Перерождение Эффект Массы.

Когда мы прилетели на причальную площадку, «Нормандия» уже проходила плановый техосмотр и мелкий ремонт, который неизбежно сопровождает любой корабль, вернувшийся в порт после длительного рейса. Полет на Терум и обратно занял двадцать одни сутки, и на прототипе накопилось достаточно мелких и на первый взгляд незначительных неисправностей, которые, со временем, могли бы привести к серьезной неполадке и, как следствие, к катастрофе. Группа Адамса вместе с инженерной бригадой Спецкорпуса, как раз занимались ремонтом и полной проверкой корабля: по обшивке ходили разумные в черно-оранжевых спецовках с эмблемой СПЕКТРа на спине и сканировали корпус корабля, проверяя его целостность и состояние внешнего оборудования, у кормы поблескивала сварка возле поднятой мобильным краном плиты обшивки, трое турианцев что-то делали у правого крайнего двигательного пилона под руководством лично Адамса, двое людей и турианец возились на носу с каким-то громоздким оборудованием, установленным на зависшей рядом платформе. У трапа обнаружился баталер в компании азари, саларианца и двух турианцев: он принимал заказанные еще с ночи припасы, поставленные по моему запросу Спецкорпусом, и сейчас проверял груз по накладной. Часть ящиков уже переносили на корабль под чутким руководством Рекса, которого Пакти каким-то образом умудрился пристроить к делу. Разумные были заняты работой, и мое присутствие или вмешательство не требовалось.

На «Нормандии» надолго мы не задержались. Сообщив Прессли данные своего нового инструментрона, я отправила запрос в Спецкорпус с просьбой забрать с корабля ящик со взрывчаткой. Нечего ему делать в трюме, а самим с ним возиться слишком хлопотно. Теперь – забрать тех, кто мне нужен, и – по делам.

Джокера я нашла, кто бы мог сомневаться, в рубке под молчаливой опекой Дэрга. Пилот как раз заканчивал тестирование системы управления, руководя действиями красотки-азари из техбригады Спецкорпуса, и получал от сего процесса массу удовольствия, которое забивало даже боль и переживания о будущих проблемах. Я дала ему время закончить тесты, все равно у него оно есть, пока я буду занята. Дэрг получил указания погрузить Джеффа в серебристый аэрокар, стоящий на причальной площадке неподалеку от фрегата. Дилан нашелся в столовой и все так же занимался с Лиарой и помогал ей что-то дорабатывать в ее отчете, а Тали работала вместе с ребятами Адамса в машинном отсеке. Кварианку от работы пришлось отдирать прямым приказом. Надо сказать, девушка послушалась мгновенно, хоть в ментале и было яркое сожаление. Лиара же, узнав, что у нее будет возможность выступить перед Советом, растерялась и занервничала, тут же вспомнив про массу недостатков в своем отчете, которые надо обязательно исправить.

–   Лиара, успокойся, у тебя еще будет время перечитать и поправить огрехи. – сказала я, подхватывая девушку под локоть и выводя из столовой. – Заседание запланировано во второй половине дня!

–   Но, Имрир! Вы не понимаете! Это мой шанс доказать свою теорию! – миленькая азари нервно стиснула руки в кулачки. – Я… я никогда и не думала, что получу такую возможность! Я…

–   Лиара, вы – прекрасный специалист, посвятивший половину своей жизни изучению протеан. Полагаю, вам есть что показать и рассказать Совету. Вас выслушают вместе с моим отчетом, тем более, ваша теория подтверждает то, что я имела, гм, счастье увидеть в Маяке протеан. И я считаю, вы совершенно правы в своих догадках. А теперь, доктор Лиара Т’Сони, успокойтесь! Мы летим на Цитадель решить дела и отдохнуть перед отчетом у Совета.

–   Но… я…

–   Лиара!

Девушка вздохнула, жалобно глядя то на меня, то на Дилана, то на Тали.

–   Хорошо. Я поняла.

–   Вот и отлично. Пойдем.

Когда мы пришли к аэрокару, к нему уже подходил Дэрг, практически несущий на себе Джокера. Пилот недовольно ворчал, но его ворчание было лишь способом скрыть страх и неуверенность.

.

Первым пунктом назначения у нас была клиника Спецкорпуса. Полет много времени не занял, благо, она находилась недалеко от причальных площадок. В клинике нас уже ждали: когда я подтвердила свой статус, азари, сидящая за стойкой ресепшн вызвала врача Хи’Титдаль Таггана . Через пару минут в холл спустились высокий батарианец в униформе врача и две азари в форме младших медицинских сотрудников. Понятий «медсестра» и «медбрат» в рангах медицинской структуры Пространства Цитадели не существовало.

–   Спектр. – врач приветственно склонил голову влево.

Я ответила точно таким же приветствием, что было довольно благосклонно воспринято. Джокера уже усадили на каталку, и теперь девушки просто ждали окончания разговора.

–   Доктор, полагаю, данные, переданные нашим корабельным врачом, скажут вам гораздо больше, чем я, при всем моем желании. – я протянула ему датапад. – Мне необходимо провести полное обследование нашего пилота. Его медицинская карта. – я протянула второй датапад. – Там же информация о его обследовании от медкомиссии Альянса и постановление о соответствии занимаемой должности. Мне необходимо подтвердить, что Джефф Моро в состоянии выполнять свои должностные обязанности пилота корабля, несмотря на полученные недавно травмы.

–   Это подтверждение необходимо для командования Военно-космических Сил Альянса Систем? – сходу въехал в суть проблемы врач. – Или вы просто хотите провести независимое обследование пилота в нашей клинике?

–   Это необходимо для командования Альянса.

Батарианец прищурил нижнюю пару глаз.

–   Мы проверим вашего пилота. И я составлю заключение о состоянии его здоровья.

–   Доктор, у меня есть еще небольшая просьба. – добавила я, чувствуя некоторую благожелательность батарианца: сделать гадость Альянсу он был не прочь, особенно если эта гадость была частью его непосредственной работы и могла помочь другому разумному. Я же была членом турианского корпуса и с Альянсом в его мозгах не особо соотносилась, что несколько странно. – Мне нужно заказать костыли и инструментрон, подходящие для пилота с учетом особенностей его здоровья. Вас не затруднит передать нужные данные в технический отдел?

–   Нисколько. Я передам информацию. – батарианец просматривал медицинскую карту, помаргивая верхней парой глаз, а в ментале ярко горело удивление и задумчивость. – Костыли я закажу отдельно. У вашего пилота довольно… специфическое заболевание. Я так полагаю, счет переслать в секретариат турианского корпуса?

–   Да.

–   Обследование займет часа два. Костыли привезут за час: на Цитадели есть нужные экземпляры. Когда будет готов инструментрон, я сказать не могу. Полагаю, будет разумнее доставить его на ваш корабль.

–   Я полагаюсь на вас, доктор Хи’Титдаль.

–   «Наклони голову влево, только чуть ниже к плечу.» – услышала я четкую направленную мысль стоящего за моей спиной Гарруса.

Я сделала, как мне посоветовали: наклонила голову влево, сильнее, чем в прошлый раз. Этот довольно простой жест вызвал бурю удивления у врача, смешанную с удовлетворением от неожиданно проявленной вежливости. Отношение ко мне неуловимо изменилось. Батарианец стал чуть добродушнее, его настроение немного приподнялось от привычного ему знака внимания и уважения, которого он никак не ожидал от человека.

В очередной раз Гаррус мне дает советы и оказывает помощь в нужный момент. Подумать только, скольких проблем я избежала благодаря ему…

На этом наш разговор завершился. Джокера азари укатили в лифт, а врач ушел куда-то по коридору, читая на ходу датапад. Мда… дурная привычка, существующая практически у всех видов и рас, которые мне встречались. Помню, один мой друг умудрялся с пятикилограммового свитка читать на ходу…

–   Дэрг, остаешься в клинике, подождешь Джокера. – сказала я, оторвав взгляд от батарианца.

Боец кивнул.

–   Когда закончите, двигайте к Башне Совета. Я буду ждать вас там. Если успеете раньше нас, подождите где-нибудь неподалеку. Возьмите такси. – я протянула Дэргу карточку. – Это твоя новая ИД-карта, она же – удостоверение временного сотрудника Спецкорпуса, приписанного к отряду Спектра.

Карту боец взял, повертел в руках. Документ его не впечатлил.

–   С нее и оплатишь.

–   Чего? – удивленно буркнул Дэрг, продолжая крутить в руках невзрачную серую карточку с маленьким серебристым силуэтом эмблемы Спецкорпуса в верхнем левом углу.

–   Такси оплатишь. – сказала я.

А Гаррус добавил:

–   Подойдешь к терминалу вызова такси, оно находится прямо у входа в клинику, когда кар прилетит, выберешь на пульте автопилота Президиум, Башня Совета. Оно тебя само привезет. – пояснил он. – По приезду на место вставишь карточку в паз оплаты, деньги снимутся автоматически.

–   С удостоверения?

–   Оно же и банковская карта.

–   А это-то зачем?

–   Тебе зарплату в Спецкорпусе платят, придурок! – выдал Дилан. – Жалование на нее приходит.

–   А там уже что-то есть? – с еще большим скепсисом спросил Дэрг, засовывая карточку в нагрудный карман.

–   Оплата приходит каждую декаду. Так что да, есть.

Дэрг к сказанному отнесся с долей сомнения. А зря. Спецкорпус платит своим сотрудникам немало, не зря же работать в этой структуре настолько престижно.

–   Когда Джокера выпустят, свяжешься со мной. – я активировала свой инструментрон и сделала массовую рассылку новой контактной информации на избранные адреса, благо, вся база данных была скопирована со старого устройства. – Я скажу, сколько вам придется нас ждать. Понятно?

–   Да. – Дэрг зевнул. – Душка, а мне-то сейчас чем заниматься?

–   Да чем хочешь, но так, чтобы проблем ни у кого не было. Я верю в твой здравый смысл.

Намек был понят и Дэрг с комфортом окопался на мягком диванчике в холле клиники с явным намерением поспать. Вот и чудно. Пусть дрыхнет. А мы дружно погрузились в аэрокар и отправились в СБЦ. Пора бы оформить Тали документы.

.

По дороге к СБЦ нам пришлось сделать небольшой крюк и высадить Дилана возле центра связи Спецкорпуса: бойцу надо было связаться с адмиралом Хакетом и отчитаться. Конечно, мы не обязаны перед ним отчитываться, поскольку я – Спектр Совета, а Дэрг с Диланом – его временные сотрудники, но конкретно с Хакетом портить отношения я не собиралась. Уж очень занятные странности есть в поведении и характере этого неоднозначного человека. Притом странности, которых в канонной истории не было.

Я потратила довольно много времени, перебирая память моего реципиента и выбирая информацию об адмирале. Поведение моих бойцов тоже поднимало массу вопросов. Пока я не вошла в полную силу, менталистикой я предпочитала не пользоваться без крайней на то необходимости: организм еще не готов к тем тратам энергии, которые подразумевает использование этого Дара, аура еще не развернулась окончательно и потому любые более-менее серьезные манипуляции с сознанием чреваты серьезными энергопотерями.

В любом случае, до пафосной смерти я дергаться не буду. Этот ключевой момент никак не обойти: «Нормандия» со мной на борту так или иначе будет сбита кораблем Коллекционеров. Альянс радостно объявит меня погибшей и с удовольствием начнет пользоваться моим именем и образом в политических и идеологических целях. Как там Призрак говорил? Чертова икона? Буду соответствовать… И надо будет не забыть потом обломать им всю радость от пользования столь занятным образом.

Не люблю, когда имена погибших используют в политике.

Во всей этой истории меня искренне смущает следующее: почему бравого коммандера так быстро объявляют именно погибшим, а не пропавшим без вести. Почему именно с Шепардом так грубо нарушаются законы не только Пространства Цитадели, но и самого Альянса? Почему не ждут положенные семь лет? Или Альянс ТОЧНО знает, что коммандер Шепард именно погиб, а не пропал без вести? А ведь тела-то вроде как не нашли… Странно это.

Строить догадки и делать сейчас какие-то выводы я не стала: слишком мало информации и исходных данных. Подумаю об этом уже после того, как решу вопрос с Сареном и увижу, какова будет реакция реальности на мою самодеятельность. Какой откат я получу, какие проблемы поимею, если оставлю легендарного Спектра в живых, ведь чем больше я ситуацию анализирую, тем больше мне хочется сохранить ему жизнь, даже если он работает на Властелина добровольно. Убить-то не проблема. Он и сам прекрасно справится с этим нехитрым делом.

Загвоздка именно в причинах, из-за которых Спектр остается с Назарой и выполняет его задания. Что мог посулить лучшему Спектру Совета Жнец, чтобы получить его верность? Пообещал шанс на выживание для его вида? Вероятно. И в этом случае я могу понять и принять решение Сарена. Одна жизнь и репутация – малая плата за хотя бы призрачный шанс на выживание для хоть кого-нибудь, его расы.

Самое страшное в этом раскладе другое: если Сарен решил пойти таким путем, значит, он не верит в возможность остановить Жнецов с помощью силы. Если бы был шанс, пусть даже призрачный, он бы за него уцепился. А так… пошел на сотрудничество с тем, кто приведет его вид к падению. Значит и правда не нашел другой возможности. Я склонна доверять ему в оценке этой ситуации: я не знаю истинный военный потенциал Пространства Цитадели и Иерархии, а Сарен – знает. И раз уж он гарантированно уверен в том, что этого военного потенциала недостаточно… Картинка вырисовывается… нехорошая.

В то, что Сарен Артериус работает с Назарой только ради ЛИЧНОГО блага и выживания, я не верила. Слишком легко и без малейших колебаний он принял решение о самоубийстве. Слишком легко для того, кто, по мнению некоторых разумных, готов на все, чтобы выжить. Тогда. На Иден Прайм. В реальности. И, возможно, в будущем, если я допущу канонное нападение на Цитадель.

Как ни крути, надо лететь на Новерию за леди Бенезией. Не ради рахни или координат мю-ретранслятора. Да демоны с ним, с Илосом. Мне и сама Бенезия не нужна. Мне нужна ТОЛЬКО информация о расположении базы Сарена на Вермайре. Планета большая, а база-то одна. И кто знает, как этот параноик ее спрятал? Меня и в игре впечатлила ее защита, а на что эта база будет похожа в реальности и какого фортификационного монстра из нее сделает Сарен при его средствах, возможностях и мозгах – моя фантазия буксует и рисует картинки одну фееричнее другой.

В любом случае, я буду искать эту базу до того, как придет сигнал от ГОРа, даже если мне придется прочесать эту планету и ловить базу на живца: как собьют корабль, так и узнаю откуда стреляет ПКО, а там уже и буду вычислять саму базу. Главное, чтобы туда салары не приперлись, тогда времени на разговор с Сареном у меня не будет, а уж шансов вытащить его живым – тем более. Слишком много жаждущих грохнуть эту ходячую проблему. Я уже не говорю про риск засветиться перед Назарой… Встречу с этой древней сущностью я бы хотела оттянуть как можно дольше.

Все упирается в Бенезию. Надо лететь за ней. Вот только КОГДА? Хороший вопрос. Пока никакой информации об этой дамочке не появлялось. Это не игра, миссию мне сходу добрый дядя Андерсон не выдал. Учитывая время, которое требуется на перелеты, мне нельзя ни опоздать, ни прибыть раньше срока.

Стоп! А ведь Найлус может знать координаты базы наставника… А может и не знать. Надо не забыть спросить при случае. Вдруг все гораздо проще, и мне не потребуется возиться с матриархом азари. Хотя… Лиара мать любит, да и рахни – это заманчиво.

Звонок инструментрона вернул меня на грешную землю, то есть, на сидение аэрокара. Я глянула на экранчик. Оп-па, а вот и Найлус. Я тронула кнопку ответа, пиктограмма исчезла, а над моим предплечьем появилось небольшое ЦВЕТНОЕ окошко, показывающее уставшую, но довольную физиономию наставника.

–   Имрир, где вы сейчас? – он сходу задал вопрос.

–   Подлетаем к СБЦ.

–   Взрывчатка на корабле осталась?

–   Я отправила запрос в Спецкорпус. Ее заберут.

–   Начинаешь пользоваться своими правами. – Найлус улыбнулся. – Что собираетесь делать?

–   Летим оформлять документы для Тали. Полагаю, мое присутствие ускорит процесс.

В ответ – согласный кивок.

–   Я буду ждать вас в Башне Совета. Набери меня, когда прилетите.

–   Ждать придется долго. – негромко сказал Гаррус, не отрываясь от управления.

Мы летели в плотном транспортном потоке по какому-то круглому туннелю, проходящему где-то внутри конструкции станции.

–   Ничего, подожду. – отмахнулся Крайк. – Джокер уже в клинике?

–   Да. Я оставила там Дэрга. Как нашего пилота выпустят, они подлетят к Башне Совета.

–   Хорошо. И, Имрир. Тебя Андерсон искал.

Неужели информация о Новерии всплыла?

–   Сказал, что ему от меня надо? – спросила я, но озвучивать свою мысль не стала.

–   Нет. – наставник поморщился. – Даже разговаривать не пожелал, только поинтересовался, где ты сейчас находишься.

–   И ты честно ответил «не знаю»?

–   Именно. Так что имей в виду. Он чем-то весьма недоволен.

–   Спасибо, учту.

Вещание прервалось, экранчик автоматически свернулся, а мое настроение быстро поползло к отметке «копчиком чую неприятности». И я даже начинаю догадываться, с какой стороны эти неприятности приползут. Ну не верю я, что капитан Андерсон меня искал только ради того, чтобы поинтересоваться здоровьем и пожелать успешной службы в Спецкорпусе. Наверняка командование Альянса вместе с Удиной меня чем-то облагодетельствовать решили. Знать бы еще чем. Или кем.

Аэрокар мягко приземлился и после быстрого сканирования меток, посадочная платформа подняла нас на служебную парковку. Мы дружно выгрузились и, минуя лифт, потопали по лабиринту СБЦ вслед за Гаррусом, вновь взявшим на себя роль проводника и экскурсовода. Наш… нет, МОЙ снайпер с удовольствием рассказывал о СБЦ, о работе следователей, патрульных и инспекторов, стараясь не касаться жестоких и кровавых моментов, на которые была крайне щедра работа его друзей и сослуживцев, описывая смешные и забавные истории. Гаррус, как оказалось, умел рассказывать истории, если не он являлся их главным героем. Красивый вибрирующий голос лишь добавлял очарования. Тали пропускала его слова мимо ушей, больше занятая своими проблемами и переживаниями, Лиара была с головой погружена в отчет, а я слушала с огромным удовольствием. Гаррус очень редко что-то рассказывал, тем более, настолько увлеченно, легко и непринужденно, обычно предпочитая помалкивать и слушать. А зря. У него действительно красивый голос, и он очень увлекательно рассказывает истории.

Наконец, мы прибыли в миграционный отдел: довольно большой круглый зал, забитый народом.

Мимо нас промчался саларианец с кучей датападов в руках. Поравнявшись с нами, он скороговоркой протарабанил:

–   Гаррус? Ты у нас теперь? Не знал.

–   Нет, теперь проводник у Спектра. – так же скороговоркой ответил Гаррус.

–   Жаль. – саларианец убежал.

Гаррус тихо хохотнул, целенаправленно двигаясь к невзрачным металлическим дверям.

–   И как его находят обычные разумные в этих переплетениях? – поинтересовалась я, направляя Лиару в нужную сторону: она вновь что-то вдохновенно печатала на инструментроне.

–   Имрир, сюда легко попасть из гражданского порта. А мы шли служебными коридорами.

–   Из-за толпы?

–   Верно.

Мы подошли к двери, Гаррус указал на интерком. Я дождалась ответа, представилась и сообщила о цели прибытия. Дверь открылась, пропуская нас в служебные помещения. Всё как и всегда: спецслужбы обладают особыми правами, которыми мы сейчас столь бесцеремонно воспользовались.

Гаррусу хватило одного взгляда на мою одухотворенную физиономию, чтобы он взял всю работу на себя и не стал даже пытаться приобщить меня к процессу оформления документов. Меня продемонстрировали, я показала свое удостоверение и под понимающим взглядом сотрудников миграционной службы Цитадели прикинулась частью декора помещения. Лиара устроилась на свободном кресле, и окончательно перестала воспринимать реальность.

Честно говоря, я ожидала худшего, но то ли мой статус Спектра повлиял, то ли просто в Пространстве Цитадели бюрократическая система лучше отлажена, то ли высокие технологии сказываются, но оформление Тали прошло быстро и без лишней волокиты. С девушки сняли биометрические данные, для чего ее попросили снять скафандр в стерильном помещении и встать под специальный сканер. Пока шло сканирование, Гаррус, азари и саларианец что-то оформляли, составляли и согласовывали. Меня дернули только дважды: первый раз – поставить подпись под назначением Тали’Зора вас Нормандия нар Райя как внештатного сотрудника Спецкорпуса и второй, чтобы подтвердить включение девушки в отряд Спектра Совета.

Пока Тали вновь надевала свой скафандр, документы прошли перекодировку, и когда нервничающая кварианка вышла из изолированного бокса, задерганный уставший саларианец вручил ей новую личную идентификационную карточку с небольшой серебристой эмблемой Спецкорпуса, искренне поздравил со вступлением в ряды внештатных сотрудников Специального Корпуса Тактической Разведки. И не забыл высказать надежду, что широко известные инженеры и техники вновь будут появляться в рядах сотрудников государственных служб Пространства Цитадели, несмотря на политическую напряженность между Советом и Адмиралами Мигрирующего Флота.

Тали от подобного пожелания впала в ступор, только и смогла что сбивчиво поблагодарить саларианца, отнесшегося к ней необычно вежливо и приветливо. Еще бы ему не быть приветливым, если я точно знала, что его корабль недавно ремонтировали трое молодых кварианцев в Паломничестве. Воспоминание об этом ремонте и незамутненный восторг от модернизаций, проведенных увлекшимися парнями, были очень яркими и считались против воли. А еще я случайно считала, что этот жучара записал данные кварианцев и разослал своей родне на Цитадели, так что талантливые детки без работы на станции не останутся. Могу понять. Работая на уровне высококлассной инженерной бригады, платой ребята взяли подержанный челнок. И это за ремонт и модернизацию довольно крупного грузового корабля!

–   В прошлый раз меня полдня продержали. – доверчиво поведала мне наша кварианка.

–   Тогда с тобой не было нас. – резонно заметила я.

Тали пребывала в легкой прострации, прижимая к груди маленькую невзрачную серую карточку, зажатую в ладошке. Видимо, до девушки только сейчас начало доходить, что она теперь не бродяжка, потерявшая документы, которую любой желающий обидеть может, а сотрудник самой известной спецслужбы в этой галактике и попадает под ее защиту. А Спецкорпус – организация, никогда и никому не прощающая нападения на своих сотрудников. Не важно, кем работает этот разумный: нападение на того, кто имеет на своей ИД-карте эмблему Спецкорпуса, приравнивалось к нападению на сам Спецкорпус и наказывалось соответственно.

Найлус как-то раз пояснил мне причину крайне вежливого отношения к нашим коллегам со стороны всяческих отморозков. Случилось это лет семьсот назад, и история была крайне неприглядной. Спецкорпус тогда хорошо погулял в Аттическом Траверсе, доступно показав всем желающим и зарывающимся, насколько у этой конторы длинная и тяжелая рука. Заодно дал понять, что в случае необходимости военный флот вполне может оказать поддержку оперативникам СПЕКТРа в их нелегкой работе, а до Траверса не так долго лететь, как кое-кто мог бы подумать. Тали эту историю тоже слышала, поскольку в тот момент находилась в столовой, и сейчас юная кварианка смотрела на свою ИД-карту как на нечто… невероятное и невозможное.

–   Тали, очнись! – тихо позвала я.

Девушка от моего голоса вздрогнула и удивленно заморгала, что было видно по светлым глазам, хорошо различимым сквозь тонированное стекло ее шлема.

–   Пошли-пошли, нас уже ждут. – я подхватила хлопающую глазами кварианку под локоть и направила к аэрокару. – Тали’Зора, первый представитель своей расы за три сотни лет, вновь появившийся в Спецкорпусе. Это определенно стоит отметить.

–   Но… я… – Тали смущенно замялась, не зная, что и сказать.

–   Очень информативно. – подколол Гаррус.

–   А у тебя такой карточки нет! – отрезала обидевшаяся девушка.

Нет, ну в самом деле – наивный подросток! И как ее в Паломничество-то отпустили? Ах, ну да. Она же была не одна. Ну, кто ж знал, что сие юное создание умудрится сходу перейти дорогу Сарену и его… разумным. Хотя… насколько я помню, заказ на ее голову Сарен не делал. В отличие от Теневого Посредника, ведь именно с ним пыталась договориться Тали через Фиста. И именно Фист ее подставил.

А ведь заказ-то до сих пор не выполнен и, скорее всего, не отменен! И я не знаю, пошлет ли этот яг еще кого-то за головой Тали, но в любом случае, девочку без присмотра оставлять нельзя. Не хотелось бы, чтобы с ней что-то случилось. Пусть пока сидит на корабле. От греха подальше.

Загрузив кварианку в кар рядом с продолжающей увлеченно строчить на инструментроне азари, я слегка расслабилась. В принципе, все, что необходимо было сделать, сделано. Теперь можно и отдохнуть, пока корабль на ремонте. И пока меня не успели отловить Удина и Ко.

–   «Какие-то проблемы?»

Яркая четкая мысль, окрашенная настороженностью, пронеслась в ментальном плане. Гаррус? Неужели почувствовал? Но у него же нет способностей эмпата, да и энергии он от меня не получал. Скорее, наоборот, это я с него ее качаю. Или у меня настолько выразительная физиономия?

–   «Возможно.» – ответила я, скинув ему сжатым информационным пакетом свои мысли по поводу Тали и заказа на ее голову. – «Твое мнение?»

Я села на переднее сиденье возле него и опустила дверь, восстанавливая целостность купола кабины.

–   «Риск есть.» – от турианца пришло согласие. – «Полагаю, какое-то время Тали стоит поменьше светиться на Цитадели. А я узнаю, остался ли активен заказ на нее.»

–   «Тебе тоже не стоит лишний раз подставляться. На этой станции слишком много желающих тебя убить.»

Гаррус пожал плечами и спокойно ответил, ожидая, пока лифт опустит наш аэрокар вниз:

–   «Я привык. Меня постоянно пытаются убить.»

–   «И все же. Твоя гибель – не та новость, которая меня может порадовать.»

В ответ – удивление и смущение, скрытое за тихим вибрирующим смешком. Тут платформа подъемника остановилась, и турианец с облегчением сосредоточился на управлении аэрокаром.

Вот что за реакция? Стоит разговору зайти о его личной безопасности, жизни или здоровье, стоит проявить хоть какую-то заботу или банально похвалить, как Гаррус начинает совершенно по-детски смущаться и отшучиваться. Такое ощущение, что в этой галактике нет никого, кто бы хоть изредка интересовался его здоровьем и благополучием. Или проявлял хоть какую-то заботу.

–   Куда летим? – уже вслух спросил он.

–   К Башне Совета, а там посмотрим. – ответила я, отправляя вызов Найлусу. – Мы уже вылетели.

–   Я жду вас в служебном ангаре. – сказал наставник и прервал связь.

–   На Президиум посмотреть у вас не получится. – Гаррус аккуратно вклинился в транспортный поток, направляя кар в очередную трубу туннеля.

–   Почему?

–   А до служебного ангара Башни Совета только по таким туннелям и можно добраться.

.

Гаррус  оказался совершенно прав: мы летели по совершенно однотипным туннелям, различающимся только размерами и метками на стенах, транспортный поток постепенно иссяк, а мы свернули в какие-то лабиринты, по которым передвигались в гордом одиночестве. В конце концов, кар вылетел в какое-то крупное помещение и приземлился в центре отмеченной синими огнями площадки. К машине подошли шестеро разумных в броне и при оружии. Гаррус поднял купол кабины и сообщил о прибытии Спектра Совета. Я представилась и предъявила свою идентификационную карту. Когда сканер подтвердил мою личность, бойцы отошли, а мы покинули аэрокар. Неплохая тут охрана, надо заметить! Помимо этих шестерых, подходящих явно и открыто, я четко ощущала троих снайперов. Внимание смотрящего на тебя через оптический прицел разумного имеет очень… специфическую окраску. Раз ощутив, уже никогда и ни с чем не спутаешь.

–   Ну наконец-то. – громко сказал Найлус, неожиданно нарисовавшись в открывшихся дверях подъехавшего лифта. – Идем быстрее. Вы определенно захотите это увидеть!

В поверхностном воспоминании промелькнул образ окутанного злостью и каким-то изощренным удовольствием советника Спаратуса, с интересом разглядывающего двух незнакомых мне мужиков. Людей. А удовольствие он получал от созерцания пошедшего красными пятнами посла Удины и довольной рожи высокого светловолосого человека.

Наш кар отогнали в ангар, и мы едва успели отойти за разметку посадочной площадки, как на нее приземлился другой аэрокар: невзрачный, потрепанный, невнятного грязно-серого цвета. Такой увидишь и забудешь о нем, как только тот скроется с глаз.

–   Директор Паллин? – едва слышно пробормотал Гаррус, подобрался, насторожился.

Купол кабины поднялся, и мы действительно увидели Венари Паллина. В каре, кроме него, сидела усталая женщина. Человек.

Новоприбывшие покинули кар, а мой наставник выдал:

–   Злата. – усмехнулся он, приветственно махнув рукой. – Каждый раз, как я тебя встречаю, ты уже успеваешь во что-то вляпаться: то в работорговцев, то в Альянс.

Женщина резко повернулась, с каким-то непониманием и неверием глядя на довольного жизнью высокого темнокожего турианца, весело скалящегося в ухмылке.

–   Найлус Крайк. Ну надо же, наш покойничек оказался не настолько мертв, как об этом распинался в новостях тот альянсовский капитан. – язвительно отозвалась опомнившаяся Злата, а в эмоциях царила яркая радость и облегчение. Она и правда была искренне рада видеть моего наставника живым и здоровым! – Или ты у нас неупокоенным духом теперь шляешься?

На «неупокоенном духе» Найлус слегонца подзавис, пытаясь соотнести Духов из верований его расы с понятием «неупокоенный». Пользуясь моментом, я потыкала наставника пальцем в бок, пожала плечами и заявила:

–   На мой взгляд – вполне материальный как для неупокоенного духа и очень даже живой.

Злата улыбнулась и чуть расслабилась.

–   Неужели меня уже официально успели объявить погибшим? – поинтересовался Крайк, наблюдая за старой знакомой.

–   Было подобное заявление в новостях Альянса во время интервью с послом Удиной. – совершенно неожиданно хмуро добавил Паллин, искоса разглядывая нашу колоритную компанию. – Показали даже бывшего капитана «Нормандии», Андерсона, который высказал сожаление о твоей гибели от руки наставника.

–   Он что? – Найлус опешил. – Он же меня видел в лазарете…

А в памяти само собой всплыло воспоминание: Сарен на какой-то неизвестной мне планете, говорящий своему ученику: «… если тебе, Духи знают по каким причинам, придется работать с военными Альянса, никогда не соглашайся на совместные миссии с лейтенантом Дэвидом Андерсоном…». И ведь прав-то был Артериус. А самое интересное, Андерсон, как и всегда, не хотел ничего плохого. Но не подумал. Опять.

–   Это они погорячились. – мой голос против воли прозвучал довольно зло и раздраженно. – И что еще посол заявил?

–   Продолжает настаивать на причастности Спектра Сарена Артериуса к нападению на колонию Альянса – Иден Прайм, при этом он искренне уверен, что последнего Артериуса лишили статуса Спектра.

Судя по эмоциональному фону, Паллин определенно хотел получить какие-то пояснения от непосредственных участников тех событий.

–   Я не имела возможности лично наблюдать Сарена Артериуса на Иден Прайм своими глазами. – пожала плечами. – Хотя и была командиром группы высадки. А капитан Андерсон, находившийся в то время на борту «Нормандии» и, тем более, посол Удина, который вообще не присутствовал на планете, по меньшей мере, не имеют оснований для столь категоричных заявлений.

Паллин мой спич выслушал с долей удивления. Гаррус от такого заявления подрастерялся, а Найлус просто молчал. Он единственный, кто видел Сарена своими глазами. Даже тот самый рабочий, на основании показаний которого Андерсон и Удина составляли свои обвинения, не видел легендарного Спектра воочию. Он только слышал его имя, сказанное Найлусом.

Молчание затягивалось.

–   Злата Регуркова, прошу вас пройти со мной. – наконец сказал Венари Паллин, глядя при этом почему-то на Гарруса.

Найлус, чувствуя напряженность нервничающей женщины, добавил, заодно сбив Паллина с мысли:

–   Злата, ребята успели оформить документы и выступить перед Советом. Ты – секретарь посла Святослава. Михаил – его заместитель. – наставник протянул женщине ИД-карту. – Это – твои документы с новым статусом. Оформлены днем вашего прилета на Цитадель.

Директор СБЦ плотно прижал мандибулы к щекам, неодобрительно покачал головой, но никак не прокомментировал. В поверхностных мыслях вертелось лишь одно понятие, сейчас приравненное к ругательству: «Спектры».

Паллин и Злата ушли к лифту, а мы так и остались стоять на этой странной одинокой причальной площадке.

–   «Имрир, почему ты…» – мысленный голос Найлуса словно звенел от напряжения: он как никто другой понимал, что я прекрасно знаю всю историю. Как и то, что Сарен действительно был на Иден Прайм: я видела воспоминания Найлуса об их встречи.

Забавно, но слова «Сарен не нападал на колонию на Иден Прайм» будут правдой. Его интересовал только маяк, а не эта самая колония. Назвать громким словом «нападение» то, что Сарен сделал на Иден Прайм, я не могла. Это обычная зачистка территории в зоне высадки. Прилетел, геты зачистили местность, Сарен считал данные с маяка и улетел, отдав приказ подчистить за собой. Вполне нормальная тактика. Другое дело, незапланированная встреча с учеником нарушила все планы и сильно выбила его из равновесия… Н-да… настолько сильно, что чуть себе пулю в голову не пустил.

Найлус жестом пригласил следовать за собой и пошел туда же, куда буквально пару минут назад ушли Паллин со Златой.

–   «Почему я так упорно не желаю признавать Сарена Артериуса предателем?» – закончила я его вопрос.

Найлус чуть не споткнулся, когда пришла моя мысль, окрашенная легким любопытством.

–   «Да.»

Короткий и жесткий ответ. О, этот вопрос ОЧЕНЬ сильно интересовал моего наставника. Он до сих пор не мог душой принять факт, что его учитель работает на Жнеца. Разумный, которого он так уважает и… а, да что тут говорить? Так относятся только к близкому, очень близкому разумному, которому доверяют больше чем себе самому. Найлус Крайк уже давно относится к Сарену Артериусу не как к наставнику, коллеге или напарнику, а как к названному старшему брату. И, похоже, подобное отношение вполне двухстороннее. Иначе как объяснить настолько неадекватную реакцию Сарена, последовавшую за тем роковым выстрелом?

Не верится мне, что Артериус – предатель. Умом я понимаю, что это вполне вероятно, прямые факты говорят в пользу этого вывода, но вот более мелкие, косвенные, неявные… они не укладываются в простую и понятную картину, мозаика рассыпается, и образ Спектра-предателя все никак не желает обретать завершенности.

–   «Наверное потому, что желание спасти хоть кого-нибудь мало напоминает предательство.» – я чуть заметно пожала плечами. – «А если Сарен и правда предатель… ну, что поделать, не первый раз я обманываюсь в своей вере в других.»

Найлус остановился, не испытывая желания навернуться на ровном месте, если опять выпадет из реальности. А вот разговор прерывать он не желал.

–   «Ты не веришь в то, что он может оказаться предателем.» – простая констатация факта. Не вопрос.

–   «Нет. Не верю.»

–   «Почему?»

Почему? Потому что есть один маленький, занятненький, неявный и необъяснимый с точки зрения теории предательства фактик.

–   «Сколько лет ты знаком с Сареном Артериусом?»

–   «Тринадцать человеческих лет. С 2170 года по хронологии Альянса. Тогда он забрал меня с базы, на которой я служил.»

–   «И предложил стать Спектром?»

–   «Не совсем. Меня к тому времени уже выдвинули как кандидата в Спектры. Он должен был оценить мою пригодность к службе в Спецкорпусе. Своеобразный тест. Такой же, какой должна была пройти и ты: несколько разноплановых миссий, по результатам которых Сарен должен был дать мне оценку.»

–   «Как я понимаю, ты их прошел.»

Найлус пожал плечами, что для постороннего зрителя выглядело довольно странно.

–   «Меньше чем через полгода я получил статус Спектра Совета.»

–   «В 2170?»

–   «В 2171 году. Мы познакомились на исходе года.»

–   «А ведь Властелина Сарен нашел сразу после Сидона. В 2165 году. Восемнадцать лет назад.»

Пояснять, что я имела ввиду, не пришлось. Найлус не дурак, понял сразу, да и просчитать ситуацию довольно неплохому тактику много времени не потребовалось.

–   «Я никогда не видел его без индокринации?» – глухо и немного ошарашенно спросил он.

–   «Никогда. Он попал в подчинение Жнецу задолго до вашей встречи.»

–   «И ни разу даже не намекнул…»

Странной сменой эмоций на лице Найлуса заинтересовались и девушки. Они подошли ближе, с удивлением и непониманием глядя на замершего Крайка.

–   «Полагаю, ты понимаешь причину его молчания?»

Найлус мне не ответил, невидяще глядя перед собой, переосмысливая и переоценивая свою жизнь и жизнь названного брата, который когда-то давно взял его на обучение и фактически создал из молодого проблемного парня одного из самых известных Спектров Совета. Находясь на коротком поводке подчинения у могущественного существа, чей возраст и мощь просто не поддаются осмыслению… И ведь Сарен в этой ситуации как-то умудрился уберечь своего ученика от внимания Властелина…

–   Найлус, потом додумаешь мрачные спектровские мысли. – выдал Гаррус, быстро понявший причину внезапной остановки и оценивший реакцию окружающих.

Крайк коротко кивнул, и мы продолжили путь, погрузившись в лифт, который под мерзопакостную заунывную музыку неспешно поднял нас куда-то вверх и медленно открыл двери, выпустив в неширокий коридор, круто заворачивающий через пару метров. Поскольку акустика в пустом и довольно длинном коридоре оказалась очень хорошей, до нас донеслось окончание фразы Венари Паллина:

–   …из посольства Альянса.

–   У вас нет доказательств, что эта женщина удерживалась силой сотрудниками нашего посольства! – ответил турианцу недовольный голос посла Удины.

–   Как и у вас нет доказательств обратного!

О, а это уже слова незнакомого мне человека.

–   «Найлус, ты это нам хотел показать?»

По ментальной связи пронеслась волна иронии, веселья и предвкушения, смывшая тяжелые мысли и мрачное настроение.

–   «Я предположил, что тебе будет интересно это услышать и познакомиться с моими друзьями-людьми, из-за которых мне пришлось так внезапно покинуть вас.»

Мы остановились. Найлус привалился плечом к стене и с интересом прислушивался к разговору. Тали удивленно хлопала глазами, а Лиара, воспользовавшись моментом, продолжила что-то строчить, едва слышно бубня под нос. Гаррус вслушивался в скандал с не меньшим интересом, чем я. А, тем временем, перепалка продолжалась:

–   Посол Удина. – голос Златы буквально сочился ядом, а ментал корежила злость, ярость и не менее сильное раздражение. – Может, вы поясните мне, на каком основании меня на трое суток задержали в посольстве после того, как я предъявила документы, подтверждающие мои полномочия? По какой причине сотрудники посольства Альянса Систем ограничивали мою свободу, если я не являюсь гражданином вашего государства?

–   Вы, миссис Регуркова, человек, а Альянс Систем представляет интересы человечества и…

–   И не имеет никакого отношения к государству, гражданином которого я являюсь! – сухо отбрила Злата. – Удерживая меня, вы нарушаете законы не только моей Родины, но и Пространства Цитадели, частью которого является этот ваш Альянс Систем.

Я последовала примеру турианцев и оперлась о стену между Гаррусом и Найлусом, с умилением слушая этот прелестный скандал. Ощущение спокойной теплой и какой-то по-домашнему ласковой ауры Гарруса настраивало меня на благостный лад, а более пылкая и кипучая аура Найлуса бодрила и не давала растечься сонной лужицей. Прекрасный контраст отлично дополняющих друг друга аур. Крайне редкое сочетание.

–   Посол Удина, – низкий голос мужчины-человека звучал ровно и безэмоционально. – Совет рассмотрел предоставленные нами документы и подтвердил полное право государства Русь, а также союзных с ней Поднебесной Империи и Страны Восходящего Солнца самостоятельно представлять интересы своих граждан в галактике с возможностью открытия посольств на Цитадели. Ваше заявление о том, что Альянс Систем представляет все человечество, как минимум, самоуверенно, а как максимум является откровенной ложью, что может подтвердить мой японский коллега.

–   Подобных государств не существует на политической арене Земли уже многие годы. – отрезал Удина.

–   Посол, вы хотите сказать, что Альянс Систем не знал, в чью колонию он вторгся незадолго до пресловутого Инцидента с ретранслятором 314? – ехидно спросил другой мужчина-человек.

–   Это возмутительно! Вы не имеете права на подобные заявления! Шанси всегда была колонией Альянса!

–   Странно, но по имеющейся у нас информации, колония на планете Шанси, до захвата ее войсками Альянса Систем, принадлежала государству Поднебесная Империя, которая вам, вероятно, знакома по ее прошлому, докосмическому названию: Китайская народная республика. – умело скрывая под наигранным удивлением ядовитый сарказм, сказала Злата.

Какие изумительно-чистые эмоции! Ярость и злость, гнев и раздражение, азарт и ненависть, удовлетворение и ирония, растерянность и непонимание, интерес и любопытство, окрашенное весельем. Клокочущий клубок, генерируемый несколькими разумными. В этот момент не важна раса и видовая принадлежность: эмоции и чувства – универсальны, они совершенно одинаковые у любого разумного существа. И воспринимаются они однозначно, не лгут, не лукавят. Эмоции честны и предельно открыты. И многое могут поведать тому, кто в состоянии их ощущать…

Найлус, прикрыв глаза, чутко вслушивался в ментальный план, насколько это было ему доступно.

–   «И как тебе обладать даром чувствовать чужие эмоции?»

Найлус приоткрыл глаза, сощурился. Глянул на внимательно наблюдающего за нами Гарруса. Я кинула ментальный канал парню, подключая его к нашему разговору. В ответ – легкий отголосок благодарности.

–   «Это… странно. Поначалу. Чувствовать чужие эмоции.» – Найлус вновь прикрыл глаза. – «Но к этому быстро привыкаешь.»

–   «Уже привык?» – задал осторожный вопрос Гаррус.

–   «Я уже плохо представляю, что буду делать, если внезапно утрачу эту способность.» – честно признался Спектр. – «Оцени сам.»

И, прежде чем я успела вмешаться, Найлус на одних инстинктах толкнул Гаррусу всю полноту своих ощущений, фактически, создавая прямую и жесткую связь! В этот момент голубоглазый турианец почувствовал все то, что чувствовал его сородич: чужие эмоции, глухую ноющую боль в груди, привычную тяжесть брони, отголоски последних воспоминаний, эхо от личных чувств и переживаний. Ненадолго, на какие-то мгновения, пока я не смогла мягко и аккуратно разъединить эту связь.

–   «Не надо так делать.» – я прикусила подрагивающую губу. Экспериментатор, чтоб ему! – «По крайней мере, без подготовки и предупреждения.»

–   «Это опасно?» – от Найлуса пахнуло холодом досады и обеспокоенности.

–   «При сильной воле – нисколько.»

Гаррус в полном ступоре хлопал глазами, с трудом приходя в себя. Еще бы, на какое-то время он ощутил себя кем-то другим! Тали подалась вперед, обратив внимание на непонятное поведение Вакариана. Впрочем, он очень быстро взял себя в руки. Поэтому Лиара удивленно посмотрела на Тали, на Гарруса, но, не заметив никаких странностей, моргнула и вернулась к отчету.

–   «Действительно… от подобного сложно отказаться». – в мысленном голосе против его воли прозвучала горечь и сожаление.

–   «Длительное общение с такими, как я, без последствий не остается.»

Кристально-голубые глаза чуть расширись.

–   «У Найлуса ведь тоже не было эмпатии.». – добавила я. – «Только я тебя прошу, не стоит рисковать своей жизнью понапрасну. Я скоро войду в силу, и тогда посмотрим, какие у тебя есть скрытые таланты.»

Гаррус медленно кивнул, подмигнул Тали, которая обиженно отвернулась. Огорчение молодого турианца не рассеялось окончательно, а я впервые аккуратно глянула в его разум. Мало ли к каким последствиям могла привести подобная самодеятельность и постоянное присутствие активного менталиста и эмпата.

Увиденное привело меня в ужас!

Природной  защиты… просто не было. Вместо привычных мне естественных щитов – какие-то ошметки, не способные защитить от любого мало-мальски направленного воздействия. Да о чем я говорю! У Гарруса сохранилась только базовая защита на ядре личности, удерживающая психику и разум в нормальном состоянии и разделяющая сознание от подсознания, да первая вуаль. И то, практически прозрачные! Это – последний бастион. Падет он и разумное существо погрязнет в видениях из глубин собственного разума, медленно сходя с ума и теряя способность связно мыслить. КАК, КАК ТАКОЕ ВОЗМОЖНО?! И это – не результат нашего воздействия! Судя по состоянию вуалей, подобное непотребство продолжается не первый год!

Когда войду в силу, надо СРОЧНО восстанавливать Гаррусу защиту на разуме! Как он вообще еще сохранил психику в стабильном состоянии? А это огромное количество самонаведенных закладок, фиксирующих практически все сферы осознанного? Да он себя не то что контролирует, он себя буквально насильно загнал в какие-то рамки и жестоко удерживается в их пределах, фактически, уродуя собственную личность и душу!

Это все надо снимать. Пока еще последствия не стали необратимыми… Зато теперь понятна подобная раздвоенность в поведении и личности Гарруса. Надеюсь, разум Найлуса мне подобного сюрприза не подкинет…

Яркая злость и раздражение вернули меня в реальность, а слух уловил:

–   Внутренняя политика человечества – это внутренняя политика человечества! – скороговоркой выдала разъяренная далатресса чье терпение иссякло еще до нашего прихода. – У Совета достаточно срочных дел, чтобы не тратить время на внутривидовые конфликты!

Ярость далатрессы кому-то доставляла ОГРОМНОЕ удовольствие!

–   Действительно. Отложим выяснение этой ситуации до прибытия полномочного представителя Поднебесной Империи. – донесся голос советника Спаратуса.

Массовое облегчение подавили чья-то злость и оторопь.

–   Согласны. – чуть ли не дуэтом согласились со своим турианским коллегой советница Тевос и неизвестная мне далатресса.

В ментале ярко пылало раздражение нескольких разумных, гнев и ярость посла Удины и чья-то неприкрытая радость.

–   Прекрасно. В таком случае я вызываю своего Спектра, Имрир Шепард, на отчет.

–   После перерыва заслушаем. – раздраженно огрызнулась далатресса.

–   Имрир Шепард – это наш Спектр!

–   Посол Удина. – мягкий обволакивающий голос Тевос прозвучал успокаивающе и убаюкивающе. – Вопросы по поводу Спектра Имрир Шепард будут решаться после перерыва. Представителям государств, не входящих в Альянс Систем, необходимо проследовать в секретариат для оформления документов на получение помещений для размещения дипломатического корпуса. Вопросы о спорных территориях будут решаться на другом заседании. Посол Удина, мы встретимся с вами после перерыва. Всего доброго.

Комок недовольства под названием посол Альянса Систем начал удаляться. Практически сразу же ушла раздраженная далатресса и обеспокоенная советница Тевос.

–   Спектр Крайк, Спектр Шепард, Гаррус Вакариан, хватит подпирать стену. – раздался спокойный голос Спаратуса. – Она не упадет.

Я отлепилась от стены под обеспокоенным взглядом Найлуса и пожала плечами.

–   «Потом поясню. Когда у нас появится свободное время»

Найлус медленно, с ясно ощутимым сомнением кивнул, и жестом пригласил идти за ним. К счастью, Тали и Лиара на наш краткосрочный ступор внимания не обратили.

.

Когда наша дружная компания нарисовалась из-за поворота, я увидела советника Спаратуса, окутанного почти физически ощутимой аурой гнева. Рядом с ним стояли два уже знакомых мне Спектра-турианца, Злата Регуркова, какой-то невысокий японец в строгом деловом костюме и два довольно колоритных мужика, которые с каким-то непонятным интересом на меня уставились. Чего это они?

Скользнув по поверхностным мыслям этих двоих, я едва сдержала смешок. Вот оно как! Интересовались печально известным Мясником Торфана, которого их старый друг Найлус внезапно взял учеником.

А друзья-то у наставника – русские! Неожиданно, но – приятно.

–   Советник. – Найлус вежливо склонил голову под тяжелым ироничным взглядом своего родича. – Послы.

Светловолосый мужчина, Святослав, поморщился.

–   Уже издеваешься, Крайк.

–   И в мыслях не было. – невозмутимо отозвался тот.

–   Посол Святослав. Полагаю, у вас будет возможность решить ваши дела со Спектром Крайком после заседания Совета, назначенного через час. – сообщил Спаратус. – Сейчас я вам советую проследовать за Спектром Навьерусом в администрацию Цитадели и подобрать подходящие вам помещения для посольства. Я так полагаю, вас не слишком порадует соседство с посольством Альянса?

От подобной перспективы Святослава передернуло.

–   Вы совершенно правы, советник. Не порадует.

–   В таком случае, обратите внимание на расположение и планировку посольства. Посол Акихиро, Спектр Праори проводит вас и окажет необходимую помощь.

Японец церемонно поклонился, поблагодарил советника и ушел в сопровождении желтоглазого турианца. Через пару минут вслед за ним ушли русские вместе со вторым Спектром, Дасионом. Мы молча за всем этим наблюдали. Тали и Лиара вообще старались не отсвечивать, на глаза советнику не попадаться и внимание представителя высшей власти не привлекать. Это у них не слишком хорошо получалось, что Спаратуса откровенно забавляло.

На инструментроне советника замигал символ входящего звонка. Спаратус глянул на имя абонента, хмыкнул, покачал головой и нажал на прием сигнала, повернув руку так, чтобы наша веселая компания не попала в поле зрения камеры.

–   Советник Тевос, что-то случилось?

От вежливого и излишне заботливого голоса Хэймона Спаратуса у меня по спине потянуло холодом. Я бы, услышав такой тон, тысячу раз подумала, прежде чем связываться с этим, по большому счету, смертельно опасным хищником…

–   После перерыва советник Валерн заменит далатрессу. – донесся до нас усталый голос азари. – Вы можете сейчас говорить свободно?

Спаратус глянул на нас, отошел на пару шагов назад, неопределенно шевельнул мандибулами и выдал:

–   Конечно, советник. Я жду, когда подойдут Спектры Крайк и Шепард.

Он что? Я удивленно моргнула. Он же сам только что отошел! А не так все просто и красиво в Совете, как кажется… и Хэймон нам это очень наглядно продемонстрировал. И это вполне правильно поняли все присутствующие: Найлус нагло оскалился в предвкушении, Тали прижала ладошку к световому индикатору на вокодере шлема, Лиара недоуменно переводила взгляд с меня на Найлуса, на советника, на Гарруса, а Гаррус предостерегающе поднял руку в универсальном жесте тишины.

–   Что-то не так? – с каким-то особым садизмом в эмоциях и искренней заботой в голосе полюбопытствовал Спаратус.

–   Советник. Мы же решили поддержать требования человеческого посла!

–   Ну так я и поддержал. – невозмутимо ответил он.

–   Речь шла о после от Альянса Систем, а не об этих, каких-то там, Империи от Руси и Страны имени их светила!

–   Руси, Поднебесной Империи и Страны Восходящего Солнца? – въедливо уточнил Спаратус.

–   Да-да… их не надо было поддерживать! Мы с далатрессой и послом Удиной все решили. Требовалось только ваше согласие!

–   Я и согласился. – так же невозмутимо отозвался Хэймон, а в ментале туго закручивалась буря. Ярость, гнев, злость, раздражение и какая-то холодная, жгучая, расчетливая ненависть.

–   Но не с тем!

Найлус смотрел на родича широко распахнутыми глазами, с явным и неприкрытым шоком. Да и Гаррус услышанное переваривал со скрипом, спешно меняя какие-то выводы и переставляя въевшиеся в душу приоритеты.

–   В самом деле? – Спаратус замолчал, делая вид, что задумался, а в эмоциях набирал силу гнев. – Дорогая Тевос, я никак не мог знать о подробностях вашего решения. В следующий раз не забудьте пригласить меня на эти ваши обсуждения. – Спаратус поднял на нас темно-темно-зеленые глаза и сказал: – Крайк, Шепард.

Мы честно подошли и ответили на приветствие.

–   Поговорим после заседания. – резко оборвала разговор Тевос. – Всего доброго, советник.

Азари отключилась.

–   Что ж здесь доброго? – проворчал советник. – Идемте в кабинет.

Он посмотрел на меня, на Тали с Лиарой, а в поверхностных мыслях крутилось усталое: «Душ принять не удастся» и, гораздо глубже: «Я когда-нибудь убью этих сук!».

–   За мной. – прозвучал приказ.

И мы пошли. За злым, балансирующим на грани советником.

.

Собственно, в кабинет пошли было только я и Найлус. Гаррус хотел было остаться в приемной присматривать за Лиарой и Тали, но тяжелый и выразительный взгляд советника прервал это поползновение на корню, а за девушками согласились присмотреть два турианца из сотрудников секретариата.

Спаратус приглашающе махнул рукой на широкий диван и устало сел в кресло напротив. Подошла Виан, протянула злому супругу вычурный, богато украшенный стакан с какой-то бурдой и с понимающей улыбкой произнесла:

–   Пей, жертва феромонов.

Он с отвращением взял этот блестящий выкидыш авангардного искусства.

–   Что, еще не закончились?

–   Не смущай детей.

Спаратус в пару глотков выпил содержимое, косо глянул на нас, фыркнул и точным броском закинул роскошный, но уродливый стакан в открытый утилизатор:

–   Ты думаешь, их можно таким пронять?

Виан демонстративно задумалась.

–   Ну, если заставить их найти такой же сервиз…

Хэймон усмехнулся:

–   Я смог наконец-то добить этот огромный бесполезный подарок Тевос на нашу свадьбу? Это большой успех… дипломатии.

–   Это был последний… предмет.

–   Какое облегчение. – проворчал турианец.

Мы сидели молча, переводя взгляд с Виан на Хэймона и обратно. Какой занятный разговор…

–   Я так полагаю, у вас есть некоторые вопросы. – хмуро сказал Спаратус.

А вот спрашивать-то как-то стрёмно было.

–   Да, советник. У нас есть вопросы. – в очередной раз взял на себя удар наставник.

–   Найлус! Советником я для тебя стану через час, когда ты придешь на отчет Совету. – короткий ироничный взгляд на меня, на Гарруса. – Вас, молодняк, это тоже касается.

–   Я понял, дядя. – покладисто ответил Найлус.

–   Всегда говорил, что ты умная сволочь. – тут же последовал язвительный ответ.

Глядя на двух мужчин, я начинаю понимать, в кого у наставника ТАКОЙ характер. Не в Сарена, как я сперва думала. В Хэймона Спаратуса. Мало того, что они весьма похожи внешне, так еще норов одинаково бешеный.

–   Как обращаться к вам в неофициальной обстановке? – задала я давно мучавший меня вопрос.

–   По имени. – милостиво ответили мне.

–   В таком случае, Хэймон, полагаю, мы вполне в состоянии подождать вас минут двадцать и задать кое-какие не столь значимые вопросы Виан. Общение с советницей Тевос на вас воздействует… неблагоприятно.

Спаратус хмыкнул, усмехнулся, резко встал.

–   Начинаю понимать Найлуса. Подобная проницательность весьма… удобна.

–   Многие разумные с вами бы не согласились.

–   Какая досада. – хмыкнул советник и вышел из комнаты.

–   Куда это он? – недоуменно спросил Гаррус.

–   В душ. – ответила я. – Приходить в себя после общения с драгоценной коллегой-азари и ее феромонами. – и спросила у турианки: – Злость помогает ему удерживать контроль?

Виан согласно кивнула.

–   Злость и осознанное желание убивать. Они перебивают мягкое воздействие феромонов.

–   А если оно не мягкое?

Крайк помрачнел.

–   Тогда – только антидоты.

–   Каждый раз приходится разрабатывать по новой. – уточнила Виан. – Ведь феромоны каждой азари несколько отличаются. Они вырабатываются под конкретный вид или под конкретную жертву, а образцы получить очень сложно.

Я перевела взгляд на Найлуса.

–   А ты как справлялся?

–   Я их ненавижу. – короткий, простой и искренний ответ. – Я знаю, что от них можно ждать. Я знаю, как действуют феромоны. И я знаю, что надо делать, если попадаешь под их влияние.

Гаррус глянул на дверь в приемную, убеждаясь, что она плотно закрыта.

–   Ненависть – хороший…, – Найлус неопределенно покачал ладонью, подбирая слово, – индикатор. Позволяет довольно точно определять, когда начинается воздействие на организм. Не раз спасала мне разум и жизнь, пока я работал в их пространстве.

Мы с Виан вздохнули.

–   И после этого ты связался с менталистом? Найлус, ты… – я даже не смогла закончить фразу.

–   Да-да, я знаю. – он отмахнулся. – Имрир, я прекрасно понимаю, что при желании ты можешь подчинить себе кого угодно, сломать разум или изменить жизненные ценности и приоритеты так, как азари даже мечтать не могут.

–   Но? – я вопросительно приподняла бровь.

–   Но зачем? Особенно в преддверии того, что грядет.

Виан печально смотрела на племянника.

–   Уверен, что не ошибся?

–   Что такое богатство, власть и известность для такого, как ты? – задал мне встречный вопрос наставник.

Вот же… А ведь он легко просчитал мои предпочтения и приоритеты. Так быстро сделал верные выводы всего из одного короткого разговора?

–   Хэймон Спаратус прав. – проворчала я, хмуро рассматривая довольную физиономию наставника. – Умная сволочь.

–   И расчетливая. – добавил Гаррус.

–   Несомненно. – в вибрирующем, отдающем металлом голосе, прозвучало легкое веселье, но вот короткий взгляд, брошенный на меня Найлусом… было в нем что-то… хищное, что ли.

В эмоциях турианки вновь промелькнуло удивление и что-то едва уловимое и потому не совсем понятное.

Разговор вновь вернулся к азари. Я слушала и тихо изумлялась, сколь многого я не знаю об этом виде. Рассказывал по большей части Найлус. Иногда его дополнял Гаррус, кратко описывая подходящие ситуации из своей практики во время работы следователем в СБЦ. Виан в разговоре практически не участвовала, предпочитая оценивать, слушать и наблюдать за мной и двумя молодыми турианцами. Она рассматривала нас как одну… команду, что ли, наблюдая за мной и Гаррусом. За Найлусом. Снова за мной. И делала какие-то выводы. А я тем временем получила возможность узнать много занятного про азари, их менталитет, политику и особенности поведения.

Надо сказать, полученная информация меня нисколько не порадовала. Кое о чём я, конечно, знала. Но вот многие подробности порой существенно меняли ситуацию в целом.

Я знала, что азари – это вид, не имеющий разделения по гендерному признаку. Однако, для зачатия ребенка им требовался партнер, как нам уже говорила Лиара. Чаще всего таким партнером выбирались мужчины, реже – женщины другого вида. Более того, конкретно для самого зачатия этот партнер не так уж и необходим, как и нет надобности в физической близости. Он нужен для другого. Азари во время так называемого «Объятия Вечности» проводили считывание генетической памяти вида и его генетических маркеров. Иными словами – получали инграмму вида, одновременно с этим – доступ в сознание партнера благодаря физическому подключению к нервной системе жертвы. Именно на основе этой инграммы и формировался характер будущего ребенка. Однако, кроме ментального отпечатка вида, в ребенке не было ничего от второго родителя, поскольку физический контакт мог и отсутствовать. Вот и вопрос, насколько второй родитель может считать такого ребенка своим? Особенно, если личные черты родителя не были переданы дочери. Например, Лиара, совершенно не похожа на канонную Этиту. А вот на Бенезию… сложно сказать.

Занятно выходит…

А ведь помимо этого есть еще весьма специфическая система воспитания потомства. Это вообще сложно назвать «воспитанием». Кстати о воспитании… А ведь с нашими девочками что-то делать придется. Что Тали подросток, что Лиара. И надо бы проследить, чтобы у Лиары не возникло канонной влюбленности лет эдак на пятьдесят, что по меркам ее расы – всего лишь случайный краткосрочный роман. Мне-то все равно, но ребенок страдать-то будет по-настоящему.

Надо искать Этиту. Лиаре крепкая рука папаши не помешает. Да и характер у матриарха как раз подходящий.

Шум пришедшей в движение двери прервал мои размышления. В кабинет вошел успокоившийся Спаратус в легкой матовой черной броне необычного дизайна, очень напоминающей на первый взгляд обычную гражданскую одежду.

–   Теперь, пока у нас еще есть время, расскажите мне вкратце, что вы насочиняли с утра. – сказал он, садясь за стол. – Помимо подлянок послу Альянса.

–   Это не было запланировано.

–   Найлус. – Спаратус откинулся на спинку кресла, покровительственно глядя на племянника. – Не рассказывай мне сказания. У тебя есть два варианта отчета перед вышестоящими. Либо все спят, что случается чаще всего, либо в бешенстве. Жаль, второе не повторялось со времен твоей учебки.

–   Я исправляюсь. – отозвался Найлус, глядя на родича честными и наивными зелеными глазами.

–   Я заметил. Так что давай, рассказывай, до чего ты там «доисправлялся».

–   Так я, как бы, не до конца… исправился.

–   Понятно все с тобой. – Спаратус перевел взгляд на Гарруса. – Я слушаю.

И тут Гаррус честно и, что самое забавное, коротко пересказал ВЕСЬ отчет, умудрившись не потерять смысла и пересказать даже то, что должна сообщить Лиара.

–   «Он что, слушал, что Лиара исправляла на ходу?» – ментальный голос Найлуса был полон оторопи и изумления.

–   «Похоже да…»

И , как оказалось, так оно и было. Гаррус умудрился за пять минут, не теряя смысла, рассказать то, что на Совете Лиара вдохновленно излагала на протяжении почти полутора часов. Возможно, она бы и быстрее справилась, если бы совершенно довольный происходящим советник Спаратус не встревал с уточняющими вопросами, не давая своим коллегам прервать доклад археолога. А от фразы «Продолжайте, доктор Т’Сони, это очень интересно» Тевос передергивало, хотя советник-саларианец слушал с интересом.

Добила советницу-азари фраза от Валерна:

–   Доктор Т’Сони, вы проделали огромную работу. Я бы хотел получить копии всех ваших работ, включая и данный отчет.

А когда Тевос попыталась что-то сказать, саларианец перебил:

–   На мой взгляд, теорию доктора Т’Сони подтверждают некоторые не так давно сделанные открытия. И я склонен ей верить.

Тевос по привычке перевела вопросительный взгляд на Спаратуса, на что тот тут же добавил:

–   Я согласен с мнением советника Валерна. Теория доктора Т’Сони, на мой взгляд, поясняет многие странности в исчезновении протеан. И находит подтверждение в информации, которую Спектр Имрир Шепард передала нам на одном из прошлых заседаний Совета.

–   Полученная информация требует тщательного изучения. На этом заседание Совета объявляется закрытым.

Этот день у советницы Тевос явно не удался. Впрочем, у посла Удины, день тоже не задался: стоило только ему сказать: «Шепард…», как советник Спаратус тут же поинтересовался:

–   Посол, ответьте на один вопрос. По какой причине вполне живой Спектр Совета, а именно присутствующий здесь лично Найлус Крайк, был объявлен вами погибшим? Спектры – свободны.

И пока Удина подбирал слова для ответа, мы, подхватив под локти удивленную Лиару, технично смотались служебными помещениями на свободу.