2105 год (наши дни)

 .

В полутемных кварталах старого города было на удивление тихо. Тяжелыми каплями лил весенний дождь, сверкая косыми росчерками в лучах восходящего солнца. Пузырились от ливня большие лужи, стеклянные покрытия небоскребов переливались на свету и были похожи на декоративные панели с водопадами. Редко в каком окне горел огонек, окрашивая полупрозрачное стекло желтым оттенком. Полис еще спал.

Сильный поток ветра подхватил с асфальта промокший газетный лист и пронес его с шелестом вдоль дороги, где тот налип на следующую кучу мусора. Звякнула алюминиевая банка, скатившись с тротуара на проезжую часть. Тоскливо скрипнул, пошатываясь, один из фонарных столбов, после чего желтая лампа на нем зажужжала, мигнула несколько раз и, напоследок озаряя окрестность ярким светом, с хлопком перегорела.

Вдруг где-то вдалеке хлопнуло раскрытое пинком окно и вслед за этим звонко громыхнул мусорный бак. Спустя еще пару секунд послышались отдаленные бранные голоса.

Молодой парень сломя голову выбежал из подворотни и что было духу помчался по улице, стараясь бежать подальше от фонарей. Его серая объемная куртка уже насквозь промокла под ливнем, а давно нестриженая челка волос липла ко лбу и попадала на глаза. Быстрым взмахом руки парень откинул волосы назад, на секунду отвлекся и тревожно обернулся за спину.

Непослушный порыв ветра скользнул вдоль дороги и с бряцаньем подкатил металлическую банку прямо под ноги парню, отчего беглец немедленно споткнулся об нее и чуть не упал наземь.

— …Он там! Держи его! — отреагировали на грохот находящиеся за спиной парня преследователи.

— Стой! Стрелять буду! — зло рявкнули позади, как положено сливая всю фразу в одно слово.

В ответ парень лишь еще прибавил темп и понесся быстрей.

«Скорей-скорей! Главное уйти. Свернуть! Еще чуть-чуть — вон там нужный поворот!»

Почти не сбавляя скорости, беглец резко оттолкнулся ногой в сторону, высоко всплескивая воду на асфальте, и практически нырнул за угол дома в очередную подворотню. Топот его преследователей приближался — тяжелые ботинки громко хлюпали по глубоким лужам.

Очередной тесный проулок встретил парня почти непроглядной темнотой — высокие здания погружали улочку во мрак собственных теней. Беглец собрался было уже повторить свой рывок, нырнуть за другой угол, чтобы запутать преследователей, как вдруг ему по счастливой случайности, не иначе, послышался знакомый прерывистый писк… парень успел только инстинктивно пригнуться и закрыть руками голову.

За спиной гулко хлопнуло и в тот же миг угол дома над головой будто разорвало изнутри. Больно ударили в руку осколки стекла и бетона, а левую половину тела обдало горячей волной от мгновенно оплавившихся стен. Но главная неприятность ждала беглеца только впереди.

«Что?! Здесь раньше не было стены!»

Едва не врезавшись носом в тупик, парень задрал голову и, ошалев, уставился на трехметровую стену с витой колючей проволокой наверху. Кирпичная кладка была еще новой и даже не исписанной классическим городским граффити. Не веря своим глазам, понимая, что его лишили последнего шанса на побег, парень потрогал стену ладонью и мигом осмотрелся, прикидывая, как бы перемахнуть через нее. А вот его преследователи явно были намного осведомленней его.

— Сдавайся! Тебе некуда бежать! — крикнул один, стоя, судя по звукам, возле первого поворота.

— Отдай то, что принадлежит нам и можешь проваливать куда угодно! — провозгласил второй.

«Должно быть, держат мой угол на мушке. Так я и поверил, что меня отпустят!» — морщась от злости и тяжело дыша от бега сквозь плотно сжатые зубы, размышлял парень.  «Надо немедленно избавиться от них».

При этом его руки уже расстегивали молнию на куртке, а сам он скользящим шагом приблизился к углу дома и прижался к стене спиной.

— Лучше вылезай, иначе выкурим из укрытия как миленького! — подал голос преследователь, заходя за угол по широкой дуге.

Привычным жестом правая рука парня скользнула под куртку к наплечной кобуре и плавно извлекла на свет тонкий и компактный пистолет. «Ирка» — как ласково любили обзывать эту нехитрую конструкцию из-за аббревиатуры. Рукоятка излучателя легла в ладонь как влитая, а округлый ствол продолжением пальцев выступал на несколько сантиметров вперед из захвата.

«Доигрались», — только и успело мелькнуть в голове беглеца, как его тело само мгновенно напряглось и он, приседая, отточенным движением молниеносно выглянул из-за угла и трижды выстрелил в сторону преследователей.

Асфальт под ногами людей вспух пузырем и разорвался в том месте, куда попали крошечные пули. Ухнули один за другим хлопки и преследователи едва успели отскочить в стороны, чтобы волной их не затянуло в оплавленные воронки. Над землей облачком взвился едкий дымок и с завихрениями свернулся обратно к дырам.

— Ах, ты падла! — завопил один из мужчин, неуклюже вскакивая с земли. — Я твой аннигилятор знаешь куда засуну!

— Тихо ты! Слышишь? — одернул его второй.

— Что? — огрызнулся первый.

— Сирена! Там! — уже зло рявкнул мужчина.

И действительно, в паре кварталов от происходящих событий послышался нарастающий вой сирены. Беглец тоже услышал его, но радоваться ему этому или нет — пока еще не знал.

— Сваливаем! — преследователь дернул за руку своего напарника. — Еще гвардейцев на душу не хватало!

Удаляющийся топот и шлепки ботинок по лужам обнадежили парня.

«А вот теперь самое время выбираться отсюда», — мрачно подумал беглец, пряча оружие в кобуру и застегивая куртку.

Путей к отходу у недавнего беглеца действительно было не много. Если ринуться сейчас обратно, можно нос к носу столкнуться со стражами правопорядка. А там уже, если без обыска, за одну только порчу асфальта ему припаяют немалый срок.

«Что уж говорить про меру наказания за действительно содеянное… То, за что за мной гонялись эти два гада».

Размышляя так о своей нерадостной доле парень вскарабкался на стоящий у дома мусорный бак и осторожно, держась за узкие выступы в стене, забрался на подоконник окна на первом этаже. Колючая проволока стала ему уже по колено.

«Теоретически, вполне возможно перепрыгнуть. Было бы чуть место для разбега».

— Стоять! Национальная гвардия! Руки за голову и медленно повернись, — раздался твердый командный голос позади, усиленный механическим эхо через бронешлем.

Парень даже не думал подчиняться. Руки вновь занялись привычными манипуляциями и затянули на груди плотнее ремешок плоского ранца.

— Повторяю приказ! Руки за голову и медленно повернись, — чуть растягивая слова, громко огласил гвардеец.

«Это только кажется, что выхода нет. На самом деле в такие моменты приходит время для безумства», — промелькнула мрачная мысль в голове у парня, и он, собравшись с духом, оттолкнулся от подоконника и нырнул вперед над проволокой.

И если бы он знал как этот единственный прыжок изменит его жизнь.

Гвардеец и весь прошлый мир остался позади, а под ним по ту сторону стены развернулась Бездна.

Огромный город, залитый белыми лучами восходящего солнца, мерцая искрящимися каплями дождя, протягивался глубоко вниз под землю. Острые небоскребы, казалось, как титанические столбы соединяли весеннее небо с недрами земли. Сверкающие фонарями ленты улиц многоэтажной паутиной пронизывали кварталы. А в глубине, где подземные уровни все еще спали во мраке, мерцали сотни рекламных разноцветных щитков. Новый город блестел на солнце своими стеклянными стенами и солнечными батареями на крышах.

Казалось бесконечно много этажей небоскреба нулевого уровня промелькнуло перед глазами пока парень падал вниз. Нижние уровни неумолимо приближались. Скорость все возрастала, а парень отсчитывал свои положенные секунды.

«Пора!»

Рука метнулась за спину и выбросила из ранца вытяжной парашют, а еще через пару мгновений тело подхватило потоком и оно повисло под черным куполом.

«Пронесло! Надо же», — ликовал мысленно беглец, вытягивая стропы управления и сворачивая в сторону от зданий. Неспешно ветер относил черный купол в сторону. Лишь изредка парень подруливал свой парашют, выискивая глазами нужную крышу в этих городских джунглях.

Далеко впереди, лавируя между небоскребами, патрулировал воздушное пространство «спэйсер» гвардии. Его белые бока ярко бликовали на солнце.

Впереди завиделся большой щит с броской и отчетливой надписью «Воздушные силы нуждаются в ТЕБЕ», написанной на фоне голограммы диспетчерской вышки одного из аэродромов, и парень без колебаний тут же свернул в его сторону и начал снижаться.

Вон и нужная крыша с условным местом встречи. Купол качнуло пару раз в воздухе, парень заложил небольшой вираж, а затем мягко притормозив у самой крыши, опустился на пол будто непринужденно сойдя со ступеньки. Черный парашют сложился на бок и молодой человек сбросил с себя больше не нужную систему.

На крыше его уже ждали.

— Ты задержал сегодняшнюю часть, — с упреком мрачно сказал бритоголовый мужчина за сорок, одетый в непромокаемый серый плащ.

— За мной была погоня, — как ни в чем не бывало ответил парень, извлекая из внутреннего кармана куртки небольшой плотный конверт. — С каждым разом становится все опаснее. Вот ваш пакет.

С этими словами молодой человек протянул бритоголовому конверт. Тот вальяжно принял посылку, неспешно взвесил в руке и распаковал самый край. Из под обертки сверкнуло неоновым свечением.

— Да… Все точно как и всегда, — сделал заключение заказчик.

— Теперь давайте мои деньги, — как можно более спокойным тоном заявил парень. — Но в следующий раз…

Бритоголовый сделал лишь один короткий кивок, глядя куда-то за спину парню и тот запоздало осознал, что на крыше они были не одни. Удар прорезиненной битой по голове был даже не столько болезненным, сколько до безобразия обидным, и парень даже успел понять, что вот сейчас он потеряет сознание и станет абсолютно беззащитным. А, возможно, ему больше не дадут очнуться…

— Следующего раза больше не будет, — прокомментировал бритоголовый, когда его курьер упал бесчувственным мешком на пол. — Мы в тебе больше не нуждаемся.

— Босс? Может добить его? Еще расскажет про нас, — обойдя парня, спросил бугай в таком же сером плаще, поигрывая битой в руке.

— Нет, — отрезал бритый. — Убив его, мы привлечем к делу гвардию. Заподозрят неладное, начнут копать. А про нас он не посмеет и пикнуть — тут же раскроются все его прошлые «заслуги». Он умный и послушный малый.

— Но дурак, потому что посмел связаться с нами? — гыкнул радостно помощник.

— Да.

Бугай с битой захохотал еще веселей и принялся небрежно заворачивать бесчувственное тело парня в его же парашют.

 .

Южный район Нового Полиса. Неделя спустя.

 .

Белые стены стерильной лаборатории и готовые к первому запуску криокамеры под переливающимся оранжевым куполом. Научники в выстиранных до кристальной чистоты халатах снуют от одной кабины к другой, сверяя последние показания приборов и проверяя готовность. Как же их тут много. Будто стащили всех ученых Полиса в этот тесный операционный зал.

Перед нами стоит блеклый от нехватки света старый генерал и читает последнее напутствие.

— Вы — на сей день единственная надежда человечества на спасение. Именно на вас рассчитывают последние миллионы граждан…

Какой же он чахлый по сравнению с нами. Как недокормленный ультрафиолетом овощ — по виду вот-вот скоро завянет, но мы-то знаем что это не так. Этот мужик крепче нас всех вместе взятых, юнцов, «выкидышей подземелья», как он любил нас называть во время обучения.

— …Не подведите, бойцы. Крепитесь. А уж эти белохалатные знают свое дело.

Мы отдаем ему честь под козырек и следуем каждый к своей криокамере. Лаборанты раздевают нас, складывают одежду в специальные корзины и уносят из зала.

Вспышка.

Я уже лежу в камере под прозрачным неоново-оранжевым колпаком. От меня отходят кучи проводов датчиков, и какие-то диаграммы постоянно скачут на прозрачной панели колпака. Лаборант что-то объясняет мне про наркоз и что скоро он должен подействовать. Мой нос улавливает слабый запах медикаментов, после чего голова тут же начинает кружиться. Говорят, так же происходит при опьянении. Интересно, каков на вкус этот мистический и редчайший ныне «алкоголь»?

Вспышка.

Перед глазами опускается огромный щуп, обвитый проводами, с толстой иглой на конце. Ребристая трубка как трахея отходит от этого устрашающего шприца куда-то назад за колпак. Инстинктивно пытаюсь вырваться, но руки привязаны толстыми ремнями. Пытаюсь закричать, когда игла проходит над глазами, но во рту накрепко вставлен кляп. Понимаю, что весь предыдущий инструктаж напрочь забыт. Страшно. Чувствую, как боятся другие бойцы. Боги… помогите!

Вспышка!

Меня колотит в ознобе. Сильно колотит, и я ничего не могу с собой поделать. Паника! Я не контролирую себя! Меня удерживают чьи-то руки, кто-то ставит капельницу. Вижу, как ко мне подвозят аппарат для дефибрилиации. Помогите! Хочу кричать, но боюсь, что ненароком откушу себе язык.

Рука вырывается из захватов медиков и вскидывается над головой, отрывая провода и капельницы. Разношу нахрен какие-то аппараты и железки позади. Касаюсь случайно оборванного кабеля электропитания…

Не чувствую удара током! Наоборот — резко прекращаются судороги, а перед глазами заискрились картинки с тысяч видеокамер Полиса. На миг я становлюсь живым пультом управления и это восхитительно. Исчезают рамки сознания и я ощущаю себя слившимся с сетью главного компьютера. Это одновременно и страшно и… невообразимо приятно!

Шприц с успокоительным прокалывает руку, и я отпускаю кабель. Удар током, новый приступ судороги, я кричу от боли и…

Вспышка.

Я просыпаюсь от собственного крика и вскакиваю с кровати, пустым взглядом уставившись в картину на стене. Сон… Это был всего лишь кошмарный сон.

Сердце. Стучит как полоумное, разве что не в три такта. Пульс зашкаливает больше положенного, что вредно при моем здоровье. Пытаюсь успокоиться, дышать как можно ровнее, вдох-выдох… Пауза. Вдох-выдох. Вот уж действительно — вынужденное состояние здоровья учит спокойствию. Вдох — медленно выдох.

Часы показывают половину шестого утра, а это значит, что спать мне осталось около получаса. Самое бестолковое время, когда проще не засыпать. Поэтому, немного взгрустнув, поднимаюсь с кровати, выключаю дримкодер, сохраняя запись под названием «файл_01» и перетаскивая его в начало списка. Только с недавних пор мне пришла идея сохранять все свои сны о прошлой жизни. Зачем? Мало ли, захочется потом сделать хронику. К тому же я поймал себя на том, что однажды записанные сны больше не повторялись. Прячу мелкий приборчик в шкаф, после чего лениво подхожу к окну и легким касанием отодвигаю голографическую штору чуть в сторону. В комнату тут же вливается яркий луч солнца, а я выглядываю в образовавшуюся щелку и касаюсь лбом холодного стекла.

Как же я устал от этих снов. Как же утомляют меня эти участившиеся воспоминания. Сколько не убеждал я себя, что это было давно, в «прошлой жизни», организм все равно настойчиво возвращает обратно. Туда, где я был нужен. Где у меня было важное дело. Неужели только поэтому? Неужели мирное и беззаботное время сейчас настолько чуждо мне? Я не знаю. Я привык быть вечно готовым к трудностям и опасностям, и, возможно, сейчас из-за этого и вечной паранойи мое кресло подо мной так зашаталось. Все слишком привыкли к безбедной жизни, как-то перестроились, и только такие, как я, все еще ищут опасностей на свою голову, лишь бы испытать то опьяняющее чувство борьбы с агрессивным миром.

Говорят, нас можно вылечить. Если завести семью, попасть на хорошую должность, выбраться повыше из Старого Полиса, да только вранье это. Самообман, не более. Меня уже ничто не спасет, ни работа, ни небоскребные леса, о которых я мечтал, будучи мальчишкой, налюбовавшись фотографиями.

Позади от кровати послышался легкий шорох одеяла о простыню, и я тихо провел пальцем по электронному стеклу, затемняя щелку обратно. Извини, дорогая, сегодня я снова уеду раньше. Просто потому, что не хочу вновь расстраивать тебя своими глазами грустного волка, поселившегося в золотой клетке.

Окраина Полиса. 7.20 утра.

 

Светловолосый парень в зеленой ветровке брел по пустому хайвею, а сильные порывы ветра закручивали пыль маленькими смерчами.

Опухоль на шишке недельной давности уже успела пройти, но юноша по привычке еще трогал затылок, будто надеясь, что в какой-то день она вдруг перестанет болеть.

На плече его висел простой мешковатый рюкзак, под распахнутой курткой виднелась тонкая серая водолазка. Потрепанные джинсы и видавшие виды кроссовки тоже нельзя было назвать идеальными для путешествия, однако шел парень вдоль обочины очень целенаправленно. Правда, уверенность в удачности идеи у него падала с каждой минутой, проведенной под палящим солнцем на абсолютной пустой трассе.

«Наверное, я все же конченый идиот, — размышлял юноша. — С чего вдруг я решил, что смогу дойти туда пешком? Да здесь на ближайшие десять километров вперед оказывается сплошной пыльный пустырь».

Действительно, пейзаж вокруг был прямо-таки образцово пустынным. Позади мерцал стеклянными небоскребами Полис, впереди — ровная лента дороги, стелящаяся по невысоким холмам. Далеко справа небольшой горный хребет, говорят, образовавшийся из насыпи, когда раскапывали Старый Полис. И всё. И тишина. Только ветер катал сухой кустарник и пыль по дороге, да миражи обманчиво блестели «озерами» на горизонте.

«В такое время по хайвею никто не ездит. Разве только грузовики и спасательный транспорт. Глупо было надеяться поймать хоть кого-нибудь».

Парень остановился, повернулся к Полису и пригляделся вдаль. Что-то высокое с нарастающим гулом ехало навстречу по дороге, и юноша в надежде поднял руку.

«Вдруг мне все же повезет».

Массивный транспортник с отполированной до блеска цистерной, не сбавляя скорости пронесся по хайвею, отбросив парня с обочины воздушной волной.

— Эй! Осторожней! — проорал юноша вслед, и лишь потом понял, что скорее всего такой тягач мог быть и вовсе на автопилоте.

«Да, даже надеяться было глупо, — ругался себя парень. — Еще глупее было надеяться встретить попутчика на легковушке. А все потому, что из Полиса не уезжают».

Юноша плотнее запахнул куртку и уныло побрел дальше прочь от Полиса, когда позади вдруг раздался сигнал автомобиля.

— Что?.. — изумился парень, оглядываясь через плечо и щурясь от солнечного блика.

Сбавляя скорость и хрустя колесами по пыли, возле юноши остановился темно-стальной автомобиль, который в обиходе принято было обзывать «суперкар». «Хищные» обтекаемые формы, светоотражающие темные стекла, колеса со светящимися энергоусилителями, и ни единой лишней детали, которая бы портила идеальную аэродинамику. Стильная и безумно дорогая машина.

Парень, не сдержавшись, присвистнул.

Переднее стекло с пассажирской стороны мягко, будто с шепотом, опустилось, и из кабины послышался бодрый мужской голос:

— Тебе ведь на Базу, верно.

Даже не вопрос. Утверждение прозвучало в голосе.

— Да! — отходя от удивления, радостно воскликнул парень. — Как вы… ай, не важно!

Он очень хотел спросить, как водитель догадался, но потом подумал, что без этого уже выглядит слишком большим идиотом, идущим по пустыне черт знает куда.

— Садись, — коротко донеслось из кабины.

На короткое неприятное мгновение парню почудилась насмешка в самой интонации водителя, но он раздражённо повёл плечами, отгоняя ощущение, и решительно прыгнул в машину. Выбора у него всё равно не было.

Как только дверь за ним опустилась и закрылась с легким хлопком, водитель, нацепив наиболее дружелюбную улыбку, протянул руку и произнес:

— Позволь представиться. Джейкоб.

Он выглядел непримечательно – одетый в черную куртку на молнии, простую рубашку неброского коричневого цвета. С аккуратной бородкой и усами, выдающей приверженца старой моды двадцатилетней давности. Короткие каштановые волосы, с проседью на висках, слегка падали челкой на лоб. И лишь единственная деталь была неожиданна во всем облике – это угольно-черные стильные очки, в которых, на первый взгляд, не было никакой нужды в салоне автомобиля с затемненными стеклами.

Парень поморгал несколько раз, привыкая к полумраку, и тут же пожал руку:

— Майрис. А как вы догадались, что мне надо на Базу?!

— Из Полиса не уезжают, — иронично улыбаясь и по-прежнему скрывая глаза за темными солнечными очками, ответил водитель. — А к Базе путь только один. Плюс, ты не похож на одинокого странствующего самоубийцу. Во всяком случае, эти кадры не берут с собой припасов в дорогу.

— А вы сами? — спросил Майрис, пристегиваясь и все еще пытаясь объяснить себе столь альтруистический поступок Джейкоба.

— А нам с тобой по пути, — бодро ответил водитель, включая передачу и лихо трогаясь с места.

Парня втопило в обтекаемое кресло и мотнуло в сторону, так что он едва успел схватить свой рюкзак и удобнее уместить его на коленях. К поездкам на автомобилях Майрис был не привычный, а уж к скоростным поездкам — тем более.

И все же, когда первый испуг миновал, юноша с трудом заставил себя сглотнуть. Майрис наивно полагал, что больше его ничто не удивит за сегодняшний день, однако когда он внимательней пригляделся к салону автомобиля, его челюсть вновь отпала от изумления.

В салоне все было не так! Круглый руль, которых уже не делают, кнопочная система управления электроникой, жидкокристаллический экран с плоской картинкой на приборной панели. Даже сами стекла были неправильные! Без самозатемнения.

«Да ведь такого не делают уже с начала времен, — подумал Майрис. — Я как в комикс древний попал».

А Джейкоб, будто видя краем глаза сквозь очки удивленную физиономию парня, ехидно улыбался в усы.

«Хотя водила вроде нормальный, — все еще соображал юноша, недоверчиво косясь на Джейкоба. — Куртка не стариковская кожанка, а наша — из мягкого пластика. Очки вроде тоже новые. Уж эти-то стекла с автотенью я узнаю».

Видимо желая прервать затянувшуюся паузу и хоть как-то отвлечь парня от пожирания взглядом всего подряд Джейкоб заговорил первым:

— Боишься, что тебя не возьмут в пилоты?

Майрис задето огрызнулся.

— С чего вы взяли? Вдруг я уже Пилот.

Джейкоб лишь еще больше расплылся в довольной ухмылке и, не отрываясь от дороги, спокойно пояснил:

— Ты слишком часто пялишься на мой спидометр.

Майрис хотел было из вредности совладать с собой и перевести взгляд на дорогу, но глаза сами как назло вновь уставились на приборную панель.

Электронный циферблат любезно отсчитывал скорость. «241 км/ч» , «242 км/ч», «243»…

Парень мотнул головой и решил, что для сохранения спокойствия ему полезней будет смотреть на дорогу и проносящиеся мимо с дикой скоростью холмы. Джейкоб же ощущал себя на редкость комфортно и едва ли не вальяжно держал руки на руле. Будто на такой скорости маневры могли бы хоть как-то спасли. К горлу снова подступил тяжелый ком и Майрис подумал, что надо себя еще как-нибудь отвлечь.

— А вы, видимо, служите на Базе? – напряженно предположил парень.

— С чего ты взял? — спросил Джейкоб, небрежно зачесывая назад челку каштановых волос.

Майрис вновь с трудом сглотнул. Ему показалось, что ремень безопасности давит на него слишком туго.

— Ваш значок на рубашке говорит сам за себя.

— Хм. Неплохо, — задумчиво протянул Джейкоб, и, заметив, что лицо Майриса от непривычной скорости уже позеленело, отдал команду, — Включить автопилот.

«Автопилот включен», — услужливо ответил механический женский голос из приборной панели, и автомобиль заметно начал сбавлять скорость до оптимальной. Майрис с облегчением шумно выдохнул и расслабился в кресле.

— А насчет Базы, — продолжил Джейкоб, сняв руки с руля, размяв пальцы и приспустив немного очки, — скажем так, я имею к ней отношение.

«От этой шишки на башке даже глюки идут, — мелькнула мысль у Майриса, когда тот посмотрел на водителя. — Мне уже синие лампочки в глазах мерещатся».

Джейкоб натянул обратно очки и вольготно расселся в кресле. После чего, немного подумав, нажал на пару клавиш на центральной панели и включил музыку.

«Нет! Он издевается!», — возмущенно встрепенулся Майрис, прислушавшись к словам древней как свет песни.

Мужской с хрипотцой голос из динамиков радостно напевал:

— Нет стоп-сигналов, и скоростных пределов.

Никто меня не остановит.

Я буду крутиться, как колесо – никто не свяжется со мной!

Эй, Сатана, расплатись за меня,

Сыграя в рок-группе.

Эй, Мама, глянь на меня –

Я на пути в свою святую землю!

Я на хайвее в ад!

— А что заставило тебя податься в Пилоты? — спросил после некоторого молчания Джейкоб, сделав музыку чуть тише.

— Там хорошо платят, — резко ответил Майрис.

— Если ты едешь туда только ради денег, то ты ошибся с выбором профессии, — неожиданно назидательным тоном ответил водитель. — Желая много заработать, долго не протянешь.

«Нашел чем удивить!» — подумал он, а вслух высказал как можно более вежливо, но раздраженно:

— Пожалуй, я сам решу, как мне быть. В любом случае у меня нет выбора.

Последние намеки на улыбку спали с лица Джейкоба, и он ответил деловым тоном:

— Тогда продержись первый месяц. После этого будешь получать в два раза больше. А если не сдашь классификацию, то получишь хотя бы лицензию и допуск к технике класса «С».

Чувствуя, что его совсем уже необоснованно держат за дурака и пытаются разъяснить и без того очевидные вещи, Майрис из вредности решил хоть немного поддеть своего попутчика.

— А вы знаете, что у вас машина старая, и что бензиновые двигатели запрещены уже лет пятьдесят?

Даже за очками Джейкобу не удалось скрыть мимику от гаммы эмоций при этих словах. Так, ухмыляясь, смотрят асы на юнцов, которые ни на секунду не верят, что по воздуху можно вообще летать.

В конце концов, водитель не выдержал, глядя на угрюмую физиономию парня, и расхохотался в голос.

— Я усовершенствовал ее! — выдал Джейкоб, выключая автопилот и хватаясь за руль.

В следующий миг Майриса вдавило в сидение с такой силой, что он мгновенно понял всю суть фразы «утопить тапку в пол».

Рев мощного двигателя стих, энергоусилители взвизгнули на последних оборотах, и тёмно-стальной суперкар мягко остановился на обочине.

— Ну вот, приехали, — возвестил Джейкоб.

Майрис был, что называется, уже «готов». Во время поездки он успел уже и позеленеть, и побледнеть на поворотах, и даже успокоиться, когда понял, что больше двухсот девяносто волшебный автомобиль Джейкоба лететь не будет. Как объяснил водитель: «а то прямые участки слишком быстро кончаются».

Парень даже успел внушить себе, что Джейкоб наверняка первоклассный Пилот, и что такие поездки ему как за пивом в ларек сходить. Нервные смешки также давно прошли, и к тому моменту, когда водитель сказал заветное слово «приехали», Майрис был просто спокоен как Высший и в глубине души счастлив.

— Главный КПП и приемная находятся в той стороне, — указал Джейкоб пальцем, не отрывая рук от руля. – Пойдешь туда, пройдешь медосмотр, запишешься, дальше там объяснят, как быть.

— Мне бы надо вас как-то отблагодарить? – спросил Майрис, готовясь либо заплатить, либо даже отрабатывать где-то на Базе.

— Чушь! – отмахнулся водитель, нажимая на кнопку на центральной панели и открывая парню дверь. – Хоть час поездки прошел не впустую.

Подхватив ранец, Майрис выпорхнул из автомобиля.

— Спасибо вам еще раз! – склонившись к салону, сказал он на прощание, чтобы хоть как-то оставить о себе хорошее впечатление.

Джейкоб тем временем снял очки и положил их на приборную панель. Любопытства ради, Майрис еще чуть ниже наклонился, но против света разглядеть своего попутчика ему так и не удалось.

– Возможно, пересечемся на Базе, — неловко отстраняясь и отходя от машины сказал напоследок Майрис, на что из салона, как раз перед хлопком закрываемой двери, ему протяжно ответили:

— О, вот это непременно.

Даже если парень и хотел было что-то переспросить, автомобиль бодро развернулся на развилке и газанул с места прочь, оставив на обочине неглубокие следы от колес.

И только тогда парень огляделся по сторонам, чтобы понять, где его высадили. По обе стороны хайвея рядом с развилкой стоял небольшой поселок со своей электростанцией и вертолетной площадкой. Двухэтажные пластиковые домики напоминали сошедшие с энциклопедий древние бараки эпохи вестернов, только выглядели слишком ново и опрятно. Кое-где между домами проглядывали высокие зеленые кроны деревьев – что было невообразимой редкостью на данной широте.

После развилки трасса сворачивала в обход начинающегося обрыва, в паре сотне метров от поселка, и ныряла где-то за пригорок. Узкая дорожка же, отходящая от хайвея, шла напрямик к Базе, которая, судя по словам Джейкоба, была в той стороне.

Майрис с сомнением пошел вдоль дороги, гадая, каков же вид знаменитой Базы с верхней точки обрыва. Ему не раз доводилось видеть изображения диспетчерской вышки на плакатах, и всегда интересовало одно – почему База носит столь странное название. И когда первое, что стало всплывать перед взором юноши из-за пригорка было огромное сферическое помещение диспетчерской, увенчанной тонким шпилем антенны, Майрис понял.

«Полная луна. Ну, конечно же!»

Стеклянная сферическая диспетчерская, как алмазная, отливала белыми отблесками по бокам. Высокая тонкая конусообразная башня поддерживала ее и соединяла с громадным и могучим кубическим корпусом Центра управления полетами. Чуть справа от него, серебристым куполом крыши блестела непосредственно академия Пилотов, соединенная подвесными коридорами и туннелями с казарменными помещениями. Даже сейчас издалека было видно, как по коридорам сновали из конца в конец толпы людей. А по другую сторону от ЦУПа высоким прямым шпилем уходило вверх административное здание. На его обратной стороне, как громадные древесные грибы, выступали вертолетные площадки. И всюду – на Центре управления, на здании академии и административном здании в едином стиле сверкал символ военно-воздушных сил – очерченная по экватору планета. А по другую сторону диспетчерской возвышалось хитро выстроенное здание гигантского аэродрома с выступающими как ветви дерева взлетными полосами. Там же рядом, словно маленькие будочки, располагались длинные ангары и множество других помещений. Подстанции, будки радарных установок, «колпаки» охранки наводчиков для турелей. Огромные антенны-тарелки смотрели во все стороны и много мелких сетчатых радаров неустанно вращались на крыше диспетчерской. Гостиницы, корпуса для обслуживающего персонала, энергоустановки с отдельным сектором поля, выделенным под солнечные батареи, гидроэлектростанция на пролегающей в отдалении реке, запасные аэродромы и взлетки для инопланетян… На Базе было всё, что необходимо, чтобы существовать автономно не хуже Полисов.

Над головой Майриса раздался низкий гул, за несколько мгновений превратившийся в рев мощного двигателя. В нескольких сотнях метров очередной истребитель заходил на посадку, сбрасывая скорость и целясь на одну из взлеток многоэтажного аэродрома. Почти перед самым зданием остроугольная «птица» снизила скорость до минимума, на какой-то миг зависла в воздухе, а потом с пчелиной грацией плавно опустилась на край взлетки на выпущенное шасси. По внутренним дорожкам Базы курсировали транспортники, изредка гудя зазевавшимся прохожим. А сквозь зеркальные окна почти везде виделись курсанты и прочие обитатели Базы.

— Ну, здравствуй, Луна-Гранта… — хмыкнул, расплывшись в довольной улыбке, Майрис, после чего накинул удобнее на плечо лямку своего рюкзака и неспешно проследовал по дорожке вниз к пропускному пункту.