелательность откровенно нетерпимого и вспыльчивого Найлуса, его покладистость и приветливость, полное отсутствие раздражения и только-только начавшее проявляться интуитивное желание опекать и защищать. Если бы не это, хрен бы он потерпел присутствие постороннего мужчины на своей территории и, тем более, на своей кровати. Даже если это мы просто отсыпались после пьянки.

–   «Возможно.» – отрешенно отозвался Крайк. – «Не рассматривал ситуацию с этой стороны.»

Гаррус от такого ответа только удивленно хлопал глазами, переваривая новости о своем «окрасе».

–   «Имрир, но разве…» – неуверенно начал он.

–   «Гаррус, не верь той ереси, что вещают по экстранету. Свет не является синонимом слова «добро», как бы в это не хотели верить люди и азари.» – я послала изображение работающего лазера и светового клинка воинов Порядка. – «Квинтэссенция света. Но я бы не назвала лазер воплощением добра, а световое лезвие наносит ужасающие раны, которые практически не заживают. Гаррус, свет может быть исключительно безжалостен и жесток. И светлые убивают ничуть не меньше, чем темные.»

Это его немного успокоило.

–   «Тогда в чем разница?»

–   «Это всего лишь энергетический окрас души, который формирует энергетику, ауру и влияет на характер и манеру поведения. Да еще склонность к Первостихиям.»

–   «И все?»

–   «Понятия «добро» и «зло» для таких Первостихий как Свет и Тьма неприменимы. Это всего лишь субъективное отношение разумных к какому-то действию или поступку. Не более того.» – подумав, я добавила: – «Кроме того, если Тьма еще может существовать без Света, пусть и в покое, то Свет без Тьмы – никогда. Только на фоне истинной Тьмы может засиять истинный Свет.»

–   «Почему?» – искренне удивился Гаррус.

–   «Потому что свет склонен рассеиваться и вырождаться в серое ничто.» – пояснила я очевидные для любого адекватного мага вещи. – «Это справедливо как по отношению к самой Первостихии, так и к ее живым носителям.»

Гаррус что-то невнятно пробормотал и погрузился в размышления по поводу отношений в своей семье.

Аэрокар начал снижаться, заруливая на причальную площадку перед СБЦ, наставник отвлекся, отключая автопилот и переводя аэрокар на ручное управление, и разговор заглох.

В этот раз Найлус приземлился где-то на небольшой парковке на крыше Башни СБЦ, отправив перед этим свои коды доступа, чтобы силовое поле нас пропустило. Как только машина коснулась поверхности, а двигатель затих, люди тут же встрепенулись: накопившееся напряжение быстро рассосалось, сменившись любопытством.

–   Гаррус. – наставник приглашающе взмахнул рукой. – Веди.

Джон и Джейн удивленно переглянулись, но промолчали. Их удивило, что Спектр не повел группу сам. Ничего, сейчас поймут! Сам же Гаррус только чуть заметно усмехнулся, направляясь к лифту.

До людей весь цимус ситуации дошел минут через десять, когда мы вновь загрузились в лифт и поехали вверх.

–   Что это за место? – ошарашенно спросил латинос, наблюдая, как сменяются символы на табло лифта.

–   Территория СБЦ. – ответил Гаррус.

–   А, по-моему, это какой-то безумный лабиринт!

Лифт остановился, выпуская нас на свободу.

–   Да, планировка несколько запутанная, но к ней быстро привыкаешь. – пожал плечами снайпер, направляя нас в очередной совершенно однотипный коридор.

–   Дай угадаю. – мрачно протянул громила. – Ты тут работал?

–   Работал. – согласно кивнул он. – Скоро уже придем.

–   Ты же… – Аэте проглотил чуть не сорвавшееся с языка «диверсант», заменив на: – снайпер.

–   Да. – так же «развернуто» ответил Вакариан.

–   Ты служил в СБЦ по основной специализации?

–   Нет. – тяжко вздохнул Найлус. – В СБЦ Гаррус работал следователем.

Асур удивленно заморгал, пытаясь понять, зачем отличный снайпер и диверсант такого ранга и в таком звании работал следователем на этой станции. Объективных причин так бездарно использовать высококлассного специалиста он не нашел и обратился за пояснениями к самому Гаррусу:

–   А по…

–   Потом расскажу. – перебил его Найлус.

Аэ медленно кивнул и расспросы прекратил. А вот людей наоборот, искренне изумило, что снайпер нашего отряда еще и следователь… Да, Гаррус полон талантов. Занятно другое. Джон сделал себе пометку поговорить с «этим турианцем» по возвращению на корабль.

Мы вышли в оживленные коридоры Отдела Расследований. В отличие от территории Отдела Информационной Безопасности, через которую мы вошли в башню, здесь было полно разумных, занятых своими делами: кто-то кого-то ждал, кто-то общался с коллегами или посетителями, кто-то носился с пачками датападов и пластиковых листов, заменивших бумагу, а кто-то просто шел мимо. Гарруса узнавали практически сразу: с ним здоровались, иногда успевали переброситься парой слов или по-быстрому рассказать что-то для них важное, а для нас – непонятные обрывки информации. Гаррус был как всегда вежлив и тактичен, успевал отвечать разумным, при этом не снижая скорости.

–   Здарова, Вакариан! – мощный мужик-человек приветственно махнул рукой, искренне радый видеть нашего снайпера.

Мы как раз подошли к очередному вместительному лифту, возле которого уже стоял сбцшник-человек в привычной черно-синей легкой броне.

–   Кирк. – Гаррус улыбнулся.

–   Какими судьбами? Решил обратно вернуться? – с надеждой спросил человек.

–   Нет. Я здесь по делу.

Надежда увяла, Кирк немного расстроился, но тут же снова воспрянул и ехидно заметил:

–   Правду говорят: если уж Спецкорпус на кого-то наложил лапы, обратно не отдаст. – он покачал головой с какой-то досадой.

–   Именно! – подтвердила я и представилась: – Имрир Шепард

Мужик внимательно осмотрел меня, потом перевел взгляд на Джона и Джейн, удивленно хмыкнул.

–   Первый Спектр-человек, коммандер Шепард. Не ожидал вас увидеть лично. – и тоже представился: – Кирк Донован. Следак здешний.

Я развела руками и усмехнулась. О, какое удивление! Да-да, я не слишком похожа на того Мясника Торфана, которого все знают.

–   Кстати, Гаррус, знаешь, что Харкина все-таки выперли?

–   Разумно. Когда будет вмешательство?

Кирк поморщился.

–   Его отстранили, но делу хода не дали, так что суда не будет. Кто-то этого… урода хорошо покрывает.

–   Политика. – пожал плечами наш… мой снайпер.

Подъехал лифт, мы в него дружно загрузились, двери захлопнулись и под заунывную музыку отвратительного качества это пыточное средство передвижения покатило вниз.

–   В арсеналы? – сделал правильный выбор Кирк.

–   Да.

–   А почему к нам?

–   Потому что с Наради договориться проще, чем со жлобами в основных арсеналах. – проворчал Найлус.

Кирк заржал: слухи про исключительную жлобливость интендантов Спецкорпуса ходили по СБЦ весьма активно.

–   Это да! Кстати, сегодня с утра Спецкорпус обновление сделал.

–   А чего ты удивляешься? – спросил Гаррус. – Они же раз в полгода обновляют арсенал.

–   Так эта саларианская жлобяра лично сопровождал груз! Я как раз у Наради был: новое обмундирование получал от «Армакса», а тут эти приехали. Салар за каждый ящик ругался с Дезаром и провожал таким взглядом, словно его сейчас припадок хватит!

Найлус фыркнул.

–   Это ты никогда его не видел, когда кто-то из Спектров разграбляет его вотчину в основных арсеналах…

–   Спасибо, не надо мне такого счастья! – Кирка передернуло. – Да, Гаррус, тут такое дело… мне передали твои дела. Хотел спросить…

Они отошли в другой конец вместительного лифта, включили уни-инструменты и дальше понеслось ПИСЬМЕННОЕ обсуждение какого-то расследования, которое, как я поняла, тянется не первый год. Гаррус оживился, а я с интересом «слушала» своеобразную беседу двух следователей, разбирающих новую информацию и состыковывающих ее с тем, что уже знали. Гаррус и Кирк переписывались очень быстро, предельно краткими и лаконичными фразами, по большей части состоящими из сокращений и аббревиатур: не смотря на свою кажущуюся медлительность, лифт все же ехал довольно быстро, и времени на поговорить много не было.

А еще было очень интересно наблюдать за реакцией моих бойцов: люди явно нечасто сталкивались с инопланетянами и для них вид турианца и человека, общающихся как старые друзья и коллеги, явно был в новинку.

Лифт остановился, двери открылись: мы прибыли на нужный нам этаж. Разговор прервался, Кирк пыхнул огорчением и недовольством, что не удалось решить все проблемы и нормально поговорить:

–   Бывай, Гаррус. Если будешь на Цитадели – забегай, расскажу, что там и как.

Гаррус согласно кивнул, мы попрощались со следователем и потопали дальше, благо, идти и правда оставалось немного: буквально пара поворотов, и вот они, знакомые мне по прошлому посещению массивные двери.

.

В арсенале все было так же, как при прошлом посещении: тишина, спокойствие и скучающий интендант, сидящий за столом и просматривавший что-то на терминале, пока мы не вошли. Увидев нас, турианец оживился.

Обменявшись приветствиями, мы, наконец-то перешли непосредственно к делу:

–   Дезар, мне нужна броня и оружие для группы высадки нашего корабля. – Найлус кивком указал на людей, непроизвольно сбившихся в две группы.

–   Ты будешь выбирать?

–   Если пустишь их в арсенал, пусть сами себе подберут. – качнул головой наставник, которого подобная перспектива ну совершенно не грела.

Наради коротко хохотнул, что-то набрал на своем терминале, и массивная дверь с эмблемой Спецкорпуса отошла в сторону.

–   Видимо, обновление специально для вас делали. Как раз броню для людей привезли. Пусть выбирают, запишу на тебя или на Имрир.

–   Договорились. – Найлус повернулся к бойцам. – Подберите себе по два комплекта брони и оружие. Ящики складывайте у стены.

–   Спектр. А проверить можно будет? – задал вопрос Латинос.

Мда, уже сутки как группа в моем ведении, а я даже имен их не знаю, не говоря уже о том, чтобы прочитать личные дела. Нехорошо получилось. Но и не критично.

–   После – сходим на стрельбище. Пристреляете оружие и подгоните по себе броню. Там есть все необходимое. Если что-то не подойдет – поменяете.

–   Ограничения? – деловито спросила Джейн.

–   Только здравый смысл.

Пока бойцы вдумчиво исследовали арсенал, мы тоже по нему пробежались. Чисто из интереса, что нового привезли. Найлус выбрал по паре комплектов брони для Дэрга с Диланом, нашел для меня довольно мощную турианскую штурмовую винтовку от «Армакса», пообещав доработать под мою руку, а Гаррус где-то откопал сверхтяжелую и сверхдальнобойную снайперскую винтовку «Ирруа » того же производителя и комплект модификаций к ней. Честно говоря, на такое оружие я не рассчитывала: оно и правда довольно редкое, специфическое и чрезвычайно дорогое, да и не так много снайперов умеют обращаться с подобными монстрами. Теперь у Гарруса будет две винтовки: монструозная «Ирруа» и тактический снайперский комплекс «Гарпун».

Пока люди изучали отделение арсенала, содержащее оружие и броню для представителей человеческого вида, Аэте и Дезар о чем-то тихо трепались на каком-то турианском диалекте: интенданту хватило одного взгляда на наше неожиданное приобретение, чтобы он вник в ситуацию. Кивнув на асура, изучающего список брони на терминале, он задал Найлусу только один вопрос:

–   Твой?

–   Наставника.

Наради покачал головой в полном изумлении, а в мыслях крутилось что-то очень схожее по смыслу с «Крайк, ты на голову больной с чужим асур-тар связываться!». Но вслух он ничего не сказал по этому поводу и продолжил разговор с Аэте, который пытался подобрать себе броню. Выглядело это довольно забавно: парень называл маркировку, а в ответ – разные вариации «нет» и «есть, но не дам». Наконец, сжалившись над расстроившимся асуром, Наради сходил куда-то в служебное помещение и принес ему бокс с броней.

–   Сам подгонишь?

Аэте, прочитав маркировки, оживился.

–   «Армакс», тяжелая. Для нас. Да, подгоню.

–   Наслаждайся. Она одна у меня была. – Дезар добродушно улыбнулся: искренняя радость и благодарность асура его порадовала и несколько польстила. – Я закажу броню для тебя. Загляни где-то через три окты, может, привезут.

Аэтериос согласно покивал.

–   Что-нибудь из тяжелых пистолетов есть?

–   Посмотри под стеллажами восемь и двенадцать. Могут подойти. Рукоять сам поменяешь. Там есть сменные блоки и модификации.

–   Инструментрон не забудь. – добавил Найлус.

Наради молча отъехал на стуле к стене, достал из скрытого сейфа коробку с инструментроном и перебросил асуру. Белобрысый поймал, положил ее на бокс с броней, тут же подорвался и ускакал в арсенал, оставив все возле стола Наради.

.

Пока Аэтериос занимался поисками и подбором подходящего ему оружия, потихоньку начали подтягиваться совершенно довольные бойцы, складывая отобранное небольшими столбиками, по одному на каждого. Даже Джейн, наконец-то успокоилась и довольно медитировала, созерцая со счастливой физиономией милые женскому сердцу мелочи: два комплекта тяжелой брони, мощное оружие, модификации и комплектующие к ним, кассеты гранат и пару пистолетов. Гаррус сидел на высоком стуле рядом с Наради и с удовольствием жевал бутерброд, флегматично слушая рассказ о недавних событиях, произошедших в родимой конторе. Найлус наблюдал за нашей десантной группой, а я просто сидела на стуле, облокотившись на стол и вполуха слушала разговоры.

Наконец из арсенала вышел Аэтериос, неся два оружейных бокса: нашел-таки он себе подходящие пистолеты. Сверхтяжелая и сверхмощная модификация с огромной отдачей. Чисто турианское оружие. На боксах – матовая красная эмблема «Армакс Арсенала» и пометки турианской клинописью, детально описывающие характеристики оружия.

–   Подобрал? – Наради глянул на боксы. – Крайк, я на тебя запишу.

Найлус взял один из боксов, перевернул его оборотной стороной, бегло прочитал описание, хмыкнул и кивнул.

–   Да, пиши на меня. Барахло для группы высадки записывай на Имрир, оно допустимо.

Люди слушали этот содержательный разговор с долей недоумения, а вот Джейн, заинтересовавшись, подошла ближе: посмотреть, что за оружие подобрал для себя странный пацан, если его на себя записывает турианский Спектр. Посмотрела. Включила переводчик, снова посмотрела. Присвистнула и с долей недоумения сказала:

–   Его же там не было!

Аэте повернулся и честно ответил:

–   Было. Действительно мощное оружие и модификации хранятся не на открытых стеллажах, а в закрытых секциях.

–   Да нет там ничего!

–   Идем, покажу.

Джейн насупилась, но… согласилась и позволила себя утащить за руку в арсенал. Вернулись они довольно быстро: откровенно удивленная Джейн держала обеими руками бокс со штурмовой винтовкой производства того же «Армакса» и задумчиво так смотрела на белобрысую проблему, несущую небольшой бокс без пометок, в которые обычно складывали выбранные комплектующие и модификации.

–   Вы берете оба вида? – иронично спросил Наради, считывая маркировки.

Джейн очнулась, покачала головой.

–   Нет. Я сейчас отнесу… прошлый выбор. – девушка глянула на асура еще раз, но задавать вертящийся на языке вопрос не стала.

Зато его озвучил Найлус:

–   Наш новый техник. Аэте будет заниматься одним из «Мако» вместе с Гаррусом.

–   Техник? – с недоумением и какой-то долей разочарования переспросила Джейн.

–   Аэте – хороший техник. – нейтрально отозвался Найлус.

Мы с огромным интересом наблюдали за выразительной мордашкой Джейн: эмоции читались, как по книге. Разочарование, недоумение, непонимание.

Эх, как люди легко обманываются… Найлус же сказал: вместе с Гаррусом. Неужели так сложно провести простые аналогии? Если высококлассный снайпер занимается вездеходом как обычный техник, то кто сказал, что Аэте – ТОЛЬКО техник? Что забавно, подобную ошибку допустили многие бойцы, обманувшись манерой поведения и пластикой движения асура. Так же, как и вечно спокойным и добродушным тоном тактичного и вежливого Гарруса.

Джейн свалила к своим людям. Дезар чуть заметно покачал головой, глянул на асура.

–   Еще что-то надо?

–   Пока нет. – ответил Найлус. – Если о чем-то вспомним – заглянем.

Наради покивал и вернулся к работе: ему еще надо было вбить все набранное и оформить. Найлус говорил маркировки, осматривая выстроенные ровными столбиками боксы с оружием и броней, благо, острое зрение позволяло ему без проблем читать текст. Гаррус с огромным удовольствием уничтожал разномастные бутерброды, что-то в них меняя местами. Любопытный Аэте взял один, надкусил, прожевал, и так и замер, хлопая глазами и судорожно сглатывая. Гаррус молча вытащил из его рук надкусанный бутерброд, вставил вместо него открытую бутылку с водой, глянул состав кулинарного изыска, что-то оттуда вытащил, что-то добавил из другого бутерброда.

–   На.

Асур оторвался от воды, подозрительно осмотрел еду, осторожно откусил, прожевал.

–   Так действительно вкуснее… – удивленно пробубнил он.

Люди в полных непонятках смотрели, как турианец и человек с удовольствием жуют бутерброды. Турианец. И человек. Одну и ту же еду. Мысль о том, что кто-то из них получит несварение, читалась без всякой менталистики. Что забавно, ставили они на асура. Редкостное единодушие! А еще больше их удивляло, что ни я, ни Найлус, ни сам Наради, чьи бутерброды обсуждали и после небольших корректировок активно лопали эти два проглота, ничего по этому поводу не делали! И опять же, почему их не посетила здравая мысль, что Аэте может и не отравиться? Люди с нейтральной реакцией на декстро-пищу не такая уж и редкость!

Стереотипы. Куда уж без них… Вот верят люди, что турианская пища ядовита и все тут! Да, многими продуктами действительно можно отравиться, но отчего-то люди забывают, что D-форма – не столь редка и в привычных им продуктах. Например, в сладостях…

Наконец, Наради закончил возню с оформлением набранного барахла, мы подтвердили список, Гаррус и Аэте поблагодарили его за угощение и на этом наше посещение арсенала СБЦ закончилось. Попрощавшись с добродушным интендантом, асур без особых проблем подхватил боксы с броней, оружием и выбранными модификациями и пошел к дверям. А я, Найлус и Гаррус с огромным интересом наблюдали, как до бойцов начало медленно доходить, что все это добро переть-то придется на своем горбу…

Проходя мимо озадаченной Карамельки, гипнотизирующей приличную кучу разномастных металлических ящиков, Аэте остановился, с каким-то непонятным мне интересом осмотрел растерянную девушку, а потом выдал:

–   Я помогу.

Не дожидаясь, пока Джейн что-то ответит, компактно сложил боксы, что-то нажал, после чего металлические ящики сцепились в одно целое. А потом из самого большого бокса достал широкий удобный ручку-ремень и без усилий закинул получившуюся конструкцию на плечо.

–   Идем?

В арсенале воцарилась тишина.

Наради пытался не заржать, я устало прикрыла глаза, вспоминая, как МЫ перли в свое время набранное барахло… глянула на ошарашенного Гарруса.

–   «Я забыл…» – признался он. – «Никогда столько не набирал…» – короткая пауза и еще более виноватое: – «Часть боксов была человеческого производства: в них нет такой системы… Люди делают по аналогии с азарийскими боксами. Но они-то переносят грузы биотикой…»

–   «Теперь буду знать.»

Наконец бойцы очнулись от ступора.

–   Ты как это сделал? – спросил Громила.

–   Сбоку есть темные круги. Когда соберешь, нажми на них. Можно только на одном боксе, остальные активируются автоматически. Просто следи, чтобы рядом не было ничего лишнего. – пояснил асур.

–   А если не уследил?

–   Еще раз нажми – отключится.

–   А ремень?

–   Зажимы на боках ручки оттяни.

И опять никто не обратил внимания на тот маленький фактик, что Аэте разбирается в конструкции турианских боксов для брони и оружия. Только Джейн сверлила его подозрительным взглядом, но спрашивать ничего не стала.

–   Они как-то даже легче стали. – неожиданно сказал один из бойцов Джона.

–   С активацией зажимов включается и поле эффекта массы, облегчая вес груза. – пожав плечами сообщил очевидные для него вещи асур.

–   Так ведь можно весь арсенал вынести. – пробормотал Громила.

–   Можно. – согласно кивнул Наради. – Если я разрешу. Иначе вес только увеличится.

–   Хитро! – хмыкнул боец.

–   Практично. – поправил его Аэте.

Часть стены неожиданно отошла, открывая кабинку лифта.

–   Стрельбище, мастерские и арена в вашем распоряжении на два часа. – сообщил Дезар.

.

Лифт спустил нас на уровень ниже, где располагались закрытые мастерские и стрельбища СБЦ. Тут же, чуть в стороне, была арена, на которой сотрудники оной СБЦ могли спокойно оттачивать навыки. Гаррус вновь взял на себя роль проводника, поскольку читать надписи никто не стал.

–   Здесь – тир и мастерские. – он указал на массивные двери. – Чуть дальше – вход на арену, раздевалка и душевые. Куда сперва?

–   Мастерские и тир. – припечатала Джейн.

Гаррус согласно кивнул, а Аэте сразу свернул к нужной двери. Здесь он был впервые, но пометки на стенах, в отличие от меня и бойцов группы высадки, прочитал и трудностей с ориентированием не испытывал.

Люди разошлись: кто в раздевалку, кто в мастерские, кто сразу в тир, а я с Гаррусом и Найлусом устроилась за столом чуть в стороне. Аэте, отнеся боксы Джейн к верстаку, отошел к нам, здраво рассудив, что если никто из нас не занимается подгонкой и пристрелкой, значит, и ему не стоит.

–   Потом подгоним и пристреляем: заглянем сюда, когда этих на корабль вернем. Вечером. – тихо сказал Найлус, правильно просчитавший поведение асура.

Идея просто так мотать круги по Цитадели его не особо грела, но он посчитал это допустимой потерей времени. Тем более, оружие и броню носить туда-сюда не придется: здесь есть сейфы, которые запираются и открываются по ИД-карте.

–   Тебе еще Лиару со своими друзьями надо познакомить. – напомнил о планах на сегодня наш Свет и Ответственность.

Найлус прикрыл глаза, что-то глухо рыкнул.

–   Подождет немного…

–   Что за Лиара? – спросил асур.

–   Дева-азари, сто шесть их лет. – отозвался Найлус, с интересом вслушиваясь в его эмоции.

А сейчас у Аэте преобладала только одна эмоция: искреннее недоумение.

–   Ты знакомишь своих друзей с А-ЗА-РИ?

–   Не все же мне их резать? – хмыкнул Крайк. – Лиара – безобидна и наивна. Ребенок-ребенком. Но любит поболтать. Особенно – о протеанах, протеанах, и еще раз о протеанах.

–   А что с протеанами?

–   Вымерли. – менторским тоном отозвался наставник.

–   Да знаю я, что они вымерли. – отмахнулся Аэте. – Чего это так обеспокоило эту азари? Их же давно вырезали.

–   Она археолог. Изучает их. И искренне ими восхищается.

–   Этими насекомыми? – несколько пренебрежительно уточнил асур.

И тут же получил небрежный ехидный ответ:

–   Этими-этими.

–   Восхищается? – еще раз переспросил Аэте.

–   Да, Аэ, восхищается, но, скажем так, она слишком мало о них знает.

–   Ее счастье, что не знает. – хмыкнул парень, покачав головой. – Все могущество протеан – лишь бледный отблеск их предшественников.

О протеанах Аэте знал немало и не питал никаких иллюзий относительно этой «древней и мудрой» расы. Вот только откуда такие занятные познания? Ладно, потом спрошу: у нас будет довольно много свободного времени во время перелетов, а от Цитадели до Вермайра лететь ни много, ни мало, а почти две недели, ведь находится вотчина Сарена на другом краю галактики. Нам будет, о чем поговорить.

.

Пока люди возились со своими обновками, Аэтериос надел инструментрон и теперь настраивал его, недовольно бубня под нос. Его модель выглядела как стандартная спектровская наподобие моей, но, как я поняла, разрабатывалась она специально под асуров: были у нее неактивные в обычном состоянии протоколы, позволяющие инструментрону синхронизироваться с тактическим комплексом в браслетах Аэте.

Аэтериос порождал множество вопросов. Откуда взялся? Как вообще возникла его раса? Откуда он так много знает о протеанах и инусаннон, которые вымерли десятки тысяч лет назад? А еще больше вопросов возникало относительно Иерархии.

Турианское государство оказалось не столь просто и очевидно, как мне казалось. Внешне – все как в каноне: военная империя с выборным правительством, построенная на четкой иерархической структуре, выполняют в Пространстве Цитадели роль правоохранительных и военных сил, взвалив на себя защиту этой богадельни.

Но вот как оно на самом деле?

Чем дольше я общаюсь с Найлусом и Гаррусом, тем больше понимаю, как много всего скрыто, аккуратно запрятано за вроде бы очевидными фактами. Но почему? Что случилось в истории ЭТОЙ реальности такого, чтобы породить настолько сильные изменения? Где произошло ответвление? И не по этой ли причине я встречаю НАСТОЛЬКО сильную и странную реакцию? И действительно ли эта вселенная – обычная воплощенная реальность?

Они ведь бывают разными, эти реальности. Обычные – лишь однотипная калька: они возникают миллионами каждое мгновение и так же быстро и массово гибнут, проходя свой законный путь от начала до конца, даже не успевая развиться во временном плане. Их никто не считает. Да, порой, попадают в подобные миры такие как я, выводя их в статус отраженных, но происходит это крайне редко. Чаще всего попадают перерожденцы в нестабильные воплощенные реальности: в миры, развитие которых по какой-то причине было изменено или искажено. Причин может быть бессчетное количество: от простой случайности вроде всплеска Хаоса или отголоска ритуала в соседнем мире до прямого вмешательства одной из множества сущностей. Да, на общее развитие и закономерную гибель вселенной это никак не повлияет, но вот на состояние ВНУТРИ этой самой вселенной… особенно в той ее части, которая не затрагивает канонные события…

Неужели эта реальность – именно такая? Похоже. Очень на то похоже. Ведь существует множество различных вариаций и трактовок одного и того же события, которые ДОПУСКАЕТ эгрегор, ведь история крайне жестко фиксируется только до определенной ключевой точки. Здесь это проект «Лазарь»: как ни крути, но коммандер Шепард ДОЛЖЕН очнуться в нужный момент на лабораторном столе на станции Цербера. А как там дела пойдут дальше… Да о чем я, если даже выполнять задания Призрака не обязательно! Главное, на этом долбанном столе очнуться, поговорить с Харпером, получить от него корабль и свалить со станции на свободу. А дальше – твори что хочешь, у реальности претензий никаких. Но до этого момента – ни-ни! Только – аккуратно, с оглядкой, иначе такой откат можно словить…

Проклятье! Надо внимательнее следить за событиями. Я уже изменила течение истории, искажения начались и неизвестно, к чему это все приведет. Тем более, даже канонная история крайне противоречива и расплывчата, одна часть игры противоречит другой, а третья-то вообще… сама себе противоречит. Так на что мне опираться? На какие знания? Что даже трогать нельзя, а что можно менять, не особо задумываясь о последствиях?

–   «Имрир, тебя что-то беспокоит?»

Мысль-вопрос Найлуса выдернула меня из не слишком приятных размышлений.

–   «Размышляю о том, к каким последствиям приведут мои действия.» – вяло отозвалась я, наблюдая, как собираются довольные люди.

Найлус чуть заметно улыбнулся: он сам – живое последствие моих действий. А я еще колебалась, стоит ли мне его спасать или позволить событиям течь своим чередом и дать возможность Спектру умереть на том злополучном космопорте…

По спине пробежала волна холода, я передернула плечами. Даже думать не хочу, что сейчас было бы, если бы Найлус погиб. Проклятье, да меня одна мысль о его гибели в дрожь бросает!

Как так произошло? Как я, мастер-менталист, могла допустить, чтобы вся эта реальность НЕЗАМЕТНО для меня сфокусировалась на двух ее представителях? Недосмотрела? Нет. Не то. Найлус и Гаррус органично и естественно вошли в мою жизнь, не потревожив инстинкт самосохранения и давно вбитую на уровень безусловного рефлекса привычку блокировать ненужные привязанности.

Почему так произошло?

–   «Значит, все же есть что-то, что нам необходимо знать?» – мягкий, полный искренней заботы и сдержанного интереса ментальный голос Гарруса рассеял опасения, словно их и не было.

Вот как у него это получается?

–   «Пока не знаю.» – ответила я, продолжая разговор. – «Я не могу ничего сказать наверняка, пока не встречусь с Сареном. Эта встреча и ее результаты будут решающими.»

–   «Тогда не стоит себе портить нервы.»

Резонно.

–   «Делай как должно.» – поддержал Найлуса Гаррус.

–   «И будь что будет?» – иронично добавил Крайк. – «Я так полагаю, на сегодня у нас больше никаких планов нет?»

–   «Нежить, клетка, ящик. Палавен.» – уточнил Гаррус.

–   «Чего?» – не понял Найлус.

–   «Обещания. Одни обещания.»

Вот же язва! Теперь и Найлус вспомнил наш «утренний» разговор.

–   «Действительно.» – согласился он. – «А помимо этого какие планы?»

–   «Лично у меня – никаких.» – я подавила желание пнуть Гарруса. – «Закинем бойцов на корабль и можем быть свободны.» – я глянула на собирающихся людей, на Аэте. – «Вот только его куда девать? На «Нормандии» места не так много. Подселять его в каюту к кому-то из экипажа я бы не рискнула.»

–   «Аэ непритязательный.»

Словно почувствовав, что мы говорим о нем, асур повернулся и посмотрел на нас с вопросом в глазах.

–   «В принципе, из моей каюты получается три… можно в одну секцию поставить еще одну кровать. Других идей у меня нет. Или переселять Лиару к Тали и делить ее каюту на две части.»

–   «Но?»

–   «Если на Новерии все пройдет хорошо, мне удастся вытащить ее мать, матриарха Бенезию. А может и ее десантниц. И всех куда-то надо будет расселить. Хотя бы на время полета к Цитадели.» – сказала я.

–   «Она настолько полезна?» – уточнил Гаррус.

Аэтериос полыхал недоумением и любопытством, пристально всматриваясь в физиономии турианцев, но ничего не говорил и не спрашивал. Пока, по крайней мере.

–   «Будет ли от нее польза, я не знаю.» – честно ответила я. – «Но стоит попробовать ее спасти.»

–   «Она должна погибнуть?»

–   «Да.»

Найлус покачал головой, но ничего больше не сказал. Да и что тут скажешь? Реальность с завидным упорством пытается угробить своих обитателей. И, в то же время, дает намеки, что она все же хочет их сохранить. Только для этого постараться надо… Мне. Но и плюшки получу тоже я. Если справлюсь.

.

Пока мы ждали бойцов, турианцы и асур отнесли наше оружие и броню, заперев в сейфе: отвезем людей и вернемся ближе к вечеру, все равно ночевать на корабле мы не собираемся. По крайней мере, пока стоим на Цитадели. Хватит с меня того времени, которое я вынуждена во время перелетов проводить на борту прототипа в окружении «дружелюбного» экипажа!

Наконец бойцы собрались, оружие и броню вновь упаковали в боксы, а оные боксы собрали компактными блоками по одному на рыло. Аэте отобрал у Карамельки ее поклажу, полностью игнорируя возмущение, невозмутимо подошел к лифту и нажал кнопку вызова.

Поднявшись, мы поблагодарили Наради, а Найлус предупредил его, что мы еще заглянем на стрельбище и в мастерские, попозже, после чего организованной толпой… в три группы потопали через все СБЦ к парковке, где стоял наш кар. Гаррус вел нас по запутанным коридорам, я же изучала своих бойцов.

Пожалуй, можно сказать, что Удина не очень-то и ошибся, полагая, что мне прислали лучших. Бойцы и правда хорошие, группы сработавшиеся, знают друг друга как облупленных. Каждая пятерка вполне самостоятельна: в каждой есть штурмовики, снайпер, биотик и хороший инженер-техник. Надо будет глянуть личные дела и ознакомиться с их биографиями и послужным списком.

Что забавно, Аэтериос, идя рядом с нами, умудрялся лавировать так, что злющая Карамелька никак не могла отобрать свою поклажу, и тоже изучал людей, анализируя их манеру двигаться, малозаметные глазу привычки, соотнося с тем, что он прочитал в их личных делах. Особого внимания удостоились Джон с Джейн, как командиры отрядов. А еще он изучал их реакцию на себя. И делал выводы. Крайне занятные выводы, учитывая, что бойцы, конечно, хихикали, наблюдая за неудачными попытками Карамельки догнать асура и забрать вещи, но… продолжали ошибаться.

Интересный он, этот Аэте. Да и латинос, озадаченно наблюдавший за этим цирком, кое-какие выводы сделал. По крайней мере восприятие «техник» сменилось на «техник боевой группы».

Пока я наблюдала за людьми и маневрами асура, на автопилоте следуя за Найлусом, мы, наконец-то, пришли: лифт поднял нас на причальную площадку, где стоял аэрокар жизнерадостной расцветки. Реакция людей на машину тоже показательная: у кого недоумение, у кого дискомфорт и неодобрение, у кого-то – циничный сарказм. У Джейн вообще легкая дрожь шла от столь милого окраса: крови девушка видела предостаточно. А машина была именно что кровавой.

Главный пункт на сегодня сделан: бойцы получили нормальную броню и оружие, а тот позор, который прислал им Альянс, я этому же Альянсу и верну… Хотя нет, не верну. Пусть лежит в арсенале. Нечего провоцировать Удину и Ко. А то еще чем-то «помочь» решат… по доброте душевной. Не надо мне такого счастья! Я еще не определилась, какие последствия от этого подарка будут!

.

Дорога до корабля прошла в куда более благожелательной обстановке, чем полет в СБЦ: люди успокоились, полученное оружие и броня несколько изменили их взгляд на неожиданное назначение и на меня, как их командира. Все же они прекрасно понимали разницу между тем, что у них было и тем, что они только что получили. «Карамельки» вообще были в полном восторге: никакого розового кошмара от Фонда Сирта, никаких стандартных «Мстителей»! А Латинос разрывался между интересом к необычному технику и желанием напроситься к нам и снова посетить стрельбище.

Самое любопытное, это отношение к асуру. Вот тут мнение людей различалось, порой, весьма кардинально. Фразу про «техника» слышали все, вот только не все поверили, что Спектр возьмет в свой отряд ПРОСТО техника. Некоторых смущали манера двигаться и пластика, которые продемонстрировал Аэте. Тот же латинос пытался свести в единое целое то, что он видел по дороге в СБЦ и то, как белобрысый вроде бы ненамеренно не давал Джейн подойти к нему и забрать свои вещи. Всю дорогу он внимательно изучал беловолосого красивого парня, пытаясь что-то эдакое найти в его облике, и не находил, что только еще сильнее будоражило чутье и вызывало сомнения в сделанных выводах. А снайпер привык полагаться именно на свое чутье.

Наконец, аэрокар вылетел из транспортного туннеля, взлетел вверх и, заложив вираж, приземлился возле шлюза корабля, заглушив двигатели.

–   Выгружайтесь. – коротко сказала я. – Прибыли.

Карамелька тут же подорвалась и первая подлетела к открывающемуся грузовому отделению, сцапала свои вещи и, бросив на Аэте подозрительный взгляд, довольно удалилась.

.

«Нормандия» встретила нас все тем же управляемым хаосом ремонта. Работы на обшивке уже завершились, но бригады техников все еще продолжали работать с двигателями, а вот внутри корабля, особенно – в трюме, шел спешный, фактически – авральный ремонт. Адамс буквально разрывался, передвигаясь по кораблю из машинного отсека в трюм, из трюма на БИЦ, а с БИЦа вновь вниз, в трюм или инженерный отсек. В бывший зал для брифингов сейчас как раз начали устанавливать новое оборудование, двое саларианцев работали с терминалом, а рядом стояла навигатор и активно им что-то рассказывала. Работы шли и в рубке пилота, Джокера там я не увидела. Видать, выгнали.

Бойцы ушли вниз на жилую палубу: оружие должно находиться в арсенале, как и один комплект брони. Второй, наслушавшись от Джокера ужастиков относительно проведенных учений и состояния средств личной защиты, люди разобрали по каютам. Я подобную инициативу поддержала, а задерганному Прессли было совершенно не до группы высадки и местоположения их брони.

–   Прессли. – мой голос отвлек и. о. капитана от изучения датапада. – Что-то еще необходимо для корабля?

Мужчина на какое-то мгновение подзавис, быстро перебирая в уме срочные дела и потребности фрегата.

–   Нет, Спектр. Спецкорпус поставил все необходимое, работы по переоборудованию идут по графику. – Чарльз неожиданно едва заметно улыбнулся. – Камбуз уже установлен и работает. Повар готовит выше всяких похвал.

Неожиданная похвала Себастьяна меня порадовала.

–   Продукты уже завезли?

–   Как раз недавно привезли: погрузка должна еще идти.

И правда, когда мы поднимались на корабль, я видела, как под чутким руководством Пакти Аленко вместе с Лиарой таскал биотикой на корабль какие-то ящики, а азари при этом еще и умудрялась что-то активно рассказывать.

–   Прессли, мы взяли на корабль еще одного члена моего отряда. Аэте. – я жестом подозвала асура. – Будет выполнять обязанности техника для одного из «Мако».

Чарльз осмотрел парня, всмотрелся в честные и по-детски искренние фиолетовые глаза, чуть приподнял брови и с сомнением кивнул.

–   Аэте в юрисдикции Спецкорпуса? – он чуть споткнулся на имени асура.

–   Да, капитан. – отозвался асур. – Аэте Дхар.

–   Но я…

Подняв руку в интернациональном жесте «Внимание», я прервала попытку Чарльза меня вновь поправить.

–   Прессли, я знаю, что по документам вы – старший помощник, по моему приказу – исполняющий обязанности капитана. Но будем честны. Де факто, капитан «Нормандии» – это вы. И меня такая ситуация вполне устраивает, жаль, я не могу вас официально назначить капитаном. Это не в моей юрисдикции, хотя документы с просьбой о присвоении вам звания я отправила. Всего доброго, КАПИТАН Прессли.

Я развернулась и ушла, жестом предложив Аэте следовать за мной, а за спиной ярко горели растерянность, искренняя благодарность, какая-то смутная радость и надежда польщенного Чарльза. Все же должность капитана корабля – это его мечта, но пока, несмотря на долгую безупречную службу, дальше штурмана и старшего помощника он не продвинулся. А жаль. На мой неискушенный взгляд вот кто-кто, а Чарльз Прессли больше других заслуживает этот пост.

Озадачив Прессли, я потопала на жилую палубу. Надо напрячь техников очередной переделкой моей многострадальной каюты. Найлус и Гаррус уже смотались на нижнюю палубу: отнести броню Дэргу и Дилану и, заодно, узнать, как идут работы в трюме.

.

Аэте шел рядом со мной, разглядывая корабль. Ему все было очень интересно, вот только никакого восторга от прототипа он не испытывал, вполне здраво оценивая надежность «Нормандии».

–   Аэ.

Асур перевел взгляд на меня и вопросительно склонил голову.

–   Есть небольшая проблема. На этом корабле места мало, сам видишь.

–   Некуда поселить? – понимающе спросил он.

–   Да не то что некуда. – я вздохнула. – Сейчас мою каюту делят на секции. В одной пришлось поселиться Найлусу с Гаррусом, во вторую можем поселить тебя, если не возражаешь. Но секции крохотные.

–   Я непритязательный. – отмахнулся асур. – Если не стесню… все же это…

–   Да-да, моя территория. – согласно кивнула я. – Придется потесниться, что уж поделаешь… Не думаю, что тебе понравится идея жить в шестиместной каюте с людьми из экипажа этого корабля.

На выразительной физиономии асура я ясно увидела, что он скорее готов жить в крохотном закутке, но – индивидуальном, чем в большой, но общей каюте.

–   Я так и думала.

Мы вышли на жилую палубу. Обогнув коробку лифта и часть кают, я увидела занимательное зрелище: Себастьян, орудующий на кухне, и Джокер, летающий на своей каталке возле раздачи и что-то активно вещающий слушающему его Рексу.

–   Идем, познакомлю с другими важными людьми на этом корабле. С поваром и пилотом.

Аэте иронию понял и тихо рассмеялся мягким бархатным смехом.

По дороге в столовую я перехватила турианца-инженера и быстро пояснила, что я хочу. Инженер посмотрел на асура, зацепился взглядом за его татуировку, кивнул.

–   Сделаем.

Поблагодарив его, мы утопали в столовую, а я всем телом чувствовала изумленный взгляд турианца, перебегающий с Аэте на меня и обратно. Надо же… Оказывается, про асуров довольно много народу знает. Но – молчат.

Интересно, а о чем еще они молчат?

–   Имрир!

Джокер меня заметил первым, кто бы сомневался. Себастьян и Рекс прервали беседу. Джефф подлетел к Аэте и с интересом уставился на него.

–   А это кто? – задал пилот беспардонный вопрос, указав рукой на асура.

Аэте с не меньшим интересом разглядывал пилота, о котором он столько интересного прочитал.

–   Аэте Дхар. Наш техник. – сообщила я. – Аэте, перед тобой наш бессменный пилот Джефф «Джокер» Моро, Всевидящее Око всея «Нормандии».

Асур приветственно склонил голову и очень аккуратно пожал протянутую руку. Традиции людей знает, про хрупкость пилота тоже не забывает.

–   Наш повар, Себастьян Артего. – я жестом указала на задумчиво смотрящего на беловолосого парня повара. – И Урднот Рекс. Мастер Войны.

Рекс причмокнул, окинул удивленного асура внимательным взглядом, подошел, осмотрел еще раз, хмыкнул, а потом ткнул пальцем в плечо, прямо в синюю татуировку, и выдал:

–   Техник. Ха! Ха-ха! – кроган гулко рассмеялся. – Тогда я – азарийская танцовщица!

Аэте прищурился и медленно, внятно произнес:

–   Я – ХОРОШИЙ техник.

Рекс заржал, хлопнул кулаком о ладонь.

–   Слыш, техник, приходи в трюм. Потанцуем. – он снова заржал и ткнул пальцем в татуировку. – Видал я как-то «техников» с таким же рисунком на плече.

Себастьян удивленно приподнял бровь, Джокер переводил недоуменный взгляд с крогана на асура.

–   А что не так?

–   Захочет – расскажет. – Рекс хмыкнул, с комфортом развалился на жалобно скрипнувшем стуле. – Малая, сколько там эти в трюме возиться будут?

–   Уединение тронного зала нарушают? – иронично спросил Найлус, заходя в столовую.

–   Не язви, Крайк!

–   Нет, они его «трон» разобрали, чтобы не мешал. – сказал шедший следом Гаррус.

Рекс недовольно сощурился.

–   А, так ты знал, и не сказал?

–   Это логично. – пожал плечами Гаррус.

–   Терпи. За пару дней сделают.

–   А быстрее нельзя?

–   Ну так помоги им, если хочешь быстрее! – отрезал наставник.

Рекс недовольно заворчал, но не шевельнулся. Помогать он не хотел.

–   Себастьян, ты закончил текущие дела?

Повар согласно кивнул.

–   Собирайся. Полетим за твоими вещами и новыми документами.

–   А мне что делать? – поинтересовался асур.

–   Что-что, с нами лететь. – припечатал Найлус. – Лиара уже ждет в каре.

–   А оно нам зачем? – удивился асур.

Он отлично помнил разговор и упоминание о каких-то друзьях, которых Найлус должен познакомить с археологом-азари. Но вот ЗАЧЕМ ему так и не сказали.

–   Аэ! Топай в кар. Потом узнаешь.

Аэте потянул носом воздух, в котором витали ароматы приготовленной еды, тяжко вздохнул и послушно потопал к шлюзу.

–   Крайк, ты этих пилотов видел? – патетично выдал Джокер, потом развернул каталку к Найлусу и выдал: – Мне их страшно даже в рубку пускать!

–   Все настолько плохо? – иронично спросил Спектр.

–   Второго я еще толком не проверил, но белобрысый… – Джефф изобразил на лице такое страдание, что можно было брать как эталон. – Я его еще с обката помню. Он же летать не умеет! Ты сам знаешь, у малышки необычный баланс! Он точно угробит мою птичку! Ты можешь что-нибудь сделать?

–   Могу. – согласно кивнул Найлус. – Пристрелить, например. Хочешь?

Джефф демонстративно и очень печально вздохнул, оценив идею, и сказал:

–   Не надо. – и добавил: – Спектр.

–   Как скажешь. Первый пилот. – тем же тоном ответил наставник.

Из подсобного помещения вышел Себастьян, на ходу застегивая куртку, в которой мы его видели в Президиуме.

–   Я готов.

Захватив скучающего у шлюза Аэтериоса, мы покинули корабль.

.

Первым делом мы залетели в посольство Руси и вручили нервничающую Лиару в руки Златы. Регуркова очень быстро поняла, что за подарок ей подогнал старый друг. Пока дева-азари сбивчиво поясняла, чем именно она может помочь, женщина уже сама распланировала ближайшие дни. Михаил и Свят таким энтузиазмом не пылали, но прекрасно понимали, что помощь синенькой красотки им пригодится. А мы быстро попрощались и свалили. Дальше пусть сами разбираются.

Затем был секретариат Спецкорпуса: Найлус забрал новую ИД-карту Себастьяна и копию договоров и контракта, которые тот должен хранить у себя. Когда наставник вручил ему эту пластиковую макулатуру, Артего откровенно растерялся: он до последнего не верил, что его нанял Спектр Совета, а когда он внимательно прочитал сами документы, его удивлению не было границ. Правда, к нему теперь примешивалась некоторое непонимание: Себастьян, наконец-то, обратил внимание на срок найма – пять лет, и пометку «до прекращения контракта по обоюдостороннему желанию». Про службу на «Нормандии» – ни слова. Фактически, Себастьян подписал контракт ЛИЧНО с Найлусом Крайком.

Пока мужчина читал документы и вникал в ситуацию, мы долетели до нижних уровней района Закера, где он оставил свои вещи. Найлус приземлился на стоянке неподалеку от нужного нам здания, а дальше уже мы пошли пешком, благо, идти всего минут десять. Аэтериоса оставили возле аэрокара. На всякий случай.

Я никогда раньше не была в таких районах Цитадели. Нищих, грязных, загаженных до состояния одной большой помойки. Вот она, оборотная сторона этой станции. Место, где чужая жизнь не стоит даже пули. Где ломаются судьбы и разрушаются остатки надежд. Где разумные, если они еще сохраняют этот разум, ютятся в замызганных навесах и лачугах, собранных из подручных средств прямо в просторных служебных помещениях, и скатываются до состояния разумных животных. Своеобразный первобытный мир на борту космической станции.

–   Так было не всегда. – тихо сказал Гаррус. – Нищие на станции были, но до такого не доходило.

–   Мы всегда предлагали работу тем, кому она была нужна. – столь же тихо добавил Найлус. – Но у людей странное понятие о том, что хорошо для их вида.

Я проследила его взгляд: у стены, там, где были выходы автоматов подачи белковой массы, толклись трое подростков в обносках и ждали, пока наполнятся небольшие бутыли.

–   Канальные крысы. – Гаррус покачал головой. – Представители Альянса ничего не желают делать с этой проблемой, а наши возможности не безграничны. Нам запретили вмешиваться во внутренние дела человеческого вида. Любая попытка что-то изменить встречает сопротивление дипломатов Альянса. Их поддерживают азари. И ничего не меняется.

Себастьян молчал. А что он может сказать? Подобная проблема – не редкость в человеческих поселениях, и чем старше и развитее колония, тем больше в ней нищих и беспризорников. Что уж говорить про родину человеческой расы – Землю с ее колоссальными мегаполисами?

Мы пересекли довольно просторную «площадь» и вошли в здание общаги. Броня и носимое открыто оружие уберегали от множества неприятных инцидентов, но как на нас смотрели – словами не передать, а уж каково ощущать весь этот бурлящий котел эмоций… Найлус постоянно морщился, крепко прижимая мандибулы к щекам, но ничего не говорил. У дара эмпата есть оборотная сторона, и сейчас наставник ощутил ее в полной мере.

Себастьян, недолго попрепиравшись с мятым мужиком в будке вахтера, вскоре вернулся. Расстроенный, злой и с пустыми руками.

–   Украли? – задал риторический вопрос Гаррус.

–   Украли. – согласно кивнул мужчина.

–   Было что-то ценное?

–   Ценного я бы этому… – хмыкнул Себастьян, раздраженно кивнув в сторону вахтера, – не оставил. Но все равно досадно.

–   Заедем по дороге на рынки, купишь себе все необходимое. – Найлус отмахнулся от возражений человека. – Себастьян. Я нанял тебя на пять лет. Твоя задача – выполнять свою работу и вкусно нас кормить, моя – обеспечить тебя всем, что для этого необходимо.

Повар от легкого ехидства, промелькнувшего в голосе Спектра, чуть поморщился, а потом усмехнулся.

–   И долго ты будешь мне напоминать мою невнимательность? – тем же тоном спросил Себастьян, уже смирившийся со специфическими понятиями этого турианца о вежливости и тактичности.

–   Долго. – Найлус посерьезнел. – Впредь будь внимательнее, когда подписываешь такие договора…

–   Да, через пять лет этот совет Себастьяну пригодится. – не удержался от подколки Гаррус.

Найлус сделал вид, что этого не услышал и невозмутимо продолжил:

–   Иногда люди попадают в рабство не после атаки работорговцев, а после неудачно подписанного контракта. На Иллиуме, например. Или на Омеге, но там гораздо легче на обычного работорговца нарваться. И, особенно – на Цитадели.

–   В некоторых районах вообще лучше ничего не подписывать и ни на что не соглашаться. – добавил Гаррус без тени иронии.

Мы вышли из здания и пошли к аэрокару.

–   Благодарю, что не воспользовались моей невнимательностью.

Гаррус даже притормозил на мгновение.

–   Ну почему же? Мы ею воспользовались и заимели себе повара. – ухмыльнулся совершенно довольный этим Крайк.

–   На пять лет. – напомнила я Себастьяну срок, который ему мотать в нашей компании.

–   Сказали два бессрочных контрактника. – совершенно серьезным тоном сказал Гаррус.

–   А ты свой контракт вообще смотрел? – мягко полюбопытствовал Найлус.

–   И даже правил. – невинно ответил Гаррус.

Я не сдержала улыбку: попытка подколоть отличного законника не удалась. Гаррус вообще ВСЮ нашу документацию правил. И никто из нас, что забавно, даже не смотрел, что именно он там правил. Гаррусу мы доверяли.

Улыбающийся Себастьян покачал головой, но никак это не прокомментировал. Ничего страшного в контракте на пять лет он не видел: и должность не проблемная, и платят хорошо, и компания интересная, и узнать можно много нового.

Артего сперва хотел сам сходить за вещами: слишком уж место его временного обитания было неприглядным, и характеризовало его не лучшим образом, поскольку нормальные люди, с точки зрения самих же людей, в таких местах не живут. Но Найлус с Гаррусом еще вчера довольно быстро раскрутили его на разговор и в доступной форме пояснили, что рисковать только-только найденным поваром из-за такой мелочи, как его непонятные опасения, не намерены.

Но, видать, без проблем покинуть столь гостеприимное и колоритное место, на удивление густо утыканное громогласными и пестрыми рекламными проекторами, мы не могли: ментал взбурлил от злости, гнева, раздражения и жажды наживы, а все это перекрыла расчётливая, взвешенная, холодная и полная презрения ярость. Найлус переменился в лице и резко сорвался с места, снимая с захвата пистолет. Но когда мы выбежали на стоянку, вмешиваться не пришлось: асур уже заканчивал бой.

Легенда про техника накрылась медным тазом: Аэ на наших глазах выдернул клинок из спины крогана, массивное тело, хрипя, рухнуло ему под ноги, залитое странной оранжево-красной кровью. Уж не знаю, что сделал этот наемник, чтобы вызвать такую ярость у прекрасно себя контролирующего асура, но результат был… наглядный: точечные жестокие удары, однозначно калечащие врага, нанесенные в самые уязвимые точки: по сухожилиям, под колени, по органам в слабые места тяжелой массивной брони, глубокие, фактически – смертельные для любой расы. Но кроган на свою беду был слишком живучим и до сих пор оставался в сознании. Аэтериос наклонился, рывком содрал с головы жертвы зеленый костяной гребень, и одним резким ударом клинка проломил оголившийся череп. Кроган дернулся и затих, с грохотом завалившись набок после небрежного пинка своего убийцы.

Аэтериос стоял и искренне улыбался, глядя на троих оставшихся в живых вооруженных отморозков, выплескивающих в ментал волны страха. Просто смотрел на них чуть прищуренными фиолетовыми глазами и постукивал по бедру заживо содранным трофеем.

Красивый седой парень с доброй улыбкой, стоящий между трупами. Восемь тел: трое людей, кроган и четверо ворча. Все – убиты мечом. На полу между телами валялось стрелковое оружие. А возле кара, забившись под толстое короткое крыло, жались двое детей: мальчишка лет десяти-одиннадцати, и девочка – шести.

Три выстрела: два Найлуса, один Гарруса, прервали поток заковыристой ругани, тела упали на пол. Найлус занял место у кара, Гаррус рванул куда-то дальше по парковке, но не успел: небольшой невзрачный аэрокар свечой ушел под потолок.

Аэте перевел взгляд на опешившего Себастьяна, широко, искренне, счастливо улыбнулся, отбросил в сторону гребень, присел на корточки и тщательно вытер клинок об одежду одного из убитых.

–   На. Держи. – седой отморозок подошел к детям, плавно опустился на колено, достал что-то из кармана и протянул девочке.

Ребенок недоверчиво взял подарок, прижал к себе, настороженно рассматривая безмятежное и удивительно доброжелательное лицо асура.

–   Причина? – Найлус подошел к кару, рывком отодвигая дверь пассажирского отсека.

Дети дернулись: девочка сжалась комочком, а пацан попытался ее задвинуть за спину, что у него не очень-то получилось.

–   Хамство. – односложно пояснил причину стычки асур.

Вернулся расстроенный Гаррус.

–   Без опознавательных знаков. Так что хамством тут и не пахнет.

–   Значит, дети. – пожал плечами и флегматично ответил Аэте. – Выбрались оттуда. – он указал острием фламберга на выход вентиляционной шахты. – Ждали тебя.

–   Кто? Наемники? – тормознул Гаррус, который в эту минуту был занят совсем иными мыслями: как отследить кар, откуда снять информацию, как и где пробить оружие и биометрику трупов.

–   Дети.

Снайпер удивленно заморгал.

–   Дети? Меня? Зачем? – он перевел взгляд на мальчишку. – Зачем я вам?

Ребенок объяснил более чем непонятно: ткнув пальцем в направлении головы турианца, он задал гениальный вопрос:

–   Это снайперский визор?

–   Да. – ошарашенно ответил Гаррус.

–   Вы – следователь СБЦ? – продолжал допрос мальчик.

–   А я говорю тебе, это он! – выдала девочка, выглядывая из-за плеча брата. – Вы же Га… Гарр… Гарри…

–   Гаррус Вакариан. – представился окончательно растерявшийся турианец.

–   Ну? Я же права?

–   Может быть. – хмуро ответил мальчик и снова задвинул сестру за спину.

Мы смотрели за этим представлением с оторопью и непониманием. В воспоминаниях детей образа Гарруса не было: они его не знали и никогда не видели. Но – целенаправленно искали. Им сказали искать именно его, следователя СБЦ Гарруса какого-то-там со снайперским визором и синей краской на лице.

Найлус хмуро смотрел на детей. Дети смотрели на него, периодически переводя взгляд на Аэте, на меня с Гаррусом и Себастьяном, и вновь – на Найлуса, инстинктивно вычислив в нашей компании старшего. А в эмоциях опасение и недоверие чередовались с легким интересом и смутной надеждой.

–   Эти придурки сказали, что им было нужно: аэрокар или мелкие? – вновь задал вопрос Аэтериосу мой наставник.

–   Нет, не сказали. – ответил асур и с презрением добавил: – Ты представляешь, они мне денег предлагали, чтобы я по-тихому свалил.

–   С чего это они так расщедрились? – искренне удивился Гаррус. – Я заметил, ни одна из систем наблюдения на стоянке и в близлежащих коридорах не работает. Этого нельзя сделать отсюда: система защищена от взлома и вандализма.

–   Значит, выживание свидетелей не предполагалось. – согласился Найлус. – Странно, что попытались с тобой договориться.

Асур пожал плечами, вспоминая порядок развития событий.

–   Я к тому времени уже ворча прирезал. – честно ответил он, кивая на распластанные тела. – Эти напали вчетвером без предупреждения. – тихий хмык. – Быстрые, сильные, регенерация хорошая, но глупые. А потом подошли люди и кроган. Спровоцировал крогана. Люди не стреляли.

–   Если целью были дети – действия логичны. – отстраненно отозвался занятый моделированием ситуации Гаррус.

–   Трое, которых вы пристрелили, подошли со стороны стоянки. – добавил Аэте. – Уже после того, как я убил всех, кроме крогана. И тоже не стреляли.

–   Значит – дети. – Найлус покачал головой, хмуро глядя на две мелкие проблемы. – Ладно, грузитесь в машину.

–   А мелочь? – вновь спросил асур.

–   И они тоже. – коротко ответил Крайк.

А в мыслях усталое: «Вот только проблем с человеческими детьми нам не хватало для полного счастья…» и, буквально сразу же быстрый перебор вариантов, куда он может пристроить внезапную находку. Мысли о том, чтобы оставить детей в этой клоаке, не возникло. Раз уж им хватило храбрости попытать счастья и добежать до «страшной машины страшных турианцев», они заслужили свой шанс свалить из этой проклятой всеми богами дыры.

–   Что делать будешь? – спросила я.

–   Я думаю. – Найлус покачал головой. – Дети, забирайтесь в машину.

Девочка вцепилась брату в плечи и настороженно, исподлобья, смотрела на Найлуса, потом перевела взгляд на асура, уже забравшегося в салон кара и с довольной физиономией устроившегося на кресле. Мальчик пристально смотрел на Гарруса.

–   Вы хотите остаться здесь? – спросил Вакариан, небрежно махнув рукой в сторону собирающейся толпы.

Паренек быстро глянул за спину турианца, а потом резко, отчаянно замотал головой. Ясное дело, он не хочет.

–   Тогда – в машину. Мы улетаем.

И они… рискнули. Мальчишка легко запрыгнул в салон, потом подхватил девочку под мышки и потянул, с некоторым трудом затащив ее за собой. Ему никто не помогал. Не сейчас. Сейчас паренек шарахается от любого неосторожного движения. По сути, они рискнули всем, что у них было, пошли ва-банк, рискнув довериться страшным чужакам, о которых ходило столько слухов.

Дети заняли одно кресло: девочка сидела на руках брата, а он ее крепко обнимал, настороженно глядя на меня и Себастьяна. Аэте у них вызывал куда больше доверия: он их защитил и не отдал крогану и злому человеку. Девочка крепко прижимала к груди подарок, словно любимую куклу, и широко распахнутыми голубыми глазами рассматривала сидящих перед ней разумных.

Себастьян молчал, ни единым жестом или словом не показав своего отношения к произошедшему, боковым зрением с болью наблюдая за детьми.

–   Что будете делать? – спросил он у Найлуса, уже вбившего курс в автопилот.

–   Пока – летим ко мне домой.

Гаррус отстраненно смотрел в никуда, перебирая в памяти все свои дела, так или иначе связанные с человеческими детьми и подростками.

–   Гаррус. – напомнил Найлус. – Тебе нужно особое приглашение?

Тот очнулся, закрыл дверь салона и сел возле пилота.

Аэрокар взлетел.

–   Насколько я знаю, примерно лет двенадцать назад был крупный скандал по поводу беспризорников Цитадели. – неожиданно сказал Гаррус, обернувшись к нам. – Одна из турианских семей взяла на воспитание четверых детей из нижнего яруса.

–   Батарианца и троих людей: двух девочек и парня. – подтвердил Найлус. – Знаю, я тогда был на Цитадели. Имел счастье наблюдать этот скандал.

–   И что произошло? – осторожно задал наводящий вопрос Себа.

–   Тогдашний посол Альянса, Анита Гойл, сделала все возможное, чтобы, как она выразилась, не допустить попадания невинных детей в руки бывшего врага. – Найлус тихо хмыкнул, и яркая неприязнь разлилась по менталу.

–   Ей это удалось? – спросила я.

Себастьян пристально смотрел на меня. Оп-па, а он, оказывается, откуда-то знает биографию моего реципиента.

–   Нет. Двое детей уже были достаточно взрослыми, и их мнение по нашим законам было решающим. Но скандал был громкий и люди из него выжали максимум.

–   Каковы последствия? – спросил Артего.

–   Никакие. Спаратус тогда только вступил в должность, так что особым тактом и вежливостью не отличался. – пришел насмешливый ответ. – На вполне закономерный вопрос, отчего же это люди не в состоянии обеспечить свое потомство хотя бы минимально-допустимым уровнем жизни, посол Альянса не нашла что ответить. Но вмешалась Тевос и далатресса. – Крайк презрительно рыкнул. – Видите ли дети – это внутренние дела расы. Спаратус с ней согласился, и детей быстро увезли с Цитадели вместе с опекунами.

–   Последствия были. – встрял Гаррус. – Теперь на Цитадели любой человеческий ребенок, не имеющий живых родственников-людей, обязан быть передан в органы опеки при посольстве Альянса.

–   А тут они опоздали: когда Альянс отыскал их следы, к тому времени дети уже имели гражданский ранг Иерархии и категорически отказались возвращаться в Альянс Систем.

–   Не пытались доказать, что они как бы представители другого вида? – продолжал спрашивать Себастьян, что-то обдумывая.

–   Пытались, конечно. Но им пояснили, что законы Иерархии едины для всех ее граждан независимо от вида и расы. Более того, дети – это дети, и отношение к ним в нашем государстве не зависит от вида. В Пространстве Цитадели были прецеденты по усыновлению детей других видов: азари очень любят опекать другие расы и даже брать детей в семью, так что Тевос пришлось уступить.

Вот как…

–   А сейчас что?

–   Сейчас в подобных случаях дети просто исчезают. – ответил Найлус. – Или находятся «родственники».

–   После чего иногда всплывают трупы детей, которых нашла «любящая семья». – хмуро добавил Гаррус. – Пару раз за время своей службы, я сталкивался с канальными крысами, которые оказывались на месте преступления. Как только их регистрировали в СБЦ, появлялся представитель органов опеки от Альянса Систем с психологом, и детей забирали. Но через некоторое время я снова встречал их на тех же улицах.

–   О да, службы социальной опеки искренне заботятся о детях. – хмыкнула я.

В памяти реципиента хранилось достаточно эпизодов общения с представителями этих служб и последствиями их «заботы».

–   Почему «канальные крысы»? – спросил Себастьян.

–   Люди так назвали. – пожал плечами Гаррус. – Живут в вентиляционных каналах и технических частях станции, в которые есть доступ, питаются белковой массой из чанов Хранителей и быстро гибнут от голода или удушья, если попадают в зоны с пониженным давлением или вакуумом, а если верить отчетам из этого района, они гибнут и от вентиляторов в вентиляционных каналах, и в белковые чаны падают, и ворча их ловят и едят, и в перестрелки во время разборок между бандами попадают, и просто мрут от болезней, холода и голода. Так что пропажи детей в возрасте до десяти лет в Закера никого не удивляют. Их никто не ищет. – бывший следователь вздохнул. – Нам так и не удалось точно узнать, сколько детей попадает на нижние уровни. А ведь некоторые уже там родились.

Как мило! Хотя… а чего я удивляюсь? Что, мало видела подобных примеров за свои жизни? Редко я попадала в миры, где хоть в одном из государств была решена проблема сирот. Чаще всего картина одна и та же: в нищих и неблагополучных районах беспризорники всевозможных возрастов были столь же привычной и неотъемлемой частью пейзажа, как и грязь на улицах, как и нищета, и постоянные убийства. Здесь, похоже, то же самое.

–   Ты вел дела, в которых фигурировали канальные крысы?

–   Я – нет. Коллеги – да. – от Гарруса пришла тяжелая волна злости и бессильного гнева. – Иногда, когда приходилось работать на нижних ярусах, нам попадались дети даже младше этой девочки. Практически всегда – уже мертвые. Согласно статистике, они редко живут дольше недели: или ворча съедят, или от голода погибнут. В этих местах взаимопомощь, скажем так, не в чести. – он с горечью добавил: – А ведь каких-то тридцать лет назад это был нормальный мультивидовый район…

В поверхностных мыслях мелькали обрывки воспоминаний одно другого краше: ребенок, общающийся с дреллом и убегающий в вентиляцию, замызганные дети, подрабатывающие на нелегальных рынках и в притонах, трупы тех, кому не повезло, иногда – частично обглоданные вездесущими ворча, которых когда-то завезли на станцию азари.

Нижние ярусы – словно своеобразный биом, в котором есть свои хищники, свои жертвы, свой социум, практически не контактирующий с более благополучными районами. Единственные существа, которых здесь никогда и ни при каких обстоятельствах не трогали – это Хранители. Даже ворча их избегают.

–   И что вы делаете, если находите живого ребенка?

–   Стараемся увозить со станции. – честно признался снайпер. – Тех, кого можем. Благо, закон позволяет: достаточно узнать хотя бы девичью фамилию матери, место и дату рождения или бракосочетания родителей ребенка и можно легко выдать себя за родственника. Если ты – человек.

Себа глянул на Аэте, придя к логичному, но ошибочному выводу, что асур – один из таких воспитанников.

–   В Иерархии нет понятия «беспризорник». – пояснил Найлус. – Любой ребенок, не имеющий живых родителей, забирается на воспитание другой семьей и по достижению пятнадцати ваших лет призывается в учебный лагерь, то есть, становится полностью дееспособным гражданином первого ранга. А затем либо продолжает обучение, либо идет служить по выбору, продвигаясь по социальной или военной иерархии. Иногда – по обеим. Выбранная профессия или место службы на это не влияют.

–   И что, никто не заметил, как вы вывозите детей со станции?

–   Ну почему же? Замечали. – Гаррус полыхнул иронией и злостью. – Иногда даже помогали. Местные. Подросшие «крысы» сами порой приводят детей на наши причальные площадки.

–   А что сами дети, когда подрастают? – поинтересовался Себастьян.

Ответил ему Найлус:

–   За всех сказать не могу. Но видел я как-то одного человеческого подростка, выросшего в Иерархии, и он не испытывал никакого желания пересекаться со своими сородичами из Альянса. И, особенно, с родственниками. – ироничный ответ и яркое воспоминание о каком-то взъерошенном лохматом парне в легкой броне со знаком «Кабала» на плече, с жутким акцентом прямым турианским матом поясняющим, где и как он видал этот Альянс Систем вместе с идеей слетать на Цитадель и встретиться с биологической родней.

–   И что, так и не слетал? – полюбопытствовала я.

–   Слетал. Вернулся злющий и разочарованный.

Могу понять. Моя реципиент хоть и мечтала о том, как ее найдут родители или родственники, но ради этого возвращаться на Землю не желала. Более того, после Торфана, когда ее биографию и данные крутили по всем каналам, наступило жестокое разочарование: «Сволочи они, а не родители. Могли бы найти…». По какой причине Имрир была свято уверена, что ее родители живы – я не знала. В памяти этого не сохранилось.

Я потерла виски. Вот уж и правда неожиданный поворот. Поехали за вещами Себастьяна, а нашли двух детей… И ведь не оставишь же их там – это, фактически, гарантированное убийство. И так уже тощие и грязные, девочка вообще прозрачная, аура болезненного вида, в каких-то драных проплешинах. При таких повреждениях ауры, отражающих физическое состояние, ребенок не жилец.

–   «Найлус, надо бы в магазин заглянуть.» – я передала ему свои выводы.

–   «И в аптеку.»

–   «Это не обязательно. Я проверю их и подлечу. А вот поесть им не помешает. И надо что-то с вещами решить.»

–   «Дашо попрошу подобрать.»

Аэрокар влетел в нужный нам жилой лепесток, и Найлус перехватил управление машиной. По дороге мы сделали заказ на срочную доставку на дом продуктов и кое-каких необходимых мелочей. А еще в мебельном заказали пару перегородок и толстый матрас со спальными принадлежностями.

Все время полета дети сидели молча, периодически зыркая то на Аэтериоса, то на сидящего к ним спиной Гарруса. Асур в их восприятии железно занял место защитника. Девочка все так же крепко прижимала к себе зеленый пятнистый костяной гребешок для волос: первый подарок, который она получила в своей жизни от постороннего разумного. А парень под конец полета просто заснул, сморенный голодом и усталостью, но проснулся, стоило только затихнуть двигателю.

–   Приехали. – ответила я на незаданный вопрос, вертящийся на языке у мальчика.

От гаража до квартиры дети шли сами: паренек держал сестру за руку, девочка все так же прижимала к себе подарок, с любопытством разглядывая коридоры дома. Себастьян замыкал нашу процессию и пребывал в некотором раздрае и глубокой задумчивости.

Когда мы подошли к квартире, с небольшим запозданием в коридор вошли грузчики, несущие наши покупки.

–   Проходите. – Найлус пригласил замерших на пороге детей в квартиру. – Себастьян, если не затруднит, приготовь что-нибудь поесть.

Девочка при слове «поесть» оживилась и вопросительно посмотрела на брата. Мальчик же не знал, что и делать.

–   Сейчас сделаю. – коротко отозвался повар.

Пока Найлус заверял прием заказа, Гаррус с Аэте заносили коробки в квартиру и сортировали: продукты – на кухню, а все остальное – рядами вдоль стены.

–   Так зачем вы меня искали? – спросил Гаррус у детей, когда закончил возню с грузом.

Мальчик замялся. Девочка толкнула его кулачком в бок и сказала:

–   Отдай уже ему.

Пацаненок нахмурился, недовольно зыркнул на сестру, которую считал излишне доверчивой, но, все же, запустил руку за пазуху, порылся, достал что-то и протянул Гаррусу. Тот взял, как оказалось, информационный чип, подключил к инструментрону, быстро прочитал фамилию автора сообщения и удивился:

–   Бродар? Что-то знакомое… – он задумался. – Точно. Марк Бродар. Проходил по делу… – вспышка гнева и холодной взвешенной злости. – Доктор Салеон.

Мальчик тут же оживился, а девочка назидательно выдала:

–   Убедился? Я же говорила, что это – он!

Мальчик нахмурился и передал Гаррусу четыре ИД-карты.

–   Вот. Мама сказала отдать только вам.

–   Я посмотрю. – спокойно ответил Гаррус, хоть и был очень удивлен происходящим.

–   Пока он будет занят, вам надо помыться. – мягко сказала я, протягивая детям руку. – Идем, я отведу вас в ванную.

Гаррус оторвал взгляд от экрана.

–   Я никуда не денусь, идите.

Мальчик согласно кивнул и… взял меня за руку. Я отвела их в ванную комнату, включила воду, набирая в довольно просторную ванну теплой воды, положила на специальную полочку большие пушистые полотенца, достала душистое мыло и поставила на широкий бортик ванны рядом со специально купленным для них шампунем.

–   Полагаю, вы сами справитесь? – осторожно спросила я. – Или нужна помощь?

–   Мы сами. – серьезно сказал мальчик, а его сестра закивала.

–   Положи свой подарок вот сюда. – я указала на полочку. – Никуда он не денется.

Девочка трофей положила, а я получила возможность рассмотреть необычный гребешок, у которого частые зубья располагались на вогнутой стороне.

–   Мы будем ждать вас в гостиной. Мойтесь столько, сколько надо. Не спешите. Вас никто никуда не торопит.

–   Спасибо. – неожиданно тихо сказал паренек.

–   Пожалуйста.

Я улыбнулась и вышла, прикрыв дверь. Сейчас их лучше не напрягать излишним вниманием.

.

Пока дети мылись, Найлус с Аэте успели установить перегородку, отделив почти треть прямоугольной гостиной как раз до входа на кухню, притащили из спальни одну тумбу и достали из вакуумной упаковки толстый, около полуметра в толщину матрас и оставили его набирать воздух и распрямляться. В это время Себастьян с Гаррусом, уже успевшим ознакомиться с документами, что-то делали на кухне, и когда брат с сестрой вышли, распаренные и успокоившиеся, по квартире уже вовсю гуляли вкусные запахи, от которых не то что голодным детям, но и нам самим есть захотелось.

Поскольку вещи, подходящие для них, еще не прибыли, девочка получила мою футболку, для нее – словно туника по колено, и короткие шорты на завязках, а паренек – практически тот же комплект от Аэте. Их старую одежду без всякой жалости отправили в утилизатор. А еще дети получили на плечи небольшие печати диагностического плетения. Надо узнать, в каком они состоянии.

–   Ой, смотри, мороженое! – неожиданно счастливо выдала девочка, взмахнула рукой, указывая на небольшую креманку с тертыми фруктами в сливках, и… большой, тяжелый обеденный стол, на который Найлус только-только поставил тарелки, сорвался с места и врезался в стену.

Гаррус, держащий в руках поднос со злополучным десертом, от такого растерялся, мы молча уставились на девочку, а та тихо пискнула и попыталась спрятаться за Аэте, но асур перехватил ребенка и усадил обратно в кресло.

Биотик…

Кажется, теперь я начинаю понимать, какая организация и чего ради их ловила…

Пока Себа заканчивал готовку, а Гаррус с Аэте – собирали разлетевшуюся по комнате посуду, Найлус пробил ИД-карты по базе Спецкорпуса. Поиски много времени не заняли, и информация о детях – Лукасе и Амире, и их родителях открылась на окне инструментрона.

Их история  оказалась проста и банальна: родители – Марк и Елена Бродар прилетели на Цитадель в поисках лучшей доли. Удача им улыбнулась, Марк нашел работу в клинике, а его супруга – в кафе возле дома, и дела вроде как наладились. Но после того, как отец семейства попал в нехорошую историю и выступал свидетелем и пострадавшим в деле о незаконной торговле органами, которое вел Гаррус, Марк вступил в партию Терра-Фирма и начал участвовать в акциях протеста. А три года назад он погиб на рынках во время разборок местных отморозков за зоны влияния. Елена – молодая и красивая женщина, оказалась одна с двумя детьми на руках в районе Закера и как-то подозрительно быстро погибла. Заявление в СБЦ о ее поисках подал хозяин кафе, в котором она работала. Дети же просто исчезли. Как выяснилось от самих детей – сбежали, когда за ними кто-то пришел. Елена Бродар, незадолго до своей гибели, отдала документы сыну и четко проинструктировала Лукаса, что надо делать и к кому можно обращаться за помощью, если она вовремя не вернется. Мальчик полученным указаниям следовал свято и в результате оказался возле нашего кара.

Наконец уборка закончилась, стол накрыли заново, мужчины принесли с кухни еду: Себастьян приготовил на всех. Дети потихоньку успокаивались и перестали шарахаться от любого неосторожного движения, даже разговорились, пока ели специально для них приготовленную легкую пищу, рассказывая о своей самостоятельной жизни. А мы все дружно были озадачены одним общим вопросом: «Что нам с ними делать?». Вариант о возвращении в трепетные и заботливые руки органов опеки Альянса Систем даже не рассматривался. А потому вопрос Лукаса застал нас несколько врасплох:

–   Вы нас выгоните?

Найлус от такого предположения подавился эргом.

–   Почему ты так решил? – спросил он, когда прокашлялся.

Мальчик с ответом медлил, рассматривая нас отнюдь не детским взглядом. Он два года жил на нижних ярусах и многое успел увидеть. Вера в чудо давно уже истлела. Правда, не до конца. Он до сих пор надеялся на лучшее. Хотя бы ради сестры.

–   Я вижу, что вы… – он замялся, подбирая слова, но потом, все же, сказал прямо, – не знаете, что с нами делать.

–   Не отдавайте нас в опеку! – хлюпнула носом девочка.

Гаррус покачал головой, Аэте буркнул на родном языке что-то вроде: «Скорее, на Флот отдадим.»

–   Что с вами делать, мы знаем. Дело в другом: мы не можем постоянно находиться рядом и присматривать за вами.

Лукас вскочил с кресла.

–   За нами не надо присматривать! Мы сами можем жить!

–   Я знаю. – Найлус склонил голову набок, с интересом рассматривая паренька. – Но я привел вас в свой дом и, по законам своей расы, автоматически взял на себя ответственность за вашу жизнь, здоровье и будущее. А я не могу постоянно находиться рядом: моя работа предполагает риск и длительное отсутствие. Я могу погибнуть, и вы снова окажетесь на улице.

Лукас стиснул зубы, мрачно глядя на турианца. Слово «погибнуть» довольно болезненно резануло по сердцу.

–   Не надо нас отдавать! – девочка вцепилась в руку Аэте. – Я знаю, как звали маму до свадьбы! Я знаю, когда она родилась! Я даже знаю, когда мама и папа поженились: это было в мой день рождения!

Асур чуть прищурился: невысказанная девочкой просьба взять их под опеку была прозрачна.

–   В смысле, в день твоего рождения? – спросила я.

Девочка помялась и уточнила:

–   Ну, когда мы отмечали мой день рождения, мама с папой сильно поругались. И мы тогда ушли из дома. А мама сказала – запомнить этот день, потому что восемь лет назад они поженились. А папа даже запомнить не мог.

Мы переглянулись.

–   Я ничего не могу обещать, пока… – Аэте запнулся, но недосказанная фраза мне и обоим турианцам была понятна: пока не решится ситуация с Сареном, он и сам в подвешенном состоянии. – Но я могу вывезти вас с этой станции и подобрать вам семью. В Иерархии.

–   Я… мы… я… – мальчик начал заикаться: он четко понял, что именно сейчас решается их судьба. Потом – повернулся к Гаррусу и буквально выкрикнул: – Мама говорила, что вы… что вы заступитесь за нас. Что вы – честный!

Гаррус сидел, огорошенный новостями и сложившейся ситуацией.

–   Я могу оформить над ними опеку. – неожиданно сказал Себастьян. – Я официально прибыл на Цитадель по личным причинам, что и указано при оформлении в миграционной службе. – он усмехнулся и добавил: – Кроме того, у меня есть высокооплачиваемая работа, а стало быть, я вполне в состоянии обеспечить детей всем необходимым, и органы опеки не смогут придраться. Ну и ближайшие пять лет я от вас все равно никуда не денусь. Если дети, конечно, не против.

–   Ваше решение, дети? – спокойно спросил Найлус, подводя итоги. – У вас есть выбор. Аэте, которому я доверяю, может вывезти вас с Цитадели на территорию Иерархии, где вам найдут семью. Или вы можете принять предложение Себастьяна.

Лукас задумался.

Идея улететь с этой проклятой станции его одновременно и радовала, и пугала до ужаса. Это место ему знакомо, он знал, где здесь можно спрятаться, куда сбежать, как прокормить себя и сестру. Но он и боялся этого места: вездесущих вечно голодных ворча, падких на свежее мясо, охотников за живым товаром, подонков, которые частенько заглядывали в нижние уровни по своим делам. А сестра у него очень миленькая, да еще и биотик. Ценный товар. И Лукас это прекрасно знал.

Ирония судьбы. Мальчик с именем Лукас – светоносный, Свет Несущий, оказался темным. По-настоящему темным, прошедшим закалку в горниле нелегкой жизни, да еще и взявший на себя защиту маленькой сестры. Амира – светлый ребенок, чей свет не только не угас, а лишь укрепился и сформировался, сияя ярко и чисто. Возможно, именно присутствие рядом сестры давало Лукасу силы бороться за их жизни, не сдаваться, быть сильным и не проявлять свои слабости на ее глазах. Рано повзрослевший ребенок, чье детство закончилось так и не начавшись. Надо ли его жалеть? Нет. Он выжил. Он сохранил себя и свою сестру. И нашел выход из той дыры, в какой находился. Из него может вырасти очень интересный разумный.

–   «Есть одна проблема.» – пришла мысль от Гарруса. – «Я когда-то хотел учиться в Гриссомской Академии, поэтому знаю, что все биотики-люди проходят там обязательное обучение.»

Слова Гарруса зацепились за какое-то воспоминание, которое никак не хотело само выныривать из архивов памяти, а потому я на какое-то время отключилась от реальности, вытаскивая оное воспоминание: фрагментарное, практически не несущее цельного смысла. Мощнейший биотик-человек – Джек, она же – подопытная Ноль в окружении детей. Кали Сандерс… нападение «Цербера»… если все идет по канону… Стоп! «Цербер»! Его же агент там был. Долгое время. А там, где есть один агент организации имени трехголовой псины, там же будет и второй. Да ну к демонам эту Академию!

Словно читая мои мысли, девочка сказала:

–   Я не хочу, чтобы меня забирали от брата!

–   А почему тебя должны забрать от брата? – удивленно спросил Аэте.

–   Я – би… этот.

–   Биотик. – подсказал Лукас.

–   Так «Кабал» не забирает на полный интернат. – пожал плечами Аэте. – До призыва ты будешь под наблюдением опытных биотиков ходить на начальные тренировки, чтобы развивать свой дар. Тебе даже имплантат не будут ставить до учебного лагеря: сама выберешь, какую модель ты хочешь использовать.

–   Не, мама говорила какое-то другое название.

–   Гриссомская Академия? – спросил Гаррус.

–   Нет, Одно слово, короткое.

–   «Цербер»? – подкинула название я.

–   Я не помню. – нахмурилась Амира. – Папа сказал, что меня заберут на особое обучение.

–   Да, «Цербер». – неожиданно резко припечатал Лукас, приняв решение. – Я не хочу улетать! Но… Но… – он разрывался между собственными желаниями и страхом за сестру. – А… Мама же говорила… А… а вы здесь не живете?

–   Живет. – хмыкнул Найлус. – Именно здесь он и живет.

–   Но… – начал было наш честный и светлый.

–   «Гаррус, молчи!» – отрезал Крайк.

Парень послушно замолчал, удивленно и непонимающе хлопая голубыми глазами.

–   А он? – ребенок показал на Аэтериоса.

–   И он тоже теперь тут живет. – устало подтвердил Найлус.

–   А где живет он? – спросила девочка, ткнув пальцем в Себастьяна, до которого начала доходить суть расспросов.

–   У меня нет жилья на Цитадели.

Дети расстроились.

–   Себастьян живет на моем корабле. – сказала я.

–   А где живете вы? – продолжила «допрос» малявка.

Пока я думала, как бы литературно пояснить ребенку понятие «бомж военного разлива», Найлус со смешком заколотил последний гвоздь:

–   Она тоже здесь живет.

Гаррус, пытаясь удержать смех, обхватил голову руками и выдал:

–   Осталось поселить здесь Себастьяна.

–   Ага, на коврике. Под арсеналом. – фыркнула я.

Тоже мне, общага «Рукавичка» на высокотехнологический манер!

Решение сложной задачи у ребенка сошлось, и дальше последовал убийственный, полный искренней, чистой надежды вопрос:

–   И тогда мы останемся с вами?

–   Вы в любом случае останетесь с нами. Но мне придется купить жилье побольше. – флегматично отозвался смирившийся с неожиданным вывертом судьбы хозяин квартиры. – Но сначала ответьте на один вопрос. Почему вы хотите жить со ВСЕМИ нами?

Мальчик подозрительно всмотрелся в непроницаемое лицо турианца, но, не найдя насмешки, ответил:

–   Вы нас защитили.

–   Нас там не было. – качнул головой Спектр. – Вас защитил Аэте.

Лукас повернулся и посмотрел на улыбающегося асура, сидящего прямо на полу. Довольная девочка уже успела зайти ему за спину, снять заколку и теперь расчесывала подаренным гребешком длинные снежно-белые едва заметно вьющиеся волосы.

–   А что бы сделали вы?

–   Я бы сделал это чуть менее кроваво. – хмыкнул Найлус. – А Гаррус вообще работает аккуратно.

Себастьян на это высказывание приподнял бровь и качнул головой. Аэтериос фыркнул, ясно давая понять, что «чуть менее» может оказаться «куда более», если Спектр войдет в раж.

–   А вы военные? – заинтересованно спросил мальчишка.

–   Все граждане Иерархии – военные, даже если занимаются мирной работой. –спалился расслабившийся Аэте.

–   Нет, вы… – Лукас запнулся. – Вы – военные?

–   А почему тебя это так интересует? – заинтересовался Гаррус.

–   Я хочу стать военным! – неожиданно резко сказал Лукас. – Я хочу уметь защищать! Вот как вы!

–   Ну… я был следователем СБЦ.

–   А сейчас?

–   А сейчас я работаю на Спектров Совета. – и Гаррус нагло указал поочередно на Найлуса и меня.

–   А кем?

Мы не сдержали смешки.

–   Снайпером. – сказала я. – И главным законником отряда.

–   Снайпером? Значит – военный! И я буду военным!

–   Тогда почему ты не вышел к людям? – задал интересующий нас вопрос Себастьян. – Ты бы мог после совершеннолетия пойти в армию.

–   Я не хочу быть солдатом людей! Они ничего не делают! – буквально выкрикнул Лукас. – После смерти папы мама ходила в посольство! Но ей не помогли! Ее выгнали. А потом она ходила к азари! Но они… они… – мальчик запнулся, подбирая слова.

–   Не вмешиваются во внутренние дела вида? – поморщившись, подсказал Гаррус.

–   Да! Маме нужна была помощь! А они… они… – мальчик снова начал заикаться, глотая слова. – Я хочу научиться сражаться! Так, как… как умеет Аэте!

Пацана уже просто трясло: злость, жгучая обида, разочарование, ненависть и решимость переплетались и переплавлялись в четкое и осмысленное решение: он хотел стать сильным, он хотел УМЕТЬ защищать тех, кто ему дорог, он ХОТЕЛ защитить свою сестру. Свой маленький хрупкий свет, на который оказалось так много желающих. А сегодня он увидел наглядный пример того, КАК можно защищать. Не самый лучший… Но уж какой подвернулся: жестокий, но действенный.

Найлус качнул головой, Гаррус подошел к креслу и положил ладони на плечи мальчику.

–   Лукас, мы не обещаем сделать твою жизнь легче. Мы не можем постоянно быть рядом. Но мы можем научить тебя справляться с трудностями.

–   Малыш, чтобы стать сильным, нужно много работать. – вкрадчиво произнес асур. – Тренироваться до обмороков от боли и истощения. До кровавой пелены перед глазами. Настоящая сила и мастерство не даются просто так.

–   Я знаю. – Лукас отвечал словно завороженный, вслушиваясь в мягкий бархатный глубокий баритон. – Я хочу научиться сражаться так, как ты!

–   Неправильно. Подумай еще.

Мальчик, всматриваясь в насыщенные фиолетовые глаза сидящего возле его кресла асура, начисто лишенные даже намеков на жалость и милосердие.

–   Я… я… Я хочу стать таким как ты.

Тихий смех разбил напряженную тишину.

–   На твое счастье, таким как я ты не станешь никогда. – видя, как ранили ребенка его слова, асур добавил: – Потом ты поймешь, о чем я говорю. Но сейчас мы говорим не об этом. Что ты хочешь?

–   Я хочу стать ВЗРОСЛЫМ!

–   А вот этому – мы тебя научим. Что такое – быть взрослым и нести ответственность.

Мальчик перевел непонимающий взгляд на Гарруса.

–   Меня считают хорошим снайпером… – неожиданно сказал тот.

–   Гениальным. – не сговариваясь в два голоса сказала я с Найлусом.

Гаррус нас проигнорировал.

–   Но когда-то я не умел стрелять. И когда я был готов опустить руки и все бросить, отец мне сказал: «Возьми себя в руки и сконцентрируйся. Если сейчас ты все бросишь, отступишь перед трудностями, то ничего в этой жизни не добьешься. Долг отца – не облегчить жизнь ребенка, а пояснить, каково это – быть взрослым». Тогда я не отступил, и… вот результат. Я хорошо стреляю.

И тут весь момент на корню разрушила фраза девочки:

–   А еще есть заколки?

–   Есть. – Аэте вытащил из кармана жменю совершенно одинаковых фиолетовых металлических заколок. – Держи.

Счастливая Амира сгребла заколки с ладони, не обнаружив кармана на моей футболке, положила их на широкий подлокотник кресла и вернулась к издевательству над гривой асура. Тот не возражал, хотя прекрасно видел свое отражение в дверце встроенного в стену шкафа, с кособокой, торчащей рогом короткой косичкой, с длинным растрепанным хвостом и какой-то непонятной конструкцией на макушке.

–   А бантики есть?

Себастьян не заржал чисто из инстинкта самосохранения и уважения к присутствующим.

–   А что такое бантики? – с интересом спросил Аэтериос.

–   Ну, это… тряпочки такие. – попытался пояснить Гаррус свое видение бантика.

–   Это не тряпочки! – возмутился ребенок. – Это ленточки!

Найлус откинулся на спинку дивана, крепко зажмурившись и прижав мандибулы к щекам.

–   Длинные разноцветные тряпочки. – пожал плечами Гаррус и вопросительно посмотрел на Лукаса. – Которые люди вяжут на голове детям.

–   Ну, где-то так. – согласился тот, расплываясь в улыбке.

–   Нет у нас бантиков. – честно сказала я.

–   Жалко. – протянула девочка, разглядывая воронье гнездо, которое она умудрилась за несколько минут сделать на голове Аэте. – А было бы красиво.

Найлус подхватил свою чашку с остывшим эргом, залил в рот и вылетел на кухню, а в мыслях крутилось: «Не ржать! Спокойно! Не ржать!»

–   Что это с ним? – недоуменно спросила жертва юного парикмахера.

–   Не обращай внимания. У Крайка после ранения фантазия стала больной и изощренной. – спокойно ответил Гаррус. – Это весь экипаж «Нормандии» оценил во время учений.

–   Я все слышал. – донеслось из кухни.

–   Да, я знаю, у тебя хороший слух. – не меняя тона отозвался снайпер. – Раз ты на кухне и все слышишь, поставь воду кипятиться.

«Кухня!» Пронеслось в голове Себастьяна.

–   Я же должен приготовить ужин для экипажа.

–   Собирайся, отвезу. – донеслось из кухни под аккомпанемент какого-то грюканья и звука текущей воды.

–   Сперва решите, на кого опеку оформлять будете. – напомнил Гаррус. – Чтобы сразу подать документы. Причем лучше это сделать перед закрытием офиса, чтобы успели принять документы и оформить, но разбираться с ситуацией стали завтра.

–   Если нет возражений, оформлять будем на меня. – сказал Себастьян.

Возражений ни у кого не было, даже у детей, так что вопрос перешел в статус окончательно решенного. Теперь бы еще все успеть сделать…

Этот день у нас будет ОЧЕНЬ ДЛИННЫМ… А я-то думала, это вчера был напряженный и бесконечный день…

перерождение эффект массы перерождение эффект массы. под тенью властелина - глава 32      перерождение эффект массы перерождение эффект массы. под тенью властелина - глава 32      перерождение эффект массы перерождение эффект массы. под тенью властелина - глава 32

© Copyright - Tallary clan